Для прекращения фракционной борьбы и стабилизации политического положения в городе 5 и 6 января 1926 года в Ленинград прибыла группа членов Центрального Комитета ВКП(б) — видных деятелей партии, стойких ленинцев. А. А. Андреев, К. Е. Ворошилов, М. И. Калинин, С. М. Киров, Г. И. Петровский возглавили идейный и организационный разгром ленинградской оппозиции.
Вслед за ними в Ленинград выехала группа членов ЦК комсомола: А. В. Косарев, А. И. Мильчаков, С. Л. Соболев и другие. Перед отъездом секретарь ЦК РЛКСМ Николай Чаплин предупредил их, что на первых порах им будет нелегко: оппозиционеры сумели перетянуть на свою сторону многих ленинградских комсомольцев. Но в Ленинград уже выехал Киров. Он поможет сориентироваться.
Почти месяц работали члены Цекамола под непосредственным руководством Сергея Мироновича. Каждый день Киров расспрашивал их, в каких ячейках, в каких районах члены бригады были, кто выступал на собраниях, чувствуется ли перемена в настроении комсомольцев, стоящих на стороне оппозиционеров. Ленинградская поездка стала для членов бригады великолепной партийной школой, проверкой их политического и чисто человеческого мужества.
Времени на ознакомление с обстановкой не было. В первый же день Косарева направили в крупнейший промышленный район города — Московско-Нарвский (теперь — Московский и Кировский районы). В нем была сосредоточена значительная часть оппозиционного актива, и поэтому борьба с зиновьевцами с самого начала проходила очень остро. Здесь оппозиционеры вели среди комсомольцев особенно яростную антипартийную агитацию. Поэтому сюда и в Василеостровский район с приездом бригад ЦК партии и комсомола переместился центр борьбы против фракционеров.
Косарев, как и другие члены бригады, за день успевал выступить на нескольких собраниях. С утра до полуночи Саша был на ногах: во многих комсомольских организациях преимущество сохраняли оппозиционные настроения. Он мог бы сказать о своих январских днях в Ленинграде словами С. М. Кирова, который 7 января писал жене: «Не обижайся, что пишу мало, очень я занят, работаю, ни минуты свободной. Положение здесь отчаянное, такого я не видел никогда… Кроме того, что много работы, работа очень сложная и ответственная».
Чрезвычайно пригодился в эти дни Саше бауманский опыт. Сумев быстро разобраться в сложной обстановке района, Косарев смелыми действиями и самоотверженностью завоевал доверие комсомольских масс: его избрали секретарем Московско-Нарвского райкома комсомола.
Сколотив группы из районных активистов — сторонников партии, Александр снабдил каждого бюллетенями с материалами съезда. Это была первая задача — дать правдивую информацию о решениях XIV съезда партии, показать истинную расстановку сил на съезде и поражение на нем ленинградской делегации.
Вторая задача касалась чисто молодежных вопросов. Предстояло убедить запутавшихся комсомольцев в том, что партия не только не преуменьшает роль рабочей и крестьянской молодежи в социалистическом строительстве, как толковали зиновьевцы, но, наоборот, видит в ней передовую ударную силу.
Косарев держал постоянную связь с инициативной партийной группой района, которую возглавлял начальник Высшей кавалерийской военной школы С. А. Туровский. Почти каждый день бывал Александр на Лермонтовском проспекте в кавалерийской школе, где расположился центр группы.
Помогали работе комсомольские инициативные группы, созданные по примеру партийных на крупнейших предприятиях района: на заводах «Красный путиловец», «Электросила», фабриках «Красный треугольник», «Скороход», на Северо-Западной железной дороге.
Этим предприятиям придавалось особое значение, надо было вырвать огромные партийные и комсомольские организации из-под влияния оппозиционеров. Первое публичное выступление Сергея Мироновича Кирова состоялось, кстати, на «Электросиле».
Работать приходилось как в боевых условиях, и день и ночь. Члены комсомольской инициативной группы «Красного путиловца» проникали на завод, проносили под одеждой съездовские материалы и до начала смены раскладывали их на рабочих местах.
Однако именно на «Красном путиловце» очень многие комсомольцы шли на поводу у фракционеров. Когда началось общезаводское партийное собрание, оппозиционеры проломили тараном заводскую стену и запустили на завод две или три сотни обманутых комсомольцев, надеясь с их помощью сорвать собрание. И действительно, оно проходило в чрезвычайно напряженной обстановке. Зиновьевцы, главным образом из числа тогдашних комсомольских руководителей, вели себя по-хулигански, криками и топотом пытались сорвать выступления против оппозиции.
Переубедить разгулявшихся молодчиков было делом непростым. И все-таки в течение нескольких дней с помощью инициативных групп были проведены комсомольские собрания на основных предприятиях и в вузах района. Каждому из них предшествовала серьезная подготовительная работа, состоявшая главным образом в ознакомлении комсомольцев с решениями съезда. Только после этого назначалось собрание. Почти везде позиция Ленинградского губкома комсомола была осуждена. Выступая на собраниях, Косарев вкладывал в слова всю свою убежденность в правоте ленинской линии партии. Здесь, в Ленинграде, впервые в полной мере проявился его блестящий ораторский талант.
