Увидев, что дедушка, занятый чтением каких-то писем, совершенно не заинтересовался, я уже почти огорчилась. Но потом, складывая нераскрытые конверты в аккуратную стопку, он рассеянным голосом спросил, что от него требуется. От радости, я даже повизжала немного, оббежав дедушкино кресло три раза и изобразила парад в его честь! Дедушка явно оценил мои старания и попросил рассказать о секретном проекте подробнее. Перечислив все, что нам необходимо добыть для тайного штаба, я умоляюще глянула на него. И представляете, он охотно согласился отдать два старых плетеных кресла из сарая, в качестве членского взноса! С условием, что сейчас я не буду его отвлекать. Ну что за чудесный человек! Разумеется, я его тут же простила за первоначальное равнодушие. Что ж, у взрослых тоже бывают дела, вздохнув, с сочувствием подумала я и побежала к сараю. Вытащив кресла из его темного угла и, отряхнув их от пыли, я поволокла это плетеное великолепие к забору. Ну а уж там, после трех неудачных попыток перекинуть кресло через забор, мне стало понятно, что без помощи друзей я точно не справлюсь.
Оставив свою добычу в одиночестве, я отправилась за Питером и Джеки, по дороге размышляя, почему они до сих пор не пришли. Я все утро тружусь на благо секретного штаба, а они и в ус не дуют! И где они подевались?
Весело постучав в дверь, я принялась ждать, пританцовывая от нетерпения. Вот они обрадуются, узнав, что у нашего штаба есть кресла! Но мне почему-то долго не открывали. Когда же я начала снова нетерпеливо дергать ручку, ко мне вышел не Питер и не Джеки, а миссис Уильямс и довольно-таки холодно сообщила, что дети сегодня никуда не пойдут. Посмотрев на меня убийственно-строгим взглядом, она решительно захлопнула дверь.
Интересно, что это с ней? – удивилась я, медленно спускаясь с крыльца. – И самое главное, почему Питер и Джеки будут сидеть дома?
Тайна закрытой двери была разоблачена, когда из окна детской мне под ноги упал увесистый камешек с привязанным к нему письмом. А могли и убить, – беззлобно отметила я, поглядывая на задернутую в детской штору. Но, штора не шевелилась. Неслышно было никаких голосов, не видно озорных лиц друзей. Вообще – ни-че-го! Ладно, значит, так надо, – поняла я и принялась разглаживать разлинованную тетрадную страничку.
Прочитав послание я пришла к выводу, что миссис Уильямс, к сожалению, оказалась довольно мелочной особой. Не найдя вчера своих полотенец и бельевых веревок, она настолько расстроилась, что даже когда ей вернули все пропажи, отказалась успокаиваться и наказала бедных детей. То ли ее так огорчили испачканные и немножко порванные полотенца, то ли помятый чайник? Хотя, я абсолютно уверена, Джеки объяснила, что он имел честь быть пожарным колоколом и спас жизни доброго десятка людей! Когда детей наказывают за такую ерунду, встает справедливый вопрос: куда катится мир?
Хотя… может, она расстроилась из-за разрезанной веревки?..
Заметив мое вытянутое лицо и бесцельное гуляние по саду, бабушка повздыхала, поспрашивала, чего рассердилась миссис Уильямс, опять повздыхала и взяла меня с собой на сельский рынок. Очень красивое место! Если вам грустно, советую посещать три раза в день и к вечеру вам точно полегчает. Мне полегчало с первого раза!
Когда мы пришли, торговля на рыночной площади была в самом разгаре. В шумной базарной толчее на нас никто не обращал внимания. Люди торопливо сновали туда-сюда с пузатыми корзинами, бумажными пакетами, или разноцветными плетеными сетками, наполненными овощами.
Переходя от прилавка к прилавку, мы с бабушкой разглядывали живописно разложенные на них товары. Я шла следом за старушкой, как привязанная. Ведь ни одному нормальному человеку не хочется быть потерянным в такой суете. Если честно, меня просто оглушило шумом разномастной толпы, обилием красок и соблазнительных ароматов. Смотря по сторонам во все глаза, я старалась запомнить каждый штрих на ярких и необычных нарядах торговок, поближе рассмотреть выложенные стройными пирамидками незнакомые овощи и фрукты, внимательно вслушивалась в мягкий говор, похожих на индусов, торговцев сладостями (от них было особенно трудно отойти). Упиваясь ароматами свежей выпечки и кофе я мыслено составляла послание. Ведь все, что со мной происходило я рассказывала в письмах маме. Она очень просила ничего от нее не скрывать и описывать все в деталях. А я вам скажу, не очень то это и легко, запомнить детали такого пестрого рынка! И вообще, в этом месте, я посмотрела на бабушку другими глазами. Вы бы видели, как она ловко выбирала из гор наваленных овощей нужные и еще успевала попутно объяснять, что и из чего она будет готовить. Я сразу поняла, что из лука, чеснока, картофеля и каких-то пучков зелени получится восхитительный суп. А из не очень-то аппетитных на вид кусочков сырого мяса, бабушка всерьез грозилась приготовить рагу, не хуже, чем в ресторанах. Я, конечно, засомневалась. Неужели в ресторанах готовят из таких противных розовых кусочков? Если это так, то пожалуй, я туда не пойду!
Побродив по рынку и набрав целую корзину всякой всячины, мы отправились домой, где бабушка с миссис Рози взялись за обед. Я даже помогала мыть зелень и сушить ее на специальном полотенце!
