С совершенным почтением
– Великие пираты! – говорю я. – Да ведь этакой наглости…
Но тут я взглянул на Билла и замолчал. У него в глазах я заметил такое умоляющее выражение, какого не видел прежде ни у бессловесных, ни у говорящих животных.
– Сэм, – говорит он, – что такое двести пятьдесят долларов, в конце концов? Деньги у нас есть. Еще одна ночь с этим мальчишкой – и придется меня свезти в сумасшедший дом. Кроме того, что мистер Дорсет настоящий джентльмен, он, по-моему, еще и расточитель, если делает нам такое великодушное предложение. Ведь ты не собираешься упускать такой случай, а?
– Сказать тебе по правде, Билл, – говорю я, – это сокровище что-то и мне действует на нервы! Мы отвезем его домой, заплатим выкуп и смоемся куда-нибудь подальше.
В ту же ночь мы отвезли мальчишку домой. Мы его уговорили: наплели, будто бы отец купил ему винтовку с серебряной насечкой и мокасины и будто бы завтра мы с ним поедем охотиться на медведя.
Было ровно двенадцать часов ночи, когда мы постучались в парадную дверь Эбенезера. Как раз в ту самую минуту, когда я должен был извлекать полторы тысячи долларов из коробки под деревом, Билл отсчитывал двести пятьдесят долларов в руку Дорсету.
Как только мальчишка обнаружил, что мы собираемся оставить его дома, он поднял вой не хуже пароходной сирены и вцепился в ногу Билла, словно пиявка. Отец отдирал его от ноги, как липкий пластырь.
– Сколько времени вы сможете его держать? – спрашивает Билл.
– Силы у меня уже не те, что прежде, – говорит старик Дорсет, – но думаю, что за десять минут могу вам ручаться.
– Этого довольно, – говорит Билл. – За десять минут я пересеку центральные, южные и среднезападные штаты и свободно успею добежать до канадской границы.
Хотя ночь была очень темная, Билл очень толст, а я умел очень быстро бегать, я нагнал его только в полутора милях от города.