одежи идейную устремленность, смелость, жизнерадостность и глубокую веру в победу нашего исторического дела.
В перерыве одного из заседаний он долго беседовал с брянской делегацией. Тут вспомнили о теленке. Он (т. е. Чаплин. — Ред.) засмеялся, подал мне руку и попросил после конференции зайти к нему в ЦК. И вот я, польщенный этим вниманием, сижу против него. Он — в косоворотке, я — в овчинном полушубке. На душе тревожно. О чем он спросит меня? Может, отчитает за выходку с теленком? А он: «Вы вот живете в селе, и чем вы лично можете объяснить, что на Брянщине процент девочек, обучающихся в сельских школах, ниже, чем в других губерниях. Интересовался досугом парней и девушек в селе. Спрашивал: «Не наблюдается ли «крестьянобоязнь» в городских ячейках комсомола?» Просил передать привет учащимся нашей школы и в подарок от ЦК большую библиотеку.
Еще одна встреча с ним произошла вскоре после этой конференции, в том же 1927 году. Усилиями ЦК комсомола и лично Н. Чаплина сеть школ крестьянской молодежи в стране тогда расширилась до восьмисот. Для обобщения их работы и повышения квалификации руководителей в Москве были созданы педагогические курсы. И снова я встречался и беседовал с Н. Чаплиным. Приезжал он дважды с Н. К. Крупской и А. В. Луначарским.
Чаплин полностью отвечал нашему представлению о политическом руководителе ленинского типа. Он всегда был предан безгранично делу революции, принципиален и в то же время очень чуток. Он не только не мог и не умел заботиться о себе, но решительно отвергал попытки товарищей сделать что-то для него лично. «Чем я лучше других?» — эту фразу часто слышали работавшие с ним комсомольцы.
Давно отшумела юность поколения, к которому я принадлежу. И теперь, с высоты преклонного возраста, мы по-особенному начинаем постигать, ценить прошлое и понимать, какую гигантскую энергию и революционную страсть нес в себе и излучал наш юный Коля Чаплин, уже в двадцатидвухлетнем возрасте избранный на пост генерального секретаря ЦК ВЛКСМ. Человек, с которым я встречался в мои комсомольские годы и с семьей которого поддерживаю дружеские связи до сих пор: с сестрой Марией, братом Александром, женой Розой…»
С подъемом готовили мы VIII съезд комсомола. Он собирался в юбилейный год первого десятилетия ВЛКСМ, к которому Ленинский комсомол пришел двухмиллионной организацией.
Была еще причина радостного настроения: по представлению Реввоенсовета СССР правительство наградило ВЛКСМ за заслуги в вооруженной борьбе рабочих и крестьян с их классовыми врагами высшей боевой наградой — орденом Красного Знамени.
Накануне открытия съезда ВЛКСМ Чаплин обрадованно сообщил: «Проведем в Большом театре торжественное заседание съезда совместно с обществом «Долой неграмотность» и коллегией Наркомпроса, посвященное культурной революции. Говорил с М. И. Калининым, он будет председательствовать и скажет вступительное слово. Выступит Луначарский, обещал приехать Серго Орджоникидзе…»
5 мая 1928 года в Большом театре на первом торжественном заседании съезда И. С. Уншлихт приветствует комсомол от имени Реввоенсовета и оглашает грамоту.
Грамоту и орден принимает Чаплин. С волнением говорит он о высокой правительственной награде и прежде всего воздает должное светлой памяти тех, кто отдал свои молодые жизни во имя торжества революции. Полученная награда обязывает нас еще лучше работать и быть всегда готовыми к грядущим битвам за нашу социалистическую Родину, за мировую революцию».
Единодушно принял съезд обращение к комсомольцам:
«Пусть крепко запомнит каждый: орден не только награда, орден — большое обязательство…
Борьба между миром злобы и насилия, миром хищников и страной строящегося социализма не кончена… Готовься, комсомолец, готовься, молодой рабочий и крестьянин, снова взять в руки винтовку, снова сесть на боевого коня! Учись обороняться! Учись побеждать!
…Социалистическое общество куется уже сегодня на наших фабриках и заводах, на необъятных просторах наших полей. Помогай рационализировать социалистическую промышленность! Бери в крепкие руки руль трактора, стирай межи нищенских полосок, борись за коллективное хозяйство в деревне!
Каждый новый клуб, изба-читальня, ясли, каждый новый культурный очаг — значительные шаги по пути культурной революции.
Комсомольцы!
На баррикады быта, против старья, плесени, предрассудков, за всеобщую грамотность и культурность, за братское, товарищеское отношение к женщине и друг к другу, за жизнь яркую и светлую, за радостный коммунистический быт!
Солнечное и суровое звание ленинца ставить выше всего! Выше личных привязанностей и удобств, выше своего «я». Помни, что ты борец за коммунизм, комсомолец, красноармеец! На первый план — интересы класса, интересы общества!
Мы никогда не опозорим орден Красного Знамени, мы клянемся оправдать его, покрыть новой славой багровые стяги Красной Армии и алые вымпелы Красного Флота…»
В отчете Центрального Комитета Чаплин привел интересные цифры. В городских Советах работают 6 тысяч депутатов-комсомольцев, в сельских Советах — 69 тысяч. Молодой рабочий актив во всех звеньях профсоюзов составил 128 тысяч. В армии и флоте количество комсомольцев достигло 130 тысяч. Все это характеризовало возросшую роль комсомола в обществе. Но еще две цифры подчеркивали ответственность комсомола за проведение партийной политики: партия имела 18 тысяч деревенских ячеек, а комсомол в деревне — 49 тысяч ячеек.
