Косарев никогда не резонерствовал, он действовал. Однажды в райкоме подошел к Кучинскому — члену бюро ячейки Московского телеграфа:
— Никанор, давно был в театре?
— Никогда не был, — ответил тот.
— А знаешь, где Художественный находится?
— Вроде примерно знаю.
— Ну так держи билет, пойдешь вечером на «Синюю птицу».
Никанор Лукич Кучинский вспоминает сейчас: «Пришел я в театр, там полно, все места заняты, я сел на ступеньку в амфитеатре, да так и просидел до конца представления. «Синяя птица» меня ошеломила. Сколько лет прошло, сколько перевидел я на своем веку, а вот врезался мне тот первый спектакль в память, помню многие сцены, помню актеров и даже, в каких костюмах они были. И так уж получилось, что «Синяя птица», эта сказка о поисках счастья, о прекрасной мечте, о добрых людях, их борьбе и победе над злом, связана для меня неразрывно с далеким образом юного Саши Косарева, нашего комсомольского вожака, образом светлым и чистым. Он любил людей, и они отвечали ему верной дружбой, искренней привязанностью, светлой памятью и, наконец, большевистской преданностью тому делу, которому сам Саша отдал всю жизнь без остатка».
Комсомолу предстояло решать важные для молодой республики задачи, решать быстро и смело. Борьба с безграмотностью — только один фронт, на котором сражались тогда комсомольцы по приказу партии. Но их энтузиазма хватало на все, а сил они не жалели.
Бауманский район и в 20-е годы считался студенческим. Здесь работали семнадцать вузов и техникумов. Как не упустить из-под своего влияния студенческую молодежь, как приобщить ее к строительству новой жизни — над этим много думал райком комсомола.
В начале 1922 года секретарь ячейки Московского высшего технического училища пришел к Косареву с предложением. Что, если часть комсомольцев-студентов, человек двести, использовать для налаживания политического просвещения и ликвидации безграмотности в заводских и фабричных ячейках комсомола?
Саша встретил идею с восторгом и сразу заставил весь актив развить бешеную деятельность. Он послал райкомовцев в другие вузы — вербовать учителей-добровольцев среди студентов и преподавателей медицинского и индустриально-педагогического института имени Карла Либкнехта, который называли тогда Комсомольским институтом. Другая группа активистов «пробивала» помещения для школ в клубах, у фабзавместкомов, у директоров предприятий. Когда попадались несговорчивые, Саша занимался трудным участком сам, и перед его натиском и обезоруживающими доводами сдавались самые закоренелые бюрократы.
В том же году на предприятиях района открылись общеобразовательные школы рабочей молодежи с обязательными предметами: политграмота, чтение, грамматика, арифметика, география и естествознание. Занятия проводились два-три раза в неделю.
Требовались специальные программы. Косарев обратился к ученым, методистам педагогического института имени Карла Либкнехта.
На следующий год в районе работали уже тридцать восемь таких школ, а в них триста-четыреста учителей и директоров, не получавших за свои труды никакого вознаграждения, кроме благодарности учеников. Этим замечательным делом жил весь райком. Оно было поставлено так хорошо, что общеобразовательные и политические школы просуществовали не один год. С двадцать второго по двадцать пятый год их закончило около трех тысяч рабочих парней и девчат. И на все это не ушло ни копейки государственных средств.
В жизнь комсомолии входили тогда субботники. После трудового дня, положив на плечи лопаты, шагали с песнями на станцию — на разгрузку угля или расчистку путей.
В Москве не хватало топлива, с перебоями работали из-за этого многие фабрики и заводы. В это время на Казанский вокзал прибыли эшелоны с углем, с дровами. Но их некому было разгружать. На помощь пришли комсомольцы. По призыву городского комитета партии они вышли на субботник.
В воскресенье день выдался морозный, снежный. Колонны юношей и девушек направлялись к вокзалу. Во главе секретари райкомов и заводских ячеек комсомола несли красные знамена. Все пели.
Настроение было праздничное. Работали рьяно, не чувствуя усталости. Саша Косарев так орудовал лопатой, что за ним не поспевали более сильные. Он появлялся там, где спадал рабочий темп, и шутками, собственным примером вызывал у уставших ребят второе дыхание.
— А ну запевай, — раздавался голос секретаря райкома, — братья-бауманцы, покажем Хамовникам, как надо работать.
Устраивались субботники общегородские, районные, но чаще — в своей ячейке. Одна ячейка отремонтировала во внерабочее время два разбитых станка, в другой — сшили белье для детского дома.
Даже районная комсомольская газета выпускалась на субботниках — первое время она была стенной. Ночами самодеятельные редакторы переписывали заметки и рассылали их по ячейкам. Затем за дело взялись типографские комсомольцы и тоже после работы стали набирать и печатать газету Бауманского РК РКСМ «Путь молодежи».
Именно эта газета стала посредником в короткой переписке бауманцев с В. И. Лениным.
В номере от 3 октября 1922 года было напечатано приветствие бауманских комсомольцев Владимиру Ильичу по поводу его выздоровления.
Вот что было написано в письме:
«Ильичу — привет!
