Соединённые Штаты превращались в подлинную «обетованную землю».
Скорей всего, отсюда и неудержимо возраставший ветхозаветный дух «американской нации», проникнутый собственным величием и ненавистью ко всему остальному миру.
Сенатор Лодж:
«Наша история — это история колонизации и завоеваний, с которыми ни одна нация в XIX веке не может сравниться. И никто нас в будущем не будет в состоянии остановить!»
Множество спесиво-установочных заявлений оставил Вудро Вильсон, — на годы его президентства пришлись окончание Первой мировой войны и первые годы советской власти.
«Отныне только мы должны руководить миром!»
«Полная свобода действий является естественным правом США!»
Как видим, безжалостная сила завоёвывает пространство, а пространство придаёт захватчикам новые силы!
Большая война в Европе, завершившаяся крушением трёх самых сильных монархий, убедила американцев в исключительной прибыльности гешефтов с человеческими жизнями. До 1914 года долг США Европе составлял 6 миллиардов долларов. За несколько лет войны американцы не только погасили этот долг, но и повязали европейцев крепким лассо, ссудив им под чудовищные проценты 10 миллиардов долларов.
С тех пор войны стали приоритетным способом США зарабатывать умопомрачительные деньги.
Великая Октябрьская социалистическая революция поставила под угрозу не только колоссальные прибыли США, но и — в перспективе — само существование мира насилия и чистогана. Гешефтмахеров потрясло дерзкое посягательство на священные принципы частной собственности. Русские объявили на весь мир, что решительно возвращаются к заповедям Спасителя, принявшего крестные муки ради счастья всех сирых, нищих, обездоленных.
С того времени борьба с государством трудящихся стала во главу угла всей мировой политики. Мир частников пошёл войной на молодое общество, где покончили с господством капитала.
Первым президентом Соединённых Штатов стал не банкир и не заводчик, а простой лесоруб с могучими руками труженика. Он вовремя разглядел, в какую пропасть увлекают его народ хищные гешефтмахеры. Покидая высокий пост, А. Линкольн предостерёг своих сограждан:
«В недалёком будущем произойдёт опасный перелом. Приход к власти корпораций повлечёт за собой эру продажности, и капитал станет утверждать владычество над демократией, играя на самых тёмных инстинктах масс до тех пор, пока все национальные богатства не сосредоточатся в руках немногих — и тогда конец демократии и равенству».
На Версальской мирной конференции тон работе задавали исключительно банкиры. В. Вильсон, наследник лесоруба, пугал планету нашествием русских лесорубов и требовал для борьбы с ними «быть зверски грубыми и беспощадными».
Стране Советов пришлось испытать самые разнообразные формы американской грубости и беспощадности: от Троцкого до Колчака. Знаменитая «АРА», вроде бы спасавшая русский народ от голода, возглавлялась Г. Гувером. Этот респектабельный господин являлся не только крупным кадровым разведчиком, но и владельцем нефтяных месторождений Майкопа. О том, как он спасал несчастных русских, говорит его признание: «Цель моей жизни — уничтожение Советской России!»
Хорош заботливец, что и говорить!
Первым, кто протоптал тропу фашизма, считается Муссолини, диктатор Италии. В отличие от Гитлера он предпочитал не коричневый цвет, а чёрный. Его легионеры так и назывались: «чернорубашечники».
Основателями партии Муссолини являлись в основном евреи. Они же впоследствии составили и ядро фашистского режима на Апеннинском полуострове. Центральный печатный орган Муссолини, газета «Пополо де Италия», была куплена на деньги банкира Э. Ионы. Благодетель, преподнося фашистам свой подарок, поставил перед ними одно условие: не трогать синагог.
Хаим Вейцман, председатель Всемирной Сионистской Организации (ВСО), немедленно поспешил в Рим. Следом за ним направил туда же свои стопы и видный сионист Наум Гольдман. Тому и другому Муссолини пообещал: «Я помогу вам создать еврейское государство!»
В благодарность за столь сердечную отзывчивость Совет еврейских издателей США включил Муссолини в символический список 12 христианских апостолов, объявив, что диктатор Италии «внёс выдающийся вклад в борьбу с антисемитизмом».
Примерно таким же почитанием сионистов пользовался и диктатор Венгрии адмирал Хорти.
Из этого видно, что Гитлер не являлся первопроходцем на путях установления дружбы с сионистами. Его режим не сделал бы ни шагу без поддержки владетелей мирового золота.
В самом центре Берлина, по соседству с наиболее мрачными учреждениями рейха, размещался «Палестинский офис». В его конторе более трёх лет работал Леви Эшкол, будущий премьер Израиля. «Палестинский офис» раскинул свои филиалы по всей территории Третьего рейха. Сначала он преобразовал «Союз сионистов Германии», назвав его «Имперский союз евреев Германии».
