Ещё лёжа на полу, я увидел, как барон фон Лангерман накладывает на себя защиту и готовится вступить в бой. В отличие от меня, немец и Дьяниш прошли через портал своим ходом и крепко стояли на ногах. Точнее, стоял барон, а мой наставник отбежал в сторону. Это было правильным решением — с ошейником от него в бою толку не было, не хватало ещё погибнуть без защитных заклятий.
Я начал подниматься. В этот момент барона атаковали, и как я понял, с нескольких сторон. Фон Лангерман принял бой. Я отошёл в сторону, чтобы побыстрее привести себя в порядок и подключиться к тем, кто дерётся с немцем. Этих ребят было пятеро, и все они были эльфами. Судя по их действиям, они пытались заморозить барона и замедлить его движения, чтобы захватить его в плен.
Немец же старался использовать исключительно летальные заклятия. И действовал он быстро и умело: с одной руки без остановки выпускал различные колюще-режущие предметы и взрывающиеся шары, а в другой держал здоровенный огненный кнут, которым хлестал направо и налево. Высокопоставленный государственный деятель Священной Римской империи понимал, что проиграть этот бой и попасть в плен ему никак нельзя.
Несмотря на то, что по количеству соперников бой был неравным — пятеро на одного, силы были равны. Уровень и навыки фон Лангремана многократно превосходили уровень каждого из пятёрки эльфов. И в этом не было ничего удивительного — мы имели дело с одним из сильнейших одарённых Священной Римской империи. А через некоторое время я понял, что немец сильнее этих пятерых эльфов, вместе взятых. Точнее, четверых — одному бедняге барон умудрился кнутом отсечь ногу почти сразу, и тот отполз и залечивал рану.
К тому моменту, как я окончательно отошёл от нокдауна и наложил на себя основные защитные заклятия, барон выключил из борьбы ещё одного эльфа — этому он отсёк руку и располосовал бок, да так сильно, что раненый потерял сознание и не мог себе помочь. Я хотел было броситься к нему, но решил, что лучше присоединиться к тем, кто атаковал фон Лангермана. Ребятам явно нужна была помощь. Они уже не пытались схватить немца — теперь они от него защищались.
Я быстро сгенерировал свой любимый ледяной диск и швырнул его в барона. Диск разлетелся на подлёте — сработала защита немца. Я подумал, что надо попробовать подойти ближе, но осуществить задуманное не успел — получил сильнейший удар в грудь. Такой, что отлетел на три метра и упал на пол. При этом я не заметил, что же в меня влетело — видимо, это был какой-то особый энергетический удар. Я попытался быстро вскочить, но не смог. Этот удар не только повалил меня на пол, но и забрал большинство сил. Немец был невероятно сильным одарённым.
Но я всё же встал, а пока я это делал, ещё один эльф упал на пол под ударами огненного кнута. Нас осталось трое, и иллюзий я уже не испытывал — максимум, мы могли продержаться против барона ещё минут пять, а то и меньше. Нас всех ждала участь тех ребят, что уже валялись на полу. А погибать категорически не хотелось, но и бежать было стыдно. И я отчётливо осознал, как же нам не хватает Тойво или Дьяниша в виде медведя без ошейника.
Методом проб и ошибок я обнаружил, что лучше всего против барона работают обычные фаерболы. Видимо, у него слетела защита от магии огня. Впрочем, работают, было громко сказано. Все отправленные мной огненные шары немец сметал небрежным взмахом руки. Но он на них хотя бы отвлекался, всё остальное просто разлеталось на подлёте.
Я выпускал фаерболы один за другим, а два эльфа отчаянно пытались вступить с бароном в ближний бой, чтобы пробиться сквозь его защиту. Но через какое-то время один из них тоже упал, сражённый огненным кнутом. Я огляделся по сторонам, не то чтобы собирался убегать, это вышло как-то само собой. Мы находились в круглом высоком помещении, возможно, в небольшой башне. Окон у неё не было, освещалось внутри всё электричеством. На стенах висело множество светильников.
Больше в башне ничего не было, разве что большая деревянная дверь. Вышибить её тем же фаерболом не составляло для меня труда, но бежать, бросив эльфа одного, я не мог. Разве что потом, если останусь один. Но что ждало меня за этой дверью?
Выпустив в барона ещё несколько фаерболов, я подумал, что можно наложить заклятие на территорию — устроить под ногами у немца огненный ковёр. Если у него слетела защита от магии огня, такое заклятие могло помочь — его рукой не смахнёшь. Но ничего наложить я не успел. Барон неожиданно затрясся в каких-то диких конвульсиях. Так его трясло примерно полминуты, а потом он резко обмяк и повис в воздухе, возвышаясь над землёй примерно в десяти сантиметрах.
Я быстро огляделся. Дверь в башню была открыта. На пороге стояла княгиня Белозерская. Она вытянула правую руку в сторону фон Лангермана и была чрезвычайно сосредоточена. Так бабушка простояла примерно минуту, после чего выдохнула, опустила руку и подошла к барону. Тот продолжал висеть над землёй как мешок с картошкой не в силах пошевелиться.