РКСМ Бауманского района шлет свой горячий привет Вождю мировой революционной армии, дорогому товарищу, Владимиру Ильичу Ленину. Дорогой учитель, во время твоего отдыха каждый день, приносивший вес-точку о твоем здоровье, вносил радость и энергию в наши юные сердца.
Твое возвращение мы встречаем с радостью, как и весь мировой пролетариат. Мелкие и крупные сплетни, газетные утки и все грязные желания и намеки, распространяемые болтунами всех цветов, повисли в воздухе.
Ты отдохнул и снова сильный, бодрый вернулся к рулевому колесу и взял в твердые руки управление величайшим кораблем — коммуной. Мы от лица рабочей молодежи даем тебе наказ: беречь себя во имя счастья рабочих всего мира».
Приветствие В. И. Ленину обсуждалось на бюро райкома. Поступило предложение: немедленно, сегодня же послать Ленину газету «Путь молодежи» и короткую сопроводительную записку, в которой попросить ответа. Записку тоже набрали в типографии.
«Дорогой учитель
шлем Привет
и ждем Ответное словечко.
Редакция 3 октября 1922 года».
Они еще не умели складно писать, гладко излагать свои мысли, но слова шли от души и были искренними, честными, теплыми.
Василий Васильевич Прохоров, который тогда работал в райкоме, спустя много лет вспоминал: «Одни твердили, что не может нам Ленин ответить — у него за время отдыха накопилось дел, наверное, десять тысяч, и теперь новых дел подоспело еще десять тысяч, а приветствия ему пишут со всего мира — разве это мыслимо всем отвечать. Другие убеждали, что если посмотрит Ленин наши заметки и согласится с текущим моментом в РКСМ Бауманского района, то обязательно даст ответ. Косарев выслушал все доводы, согласился с большинством и продиктовал постановление: «Срочно отправить В. И. Ленину сегодняшнюю газету «Путь молодежи» с приветствием. Поручить Шуре Линкинд (это была наша активистка) передать газету Марии Ильиничне». Шура поехала в «Правду», отдала М. И. Ульяновой пакет, а в субботу, 7 октября, примчалась из редакции «Правды» сияющая, вручила Косареву конверт и торжественно объявила: «Товарищи! Мария Ильинична просила передать, что Ленину наша газета понравилась!..» В конверте был ответ:
«Дорогие друзья! Горячо благодарю вас за привет. Шлю вам, с своей стороны, лучшие приветы и пожелания. Ваш В. Ульянов (Ленин)»[33].
В ячейках моментально узнали, что Ленин прислал бауманцам письмо, что ему понравилась газета. В ее очередном номере, который вышел 30 октября, в день бес-партийной конференции молодежи, была напечатана записка В. И. Ленина. Много юных бауманцев подали в эти дни заявления в комсомол.
Стараясь пробудить в комсомольцах-активистах революционный пыл, вдохновить их силой примера, Косарев довольно часто устраивал встречи со старыми партийцами, прошедшими суровую школу революции. Ему помогало то, что коммунисты Москвы уделяли комсомолу много внимания, руководили его культурно-воспитательной работой, нацеливали на борьбу с послевоенной разрухой.
В октябре 1921 года была проведена «Неделя сближения партии с комсомолом». В эти дни на открытых собраниях предприятий и учреждений Москвы обсуждались задачи Союза молодежи. Для работы с комсомольскими ячейками были выделены лучшие рабочие-коммунисты.
Партийных шефов, так называемых партприкрепленных, получила и каждая районная комсомольская организация.
У бауманской комсомолии тоже был свой партприкрепленный. Им оказался на зависть всех районов Семен Михайлович Буденный. Он и тогда уже был легендарной личностью. Косарев старался использовать такую удачу сполна. Буденный выступал на всех районных конференциях, которые проводились раз в полгода, его часто приглашали на собрания фабричных и заводских ячеек.
Буденный и Косарев встретятся в жизни еще много раз, но всегда они будут относиться друг к другу как земляки-бауманцы.
Саша уже тогда понимал, что в идейной работе с молодежью мелочей нет, и поэтому стремился рационально употребить для этой цели все ресурсы, которыми располагал район.
Заботясь о политическом и культурном росте молодежи, заботясь, чтобы учились его друзья по райкому, Косарев сам всегда мечтал о систематическом образовании, но так и не смог мечту осуществить.
В 1924 году на вопрос анкеты, которая проводилась среди активных работников РКСМ, «Есть ли желание учиться?», он ответил: «Хотел бы заниматься в Свердловском университете и изучать языки». Но время стояло такое, что комсомольским вожакам нельзя было выйти из боевого строя, чтобы посидеть за партой…
В то время как Коммунистическая партия предпринимала решительные меры, чтобы наладить хозяйство, разрушенное войной, оппозиционно настроенные элементы во главе с Троцким навязали партии дискуссию. В октябре 1923 года, воспользовавшись отсутствием В. И. Ленина, который был тяжело болен, Троцкий начал новую атаку на Центральный Комитет, сваливая на него вину за создавшиеся в стране хозяйственные трудности. Оппозиционеры пророчили гибель Советской власти. Троцкий клеветал на старую большевистскую гвардию, обвинял ее в окостенении и перерождении, заигры