Теперь приходит моя очередь менять тему:
– Как Кеннет пережил смерть Марлин?
Ники вздыхает и проводит ладонью по лицу.
– Тяжело. Не уверен, что он оправится до конца, так что на твоем месте, я бы к нему не приближался.
Киваю.
– И не собиралась. А… а Картер? Как справился он?
Ники отмахивается, словно смерть Марлин – это ничего не значащее событие.
– Они не были близки на протяжении нескольких лет. – Понятия не имею, что это должно значить, но Ники никак не поясняет свое высказывание. Вместо этого он спрашивает. – Можно вопрос?
С подозрением смотрю на него.
– Какой?
– Ты только не злись, – произносит он с улыбкой.
Закатываю глаза.
– После этой фразы всегда следует что-то выводящее из себя. Ну, давай.
– Почему все-таки ты живешь здесь, если все остальные находятся в более защищенном месте у подножия горы?
С шумом выдыхаю. Он, похоже, не отстанет.
– Нам там не место, – признаюсь с горечью, которая удивляет меня саму. – Из-за того, что в нас побывали демоны, и нам удалось выжить после этого, да еще и претерпеть кое-какие изменения, – жестом указываю на свои глаза, – ученые решили как-то это использовать. Если нас увидят военные, которые не подчиняются Джексону, нас посадят в камеру и будут изучать.
Ники смотрит на меня так, будто его сейчас стошнит.
– Это… это… – он не находит слов.
– Знаю. Поэтому-то нас и поселили сюда. Чтобы не мозолить глаза военным и не жить в постоянном страхе, что нас схватят.
– Извини, что наехал, когда спросил об этом впервые, – с сочувствием в голосе произносит Ники.
Отмахиваюсь. Сейчас я точно уже не злюсь.
– Все нормально.
– Вот вы где, – доносится голос из-за спины и мы с Ники оборачиваемся, чтобы посмотреть на стоящего на пороге Джексона. – Что я тебе говорил? – строго спрашивает он у Ники и, не дожидаясь ответа, обращается ко мне. – Эмили, все в порядке?
Перевожу хмурый взгляд с одного на другого.
– Да. А в чем дело?
– Он приказал мне не приближаться к тебе, – выдает Ники.
Изумленно смотрю на Джексона.
– Правда?
– Я сказал не лезть к тебе, если ты не захочешь общения, – сообщает Джексон, мрачно глядя на Ники.
– Все в порядке, – заверяю я.
– Отлично, – бросает Джексон и наконец переводит внимание на меня. – Собирайтесь. Завтра утром мы отправляемся на охоту на чертовых тварей.
Быстро киваю и поднимаюсь, но все же решаюсь уточнить:
– И я?
Джексон вздергивает брови.
– Если ты не передумала, конечно.
– Не передумала, – говорю твердо. – Но как же дядя?
– Я видел полковника сегодня утром. Он дал согласие.
– Ты уверен, что он не передумает? – спрашиваю с сомнением.
– Нет, – серьезно говорит Джексон. – Но пока собирайся. Ники, тебе пора.
Провожаю повеселевшего Ники до выхода. По парню видно, что ему не терпится заняться делом. Отправляюсь в спальню, чтобы собрать немногочисленные вещи, которые могут мне понадобиться. Беру с комода бутылку с алкоголем, чтобы закинуть туда сердце хакатури. Поворачиваюсь в сторону так и оставшегося открытым окна, краем глаза заметив там какое-то движение.
Картер.
Замираю, ощущая, как начинает колотиться сердце. Картер смотрит мне в глаза, после опускает взгляд на бутылку, через мгновение поднимает обратно и спрашивает невозмутимым тоном:
– Что-то отмечаешь?
– Н-нет.
– Позволишь мне ненадолго тебя похитить?
Несколько раз моргаю, затем медленно киваю. Глупо отказываться, ведь я все равно собиралась с ним поговорить, просто не думала, что это произойдет так скоро.
– Хорошо. – Возвращаюсь к комоду и ставлю на него алкоголь, после чего снова смотрю на Картера, стоящего по ту сторону окна и указываю на дверь. – Я сейчас…
– Иди сюда, – перебивает Картер.
– Через окно? – спрашиваю, приподняв брови.
Уголки его губ поднимаются вверх, и у меня заходится сердце.
– Я же тебя похищаю.
Прикусываю нижнюю губу, бросаю быстрый взгляд на закрытую дверь спальни, после чего решительно шагаю в сторону окна. Сажусь на подоконник и свешиваю ноги наружу. Картер тут же оказывается рядом, обхватывает ладонями талию и вытягивает меня наружу. Покачнувшись, опираюсь на его плечи, касаюсь грудью его груди и замираю, когда наши лица оказываются в нескольких миллиметрах друг от друга. Невольно опускаю взгляд на губы Картера, а затем резко смотрю ему в глаза. Еще некоторое время он удерживает меня за талию, прижимая к своему сильному телу, а потом ставит на землю. Подавляю разочарованный вздох оттого, что он не поцеловал меня. Отступаю на шаг, мысленно давая себе пинка. Нашла о чем думать!
– Куда мы пойдем? – спрашиваю, оглядываясь на окно своей спальни.
Джексон скорее всего разозлится, что я ушла без предупреждения. А Джаред… не знаю, что будет испытывать он. Вероятно, то же самое.