Чаплин правильно выдвигал на первый план руководство массами молодежи, видя «гвоздь перестройки аппарата в укреплении связей актива с массами союза, в первую очередь пролетарскими массами, в перенесении центра тяжести работы активиста из комитета в низы, в массы».
Генсек комсомола с трибуны съезда много говорил о профессионально-техническом образовании молодежи. Он блестяще провел дискуссию с директором Центрального института труда А. Гастевым о принципах подготовки молодых рабочих кадров для страны.
В работе съезда участвовала Надежда Константиновна Крупская, она всегда была союзником комсомола в борьбе за школы фабзавуча. Еще в 1922 году она писала в «Правде», что занятия в школах рабочих-подростков надо построить так, чтобы школы подготовляли не только квалифицированных рабочих, но также и рабочих сознательных; эти две задачи должны слиться воедино. «Без революционного энтузиазма нельзя победить разруху даже силами квалифицированных рабочих. Необходимо, чтобы над школами подростков веял дух революции».
VIII съезд ВЛКСМ был последним, на котором работал Николай Чаплин.
Доклад на VIII съезде стал не только «лебединой песней» Чаплина, но и, пожалуй, вершиной его комсомольского творчества. Обобщив опыт местных комсомольских организаций, он выдвинул ряд теоретических проблем, практически остро поставил задачи. Весь доклад был пронизан духом подлинной большевистской самокритики. Докладчик положил на кафедру книги классиков марксизма, много цифровых данных, примеров.
С докладами Чаплина, особенно на VIII съезде ВЛКСМ, полезно познакомиться комсомольским работникам и сейчас. Многое, очень многое звучит актуально.
Мне довелось председательствовать на заключительном заседании съезда, когда мы сердечно прощались с покидавшими комсомольскую работу Чаплиным, Шацкиным и Соболевым. Съезд избрал их почетными комсомольцами.
Александру Косареву президиум поручил обратиться к уходящим. О Чаплине он сказал:
«Союзный работник типа Чаплина характеризуется тем, что многие из коммунистической интеллигенции, которых наш союз выдвигает к руководству, должны будут поучиться у тов. Чаплина, как нужно вместе работать с коллективом, как нужно угадывать, ценить, подхватывать мысли коллектива, как преодолевать трудности вместе с коллективом, как не допускать никогда противопоставления свой личной амбиции, своего «я» целеустремленному коллективу.
Тов. Чаплин в движении вырос… и с ним вместе союз двигался вперед.
Мы желаем от имени съезда самого лучшего в его дальнейшей работе и выражаем полную уверенность в том, что в будущем в предстоящих работах и политических боях мы вместе с Чаплиным будем стоять на линии нашей партии. (Бурные аплодисменты.)»
Поднявшегося на трибуну Чаплина съезд встретил овацией, все встали.
Чаплин был очень взволнован. Завершалась, и прекрасно завершалась, целая полоса в его жизни и деятельности — светлая комсомольская юность.
Те, кто юность свою провел в комсомоле, знают, что уход с комсомольской работы — это не простая смена служебного кресла. И хотя было так, что наступала пора оставлять комсомольскую работу, расставаться с товарищами, с молодостью, с какой-то романтически молодой струей в жизни все-таки жаль и немного грустно… Чаплин тем и хорош, что всегда оставался типичным ярким представителем первых комсомольцев, комсомольским вожаком 20-х годов.
В своем слове он, собственно, об этом и говорил.
Комсомольские работники, выросшие в годы Октября, получили первую большевистскую закалку в рядах комсомола, в нем они и стали коммунистами.
Это поколение получило широчайшие возможности для своего революционного воспитания в массовой самодеятельной коммунистической молодежной организации.
«В этом смысле Коммунистический Союз Молодежи для каждого из нас является. Родиной, нашим Отечеством, где мы воспитывались и закалялись в практической борьбе и работе, приобретали опыт для будущей жизни. Комсомол ценен именно тем, что он дает богатейший опыт борьбы и строительства для революционного жизненного пути в будущем».
Чаплин призвал комсомольских работников беречь революционные традиции комсомола. «Каждый из нас, пройдя комсомол, пойдет на другую революционную работу, хотя бы на самую черную работу. На этой работе мы с вами встретимся… будем с вами едины не только в политической борьбе, но и… на боевых постах, когда нужно будет бороться с оружием в руках».
Чаплин пошел учиться на курсы марксизма-ленинизма при ЦК ВКП(б). Вместе с ним ушел и Александр Шерудилло. В анкетах делегата VI, VII и VIII съездов ВЛКСМ о своем образовании он писал: низшее. Было в Сашке Шерудилло, если вглядеться, что-то располагающее, наверное, прежде всего — его прямота, понимание психологии рабочей молодежи. Бывал Шерудилло резок до грубости; фальши, вранья не терпел, и парень — истый пролетарский самородок, способный и работящий, потому Чаплин и привлек его к работе в Цекамоле. Сейчас он живет в Славуте, пенсионер, надевает свои солдатские