А когда между ними не осталось ни одежды, ни лишних слов, а тела слились в древнем, вечном танце любви, Ник вдруг остановился и, крепко прижав к себе девушку, поймал затуманенный взгляд и сказал:
– Ты моя, Терри. Моя!
Она же в ответ только сильнее вцепилась в его плечи и потянулась к губам. Сейчас ей нужен был поцелуй, который бы подтвердил слова любимого. Заклеймил. Присвоил. И она хотела принадлежать ему. Пусть даже как рабыня, главное – быть рядом. Главное – иметь возможность прикасаться. Греться в тепле его рук. Слышать его дыхание.
И он поцеловал, так, что весь мир померк и закружился в немыслимом калейдоскопе ощущений. Поцелуй был жадным и даже немного грубым, но он стал выражением истинных эмоций и того сумасшедшего желания, что только усиливалось, заставляя двигаться навстречу наслаждению.
Терри сходила с ума. С каждым мгновением ей все сложнее удавалось сдерживать срывающиеся с губ стоны.
– Тише… – шептал Ник, замедляя движения и погружаясь в нее до максимума. – У меня нет с собой артефакта безмолвия… Нас услышат.
И снова поцеловал, наслаждаясь каждым мгновением.
– Я хочу видеть твои глаза… – проговорила Терри, зарываясь руками в его волосы. – Я так соскучилась по ним… По тебе настоящему. Пожалуйста…
И он не смог отказать.
– Сними, – разрешил, нависая над ней.
И девушка тут же зацепила пальцами его цепочку и расстегнула замочек. И как только амулет соскользнул с шеи, Терриана всхлипнула и крепко обняла парня и руками и ногами.
– Брис… – шептала она, теперь уже сама вынуждая его ускориться. – Любимый…
И он больше не смог сдерживаться. Движения стали резче, объятия крепче, дыхание участилось. А Терри принимала его с таким трепетом, с такой дикой отдачей, будто он на самом деле был истинным смыслом всей ее жизни.
Когда она вскрикнула, не имея сил сдержать всплеск удовольствия, он накрыл ее рот своими губами. Ведь шуметь было нельзя, а то сюда быстро явятся и бдительные соседки, и комендант. Брис еще раз подался вперед и, вздрогнув всем телом, уткнулся лицом в ее шею.
Несколько минут они просто приходили в себя, стараясь восстановить связь с потерянной реальностью. Тела все еще била дрожь, а перед глазами расплывались цветные круги.
Перекатившись на спину, Эмбрис уложил разомлевшую Терри на себя и крепко обнял. Говорить никто из них не спешил, боясь испортить такой приятный момент, но и долго молчать не получилось.
– Не уходи в себя больше, – тихо попросил Брис, гладя ее по волосам. – Не пугай меня так.
И одной этой фразы оказалось достаточно, чтобы она вспомнила обо всем, что случилось. Тело мгновенно напряглось, а на глаза снова начали наворачиваться слезы.
Почувствовав ее состояние, Брис уложил Терри рядом с собой и коснулся лица.
– Давай поговорим, – сказал, ловя ее взгляд. – Не закрывайся… не нужно. Я понимаю, что тебе тяжело, но лучше говори.
– Что говорить, Брис? – Ее голос прозвучал тихо и сдавленно. – Что моя жизнь неотвратимо катится в бездну? Что отца казнили, а на брата открыта охота?
– Вертинию ждет полноценная гражданская война, – ответил он. – И твой брат не отступится. Он пойдет до конца. И знаешь… – Брис на секунду замолчал, проводя пальцами по ее щеке. – Чем больше его узнаю, тем сильнее уверяюсь, что Арлит не просто так согласился отдать тебя. Мне кажется, он тоже не хотел, чтобы ты оставалась там. А рядом со мной… в любом статусе ты в полной безопасности.
– То есть ты оправдываешь его? – не веря собственным словам, проговорила Терриана. – Считаешь, отдать родную сестру в рабство, пусть ради ее же безопасности, – это нормально? Думаю, ты бы ни за что так с Эрлиссой не поступил.
– Почему же? – усмехнулся он, искренне радуясь тому, что Терри не прячется за своей скорбью, а все-таки говорит с ним. – Если бы обстоятельства сложились так, что ее жизни угрожала опасность, думаю, я бы сам вручил ее тому, кто смог бы гарантировать, что она будет в порядке. Тому же Дамиру, например.
Терри предпочла промолчать, никак не выражая своего отношения к его словам. Говорить на эту тему ей совершенно не хотелось, слишком уж разнились их позиции.
– Лорд Мадели теперь, наверное, не будет помогать Арлиту, – сказала она, снова вспоминая брата. – Не думаю, что он пойдет на открытое столкновение с принцем
Галлием.
– Ошибаешься, милая, – ответил Брис с улыбкой.
Он продолжал осторожно поглаживать ее шею, плечи, и она медленно успокаивалась.
– Мне вообще кажется, что папа ввязался в вертийские проблемы исключительно ради того, чтобы свести старые счеты, – добавил, тихо млея от того, что Терри так близко, что он может так открыто к ней прикасаться. – Ты же знаешь, что Карилия и Вертиния давно находятся в состоянии холодной войны. Можно сказать, что отец много лет ждал возможности отплатить Галлию за все и теперь уж точно не отступит.
