то происходит сейчас.
– Так значит тебя тоже заставили надеть линзы? – спрашивает Ники, и я тут же перевожу внимание на него.
– Тоже? – переспрашиваю я, глядя в его серые глаза.
Уж он-то точно не нуждается в линзах.
Ники кивает и взмахом руки указывает куда-то вправо.
– Джексон заявился в несусветную рань и вручил их Картеру.
Смотрю в указанную сторону. Из дома напротив как раз показывается Картер, а следом за ним выходит Кеннет. На несколько мгновений наши с Кеннетом взгляды пересекаются, и я не вижу ни одного проблеска эмоций. Ни ненависти, ни безразличия. Ничего. Пусто. По спине бежит холодок, и я первая отвожу глаза, чтобы посмотреть на Картера. Он еще некоторое время разговаривает с братом, после чего старший Стрендж возвращается в дом, а Картер направляется к нам. Украдкой выдыхаю от облегчения. Похоже, Кеннет все-таки с нами не едет.
Смотрю в глаза приближающегося Картера и не могу сдержать улыбку. Где Джексон достал цветные линзы, я не имею ни малейшего понятия, но видеть Картера с синими глазами настолько непривычно, что я не могу перестать пялиться и глупо улыбаться.
Он останавливается в нескольких шагах от нас, но смотрит только на меня.
– Ну как, нравится? – уточняет он, указывая на свои глаза.
– Это как минимум необычно, – признаюсь я, продолжая рассматривать его лицо, которое выглядит другим из-за смены цвета глаз.
– Ха, – смеется Ники. – Раньше у него был весьма похожий цвет. Может, чуть светлее.
Удивленно приподнимаю брови и недоверчиво спрашиваю:
– Серьезно? У тебя были голубые глаза?
Картер едва заметно улыбается.
– Да, – подтверждает он и снова спрашивает. – Нравится?
– Мне все равно, какого цвета твои глаза, – признаюсь честно.
– Кхм-кхм, – прокашливается Ники, плохо скрывая почему-то счастливую улыбку, и объявляет. – Похоже, нам пора по машинам.
Кровь приливает к щекам. Ощущаю неловкость оттого, что в присутствии Картера совершенно забываю об окружающих.
– Но… – начинает Джонни.
Ники толкает его в бок.
– Иди уже, – подгоняет он, делает пару шагов следом, а потом оборачивается ко мне. – Ты поедешь с нами?
На пару секунд теряюсь. Открываю рот, чтобы сказать, что мне нужно посоветоваться с Джексоном, как он сам объявляется словно из ниоткуда.
– Нет, – говорит он, обращаясь к Ники, а после смотрит на меня. – Эмили, садись в первый внедорожник. Поедешь со мной, Джаредом и Хавьером.
Секунду смотрю на Ники, извинительно пожимаю плечами, как бы говоря: "Возможно, в другой раз". Хотя, более чем уверена, что этот другой раз вряд ли наступит в скором времени. Мимолетно улыбаюсь Картеру и иду в сторону машины. Когда прохожу мимо, он перехватывает мою руку и легко поглаживает пальцы. От этой мимолетной ласки вспыхиваю, словно влюбленная школьница. Даже за линзами замечаю загоревшийся огонек в глазах Картера. А через секунду он выпускает мою ладонь и отступает в сторону, давая пройти. Кусаю губы, чтобы скрыть рвущуюся наружу счастливую улыбку и дохожу до указанной Джексоном машины. Сам Купер шагает рядом. Ненадолго останавливаемся, Джексон представляет меня своим людям, но знакомство получается односторонним, потому что мне не сообщают ни одного имени. Скорее это даже к лучшему, сейчас я бы вряд ли их запомнила.
Рассаживаемся по машинам, мне достается место на пассажирском сиденье рядом с сидящим за рулем Джексоном. Джаред садится назад вместе с военным по имени Хавьер. И уже через несколько минут мы покидаем Дэнвилл.
Некоторое время едем молча, смотрю в окно и наблюдаю за тем, как все окружающее пространство окрашивается предрассветными красками.
– Эмили? – зовет Джексон и, когда я поворачиваюсь, уточняет: – Можно вопрос?
По его лицу ничего не могу прочесть, но мне почему-то кажется, что вопрос мне не понравится.
– Давай, – произношу тоном, плохо скрывающим предупреждающие нотки.
– Когда вы с Картером успели настолько сблизиться?
С шумом выдыхаю. Ну вот я так и знала. Чувствую, как расширяются глаза от такой бесцеремонности. Бросаю косой взгляд в сторону зеркала заднего вида, но из того положения, в котором нахожусь, мне не видно лиц сидящих позади мужчин.
– Ты на полном серьезе спрашиваешь у меня об этом?
Поворачиваюсь к нему полубоком, игнорируя впившийся в кожу ремень безопасности, и сверлю взглядом профиль Джексона.
– А что тут такого? – удивляется он.
Действительно, что такого?
С трудом удерживаюсь от того, чтобы не треснуть его по голове. Скорее всего тогда мы сорвемся с обрыва и погибнем, а я еще жить хочу.
– А то, – деланно спокойно произношу я, – что это вообще тебя не касается. Никаким боком. И не надо сейчас начинать разговор о том, что я нахожусь под твоей ответственностью, и снова включать роль строгого папочки! Кеннета здесь нет, мне не грозит никакая опасность, так что я не нуждаюсь в твоей опеке. И со своими отношениями с Картером разберусь как-нибудь сама. Я взрослая девочка, а ты не мой отец.
