– А смертные?
– Пойдут с нами, конечно. Тору вполне хватит общества пары охотников. Но позже, что бы ни случилось и как бы ни повернулось дело… Даже если с Таррэном выйдет не так, как ты задумал, я… Знаешь, я бы хотела, чтобы ты ненадолго задержался: Тору нужен хороший наставник. И еще нужнее родная душа, которую он так долго ждал.
Тирриниэль снова вздрогнул.
– Побудь с Тором, – совсем неслышно уронила она, сжимая его руку все крепче. – Неделю, две, сколько сможешь. А после, когда все успокоится с советом, если, конечно, не возражаешь, ты мог бы его навещать. Здесь. У нас дома, где абсолютно безопасно и где он не сможет никому навредить. Может, научишь чему-нибудь, поможешь с огнем. Без отца ему будет тяжело его освоить.
Владыка эльфов сжал челюсти.
– Я в любом случае останусь…
– Спасибо, Тиль, – слабо улыбнулась Белка и наконец отстранилась.
– Пробуду столько, сколько будет нужно, – твердо закончил эльф. – И так надолго, как ты скажешь.
Она удивленно моргнула.
– Но ты же не можешь надолго покинуть лес. Твое место там, в чертогах!
– Мое место здесь, – странно улыбнулся Тирриниэль. – Рядом с вами и этим лесом. Там, где мой род и мое сердце. Я просто слишком поздно это понял, но теперь наконец исправляюсь и поэтому клянусь тебе, Бел, жизнью своей клянусь: я больше никогда вас не брошу.
Глава 5
К следующему утру Стрегон окреп настолько, что смог не только пройтись без посторонней помощи, но и потратить несколько часов на комплекс упражнений, которому его в свое время научил Тирриниэль и который не раз выручал его в прошлом. Он с облегчением взялся за меч, с удивлением отметив, что «нектар» и здешние травы действительно творят чудеса: всего три дня назад он мог лицом к лицу встретиться с Ледяной богиней, а теперь был готов продолжить путь вместе с остальными. Вот и сила вернулась, и тело больше не ныло после нагрузки, и прежнюю скорость уже вспомнило, и охотно слушалось, хотя только вчера при одной мысли о прогулке слезно умоляло о снисхождении…
Стрегон настороженно прислушался к собственным ощущениям, но не нашел пугающих признаков вчерашней слабости. Так, легкая тень. Смутная память о встрече с агинским палачом. Мимолетное чувство стыда за собственную беспомощность, которое очень скоро сменилось искренней благодарностью к побратимам, тащившим его на своих плечах, и к Гончей, сумевшей вырвать его из лап смерти.
Он снова поднял меч и на пробу сделал несколько простейших связок. Затем повторил, постепенно наращивая скорость. Отметил напряжение в спине, но даже тогда не остановился, а, наоборот, ускорился, пытаясь понять, до какого уровня восстановился и сможет ли завтра держаться наравне с побратимами.
– Неплохо, – скупо похвалили его.
Полуэльф стремительно развернулся, но неслышно подошедший Шир смотрел на него без насмешки. В темных глазах охотника тлело лишь искреннее любопытство и искорка затаенного лукавства. Надо сказать, странная для человека, который много лет отдал границе и вплотную приблизился к тому, чтобы его за глаза называли Диким псом.
– Говорю, ты неплохо двигаешься для человека, – повторил Шир, наткнувшись на настороженный взгляд полуэльфа. – Но можешь еще лучше. Кстати, ты быстро восстановился. Левая рука пока слабая, да и спина, я думаю, болит при рывках, но в целом сносно. Если натаскать как следует да дать время, то наверняка дотянешь до Креса за пару лет. А если не остановишься, то и дальше пойдешь.
– Куда пойду? – непонимающе моргнул Стрегон, опуская руки, но Шир только хмыкнул.
– Бел зря не скажет. Так что если надумаешь присоединиться, то милости просим.
Полуэльф озадаченно нахмурился.
– К кому?
– К нам, конечно, – удивился Шир. – Золотые хороших воинов уважают, а платят так, что ты скоро не будешь знать, куда девать деньги. Да и нам пополнение всегда требуется, тем более что Бел сказала: ты из наших. Подучиться, конечно, придется, но толк точно выйдет. Так что если согласишься, я первым буду «за».
– Ты предлагаешь мне уйти из братства? – вконец изумился полуэльф. – К перворожденным?
– А ты думаешь, охотники, как грибы после дождя, сами растут? Или, может, с неба сыплются, будто градины по весне?
Стрегон растерянно кашлянул. Да охотник спятил, что ли? Предлагает предать побратимов ради остроухих снобов, готовых платить в несколько раз больше, чем он получал за заказы? Уйти от людей, чтобы продаться подороже бессмертным?
– Нет, – сухо ответил он вслух. – Спасибо за честь, но меня это не интересует.
Шир понимающе усмехнулся.
– Понятно, что не интересует. Пока.
– Отстань от него, Шир, – резковато посоветовала охотнику незаметно подошедшая Белка.
Стрегон окинул ее изучающим взором, но Гончая на него не смотрела: чуть сузив глаза, молча общалась с охотником – движением губ, бровей. Шир сперва недоуменно нахмурился, не понимая, почему Гончая отказывается от такого кандидата, после чего смерил долгим взглядом напрягшегося чужака и задумчиво потер подбородок.
