Три года пробыл Рафаэль на посту председателя делегации ВЛКСМ. И кроме того, он возглавлял Исполком КИМа.
То было трудное для международного коммунистического движения время.
Правый уклон в ВКП(б)’ вызвал к жизни оппортунистические тенденции в ряде зарубежных партий. В США активизировалась группка Ловстона, противопоставлявшая платформе Коминтерна свою собственную, которая утверждала «исключительность американского империализма». Сомкнулась с социал-демократизмом группа Илека — Болена в Компартии Чехословакии. Вновь подняли головы Брандлер и Тальгеймер в КПГ; в Компартии Швеции резко вправо повернул Чильбум и его сторонники; а в Италии пессимизм и неверие в возможность победы над чернорубашечниками распространяла группа Таски.
Но существовало и крайне левое крыло антиленинского фронта, продолжавшее отрицать возможность проведения тактики единого фронта с низовыми социал-демократическими организациями.
Особую угрозу представляла левацко-сектантская группа А. Барбе — П. Селора, оказавшаяся у руководства Компартией Франции. Барбе, бывший секретарь Центрального Комитета комсомола, якобы борясь с правым уклоном, дошел до того, что называл всех членов социалистической партии, в том числе и рабочих, «социал-фашистами» и «кровавыми псами буржуазии».
Конечно, расстрел первомайской демонстрации 1929 года в Берлине по приказу полицей-президента социал-демократа Цергибеля, вызвавший гнев и возмущение во всем мире, справедливо квалифицировался как проявление «социал-фашизма», и Цергибель, а вместе с ним и Зеверинг были заклеймены ненавистью и презрением. Как и их предтеча Носке, они навсегда останутся в памяти рабочих Германии как «кровавые псы», не за страх, а за совесть служившие буржуазии. Но ставить знак равенства между рабочими, пусть заблуждающимися, но по-своему честными, все еще верными идеалам Бебеля и Жореса, и головорезами из фашистских и профашистских организаций — значило воздвигать искусственную преграду между ними и коммунистическими партиями.
Борьба с уклонами внутри партий не обошла и комсомол. И правые и «ультралевые» заигрывали с молодежью и всеми способами старались привлечь ее на свою сторону. То была грязная игра с краплеными картами — уклонисты, как заправские шулера, выбрасывали из рукава свои козыри: впечатлительность и нетерпеливость, свойственные молодежи, и ее неукротимую жажду немедленного действия.
Исполкому КИМа пришлось сразу же после конгресса развернуть огромную разъяснительную, воспитательную и организационную работу во многих зарубежных союзах. И прежде всего в комсомоле Германии, который, как и КПГ в Коминтерне, являлся второй после ВЛКСМ по численности секцией КИМа.
ЦК комсомола Германии совершил грубейшую политическую ошибку, осудив позицию Эрнста Тельмана и верных его сподвижников, и тем самым поддержал оппортунистические взгляды Брандлера и Тальгеймера, идущие вразрез с линией Коминтерна.
Но недаром же Хитаров почти четыре года пробыл на руководящей комсомольской работе в Германии, начиная от пропагандиста в Руре и кончая секретарем ЦК!
Так вот, Рафаэль действовал молниеносно. 19 декабря 1928 года состоялось заседание президиума Исполкома КИМа, принявшее специальную резолюцию об ошибочной позиции руководства комсомола Германии. Ее написал Хитаров, еще раз продемонстрировав глубокое понимание германского вопроса.
Эта резолюция широко обсуждалась во всех низовых организациях КСМ Германии. В страну были направлены уполномоченные и инструкторы ИК КИМа. По инициативе Хитарова созданы были «ударные бригады» пропагандистов из числа верных сторонников Коминтерна.
Неоднократно выезжал в Германию и сам Хитаров.
И вот результат: общегерманская конференция КСМ, состоявшаяся 10–11 ноября 1928 года, почти единодушно (1087 «за» и только 57 «против») поддержала линию Коминтерна и КИМа.
20 ноября 1929 года состоялся расширенный пленум Исполкома КИМа, на котором Рафаэль выступил с докладом «Коммунистический интернационал молодежи на историческом повороте».
В своей обычной, прямой манере, со страстной убежденностью Хитаров говорил:
— Нам необходима идеологическая непримиримость. Без непримиримости нет большевизма. Комсомол — организация воспитательная, и руководящими работниками его должны быть люди, способные воспитывать других в революционном духе, а не те, кто сам пропитан оппортунистическими настроениями. Претендовать на звание коммуниста может лишь тот, кто изо дня в день работает в массах, организуя их вокруг лозунгов партии.
Таким коммунистом, массовиком по натуре, беспощадно высмеивавшим зазнайство и «сановность» руководящих товарищей, яростно выступавшим против любого проявления «комсомольского бюрократизма», был и сам Рафаэль. Поэтому установленный им стиль работы Исполкома КИМа и его аппарата можно определить одной фразой: всегда с массами, всегда в самой гуще массы. Как можно меньше бумаг. Возможно чаще — посылка в страны опытных работников, но не для «общего руководства», а для практической помощи!
