Я прошла мимо него, собираясь на второй этаж.
— Ты можешь сколько угодно бегать, Регина, — крикнул он вслед, — но от себя не убежишь.
Я захлопнула дверь, прежде чем Ланских договорил, так и не поняв — "от себя" или "от меня".
Я лежала в кровати, пялилась в потолок. Сна не было, выспалась уже. Свет включать не стала, чтобы не привлекать внимание: ни Максима, ни соседей, вдруг окна не тонированы и тогда я буду у всех как на ладони?
Где-то через час Максим стукнул в дверь и, не дожидаясь моего ответа, распахнул ее. Я повернулась к нему, собираясь показать все свое недовольство, но не успела.
— Плохие новости, Регина. Твоего мужа убили.
Глава 25
Сначала решила — ослышалась.
Или врёт Максим, чтобы меня к себе в постель уложить. Почему-то казалось: он способен если не на все, то на многое.
Но потом по его лицу стало ясно, это правда.
Нет больше Лёши. Человека, который столько лет был моим мужем.
Да, может он не отличался особым умом, не был богатым. Я и выбрала его потому что знала — с ним спокойно. Не засветится нигде, не притянет к себе лишнего внимания.
Внимания я боялась.
Леша меня любил, я знала это точно. Смотрел влюбленным взглядом. И если бы не хотел дать мне жизнь лучше, чем была, то не пошёл бы к Максиму. И его не убили.
Столько злости внутри меня собралось, темной, разрушающей. И сейчас я нашла того, кто был виной всех моих проблем, — если бы ты не появился в нашей жизни…
Догадка, страшная, внезапная, пронзила словно молнией. Ланских мог убить мужа? Это же он отправил его в командировку. И избавился там от него…
— Это все ты виноват, — на Ланских смотреть не могла. Тошнота подкатывала, в горле застрял комок, а руки тряслись.
— Ты же знаешь, что нет.
Говорил Максим спокойно, ни один мускул не дрогнул на лице, а меня всю трясло.
— Его убили в вашей квартире, Регина. Пару часов назад. Если бы я не вывез тебя оттуда, ты умерла бы вместе с ним.
Я всё-таки заплакала. Тихо, отчаянно, по лицу слезы текли ручьем, срываясь с подбородка.
Я не думала о том, что меня могло не стать. Этих мыслей разрушительных в моей жизни было уже достаточно, как и страха. Зато жуткое чувство вины перед Лешей топило с головой.
— Ты знаешь, кто убийца, Регина. Расскажи мне все и я тебе помогу.
Максим давил. Я подняла на него заплаканные глаза, смотрела сквозь слезы и не видела лица. Одно пятно.
— Как он умер? Я хочу туда съездить.
— Тебе нечего там смотреть. Тело уже увезла полиция.
— Они, наверное, захотят поговорить со мной?
К встрече с полицией я была не готова. Жить под чужими документами я уже привыкла, меня даже не пугало, когда кто-то просил паспорт, чтобы проверить личность. Но не когда дело касалось смерти мужа.
— Этот вопрос я взял на себя. Тебя никто не побеспокоит.
Я кивнула, на благодарность сил не было.
— Я все равно хочу туда.
Максим рассматривал меня долго, минуты две. Мысли текли заторможено, я пыталась объяснить ему, как это важно мне и почему, но не могла. Слов не находилось. В конце концов, он кивнул:
— Если хочешь, собирайся. Жду в машине.
Он вышел, тихо притворив за собой дверь. Я собиралась на автопилоте, смотрела долго по сторонам, пытаясь найти свою одежду. Кое-как натянула кофту, куртка осталась где-то внизу, на первом этаже.
Достала сумку, в который остался мобильный. А там пропущенные от Лёши. Штук семь, последний — три часа назад. Я смотрела на имя его, на неотвеченные звонки, а сердце медленно умирало, обливаясь кровью.
Если бы я только не поехала сюда… если бы не уснула, если бы ответила вовремя! Может, он испугался, что я не отвечаю, и потому сорвался домой? А меня там не оказалось. Зато был кто-то другой. Нелюдь, которому не сложно лишить ни в чем неповинного человека жизни.
Я прижалась губами к экрану, шепча:
— Прости, Леша, я так перед тобой виновата…
По лестнице я спускалась с трудом, каждый шаг давался тяжело. Не сразу вспомнила, где дверь, ведущая в гараж.
Максим сидел за рулём, машина уже успела согреться. Я открыла пассажирскую дверь, пристегнулась.
Машина медленно выехала из гаража задом, Ланских развернулся на пятачке возле дома, и мы поехали в город.
На трассе шел снег, машины двигались с трудом, скорость была не выше, чем в городе. Молчали оба, я давилась слезами, ощущая ледяную пустоту.
— Он звонил мне. Леша…
Я не выдержала первой. Казалось, пока говорю о нем вслух, все это неправда.
— Он должен был находиться в другом городе. Сюда — шесть часов езды, командировка заканчивается только через несколько дней.
— Что-то заставило его вернуться сюда раньше, — покачала я головой. Как не прикидывала, не могла представить даже, из-за чего Лешка смог бы работу бросить и сорваться сюда, ко мне. Если только боялся за мою жизнь… но с чего бы?
