Миа заказала виски со льдом и подождала, пока бармен выполнит заказ. Затем обвела глазами зал в поисках Гейба и его отца. Они стояли на том же месте, и вид у Гейба был весьма суровый.
Холод в лице и сталь в глазах. Казалось, он говорил не с отцом, а с конкурентом, которого собирался стереть с лица земли.
У Миа перехватило дыхание. Паршиво, когда родители через столько лет расстаются. Гейб вырос в здоровой домашней среде, тогда как они с Джейсом собирали мир по кускам, когда погибли мать и отец. Развод родителей Гейба чем-то напоминал их утрату, хотя оба остались живы. Но мир уже не будет прежним, ибо семья распалась и Гейбу приходилось учиться воспринимать родителей порознь.
Миа состроила мину, увидев, что Стелла вернулась к мужчинам. Эта особа бесцеремонно взяла Гейба под руку и занялась откровенным флиртом, сияя улыбкой в сотню ватт.
Еще издали Миа услышала звонкий смех Стеллы. К ее удивлению, Гейб ответил блондинке своей убийственной искушающей улыбкой. Миа опешила. Это была охотничья улыбка, и Гейб пускал ее в ход, когда хотел продемонстрировать интерес.
Что, черт возьми, происходит?
Миа остановилась в нескольких шагах. Ни Гейб, ни его отец ее не заметили. Она попыталась подавить вспышку жгучей ревности и гнева, заструившегося по жилам. Она напомнила себе, что не ревнива.
Да к черту! Она сходила с ума от ревности и хотела одного: вцепиться блондинке в волосы и вырвать их с корнем. Гейб спятил, что ли? Или он западает на таких женщин? На тех, кому важно лишь денег срубить?
Но ведь он предпочитал не заморачиваться с эмоциями. Он требовал этого и от Миа. У него с ней контракт, а потому крутить с какой-то прошмандовкой он будет только через ее труп. Иначе она надерет задницу им обоим.
Миа протолкнулась вперед и подала отцу Гейба бокал.
— Спасибо, моя дорогая, — сердечно поблагодарил Хэмилтон-старший.
— Потанцуйте со мной, Гейб. — Стелла выпятила губы. — Музыка все играет, а мне давно хочется размяться.
Гейб усмехнулся, и его смешок больно резанул по нервам Миа.
— С твоего позволения, — сказал он отцу и, даже не взглянув на Миа, увлек Стеллу на танцпол.
Не веря глазам, Миа смотрела, как рука Гейба обвила талию блондинки. Потом он прижался к ней — слишком тесно для танца с незнакомой женщиной. Он улыбался Стелле. Улыбался! А ведь он вообще редко кому улыбался.
Гейб поддался уговорам блондинки и бросил Миа в компании своего отца. Хэмилтон-старший тоже чувствовал себя неловко. Миа не могла даже сказать, что ей надо в дамскую комнату. Это разовая уловка.
Хэмилтон-старший мрачно следил за танцующими Гейбом и Стеллой. Миа смотрела туда же, не в силах отвести взгляд. Ее гнев возрастал с каждой минутой. И тут она увидела, как рука Гейба скользнула ниже талии блондинки.
С нее хватит! Она не собирается стоять тут как дура и глазеть на Гейба, который клеится к папашиной любовнице! Она выполнила свои обязанности, была любезна и расточала комплименты. Она ублажала его инвесторов, изрекая банальности и изумляя познаниями об их жизни, почерпнутыми из папки.
Найдется занятие получше. Поехать домой и выложить все Кэролайн.
Глава шестнадцатая
— Нет, каков мерзавец! — воскликнула Кэролайн. — Поверить не могу, что он позволил этой шлюшке вот так взять и прилипнуть к нему. Особенно когда у него есть ты!
Миа с улыбкой внимала яростному негодованию подруги. Обе расположились на диване. Придя домой, Миа сразу же сбросила красное платье, которое теперь олицетворяло для нее эту идиотскую вечеринку. Какой вообще смысл надевать дорогие тряпки, если Гейб повелся на первую же юбку?
Поскольку об их отношениях никто не знал, никто и не заподозрил бури в ее душе, но от этого пережитое унижение не становилось слабее.
— Кто знает, о чем он думает, — устало проговорила Миа. — Я просто не могла стоять столбом и смотреть, как они строят друг другу глазки. Меня тошнит от этого.
— Ну вот еще — оставаться там! — подхватила Кэролайн.
Глаза подруги вдруг вспыхнули. Это был сигнал: сейчас начнутся расспросы. Хоть домой не возвращайся.
— Слушай, он в койке действительно бесподобен?
— Каро, умоляю тебя, — недовольно вздохнула Миа.
— Ну расскажи хоть немножко! У меня сейчас нет ничего, кроме фантазий. А у тебя — живой мужик.
— Он — бог, достаточно? Он превзошел все мои ожидания. Прежние в подметки не годятся, а мне есть что вспомнить. Но чтобы так…
— О-о, — скорбно произнесла Кэролайн. — Когда ты позвонила и попросила собрать сумку, я сразу поняла: Гейб даром времени не теряет. Ты и дня не проработала, а уже в койку. Шустрый чувак, согласись.
— Да уж куда шустрее, — скривилась Миа.
— Давай что-нибудь закажем? А потом полакомимся мороженым. В холодильнике еще осталось. Или ты сыта?
Миа покачала головой:
— Мы собирались на ужин после приема, но потом появилась эта Блонди[3].
— Пицца устроит? — Кэролайн потянулась к мобильнику.
— Божественно, — выдохнула Миа.