Именно для этого направлен был в Монголию один из ближайших друзей Рафаэля — Амаяк Вартанян.
Руководство Союза революционной молодежи Монголии под влиянием ЦК партии долгое время проводило правую линию. Вартанян, отправившись в Монголию вместе с представителем Коминтерна Богумилом Шмералем, сумел убедить съезд комсомола в необходимости пересмотреть свои позиции и решительно осудить старое руководство.
Позже Хитаров писал? «Двинулась вся страна. Монголия радует нас большой победой. Мы убеждены, что в Монголии теперь дела пойдут совершенно по другому направлению. Великая победа налицо. В этой победе члены Союза революционной молодежи сыграли первостепенную роль. Многие из них были выдвинуты на партийную и государственную работу. Значительная часть министров республики были членами Союза революционной молодежи».
Постепенно зарубежное КСМ зрели политически и приобретали влияние на пролетарскую молодежь. Наметилась некоторая, хотя еще явно недостаточная, тенденция к их численному росту. Возникла комсомольская организация (при непосредственной помощи КСМ Англии) в Индии. Были созданы также союзы в Исландии, Уругвае, Бразилии, Мексике. И для руководства этими организациями — Южноамериканский и Центральноамериканский секретариаты КИМа.
Состоялось открытие школы по подготовке комсомольских функционеров — сбылась давняя мечта Хитарова. На опыте своей работы в Германии и Китае он убедился, что великолепным, отважным ребятам, возглавляющим местные организации КСМ, больше всего не хватает теоретических знаний. А очевидные пробелы в марксистско-ленинском образовании разоружают в спорах с начетчиками и фальсификаторами. Созданная школа должна была стать подлинной кузницей кадров.
И еще об одной инициативе Рафаэля. Будучи революционером-интернационалистом в самом высоком значении этого слова, он за годы своей работы в ИК КИМа сделал очень много для того, чтобы интернационализм стал чертой характера и нормой поведения каждого комсомольца.
Получив полную поддержку Александра Мильчакова, а потом и Александра Косарева, Рафаэль неустанно укреплял братские связи между ВЛКСМ и зарубежными союзами.
Шефская интернациональная работа стала органической частью деятельности всех комсомольских организаций. Так, например, бакинские комсомольцы шефствовали и помогали своим опытом юным коммунистам Тюрингии, Нанкина. Комсомольская организация Армении приняла шефство над своими друзьями в Греции.
Не забыть того энтузиазма, которым советские комсомольцы встречали своих зарубежных братьев.
В Ростов-на-Дону приехал представитель итальянского комсомола, носивший подпольную кличку Антонио Мартини. В поездке по городам Северного Кавказа его встречали тысячи наших девушек и парней. Факельные шествия по улицам Краснодара. Встречи с молодыми горняками Шахт и нефтяниками Грозного. Митинги, стихийно возникающие там, где появлялся Антонио. «Да здравствует итальянский комсомол! Гибель Муссолини и его чернорубашечникам!» и в ответ; «Эввива иль коммунизме!» Письма… Охапки писем к итальянским комсомольцам, которыми Антонио набил свой чемодан. Трогательные самодельные подарки. Обещания выучить итальянский язык и тут же создаваемые кружки по изучению этого языка…
А многотысячный митинг ленинградских комсомольцев в Таврическом саду в честь Международного юношеского дня! Приехал Амо Вартанян. Выступления, выступления, выступления… И сколько раз! Пока окончательно не потерял голоса, устав от бесконечных вызовов, показал на горло и прохрипел: «Ребята, не могу больше. Увольте…»
Интернациональная работа била по двум целям одновременно. Оказывала конкретную помощь заграничным союзам, перенимающим опыт ВЛКСМ, и укрепляла в каждом советском комсомольце ощущение сопричастности с борьбой, которую вели их сотоварищи в капиталистических странах.
За три года своей деятельности в качестве руководителя Исполкома КИМа Рафаэль Хитаров стал популярен. Он выступал не только по молодежным проблемам, но и по вопросам внутрипартийной работы. Много писал. Особый интерес представляет его книга «Правая опасность в Коминтерне и задачи КИМа», вышедшая в 1929 году. В ней Рафаэль подвергает глубокому и всестороннему анализу правый уклон в ряде компартий. (Вот названия некоторых ее глав: «Предательство Брандлера», «Ошибки английских коммунистов», «Тяжелое положение Компартии Чехословакии — результат неправильного руководства», «Как ЦК Коммунистической партии США толкует решения VI конгресса», «Опасные тенденции во Французской компартии», «Компартия Китая перед лицом правой опасности» и т. п.) Такую книгу мог написать только стойкий ленинец, хорошо теоретически вооруженный, по-настоящему знающий жизнь и деятельность зарубежных секций Коммунистического Интернационала.
И все же Рафаэль считал, что слабоват в теории. Ио-этому накануне IX съезда комсомола он вновь обратился в делегацию ВКП(б), в ИК КИ и в ЦК ВЛКСМ с настойчивой просьбой освободить его от работы в Исполкоме КИМа и направить на учебу. И вновь просьба его была отклонена.