Встал, пригладил волосы, заодно подумав о том, что неплохо было бы сегодня зайти в парикмахерскую: оброс совсем. Да и бороду можно будет ко всем чертям сбрить. Но это уже завтра, если сегодня все срастется так, как я запланировал.
Попрощался со всеми и вышел на улицу, к машине.
Восемь утра, еще сумерки, но день обещает быть солнечным, похоже. Впрочем, сегодня мне все равно — мне бы завтра погоду по-настоящему летную, чтобы никаких проблем дополнительных не возникло.
Уже привычный рывок по шоссе к просыпающемуся городу, стоянка у мотеля. Стая чирикающих воробьев у крыльца, за ними наблюдает худой полосатый кот, прижавшийся к земле и нервно подергивающий кончиком хвоста. Когда подъехала моя машина, воробьи всей стаей взлетели, и кот укоризненно посмотрел на меня — мол, охоту ему всю поломал.
— Ну извини, — развел я руками, выбравшись из кабины. — В другой раз повезет, Вася.
Никто, естественно, не поинтересовался, чего это я со всеми сумками вчера свалил. Поднялся в номер, пустой и теперь какой-то заброшенный, помылся, побрился, бороды не тронул. Вышел, повесив на ручку двери табличку «не беспокоить». А то если уборка будет, могут что-то заподозрить. Не думаю, что из этого могут возникнуть какие-нибудь проблемы, но все равно лишняя предосторожность не помешает.
В «дайнере» опять столкнулся с Пикеттом, чему уже совсем не удивился: он здесь каждое утро завтракает. Поздоровались, я подсел к нему в кабинку. Пикетт был вымотанным, сонным, небритым, явно с работы.
— Так ты зачем вчера в драку на земле полез? — спросил он сразу, стоило мне усесться со своим кофе напротив него.
— Больше для практики.
— Практики чего? — спросил он с явным недоумением.
— Посадки на шоссе на самом деле. Я не думал, что на ферму кто-то приедет, был уверен, что один.
— Вообще-то от тебя требуется выполнять работу, а не практиковаться, — напомнил он мне. — Тебе платят за работу.
— Я в курсе. Больше не повторится, — решил я не спорить. — Что с людьми с фермы случилось?
— Бандиты забрали. Всех мужчин нашли в Джетморе, их там… разделали как скот их там. Четыре человека. На ферме были две женщины… пока не нашли. Возможно, их увезли с собой, но точнее узнаем после осмотра остатков колонны, пока информации нет.
— Но мертвы они в любом случае, так?
— Скорее всего.
Я достал из кармана парки оптический диск в конверте, протянул Пикетту.
— Сделал все, как обещал. Инструкция буквально пошаговая. Там, где я был, все эти правила работали хорошо. Да, и решетки всем на окна срочно надо поставить, потому что дальше будет хуже, я уверен.
— Хорошо, спасибо, — кивнул он и убрал диск в карман. — Кстати, ты разве сегодня не летаешь?
— С Барри поменялся — что-то не очень хорошо себя чувствую.
Пикетт просто кивнул, потом откусил большой кусок поджаристого тоста с джемом, захрустел, глядя в окно. Сумерки ушли, утро было солнечным и каким-то оптимистичным, что ли.
— Это первый такой набег был? — прервал я молчание.
— Второй. Первый был с месяц назад. Тоже ганшип прилетал. Только тогда банда остановилась на ферме, так что их вместе с ней с землей и перемешали. — Пикетт вздохнул, помотал головой, словно отгоняя назойливое видение. — Сколько раз говорили, чтобы не селились с той стороны города, в крайнем случае совсем близко. Банды звереют, становятся активней, при этом бандитов много, сопротивляться не получится — и все равно без толку. Кто-то уединения ищет, кто-то вообще черт знает чего. Из бандитов минимум половина с Синдромом, они конченые психи — все равно не доходит. С этими погибшими я сам месяц назад разговаривал, после того как ту ферму вырезали, — никакого результата. Тогда никакого, а сейчас сам видишь.
— А они здоровые?
— Пятеро здоровых, одна женщина с Синдромом, но они для нее сыворотку здесь брали, так что можно считать тоже здоровой.
— А сыворотка насколько хорошо работает? — заинтересовался я.
Пикетт закинул в рот остаток тоста, дожевал, запил кофе, потом сказал:
— Прекрасно работает. Пока она есть, никаких симптомов не бывает. Здоровый, нормальный человек. Но излечению это не поддается. Пока. Нет сыворотки — все обратно возвращается.
— А те, кто с Синдромом, они действительно так уж страдают?
— Многие только поначалу. — Пикетт повернулся к стойке и показал Эрлу пустую чашку, тот кивнул и направился к нам с кофейником. — Потом втягиваются в новую жизнь. Таких можно колоть, симптомы исчезнут, но мозги уже не исправишь — маньяки. Один у нас сидел такой здесь в тюрьме, разбил себе голову о решетку, все орал, что убивать хочет. В общем, таких уже только истреблять, ничего не поделаешь.
— А много людей с Синдромом в Анклавах?
— Много. Точно не скажу, но много. Сто тысяч, двести… не знаю, много. Многие слышат передачу по радио и приходят. Не всем хочется жить так, как эти. Да у нас в городе таких около сотни, ты ведь даже не замечаешь их, так? Ходят в госпиталь раз в неделю, получают свой укол, живут как все люди.
