У Фил закружилась голова, но не от сотрясения, а от шока.
— Иерофанта? Я думала, что это ты, — прохрипела она.
Мужчина перед ней рассмеялся.
— Ох, дорогая моя Фелисити, нет. Как я могу быть Иерофантом? Наш лидер находится на одной линии с господином, я бы не решился взять на себя такую ответственность. Иерофант руководит нами, считаясь правой рукой Отступника. Чем-то напоминает папу, который управляет веселой группой заблуждающихся дураков, именуемой церковью. Нет, я больше похож на кардинала. Советник Иерофанта, но, боюсь, не больше. Вполне подходящая аналогия, к тому же, мне очень идёт красный.
С этими словами он надавил ножом на ладонь Фил, пуская ей кровь. Рассмеявшись, он провёл пальцем по красной жидкости и нарисовал себе на скулах полосы, как военный. Фелисити оскалилась и плюнула ему прямо в глаза.
Но она не ожидала удара тыльной стороной руки, отчего свалилась на бок, и мир на мгновение потемнел.
Она не потеряла сознание, потому что слышала, как ночные ходят взад-вперёд, как Иероф… нет, кардинал выкрикивал приказы своим собратьям-социопатам.
Фил могла слышать, чувствовать запахи и прикосновения, но не видела, пока темнота не рассеялась. Она поняла, что повернута к деревьям, и отчаянно искала в себе силы сесть.
И, черт возьми, если это не похоже на восхождение на Эверест на коленях. Как, блин, ей выбраться из этого бардака?
Впервые, Фил почувствовала желание поддаться страху, не только из-за себя, но также из-за Рикки. Даже если её друг всё ещё под заклятием, он не заслужил того, что Общество ему уготовило.
Он не заслужил страданий и смерти, чтобы какая-то группа больных ублюдков могла притвориться, будто Мрак завладеет миром, а им подготовят теплое местечко в аду.
Сдерживая всхлипы, Фил уставилась в темноту леса и молила Спара прийти к ней.
— Сэр, почти два часа, — услышала она голос одного из мужчин. Может того, кого облевала. — Нужно начинать, если хотим разбудить хозяина в нужный час и скормить ему жертву.
— Да, давайте начнём, — произнёс кардинал весёлым, взволнованным голосом. Очевидно, он наслаждался своим заданием.
— Время не ждет, правда? — он щёлкнул пальцами. — Очнись-очнись, мистер Раклу. Пора вам присоединиться к нам.
Страх завладел Фил, и она перевернулась к алтарю. Она находилась довольно далеко и не под тем углом, поэтому не видела лица Рикки, но заметила, как он начал вырываться из пут.
— Какого чёрта происходит? — Услышала она крик своего друга. — Где я? Кто вы все такие?
— Мы ваши освободители, мистер Раклу, — проговорил кардинал. — Мы собираемся освободить вашу душу и использовать для гораздо лучшей цели, чем использовали вы. Начнём?
Он поднял руку, и Фил увидела, как на лезвии ножа отразился огонь за мгновение до того, как кардинал опустил его по страшной дуге.
Затем Фил услышала эхо крика и не могла утверждать, чей он был, её или Рика.
Глава 23
Махая крыльями, Спар летел над Монреалем и рекой, омывающей город. Уинн держалась за его шею руками и за талию ногами, бормоча о возможности упасть и сломать около двухсот шести костей.
Он пытался не обращать на неё внимания. Она чувствовала себя некомфортно у него на руках, но настаивала на том, что тоже должна участвовать в сражении, вывихнута у неё лодыжка или нет. Когда Элла встала на её сторону, он сдался и согласился отнести её на место проведения ритуала.
Рядом летел Кес с таким же подкреплением, но выглядел гораздо довольнее, направляясь на безымянный остров, который назвала Уинн.
Казалось, Элла создана специально для Стража, и Спару стало завидно. Он знал, каково держать в объятиях свою пару, и надеялся, что ему повезёт опять её обнять.
— Смотри! — крикнул Кес, привлекая внимания брата и указывая на проблеск огня, видимый сквозь ветви деревьев. — Думаю, мы нашли наших ночных, брат.
На это Спар ответил рыком. Он начал по спирали спускаться к поляне и заворчал, когда ведьма впилась зубами ему в плечо.
— Зачем, во имя света, ты меня укусила? — потребовал он.
— Ну, я же не могла разжать руки и двинуть тебе по голове, — огрызнулась Уинн. — Бога ради, ты не можешь просто так прилететь туда и подставиться под огонь. Ты не слышал о факторе внезапности? Нам нужно к ним подкрасться.
— Пусть Кес и Элла подкрадываются. Думаю, они и без того не ожидают, что я опущусь с неба и начну рвать на лоскуты их жалкие тела.
— Ладно, но если один из них запустит тебе в голову молнию, не говори, что я не предупрежда-а-а-а-а-а-а…
Её слова закончились воплем страха, когда Спар извернулся и ускорился спускаться к огню, ярко светившему в кольце деревьев.
Сначала Фил показалось, что она услышала крик орла, бросившегося на жертву.
Затем, подумала, что это вновь закричал Рикки, когда кардинал — в очередной раз, после десятка таких же — воткнул в него нож.
Но она быстро осознала, что крики Рикки давно уже превратились в тихие мольбы о пощаде, которой не обладали похитители, а орлы ночью не охотятся. Что-то другое должно было издать этот крик, похожий на вопль женщины.