А после обеда я училась готовить засахаренные абрикосы. Вот это, по-настоящему сложное дело! Зато я выманила у бабушки для нашего штаба целую коробочку этих сладостей!
На следующий день, как только Джеки и Питер были прощены и выпущены на свободу, они тут же примчались ко мне. И после продолжительных объятий, рассказов взахлеб, каково это – сидеть под домашним арестом и собственноручно сахарить абрикосы, мы, все-таки перебросили кресла через забор и радостно потащили их к ручью. Весь день, как трудолюбивые пчелы мы устраивали на веранде штаб, попутно поедая абрикосовые лакомства.
Я тщательно подмела дощатый пол найденным в дедушкином сарае веником. Затем мы расставили мебель. Деревянный ящик, где-то добытый Питером, превратился в стол. А потом Джеки притащила еще четыре и составив их друг на друга, сделала милый стеллаж для всяких мелочей. А Питер принес настоящую керосиновую лампу и повесил ее на крючок, перед входной дверью. Вечером мы собирались ее зажигать и уютничать, рассказывая друг другу захватывающие истории! Больше всех историй знал Питер. Чего он только не читал! Про сыщиков и про пиратов, про робинзонов и золотоискателей, про зверей и птиц, про обитателей морей и океанов. Мы с Джеки сидели, тихонько устроившись в креслах, пили горячий шоколад из термоса, и жуя сладкие булочки с замиранием слушали Питера. Когда же, он уставал, я тоже рассказывала услышанные мною истории про похищенных принцесс и, разумеется, безмерно храбрых рыцарей, про подвиги королей и простых людей, ну и истории про лошадей, конечно же.
Когда мы услышали, что нас зовет дедушка, времени убирать остатки пиршества не было. Поэтому, уговорившись завтра навести порядок, мы бросились на дедушкин зов.
30
Пробираясь с кувшином лимонада и пакетом пончиков к нашему новому штабу, мы жарко спорили о том, чем заняться. Питер предлагал начать осваивать гимнастические упражнения. Тогда нас всех троих могут взять в цирк. И вероятно, это была хорошая идея, но… Джеки горланила, что после захвата дома с привидениями мы должны все-таки построить плот и отправиться в дальнее плавание. А ходить вверх ногами и делать колесо, можно в любое время. Если больше нечем заняться, – презрительно дергала плечиком она.
– Зачем нам плот, если мы уедем путешествовать с цирком?! – восклицал Питер, патетически воздевая руки. – Лисса, да объясни ты это моей сестре, наконец!.. – жалобно смотрел он на меня, ища помощи.
– Не могу Питер, – я скорбно вздохнула. – Я неуклюжая, меня в цирк точно не возьмут, только опозорю тебя. А еще, если Джеки не хочет ходить на руках, то ее даже бегемот не заставит сдвинуться с места. Ты же знаешь…
– Вот, вот, – довольно согласилась со мной Джеки. – Дался тебе этот цирк. Нет, чтоб стать нормальным пиратом. На абордаж! – неожиданно хрипло завопила она, бросаясь к забору. – Сдавайтесь, сударь, а то я проткну ваш живот! – и она стала атаковать облезлые доски, остервенело фехтуя каким-то прутиком.
– Джеки, ничего не сломай, – предостерег сестру Питер, доставая из пакета булочку и флегматично засовывая ее в рот. – Вы что, бросите меня в цирке одного? – попробовал он зайти с другой стороны.
– Нет, прекрасный принц, мы выкрадем тебя из этого твоего цирка! – великодушно пообещала Джеки и принялась опять мутузить забор.
– А давайте поищем сокровища? – с замиранием сердца, озвучила я свою давнюю мечту.
– Да в этом городишке сроду не было сокровищ, – равнодушно пожал плечами Питер, пролезая сквозь щель в заборе. – Разве только золотая вставная челюсть старика Галлнера? – предположил он, помогая мне протиснуться следом. – Он ею страсть как гордится!
– Скажешь тоже! – хмыкнула Джеки. – Зачем нам эти челюсти? Они мистеру Галлнеру нужнее.
– А если сокровище спрятано не в самом городке, а в развалинах какого-нибудь замка, например? – продолжала фантазировать я, поднимаясь на веранду.
– В развалинах они точно будут спрятаны, – согласился Питер. – Только нет у нас никаких разв… – замолчал он, неожиданно наткнувшись на меня.
– Ничего себе! – присвистнул он. – Неплохо тут призраки порезвились.
Я растерянно смотрела на веранду. Весь наш вчерашний уют и красота были разрушены. Ящики – сломаны и раскиданы. Кресла – опрокинуты, а пустые тарелки валялись в траве. Булочек же нигде не было видно.
– Эй, чего застыли, – поднимаясь, пропела Джеки, а затем и сама остолбенела, разглядывая открывшуюся картину.
– Может, это птички? – дрожащим голосом предположила я.
– Ага, птеродактили, – иронично согласилась подружка.
– А может, это ветер? Помнишь, Джеки, как он однажды унес корзины со двора? – спросил Питер сестру.
– Так не было никакого ветра, – растерянно вставила я.
– Что ж, получается, здесь действительно водятся призраки, – констатировала Джеки. – И им не нравится, когда тревожат их покой. А мы, пока играли в пожарных, их, наверное, до полусмерти своим шумом довели.