Проще спрятать автомобиль в кармане. Настолько все было ясно.
– И, ты знаешь, защита окружающей среды очень важна. Сохранение воды и все такое. Переходи на все натуральное... или ходи голым, как в первобытные времена.
Сэкстон, одетый в шелковый халат, развалился на атласных подушках своей кровати, в то время как Блэй присел на край матраса, прижав весом красиво сложенное дополнительное одеяло. Свечи делали обстановку фантастической, сияние их огней размывало линии и границы.
И Сэкстон был таким красивым. Он растянулся на постельном белье цвета темного шоколада, его светлые волосы вились густыми, хоть и неуложенными, но очень аккуратными волнами. С полуприкрытыми глазами и оголенной грудью, он выглядел готовым, жаждущим... и, судя по аромату, способным дать то, в чем так нуждался Блэй.
По крайней мере, в глубине души. Внешность же твердила о прямо противоположном: лицо в ушибах, губы припухли, но не от чувственности, а от тяжелого удара, и он двигался так осторожно, словно все тело было покрыто синяками.
И это плохие новости. Повреждения должны были исцелиться спустя двенадцать часов после нападения. Он же аристократ, в конце концов, и кровь его была очень сильной.
– Ох, Блэйлок, какова бы ни была причина твоего визита, – Сэкстон покачал головой. – Я все равно до сих пор не понимаю, зачем ты пришел.
– Я не мог не прийти.
– Ты настоящий герой, так ведь?
– Нет ничего героического в том, чтобы просто посидеть с кем-нибудь.
– Не стоит себя недооценивать, – сказал Сэкстон хрипло.
От чего Блэй удивился. Парень весь день был такой невозмутимый в своей саркастичной манере, но ведь он подвергся нападению. Причем жестокому.
– Ты в порядке? – спросил Блэй мягко. – Я серьезно.
Сэкстон уставился на свой кофе.
– Иногда мне трудно постичь всю глубину человеческой гуманности, правда. И не только человеческой.
– Я так сожалею. О том, что случилось прошлой ночью.
– Но это привело тебя в мою постель, не так ли? – Сэкстон улыбнулся так широко, как мог, учитывая, что большую часть рта перекосило. – Не совсем таким образом, каким я планировал... но ты такой красивый в сиянии свечей. У тебя тело воина, но лицо интеллектуала. Это сочетание... опьяняет.
Блэй залпом выпил то, что оставалось в чашке, и чуть не подавился. И, скорее всего, дело было не в выпитом, а в том, что он услышал.
– Тебе налить еще кофе?
– Не сейчас, спасибо. Он прекрасно приготовлен, что, кстати, кажется мне еще одним удивительным несоответствием.
Сэкстон опустил чашку и блюдце на прикроватный столик из позолоченной бронзы и со стоном сменил позу. Стараясь не смотреть на парня, Блэй поставил чашку на одеяло перед собой и осмотрелся. Наверху все было обставлено в викторианском стиле, тяжелая мебель из красного дерева, восточные ковры, роскошные цвета – все это он увидел во время своей экскурсии по кухне. Но эта традиционность заканчивалась у порога в подвал. Здесь все напоминало будуар во французском стиле – мраморные столики на изогнутых ножках, комоды с зеркалами и вышитые ковры. Много атласа и... черно-белые графитовые изображения прекрасного мужчины, лежащего почти в такой же позе, что и Сэкстон.
Только без халата.
– Тебе нравятся мои гравюры? – протянул Сэкстон.
Блэю пришлось восхититься.
– Прекрасные линии.
– Иногда я пользуюсь ими, как предлогом, врать не буду.
Внезапно в голове Блэя возник образ обнаженного мужчины: он занимается любовью на этой самой кровати, его плоть прижимается к плоти другого.
Незаметно взглянув на часы, Блэй понял, что ему предстоит пробыть здесь еще семь часов, и он не был уверен, хочет ли, чтобы они тянулись бесконечно или же пролетели, как один миг.
Сэкстон закрыл глаза, и, вздрогнув, вздохнул.
– Когда в последний раз ты кормился? – спросил Блэй.
Тот поднял тяжелые веки, и его серый взгляд ярко вспыхнул.
– Хочешь выступить добровольцем?
– Я имел в виду от женщины.
Сэкстон скривился, меняя позу на подушках.
– Довольно давно. Но я в порядке.
– Твое лицо напоминает шахматную доску.
– Ты говоришь прелестнейшие вещи.
– Я серьезно, Сэкстон. Ты не показываешь, что творится у тебя под халатом, но, судя по состоянию твоего лица, у тебя полно серьезных ушибов.
Ответом ему послужило лишь протяжное «ммм».
– И кто из нас полон противоречий?
Последовала длинная пауза.
– Я найду ту, которая тебя покормит.
– У тебя с собой карманная женщина?
– Не возражаешь, если я снова воспользуюсь твоим телефоном?
– Пользуйся на здоровье.
Блэй встал и пошел в ванную, предпочитая немного уединиться, потому что понятия не имел, сработает ли задуманный им вариант.
– Ты можешь воспользоваться тем, что здесь, – крикнул Сэкстон, когда он закрыл дверь.
Блэй вернулся десять минут спустя.
– Не знал, что eHarmony[92] работает так быстро, – прошептал Сэкстон, его глаза оставались закрытыми.
– У меня там связи.