Хм, а вот этого даже не знал. Интересно, кто бы это мог быть? Хотя… раз несколько попадались лица с маленькими красными пятнами на скулах, но я думал, что это остаточное что-то после Суперкори. Да оно и есть остаточное на самом деле.
Дальше разговор как-то увял, Пикетт быстро выпил вторую чашку кофе и уехал, с его слов, отсыпаться после нелегкой ночи, а я остался за столом.
Времени до полудня, того времени, когда должен был прилететь Мар, оставалась еще прорва, так что я проехался сначала к госпиталю, посмотрев, через какой подъезд заходит на работу Липперс, потом вновь прокатился к его дому, проскочил вокруг квартала, вроде как окончательную рекогносцировку провел.
Потом поехал к аэродрому. Поздоровался с охраной, сказал, что собираюсь пострелять, чем уже вообще никого не удивил, и отъехал к «своему» холму, в очередной раз набрав банок и бутылок. Оглянулся — отсюда отлично просматриваются и стоянка машин, и самолетов. И прилет Мара незамеченным не окажется. Достал из сумки «беретту», которая теперь сдвинулась в списке в бесконечно запасное оружие, и начал очень неторопливо постреливать по мишеням. Мне теперь главное — время протянуть.
Солнце пекло все жарче, ветра тоже почти не было, я даже скинул парку и надел темные очки. Банки подпрыгивали и катились по глинистому склону, я их подбирал, расставлял обратно, опять сшибал. В общем, время проводил. Отстрелял магазин из «глока» и остался совсем недоволен. Я вроде бы далеко не маленький, но рукоятка этого «кирпича» для моей руки великовата. Причем настолько, что если держать пистолет двумя руками плотно, ногти правой ладони впиваются в левую. Пусть они у меня и под край острижены, но если стрелять долго, это будет мешать. И спуск какой-то дурацкий. И из-за него все время точку попадания влево тянет.
Чуть позже полудня послышался звук самолетного двигателя, и на посадку зашел знакомый «матрикс», мягко сел на полосу и покатил к месту стоянки. Стрельбу пришлось прервать и взяться за бинокль.
Липперс вышел из самолета один, той женщины, что улетала вместе с ним, не было. Все в том же камуфляже, все с той же сумкой в руках. Нигде не задерживаясь, он дошел до машины — белого не слишком нового «эксплорера» — и уехал с аэродрома. Ну и я сразу же свернулся и поехал следом, стараясь держаться от Липперса подальше.
«Эксплорер» ехал на удивление неторопливо, причем по пустой дороге, так что следить за ним было и просто, и по-своему сложно, потому что подозрительный человек бы подумал, что ехать так же медленно вряд ли кто-то еще будет. К моему удивлению, Липперс сначала заехал в мой мотель. Оставил машину на стоянке, зашел внутрь. Я проехал чуть дальше, свернул в переулок, остановился, вышел из машины, выглянул из-за угла. Долго ждать не пришлось, минут пять от силы, после чего Липперс вышел на улицу с пакетом из «дайнера» в руках. Ну да, оголодал во время полета, купил что-то у Эрла навынос.
Я вернулся в пикап, дождался, пока машина Липперса проедет мимо, и неторопливо поехал следом, отпустив его как можно дальше. Не потеряется, да и догадываюсь я, куда он едет. Ну и не ошибся, в общем: Липперс припарковал свой «эксплорер» на стоянке у административного входа в госпиталь, выбрался из кабины, неся в руках портфель и пакет с едой, и исчез за дверями. Все, прилетел он обратно, его машину уже знаю. Какой-то прогресс налицо.
Теперь что? Теперь ничего, ждать его надо. И мельтешить как можно меньше. Разве что еще одно дело осталось — оружейный.
Мне столько стволов не утащить, у меня самолет, а не грузовик. И даже не вес проблема, а то, что я буду таким количеством груза повязан по рукам и ногам. Любая перевалка станет медленной и трудной, так не пойдет. Поэтому решил оставить себе дробовик и «ремингтон». Ну и пистолеты. И новый прицел «ред дот» из трофеев. А все остальное, немного поторговавшись, обменял хозяину магазина, что на Шулман-стрит, на патроны, двести сорок третий калибр и сорок пятый. Жалко, но ничего не поделаешь. С чем выехал из Грэнби, с тем и останусь.
Затем доехал до библиотеки, бросил машину на стоянке. Она просторная, еще машины четыре на ней стоит вразброс, так что моя в глаза не бросается. Вытащил сумку с тем, что мне скоро понадобится, огляделся — нет, никто за мной не наблюдает. Повесил ее на плечо и пошел. Не прямо к дому Липперса, разумеется, а в обход здания библиотеки, а то если кто меня сейчас видит, то удивится, на кой черт я поставил машину сюда, а пошел в совсем другом направлении. Места для парковки в этом городке везде с избытком.
Обошел библиотеку, не встретив ни единого прохожего, потом на улице пропустил пожарную машину, вернулся к нужному кварталу, затем зашел в проход между дворами, в тот, что заглядывал тогда, когда впервые осматривал место. Дошел до участка того самого дома, что осматривал раньше, огляделся вновь и, убедившись, что за мной никто не наблюдает, перемахнул через забор. Присел, прислушался. Тихо, только ветер и птицы, где-то далеко отсюда работает циркулярная пила, что ли. Машина проехала, но даже не по этой улице, грузовик. Нормально,