– Это твой мир, тебе решать, – говорит Картер с легкой улыбкой.
Не могу удержаться и улыбаюсь в ответ. Если бы все было так просто. В этом городе я не была нигде, кроме центральной площади и бара. Но идти в одно из этих мест не вариант.
– Давай просто прогуляемся? – предлагаю я, и Картер согласно кивает, подхватывает меня за руку, переплетая наши пальцы и уводит прочь от дома.
Вскоре выходим на соседнюю улицу. Судя по всему, сейчас здесь никто не живет. Скорее всего всех пришельцев и военных Джексона поселили в домах на главной улице. Молчание между нами не напрягает, но я по какой-то причине не решаюсь ничего сказать первой. От одной только мысли о том, в какое русло может повернуть этот разговор, мне становится страшно. Обнадеживает хотя бы то, что Картер не выглядит злым.
Черт! Меня убивают эти метания!
– Ты меня возненавидел? – выпаливаю вопрос, прежде чем успеваю подумать.
Картер резко останавливается и смотрит мне в глаза с самым серьезным выражением лица, какое я у него когда-либо видела.
– Да, – говорит он, и мое сердце разлетается на тысячу осколков.
Глава девятнадцатая
"Да. Да… Да! Да!!!" – десятки раз проносится в голове.
Внутренности скручивает раскаленным узлом, а в горле образуется вязкий ком, мешающий сделать полноценный вдох. Тяну на себя руку и пытаюсь отступить, но Картер крепко стискивает мои пальцы и шагает следом, не позволив увеличить расстояние.
– Это ты хотела услышать? – спокойно спрашивает он, а я смотрю в его глаза, в которых нет ни намека на ненависть.
– Н-нет.
Картер поворачивает голову и несколько секунд смотрит куда-то вдаль, после чего проводит свободной рукой по волосам и вновь возвращает внимание на меня.
– Ни о какой ненависти не может идти и речи. Я был невероятно зол, когда понял, что ты собираешься сбежать. И все еще считаю, что всего этого можно было избежать, если бы ты только доверилась мне. Но ты предпочла поступить иначе. Что ж, это был твой выбор, и я понимаю его. В том эмоциональном состоянии, в котором ты находилась после потери отца, тебе могло казаться, что это единственный выход. Я прав?
Несколько секунд смотрю на него, затаив дыхание. Кажется, я перестаю понимать, что происходит. Я не понимаю ни себя, ни свои чувства, ни Картера и уж тем более того, чего он пытается добиться.
– Прав, – все же шепчу я, но не добавляю, что до сих пор продолжаю считать, что бегство было единственным спасением для Джо, да и для меня тоже. У Картера же, похоже, свое мнение на этот счет. Но мне нужно знать другое, поэтому я набираюсь смелости, прежде чем спросить: – А сейчас… ты не злишься?
Картер мимолетно улыбается и легко касается пальцами моей щеки, отчего по коже растекается приятное тепло.
– Нет. Перестал уже давно, у меня было время остыть. Скажи спасибо пылевой буре. Если бы не она, вам с Джо не удалось бы далеко уйти.
Опускаю голову и смотрю на носы своих ботинок.
– Что бы ты сделал? – все же спрашиваю, ожидая услышать самое худшее.
– Не я, – негромко произносит он, тем самым заставляя меня поднять взгляд и посмотреть в его глаза.
Без слов понимаю, о ком он говорит. Кеннет. Он догнал бы нас и убил. В этом я не сомневаюсь даже на самое крохотное мгновение.
– Почему ты не ненавидишь меня из-за Марлин? – сквозь силу выдавливаю вопрос.
Мне уже принципиально важно знать ответ. Со слов Ники я поняла, что у Картера были не особо теплые отношения с племянницей, но я не могу поверить в то, что он вообще ничего не почувствовал по факту ее смерти. Смерти от моей руки.
Картер тяжело вздыхает и слегка тянет меня за руку, возобновляя движение. Медленным шагом идем вниз по улице, когда он начинает говорить:
– Марлин была неуправляемой. И я всегда знал, что она плохо закончит из-за своей излишней самоуверенности и повышенного чувства безнаказанности. Договариваться с ней о чем-то было бесполезно, а после того, как она угробила свою мать в автомобильной аварии, не испытала по этому поводу ни единой эмоции и продолжила вести прежний образ жизни, я понял, что спасать ее бесполезно. Когда человек не принимает никакую помощь и добровольно идет ко дну, его не способен вытащить никто, кроме него самого. Марлин не хотела помощи. Кеннет до последнего пытался, но даже у него ничего не вышло. Возможно, сказалось ее психическое расстройство, которым она прикрывала свои отвратительные поступки. На момент начала нашествия хакатури, я давно разорвал с ней любые отношения. И когда она умерла, я испытал горечь, но не из-за нее. Из-за страданий Кеннета. Наблюдать их было больнее всего. Но к тому моменту я уже прочно… – он внезапно замолкает, переводит дух и говорит совсем другое. – Я не мог возненавидеть тебя.
Украдкой смотрю на его профиль, ощущая, как становится чуть легче дышать, а в груди болезненно ноет. Это осколки сердца собираются воедино, но эта боль совершенно противоположна той, что я испытывала, когда услышала это его "да".
– А Кеннет? – интересуюсь с опаской. – Он ведь не мог просто взять и выкинуть из головы произошедшее.