– Охотно верю.
– Нас заберут отсюда с наступлением темноты.
Сэкстон с трудом открыл глаза.
– Кто? И куда?
– Мы о тебе позаботимся.
Сэкстон набрал воздух и хрипло выдохнул.
– Снова спешишь на помощь, Блэйлок?
– Считай это принуждением. – На этой ноте, он подошел к софе и лег. Набросив на ноги роскошные меха, он задул свечу рядом с собой и устроился поудобнее.
– Блэйлок?
Боже, этот голос. Такой низкий и тихий в тусклом свете свечи.
– Да.
– Ты заставляешь меня чувствовать себя негостеприимным хозяином. – Тут его дыхание сбилось. – Это кресло не место для твоего сна.
– Я в порядке.
Последовало молчание. – Ты не изменишь ему, если просто ляжешь в мою постель. Я не в состоянии воспользоваться твоей добродетелью, и даже если бы мог, то слишком уважаю тебя, чтобы ставить в неловкое положение. Кроме того, мне нужно твое тепло – я никак не могу согреться.
Блэю сразу захотелось курить.
– Я не изменю ему, даже если... между нами что-то произойдет. У нас с ним ничего нет. Мы просто друзья. Друзья.
Именно поэтому ситуация с Сэкстоном казалась ему чертовски странной. Блэй уже привык оказываться у закрытых дверей, что служили преградой между ним и тем, чего он хочет. А Сэкстон предлагал ему еще один выход, через который он мог пройти очень легко... и комната, что ждала его по ту сторону этой двери, была просто великолепна.
Блэй продержался около минуты. Затем, словно в замедленной съемке, убрал белый мех в сторону и встал.
Когда он пересек комнату, Сэкстон освободил для него место рядом с собой и откинул одеяло. Блэй колебался.
– Я не кусаюсь, – прошептал Сэкстон. – По крайней мере, пока ты сам об этом не попросишь.
Блэй проскользнул между атласными простынями... и сразу же понял, почему шелковые халаты были так популярны. Гладкие, такие гладкие.
Что-то еще более обнаженное, чем просто обнаженное.
Сэкстон повернулся на бок, лицом к Блэю и застонал... от боли.
– Черт побери.
Когда мужчина снова откинулся на спину, Блэй инстинктивно протянул руку и положил ее за голову Сэкстона. Когда тот подался вперед, Блэй вместо подушки подставил ему свой бицепс, и Сэкстон в полной мере воспользовался этим предложением.
Свечи погасли одна за другой, за исключением той, что горела в ванной.
Сэкстон вздрогнул, Блэй подвинулся ближе к нему и нахмурился.
– Боже, да ты весь холодный. – Притянув мужчину к себе, Блэй пытался согреть его своим телом.
Они лежали вместе долгое время... и Блэй вдруг обнаружил, что поглаживает эти густые светлые и такие идеальные волосы. Они были чудесными... мягкими, упругими на кончиках.
И пахли специями.
– Божественные ощущения, – прошептал Сэкстон.
Блэй закрыл глаза и глубоко вздохнул.
– Согласен.
Глава 50
– Что, черт возьми, вы оба здесь делаете? – зашипела Хекс, опуская кинжал.
У Трэза было такое выражение лица, что ей захотелось хлопнуть себя по лбу и воскликнуть « ну-да-конечно-же». – Нам позвонил Рив.
Как обычно, айЭм молча стоял рядом с братом, он просто кивнул и скрестил руки на груди, словно изображая многовековой дуб, что у него, кстати, очень хорошо получалось. Тени смотрели на нее сверху вниз и замаскировали свои тела и голоса так, что видеть и слышать их могла только она.
На мгновение, она пожалела о существовании маскировки. Тяжело бить этих назойливых мужиков по яйцам, когда они пребывают в призрачной форме.
– Что, даже не обнимешь? – тихо спросил Трэз, вглядываясь в ее лицо. – Сто лет не виделись.
Отвечая ему на частоте, которую не могли уловить ни люди, ни лессеры, она пробормотала: – Не особо люблю обжиматься.
И тут же, выругавшись, заключила их обоих в объятья. Тени всегда были очень закрыты в эмоциональном плане, их было трудно прочувствовать, труднее чем людей или даже вампиров, но она могла чувствовать их боль за то, что она пережила.
Она начала отстраняться, но Трэз, вздрогнув, лишь крепче сжал объятья. – Я ... Господи Иисусе, Хекс... мы не думали, что когда-нибудь увидим тебя снова.
Она покачала головой. – Стоп. Пожалуйста. Не подходящее время для сантиментов, да и место тоже. Да, я люблю вас обоих, и я в полном порядке. На этом и остановимся.
Ну, почти в порядке. Пока не вспомнила о Джоне, который застрял в особняке Братства, и, без сомнения, сходит с ума. И все из-за нее.
Ох, история повторяется.
– Я заткнусь раньше, чем мы впадем в меланхолию, – Трэз улыбнулся, клыки ярко сверкнули на темном лице. – Мы просто рады, что ты в порядке.
– Договорились. Иначе меня бы здесь не было.
– Сомневаюсь, – пробормотал он себе под нос, когда они с братом заглянули в окно. – Ничего себе. Кто-то здесь хорошо повеселился.
Поднялся сильный ветер, который принес с собой новую порцию отвратного запаха детской присыпки, и они все вместе повернули головы.