Некоторое время Джексон молчит, с мрачным выражением лица переваривая услышанное, потом кивает.
– Ты права, – неожиданно признает он, мимолетно посмотрев на меня. – Прости. Это действительно не мое дело. Но, Эмили, давай кое-что проясним. Что бы ты ни говорила, полковник оторвет мне голову, если с тобой что-нибудь случится. Поэтому ты должна постоянно держаться поблизости ко мне или к Джареду, а только потом уже к Картеру. Поняла?
Вздыхаю и решаю не спорить. Джексон здесь главный, и он взял меня с собой на непростую и очень важную миссию, от успеха которой зависят человеческие жизни. Я не могу подвести его. Но и терпеть его вмешательство в мою личную жизнь тоже не собираюсь. Поэтому говорю:
– Предельно четко. Но и ты запомни, я буду делать все, что ты прикажешь, а ты в свою очередь не будешь встревать в мои отношения с другими участниками группы и утаскивать меня посреди разговора.
Джексон смотрит на меня и широко улыбается, а после сразу переводит внимание на дорогу.
– Заметано.
Остальную часть пути мы с Джексоном проводим в молчании. До меня изредка доносятся какие-то реплики Хавьера и Джареда, но я не прислушиваюсь к их разговору.
Машина тормозит, я выныриваю из своих мыслей и оглядываю местность за окном. Мы добрались до подножия и остановились неподалеку от высоких стен, окружающих зону эвакуации. Замечаю небольшой фургон, на прицепе которого установлена большая металлическая клетка. По спине бежит холодок, когда до меня доходит, для кого она предназначена. Для матки хакатури. Вспоминаю то, что говорила мне Джо, когда мы уносили ноги в сторону портала. Матка обязательно должна быть живой. Жесть.
Джексон оборачивается к брату.
– Оставайся в машине, – распоряжается он, а затем выбирается наружу и направляется в сторону небольшой группы военных, собравшихся у фургона.
Замечаю среди них дядю. Пару секунд размышляю, стоит ли выйти и поговорить с ним или остаться под прикрытием машины в надежде, что он про меня забудет. Глубоко вдыхаю и медленно выдыхаю. Наверное, будет нечестным, если я останусь сидеть здесь, трусливо поджав воображаемый хвост. Оборачиваюсь к Джареду.
– Пойду, поговорю с дядей, – сообщаю я.
Он на мгновение переводит взгляд мне за спину, после чего говорит:
– Полковник сам идет сюда.
Оглядываюсь. И правда, дядя Майк отделился от Джексона и военных и направляется в сторону нашей машины. Все же выбираюсь на улицу. Дохожу до капота, когда дядя равняется со мной.
– Привет, – здороваюсь с некой долей опаски.
– Привет, – эхом отзывается он, серьезно глядя в ответ, и сразу же переходит к делу. – Эмили, я нашел для тебя подходящее место…
Решительно перебиваю:
– Нет. Я еду с Джексоном.
Дядя устало вздыхает.
– Безопаснее для тебя будет остаться. Через пару дней я перевезу тебя на остров, где сейчас живет твоя подруга Бриттани.
Сердце пронзает острый укол боли. Я безумно скучаю по Брит, но сейчас не время для нашего воссоединения.
– Нет, дядя Майк, я…
– Я нашел Ноэлин.
Ошарашенно пялюсь на дядю. Открываю и закрываю рот, ощущая себя рыбой, оглушенной ударом о камень. Перед глазами темнеет, и я едва удерживаюсь на ослабевших вдруг ногах.
– Что? – шепчу хрипло, потому что поверить не могу в то, что и правда услышала это.
– Твоя мать жива, – сообщает дядя.
Отступаю на шаг и упираюсь спиной в решетку бампера. Трясу головой, не в силах осознать слова дяди.
– Где… – голос срывается, и я пробую заново. – Где она?
– Была недалеко от Нью-Йорка. Но зоны эвакуации там переполнены, поэтому людей распределяют. Через несколько дней ее перевезут на остров, куда предстоит отправиться и тебе.
Смотрю в пространство прямо перед собой и глубоко дышу, стараясь восстановить душевное равновесие.
– С ней все в порядке? Что она вообще делала в Нью-Йорке?
– Мне практически ничего неизвестно, кроме того, что я уже тебе сообщил. Бери свои вещи. Пару дней поживешь здесь в моей комнате, чтобы тебя никто не видел, а потом я увезу тебя.
До боли стискиваю в кулаке указательный и средний пальцы левой руки, потому что не знаю, куда деть руки. Мама жива. Боже, она жива! Сердце радостно колотится, и я с трудом сохраняю рассудок относительно холодным.
Оборачиваюсь и смотрю в сторону внедорожника, где сидит Картер. Даже с такого расстояния вижу, как он хмурит брови, следя за каждым моим движением.
Уехать? Или нет?
Для меня ответ столь очевиден, что даже страшно.
Я люблю маму и Бриттани. И я рада, что они обе находятся в безопасности. Но Картера я тоже люблю. И та безопасность, которой хочет для меня дядя, мне уже не подходит. Я еще обязательно встречусь с родными, но это произойдет не сейчас.
Выдыхаю, приняв окончательное решение, и смотрю на дядю.
– Нет, – заявляю решительно. – Я не поеду.
Его брови подскакивают вверх, он испытующе смотрит на меня, явно пораженный таким ответом.