— Кто-то приближается! — выкрикнул облеванный парень, нервно озираясь.
— Кто? — потребовал другой далеко не впечатленный. — Страж? Даже если он увидит наше представление, что с того?
Нас тут семеро, а когда босс закончит с репортёром, Господин полностью очнётся и будет готов услышать наш призыв. Один Страж против нас всех? — он фыркнул. — Мне нравятся наши шансы.
А Фил нет, пока столп сине-белого света не обрушился с неба и не засосал в огромный пузырь хвастуна и облеванного. Кавалерия, наконец, прибыла.
На поляне разразился хаос, сопровождаемый криками. И в центр этого хаоса опустились сразу два Стража, каждый из них мог бы выиграть медаль на конкурсе «Самое Гневное Выражение Лица». Держа в руке копьё и расправив крылья на всю ширину, Спар напоминал ангела мщения.
Рядом, как Фил поняла, стоял Кес, больше похожий на демона, но зная, что он на её стороне, она спокойно отнеслась к его крыльям, как у летучей мыши, клыкам и огромным изогнутым рогам. Лучше с ней, чем против неё.
Они оба спустились одновременно, с глухим стуком приземлившись на землю — и для Фил этот звук был самым сладким. Их крылья вызвали небольшой шквал из пыли и листьев, и хоть Фил и была далеко, до неё тоже долетели кусочки.
Она отлично видела, что Стражи прилетели не одни. Уинн и Элла спрыгнули с них на землю, и Элла тут же принялась нападать на ночных, а Уинн искала глазами её.
Фил хрипло закричала и едва ли не запела «Аллилуйя!», когда ведьма её заметила.
— О, Господи, это ты магический пузырь запустила? — потребовала Фил, когда Уинн опустилась на колени перед ней. — Потому что это удивительно, и я хочу этому научиться.
— Не-а, это Элла, и я тоже хочу научиться.
Фил протянула Уинн связанные, израненные руки.
— Можешь снять верёвку? И побыстрее.
Ведьма вытащила нож из сумки, которая в этот раз была спереди, словно слинг.
— Я подготовилась.
Уинн разрезала верёвку, аккуратно, чтобы не задеть кожу Фил и не усугубить раны.
Ей не терпелось освободиться, и не успела ведьма снять верёвку с её рук, как Фил начала развязывать ноги.
— А-а-а-х!
Болезненный стон заставил её вскинуть голову и посмотреть на алтарь. Пока Спар и Кес сражались с ночными, а Элла колдовала, как сумасшедшая, кардинал повернулся к Рикки и вонзил ему нож в живот.
— Чёрт! Рикки!
— Держи! Я пойду.
Уинн сунула нож в руки Фил и похромала к алтарю.
— Ох, к чёрту все идиотские благородные жесты в такой момент… — протянула Фил и сильно дернула за верёвку.
Едва избавившись от верёвки, она поднялась и обогнала Уинн, направляясь на помощь другу. Фил знала, что Спар позаботиться о ночных, но не могла оставить Рикки на милость кардинала.
Она должна его освободить и осмотреть раны. Если есть шанс его спасти, Фил им воспользуется.
— Фил, остановись!
Она проигнорировала крик ведьмы, но вовремя отскочила, и на то место, где она стояла секунду назад, приземлилось чьё-то тело.
А после него, очередной ночной рухнул на землю, как заверение того, что Стражи держали ситуацию под контролем. Но кардинал всё ещё стоял у алтаря, держа в руке окровавленный нож.
Приблизившись к каменной плите, сквозь шум сражения она услышала, как кардинал напевал. Но не разобрала слов.
Он напевал на языке, который Фил никогда прежде не слышала. Не английский, не французский, не испанский и даже не литовский. От гнусавого, неприятного напева у Фил мурашки побежали по коже.
Когда Фил оставалось десять футов от алтаря, Рикки повернулся к ней, и она едва не упала при взгляде на его лицо. Глаза набухли из-за крестов, вырезанных на глазницах, словно ему не просто хотели вырезать яблоки, но и стереть его глаза с лица земли.
На щеках и лбу тоже виднелись мелкие надрез, из которых текла кровь. Больной ублюдок вырезал на лице Рикки тот же знак, что у Фил на ладони. На это было ужасно смотреть, и внутри Фил вспыхнули ярость и жалость.
Рыча, она положилась на ярость и пробежала последние десять футов к алтарю. Фил потянулась за ножом с единственной мыслью: вырвать его из руки кардинала и посмотреть, как ему понравится, если лезвие воткнуть в его засохшее черное сердце, но она не рассчитывала на то, что кардинал настолько силён.
Он с лёгкостью оттолкнул Фил и разразился маниакальным смехом.
— Глупая! Ты не остановишь Господина и меня! Пришло наше время, и мир падёт к нашим ногам. Слава Ултору Отступнику! Приди же, Господин, и испей то, что предлагаю я!
Он вновь начал опускать нож, но Фил яростно вскрикнула и бросилась вперёд, желая спасти друга от смерти.
Она не собиралась подставляться под удар, но импульсивно встала у алтаря, и нож вонзился ей в правое плечо.
«Господь милосердный, больно-то как!»
Нож вошёл глубоко в плоть, а затем кардинал с яростью погрузил лезвие глубже и ниже. Фил почувствовала шок от натиска и услышала хруст ломаемой ключицы.