Бабушка дотронулась рукой до лба барона, начитала ещё какое-то заклятие на карельском, после чего оставила его и принялась за раненых. Привела всех в чувство довольно быстро. После чего всех пятерых похвалила, что продержались до её прихода. Я ничего не понимал и просто потерял дар речи. Однако через некоторое время я смог выдавить из себя:
— Спасибо.
— Пожалуйста, — ответила бабушка, улыбнувшись, и спросила: — Это кто такой резвый?
— Это барон Людвиг фон Ландерман, — ответил я и тоже задал вопрос: — А где мы находимся?
— Дома, — сказала бабушка и внимательно осмотрела барона, после чего она покачала головой и добавила: — Не скажу, что я рада такому подарочку.
— Дома? — переспросил я.
— А где ты хотел оказаться? — удивилась бабушка. — Если уж куда-то и убегать пространственным порталом, то домой.
— Прошу меня простить, Ваша Светлость, — произнёс молчавший всё это время Дьяниш. — Это моя вина. Недоглядел.
— С тобой у нас будет отдельный разговор, как и с Тойво, если он ещё жив.
После этого бабушка перешла на карельский и выговаривала что-то моему наставнику не меньше минуты. Дьяниш всё это время, как побитая собака, смотрел в пол, а я думал, что надо как можно быстрее начать изучать этот язык.
— Во всём, что произошло, нет вины Дьяниша, — сказал я, как только бабушка замолчала. — Нас кто-то предал, и немцы устроили засаду. Дьяниш вступил в бой и храбро дрался.
— Ошейник на него в качестве награды за храбрость надели?
— Ваша Светлость, Вы не могли бы его посмотреть, — каким-то совсем уж несчастным голосом попросил мой наставник. — Я не могу его снять.
— Конечно, не можешь, — сказала бабушка. — Это обычный блокатор магической энергии, но очень хороший, самому такое не снять.
Сказав это, бабушка подошла к Дьянишу и избавила его от ошейника.
— Благодарю, Ваша Светлость! — произнёс эльф.
— Дьяниш гонял немцев по всему Восточному, — снова решил я вставить несколько слов в защиту наставника. — А Тойво всё время защищал меня.
— И где этот защитник? — спросила бабушка нахмурившись.
— К сожалению, он остался в Польше. Я надел свой амулет на барона, чтобы похитить его, а Тойво свой надел на меня.
— Как ты его на это уговорил? У него было несколько иное задание. Он должен был везде сопровождать тебя, а не отправлять ко мне в поместье в качестве твоих попутчиков немецких аристократов.
— Это надо по порядку рассказывать, но поверьте, Тойво тоже ни в чём не виноват.
— На кого ни посмотри, все вокруг невиновные, — с ехидцей заметила бабушка. — За обедом расскажешь, что у вас там произошло. А пока меня интересует лишь один вопрос: ты знаешь, кого ты сюда притащил?
— Я же уже сказал, это барон фон Лангерман.
— Я тебя не имя его спрашиваю. Ты знаешь, кто это?
— Это один из руководителей проекта «Вархайт», а, может, даже его глава.
— Значит, ты не знаешь, кто это, — вздохнув, произнесла бабушка. — Сейчас иди к источнику, восстанови силы, затем отдохни, и в половине первого жду тебя на обед.
— Мы не можем терять время, — сказал я. — Нам нужно как можно быстрее передать барона в Новгород. Надо спасать ребят. Их можно обменять на фон Лангермана. А его можно допросить и узнать, кто нас предал. Его надо срочно отвезти в столицу!
— Не надо! — отрезала бабушка.
— Но почему? — удивился я.
Бабушка мой вопрос проигнорировала и сказала:
— Иди к источнику!
И я понял, что задавать вопросы раньше обеда бесполезно, ещё раз поблагодарил бабушку за заботу и пошёл к выходу. Правда, сначала я решил принять душ и переодеться — не хотелось идти к источнику в таком виде. Уходя, услышал, как бабушка обращается к барону:
— Я княгиня Белозерская. Вы находитесь в моём имении, и Вам ничего не грозит. Если Вы, конечно же, не будете делать глупости.
*****
В кабинете кесаря Романова проходило очередное совещание — уже седьмое за последние сутки. Не спавшие всю ночь Валуев, Салтыков, Панин Глебов и Милютин обсуждали с кесарем неутешительные итоги провалившейся спецоперации. И ждали Воронцова, который должен был прибыть с минуты на минуту.
— По итогам операции «Возмездие» наши общие потери убитыми и пленными составили тридцать два человека и двадцать шесть орков, — докладывал глава КФБ. — Сколько из них погибло, а сколько попало в плен, мы пока не знаем. Раненых тоже было очень много, но их всех быстро поставили в строй. Мы захватили в плен восемнадцать немцев и четверых поляков. Также было спасено и перевезено в Беларусь и Калининградскую область сто двадцать семь подростков. В основном из центра «Ост».
— По каждому центру в отдельности какая ситуация? — спросил Романов.
— Центр «Ост» при помощи подоспевших отрядов министерства обороны, за что ещё раз хочу выразить благодарность Василию Андреевичу, удалось отбить полностью. Почти две трети подростков увели в Беларусь. Остальные, к сожалению, разбежались. Оттуда же и основные пленные немцы. Можно сказать, что отошли мы из этого центра, выполнив задание. Хоть, как я раньше сказал, из-за тог