– Я слышала, что они недолюбливают друг друга, – отозвалась Терри и тут же погрустнела. – Мне папа когда-то рассказывал.
Брис провел пальцем по ее губам, будто хотел вернуть пропавшую улыбку, но Терри снова начала впадать в апатию. И сейчас он был готов на все, лишь бы вытянуть ее из этого состояния.
– Хочешь, расскажу, почему мой отец так яро желает осуществить смену власти в твоей стране? – спросил Эмбрис.
А когда увидел в глазах девушки маленькую искру интереса, граничащую с неверием, улыбнулся и легонько щелкнул ее по носу.
– Когда-то у моей матери была мечта, – начал он тем тоном, каким детям обычно рассказывают сказки. – Она хотела, чтобы в ее стране не было рабства. Но все попытки ее величества хоть как-то повлиять на ситуацию не находили отклика в Королевском Совете. Благородные лорды, входящие в его состав, не желали таких перемен, ведь они могли существенно ударить по их карманам. Но мама все-таки своего добилась. Закон приняли. Вот только в день официальной отмены рабства в нескольких городах вспыхнули бунты, которые, как позже выяснилось, оказались продуманной диверсией. И затеяны они были только ради того, чтобы выманить королеву из дворца.
– Я слышала, что ее пытались убить, – проговорила Терри, внимательно слушая его рассказ.
– Да, – ответил Брис, беря ее за руку и переплетая пальцы. – Но она – сильный маг, и сделать это не так-то просто. А ее убийцы решили действовать наверняка. Они использовали запрещенные темные ритуалы и создали так называемое темное проклятие, а затем бросили его в королеву, когда она меньше всего ожидала. Выжила мама лишь чудом, во многом благодаря тому, что на тот момент была беременна мной и Лиссой. Правда, на нас проклятие отразилось особым образом, чего никто ожидать не мог. Но суть в другом… Как выяснилось, за тем покушением стоял именно Галлий. Королева Эриол и ее реформы давно застряли у него поперек горла, вот он и решил пойти на крайние меры.
– Но почему Карилия так и не объявила войну? – поинтересовалась Терриана, всерьез считавшая подобное покушение достаточным основанием для начала военных действий.
– Сначала было не до того, – отозвался Брис. – Отец… заболел. Можно сказать, что шесть лет он провел на грани жизни и смерти. У мамы помимо основных обязанностей появились мы, а Карилия оказалась слишком ослаблена. А когда папа выздоровел и ему стали известны все обстоятельства того покушения, он поклялся, что Галлий обязательно за все ответит. – Брис крепче прижал Терри к себе и поцеловал в висок. – Так что не переживай за брата. У него сильный союзник, который тоже отступать не привык.
Она вздохнула и уткнулась носом в его плечо.
Сейчас ее одолевали противоречивые эмоции. Скорбь в душе боролась с маленьким счастьем оттого, что Брис рядом. Страх за Арлита соседствовал с уверенностью в том, что лорд Мадели не даст ему погибнуть. Но сильнее всего оказалось странное чувство нереальности. Терри до сих пор не могла поверить, что все происходящее – правда.
– Спасибо тебе за эту ночь, – сказала она тихо. Ее пальчики покоились на груди Бриса, а обнаженное тело прижималось к его теплому боку. – Спасибо, что не оставил.
В ее голосе слышалась тщательно скрываемая боль, граничащая с безысходностью, от чего Эмбрису стало почти физически больно. Он приподнялся на локте и заглянул в ее лицо.
– Ты хочешь быть со мной?
– Я люблю тебя, – ответила Терри, желая утонуть в мягкой синеве его глаз. – И буду с тобой… если только ты позволишь. В любом статусе.
Он мягко улыбнулся и коснулся губами ее губ.
Такой ответ его полностью устраивал, потому что именно вопрос статуса мог стать между ними настоящим камнем преткновения. И пусть какая-то часть сознания упорно твердила, что он поступает неправильно, что та, которая однажды пошла на предательство, может легко сделать это снова, но Брис уже принял решение. Да и какой смысл мучить и себя и ее, если друг без друга они медленно сходят с ума? Он бы просто не смог оставить Терри одну, тем более сейчас, когда так ей нужен.
– Ты моя… Моя любимая, нежная, сладкая предательница, – сказал, снова ложась рядом и крепко обнимая ту, от кого был не в силах отказаться. – Ты разорвала мою душу в клочья, вырвала из груди сердце и забрала его себе. Не думаю, что когда-то смогу забыть, как ты со мной поступила. С таким трудно смириться. Но я хочу быть с тобой. Не знаю, что из этого выйдет, но сейчас мне все равно. Давай просто жить?
Она кивнула и прижалась сильнее, будто стараясь убедиться, что он на самом деле рядом.
– Завтра у меня встреча с отцом, – проговорил Брис уже перед тем, как окончательно уснуть. – Так что вернусь я только вечером. Ты будешь меня ждать?
Терриана улыбнулась и, приподнявшись, поцеловала его в губы. Он ответил, но продолжал смотреть ей в глаза. Тогда она отстранилась и серьезно сказала:
– Я всегда буду тебя ждать. Что бы ни случилось.
И эти слова оказались для Бриса важнее и дороже любых признаний в любви. Именно в этот момент он окончательно убедился, что отпустить ее не сможет.