Несмотря на умение говорить перед большой аудиторией, а следовательно, несмотря на «охват», Косарев никогда не забывал «спускаться с трибуны». С таким же пылом он излагал свои взгляды какому-нибудь парню, спорил с ним подолгу, настойчиво, горячо, до тех пор, пока тот не становился наконец на правильную позицию, а Саша удовлетворенно говорил: «Хороший парень, этот пойдет с нами».
В сложной политической обстановке города Косарев старался использовать максимально комсомольскую организацию Балтийского флота, куда, он знал, пришло много зрелых комсомольцев. Он часто бывал в Кронштадте, на кораблях, в частях береговой обороны. Косарев вошел в тесный дружеский контакт с комсомольскими работниками флота, убедил их в необходимости участвовать в жизни комсомольских организаций Ленинграда, в частности Московско-Нарвского района. Поэтому моряки часто приезжали на предприятия района, выступали на комсомольских собраниях «Красного треугольника», «Скорохода», вузов.
Военно-морское училище имени Фрунзе, которое находилось на Васильевском острове, обратило на себя внимание Александра совсем с другой точки зрения. Он знал, что сюда пытались проникнуть сторонники оппозиции, чтобы завоевать на свою сторону будущих красных командиров. Здесь Саша выступал в самые горячие дни, рассказывал об итогах XIV съезда партии. Многие из тогдашних курсантов училища говорили потом, что именно речь Косарева помогла им разобраться в той сложной обстановке.
Когда стали готовить комсомольскую конференцию Московско-Нарвского района, Александр привлек к этому комсомольский актив подшефной военно-морской части. На открытии конференции представитель флота отдал рапорт делегатам — это был первый случай в истории ленинградских районных комсомольских организаций. Присутствие военных моряков произвело большое впечатление на комсомольцев, особенно, видимо, на оппозиционеров.
Несмотря на то, что значительная часть бывшего районного актива находилась под влиянием оппозиции, комсомольская конференция Московско-Нарвского района прошла под знаком единства комсомола с партией и горячей поддержки решений XIV съезда.
Разгромить оппозицию удалось в Ленинграде очень скоро — к 21 января отчетно-съездовская кампания была в основном завершена. Объяснялся быстрый успех тем, что для большинства ленинградских коммунистов и комсомольцев, прежде всего рабочих, было характерно отрицательное отношение к политической платформе оппозиции: они одобряли курс на строительство социализма, на социалистическую индустриализацию страны.
В марте 1926 года на VII Всесоюзном съезде РЛКСМ Косарев докладывал по поручению нового комсомольского руководства Ленинграда: «Товарищи! Ленинградская организация считает своим долгом сказать делегатам съезда следующее: без кичливости, без чванства мы желаем заниматься практической работой… Ленинград хочет большевистского единства».
Зал ответил дружными аплодисментами, поднялся и запел «Молодую гвардию».
Косарев вернулся в Ленинград. Предстояло возродить практическую деятельность комсомольских организаций, научить работать новый актив.
Пришла пора поднимать молодежь на социалистическую индустриализацию. За то короткое время, которое провел еще Косарев в Ленинграде, он много сделал для того, чтобы на крупных и мелких предприятиях района молодежь начала бороться за режим экономии и рационализацию производства, за увеличение выпуска продукции.
Работа в Ленинграде стала для Саши Косарева суровым испытанием его политической закалки, его организаторских способностей, стала для него школой партийной зрелости. К юношескому задору прибавилась твердость, умение защищать линию партии при самых тяжелых обстоятельствах, природные задатки руководителя получили шлифовку от общения с такими великолепными людьми и страстными большевиками, как Киров, Калинин, Андреев, Петровский.
Неустанный последовательный борец за осуществление ленинских заветов, Косарев имел право написать в автобиографии такие строки: «Всегда защищал линию партии и ее ЦК. Приходилось активно участвовать в борьбе с центристами, рабочей оппозицией и троцкистами, с ленинградской оппозицией, с углановщиной в Москве, с правыми и различными оппозициями, в том числе и левыми, в комсомоле».
В апреле 1926 года Косарева отозвали из Ленинграда и назначили заведующим организационно-инструкторским отделом ЦК ВЛКСМ.
На этой работе Косарев пробыл около года. Орготдел дал ему возможность узнать в деталях структуру комсомольских органов в стране, познакомиться со сферами деятельности Центрального Комитета комсомола. Очень скоро эти знания пригодились ему.
Косарев принес с собой из районов и заводских ячеек Ленинграда ясное сознание того, как важно комсомолу учитывать интересы молодежи, как важно улавливать самые незначительные изменения в ее настроении. Тогда она станет тем, чем должна быть — опорой и надеждой Советской власти.