– Ты уверена?
– Если бы не была уверена, то спросила бы сама, – сухо отозвалась Белка. – К тому же, если помнишь, у нас не принято принуждать. В противном случае я бы нашла способ это исправить.
Шир снова нахмурился: это правда, ей не смог бы отказать ни один из новичков, если бы она воспользовалась силой, если бы взглянула в упор и позволила вдохнуть дурманящий аромат своей кожи, а потом задала тот же самый вопрос, который он только что озвучил Стрегону…
– Ладно, – вздохнул охотник, не скрывая разочарования. – А остальные?
– Не сейчас.
– Уходим завтра?
Гончая быстро кивнула.
– Тора оставлю на парней, а остальных поведем к золотым, как договаривались.
Шир мгновенно посуровел.
– Как думаешь идти? Ущелье? Впадина? Лысый холм?
– Напрямую, – чуть качнула головой Белка, сосредоточенно изучая горизонт. – За кордон выйдем возле Зеленой реки, потом пробежимся по краю впадины, а за ней двинемся на восток: я больше не хочу терять время.
– В той стороне кордон стоит слишком близко, – осторожно напомнил охотник, бросив быстрый взгляд на ее хмурое лицо.
– Я знаю. Но мы его не затронем.
– А лежка?
– Ничего, постараемся никого не разбудить.
Шир на мгновение задумался.
– Это из-за чужаков? Тех, кто потревожил границу? Думаешь, они смогли пройти дальше?
Стрегон насторожился: о чем это он? Неужели кто-то из агинцев рискнул последовать за нами?
– Тирриниэль мог бы решить свои проблемы раньше, – насупился Шир, приняв молчание Белки за согласие. – Не стоило тащить сюда такую прорву народа. Надеюсь, магов там больше не осталось?
– Нет, – наконец ответила Гончая. – Но зато остался Одер. А ты наверняка помнишь, какой он настойчивый.
– Торково копыто… Он тебя ранил?
– Нет, конечно. Просто навестил накануне, правдоподобно удивился и сделал вид, что заглянул на огонек совершенно случайно. А о стае, дескать, вообще впервые слышит.
Шир брезгливо сморщился.
– Урод. Какое это у него гнездо по счету? Втрое? Третье? Надо было еще в прошлом году спалить этот гадючник!
– Рано, – непреклонно ответила Белка. – Пусть сперва поработают и хорошенько пощиплют наших остроухих преследователей. А потом мы с тобой наведаемся на Большой утес и уменьшим их численность. Ты следы где заметил?
– На западе, – пробурчал охотник. – Но хмеры потянулись немного севернее. Так что или ваши «приятели» резко свернули, или же там появился кто-то еще. Сколько их?
– Не знаю. Но если считать, скольких уничтожил кордон, плюс Одер со своими ребятками поработал на славу, плюс полсотни точно мои, думаю, где-то около сотни остроухих и еще столько же агинцев осталось. Плюс троица из совета старейшин со своими охранными амулетами и, возможно, кое-какими артефактами времен Изиара. Иначе я просто не могу объяснить их живучесть. Полагаю, сохранили в тайне от владык еще с эпохи расовых войн. А значит, мятеж все эти годы просто тлел, пока не подвернулся случай раздуть искру. Быть может, хранители об этом знали да тоже помалкивали, чтобы иметь в рукаве лишний туз… Теперь уже не понять.
В это время владыка эльфов вышел из подземелья, крепко держа за руку чумазого, но совершенно счастливого Торриэля, и, расслышав последние слова Белки, немедленно уточнил:
– Чего не понять?
Гончая удивленно обернулась. При виде дымящейся одежды сына слегка нахмурилась, но почти сразу успокоилась: с Тором все было в полном порядке. А закоптился он лишь потому, что слишком рьяно начал учиться управлять огнем. Причем стоящий рядом с ним Тирриниэль выглядел не лучше: его белые волосы рассыпались в беспорядке, левая щека была испачкана сажей, тонкая сорочка пропиталась дымом, голенища сапог съежились. Зато глаза горели ярко, победно, торжествующе, а на лице блуждала такая широкая улыбка, какую Стрегон вообще ни разу не видел за несколько недель пути.
Рядом с повелителем незримой тенью маячил Картис, которому тоже разрешили присутствовать при обучении юного наследника, и конечно же Ланниэль – его уже второй день нельзя было оторвать от маленького мага.
– Та-а-ак, – протянула Белка, оглядев довольных сверх меры эльфов и оценив их потрепанный вид. Только слепой не заметил бы следов произошедшей в подземельях нешуточной битвы. – Чует мое сердце, после вас в зале стихий остались одни руины.
– Как можно?! – притворно ужаснулся Ланниэль, старательно закрывая ладонью огромную прореху на рукаве. – Бел, ты за кого нас принимаешь?!
– За наглых, бессовестных и охочих до разрушений оккупантов, которых наш бедный Лабиринт вынужден терпеть рядом с собой и которые наверняка разнесли там половину перегородок только ради того, чтобы поупражняться в скорости плетения боевых заклятий.
– Мы все убрали, – поспешил вмешаться Тирриниэль, так же старательно оттирая сажу с лица.
– Правда, мам, – согласно закивал Тор. – Там все стало, как раньше.
– Ага, – глубокомысленно хмыкнула Гончая. – Из чего следует заключить, что вы разрушили там все, до чего дотянулись.