Мы только вчера разговаривали и все было нормально.
Двор моего дома почему-то казался теперь чужим, незнакомым. Максим припарковался в самом темном углу двора.
— В квартиру вернёмся так же, как уходили.
И снова мы шли по техническому этажу, а я все думала: как же ему так ловко удается замки открывать? Когда подготовиться успел?
Дверь была опечатана. Листок бумаги с синими печатями и подписью, Максим подцепил его за один край, и тот на удивление легко отошёл.
Он взял из моих рук ключ, открыл почти неслышно дверь. Хотел войти первым, но я его опередила. Шагнула, включая по привычке свет — выключатель справа, на уровне вытянутой руки.
И задохнулась.
Пол был в бурых следах крови, кровь была везде — на двери ванной и туалета, на стенах, даже на потолке темные капли. Я отшатнулась, спиной врезаясь в Ланских. А потом повернулась к нему лицом, утыкаясь в грудь и зарыдала.
А Максим стоял, гладя меня по спине, и не говорил ни слова.
Глава 26. Максим
Регина прижималась ко мне так доверчиво. От ее слез намокла рубашка. Я гладил ее по спине, ощущая, как она содрогается от рыданий под моими ладонями.
И какими чудовищными бы не были для нее обстоятельства, я хотел, чтобы все так и продолжалось дальше. Не выпускать из кольца своих рук, прижимать, прижимать, не находя в ответ сопротивления.
Я желал Регину так сильно, как никого и никогда раньше. И не важно было, что мы стояли в квартире, залитой кровью ее мужа, затоптаную чужими людьми, в квартире, где, скорее всего, побывал человек, от которого она пряталась столько лет.
Его ещё предстояло отыскать, и нанятые мною люди были заняты именно этим.
Но все это — не сейчас. Здесь я наслаждался близостью, не оценивая себя с моральной стороны.
Возможно потому, что знал немного больше, чем знала Регина.
— Я смогу взять свои вещи? — она отодвинулась, а я с неохотой выпустил ее из своих объятий.
— Главное, быстро. Если соседи заметят, что печать сорвана, у нас могут быть неприятности.
Регина кивнула, торопливо, вытерла ладонью слезы, и прошла в комнату. Квартира у них была маленькой, не развернуться, и я думал о том, что моя женщина не должна ютиться в таком крошечное жилье.
— Я все, — у нее в руках был небольшой пакет. Я кивнул, приложив палец к губам. За дверью было тихо, только слышно, как работал у соседей телевизор и гудел лифт. Мы вышли уже знакомым маршрутом, наверх поднимались пешком. Свет между этажами не горел, кто-то постарался и выбил лампы.
Мысль о том, что Регинин преследователь может появится снова, напрягала. Да, это один шанс из тысячи, что мы повстречаемся с ним снова, но исключать его не стоило.
Нужно позаботиться об оружии. Лицензия и все причитающиеся документы у меня были, да и стрелял я довольно метко.
До машины мы дошли, держась за руки. Регина не стала противиться, когда я взял ее за озябшую ладонь и переплел пальцы. Она вообще была похожа на безвольную марионетку, шла, куда ведут, не задумываясь.
Я нахмурился: такое состояние мне не нравилось. В нем люди теряют предсказуемость, а это плохо. Я физически не мог контролировать ее все двадцать четыре часа. Значит, надо было обезопасить себя, чтобы она не решила сбежать при первой возможности.
Мы сели в машину. Салон остыл, я включил обогреватель сидений и климат контроль, направляя потоки теплого воздуха в ноги.
— Кто его нашел?
Я порадовался, что Регина снова прошла в себя и начала задавать вопросы. Значит, вышла из оцепенения.
— Соседи. Услышали подозрительные звуки, вызвало участкового. Видели тень, мелькнувшую в коридоре, но описать, естественно, ничего не смогут. Камеры наблюдения на подъездом не зафиксировали в это время ничего подозрительного.
— А как полиция попала в квартиру?
— Дверь осталась открытой, — пожал я плечами.
Мы ехали по городу, не спеша. Она все равно сейчас не сможет уснуть, поэтому я счел лучшим остановиться у круглосуточного кафе.
— Зайдём?
Регина посмотрела на меня со смесью ужаса и отвращения:
— Мне кусок в горло не полезет, Максим. Моего мужа убили, если ты не забыл.
— Я помню, — как можно спокойнее ответил ей, — но это лучше, чем бродить по дому и терзать себя вопросам, а что было бы, если ты оказалась дома или рассказала ему всю правду.
Она поджала губы, отворачиваясь, но всё-таки пошла следом. В кофейне народу почти не было. Мы выбрали самый дальний стол, подальше от окон.
— Кофе, покрепче, — попросила Регина, я добавил:
— И воду без газа.
Ещё один короткий взгляд в мою сторону, но больше ничего не добавила.
Когда официант расставила заказ на столе, Регина обхватила руками чашку с кофе, точно мёрзла.
— Знобит, — пояснила, делая маленький глоток. Я разглядывал ее лицо. Даже заплаканный, с полопавшимися капиллярами на белках глазах, она была красивой. Мне хотелось снова и снова ее касаться, но сейчас было не время.