Кэролайн искала номер пиццерии, и тут сработал домофон. Миа встала.
— Ты заказывай, а я узнаю, кто это. — Она подошла к домофону, нажала кнопку. — Да?
— Миа, отрывай задницу от дивана и быстро вниз! — раздался свирепый голос Гейба.
Кэролайн вытаращила глаза и выронила мобильник.
— В чем дело, Гейб? — спросила Миа, не скрывая своего раздражения.
— Ей-богу, если ты сейчас же не спустишься, я поднимусь и сам выволоку тебя из квартиры. И мне будет наплевать, одета ты или нет. Даю три минуты на сборы.
Миа швырнула трубку домофона. Ярость переполняла ее. Она вернулась к дивану и шумно плюхнулась рядом с Кэролайн.
— Слушай, — протянула Кэролайн, — если он внизу и требует, чтобы ты спустилась, то он всяко отклеился от этой Блонди.
— Думаешь, я поведусь на это спесивое хамство? — изумилась Миа.
— Давай так, — пожала плечами Кэролайн. — Я абсолютно уверена, что он поднимется и вытащит тебя из квартиры. Может, лучше пойти по-хорошему и напрямую спросить про шашни с Блонди? В конце концов, он здесь, а она — нет. — Кэролайн посмотрела на часы. — У тебя две минуты до того, как он разнесет квартиру.
Вздохнув, Миа опрометью кинулась в спальню, сама не понимая, почему после случившегося еще разговаривала с Гейбом. Ее до сих пор мутило. Однако она поспешно натянула футболку и джинсы, затем вспомнила про работу и побросала в сумку еще кое-какие вещи. Лучше подготовиться, чем потом пожалеть.
Заскочив в ванную за туалетными принадлежностями, она промчалась мимо Кэролайн и послала воздушный поцелуй.
— Напиши мне, что жива, иначе я подумаю, что он тебя прибил, и начну звонить в полицию, — сказала Кэролайн.
Миа махнула ей, выскочила из квартиры и влетела в лифт. Когда двери открылись, Миа увидела Гейба. Он стоял в нескольких футах, выпятив челюсть и свирепо вращая глазами.
Он направился к ней, не дав ей сделать ни шагу. Здоровенный, разъяренный альфа-самец, явившийся взять свое.
Гейб грубо схватил ее за руку и поволок мимо насторожившегося консьержа. Миа успела ободряюще тому улыбнуться. Ей вовсе не хотелось, чтобы консьерж вызвал полицию. Гейб держал ее мертвой хваткой, от него исходили жаркие волны злости.
Что он себе позволяет? С чего он так вызверился? Можно подумать, что это она подцепила кого-то и пошла танцевать.
Открыв заднюю дверь, Гейб втолкнул Миа в салон, обошел вокруг машины и сел сам. Как только он очутился внутри, автомобиль тронулся.
— Гейб…
Он повернул к ней перекошенное от злости лицо:
— Лучше заткнись, Миа. Ни слова! Я слишком сердит, чтобы соображать. Я должен успокоиться, а там подумаю, говорить ли с тобой вообще.
Миа равнодушно пожала плечами и отвернулась, не желая больше смотреть в его налитые яростью глаза. Он был несказанно подавлен, и она это чувствовала. Она даже слышала, как он тихо рычит от раздражения и нетерпения. Но сейчас ей не было до него дела. Она отвернулась к окну, за которым сверкали и перемигивались разноцветные огни вечернего города.
Лучше ей было бы остаться дома, но ей хотелось драки. В ней тоже кипела злость, а раз Гейб пошел в наступление, она была вооружена и готова.
Они ехали молча, хотя злость Гейба, разлитая по всей машине, ощущалась без всяких слов. Миа ни разу на него не взглянула, не желая показывать даже малейшие признаки слабости. Она знала, что такое поведение злит его еще больше.
Когда машина остановилась, Гейб распахнул дверь, схватил Миа за руку и выволок наружу. Его пальцы были как клещи, он подвел ее к лифту.
В прихожей Гейб еще плотнее сжал губы, стараясь не растерять остатки самообладания.
— В гостиную! — приказал он. — Разговор будет долгий.
— Да пожалуйста, — пробормотала Миа.
Она вырвалась из его хватки и пошла в гостиную, где села на диван и выжидающе посмотрела на Гейба.
Тот ходил взад-вперед, останавливался, зыркал на нее. Наконец Гейб шумно втянул воздух и покачал головой:
— Мне даже трудно начать разговор, настолько я зол.
Миа выгнула брови, демонстрируя равнодушие. Это она была зла, имела право.
— Это ты-то зол?! — воскликнула она. — С чего бы? Что, эта блондинистая шлюха сказала, что ты не в ее вкусе? Да быть не может. Она была готова залезть тебе в штаны.
— Что ты несешь? — опешил Гейб.
Когда Миа уже обрадовалась, что наконец-то все выплеснет, Гейб жестом велел ей молчать.
— Сначала изволь выслушать, почему я так завелся. Потом, когда успокоюсь, я распишу тебе задницу.
— Сейчас, разбежался, — огрызнулась Миа.
— Ты смылась! — выкрикнул Гейб. — Я понятия не имел, куда ты делась и что с тобой. Может, какой-нибудь хлыщ тебя сманил. Может, тебе стало плохо. О чем ты думала своими долбаными мозгами? Тебе не хватило ума объяснить? Сказала бы, что хочешь домой, и я бы сам тебя отвез.
От такого махрового эгоизма Миа, вне себя от ярости, вскочила на ноги. Неужели он и вправду такой чурбан?