При этом не затихали вопли о невыносимой судьбе евреев в рейхе.
Эти отчаянные крики первыми услышали те, на кого они и были рассчитаны: американцы. Государственный секретарь США К. Хэлл откомандировал в Европу своего ответственного чиновника Г. Шенфельда. Ему предстояло посетить концентрационные лагеря Германии и своими глазами убедиться в жестокостях фашистского режима. Посланец из-за океана побывал в лагерях (в те времена их было совсем немного) и убедился в том, что сидели там одни коммунисты. Шенфельд вернулся из командировки откровенно обескураженным.
Зато следом за ним в США отправился Я. Шахт, финансовый гений фюрера. У него состоялся ряд встреч с тузами Уоллстрита. Ссылаясь на авторитетные свидетельства Шенфельда, посланец Гитлера заверил американских (читай: еврейских) финансистов в том, что «нет более демократического правительства в мире, чем правительство Гитлера». Так что вкладывайте смелее деньги, господа, и не берите в голову разные глупости относительно евреев!
Итогом поездки Шахта за океан был внушительный заём.
В том же 1933 году конференция финансистов в Лондоне приняла так называемый «Меморандум Гугенберга». Этот документ чётко указал основное назначение щедрых инвестиций в военно-промышленный комплекс Третьего рейха: опасность большевизма, надвигавшуюся с Востока. Я. Шахт, участник конференции, встретился с Г. Норманом, директором Английского банка, и договорился о займе в миллиард фунтов стерлингов.
Одна незадача тревожила тем летом и Гитлера, и его финансовых благодетелей: растущее недовольство в рядах самой национал-социалистической партии. А. Дрекелер, основатель партии, сердито указывал фюреру на то, что «он играет на руку мировому еврейству». Дрекслера поддерживали капитан Рем, Штрассер и другие основатели германского нацизма.
Гитлер покончил с недовольными одним ударом: в «ночь длинных ножей» со всеми «критиканами» решительно расправились. Ответом на эту кровавую акцию был вздох облегчения в финансовых столицах.
Тут же в Соёдиненные Штаты отправился племянник фюрера Патрик. Он объехал ряд городов Америки, выступая с лекцией на тему: «Мой дядя — еврей».
В это же время Р. Гейдрих, шеф РСХА, самый страшный человек в рейхе, сумел достать в Вене полицейское досье Гитлера. Там хранились документы о самоубийстве Гели, племянницы фюрера, обесчещенной своим дядей, и справка о не залечённой позорной болезни Гитлера. Достоин внимания тот факт, что копии добытых документов были переправлены в Англию.
Словом, Гитлера сажали не только на финансовый крючок…
«Палестинский офис» был легальным учреждением, открыто сотрудничавшим с РСХА. Гораздо любопытнее приглядеться к деятельности сионистов полулегальной, а то и вовсе нелегальной. В этом отношении приоритет, бесспорно, принадлежит организации под названием «Хагана». Возглавлял её Файвел Полкес, уроженец Львова, бегло болтающий на 12 языках. Этот человек пользовался личным покровительством Гейдриха. Изредка, не имея возможности приехать в Берлин, Полкес отправлял к Гейдриху своего надёжного агента Моше Даяна. Впоследствии и Полкес, и Даян удостоверили, что сионистское движение предвоенной и военной поры полностью управлялось «чёрным орденом» СС.
В том же году, когда Гитлер пришёл к власти, в июне, начала работать система по «честному» отъёму денег у богатых евреев. Им предлагалось отправиться в Палестину и там, на земле обетованной, включиться в строительство суверенного Израиля. Легко представить, что испытывали кандидаты в поселенцы, когда с ними разговаривали белокурые бестии в чёрных мундирах. Отказчиков, как правило, не находилось. Тогда их направляли в контору под названием «Палтрой». Там они должны были внести все имеющиеся ценности (в первую очередь деньги). Получить их обратно им предлагалось в Тель-Авиве, обратившись в тамошнее учреждение под названием «Хаавара». За эту услугу организаторы брали ровно половину внесённой суммы.
Братский делёж своим накопленным имуществом с эсэсовцами был не чем иным, как щедрым финансированием нацизма.
«Как же там живут мои дорогие евреи?» — однажды задумался Мильденштайн и выпросил у Гейдриха командировку на Святую Землю. О том, как немецкие евреи героически осваивают скудную, выжженную солнцем землю Палестины, шеф Еврейского отдела рассказал в серии статей, напечатанных в геббельсовской газете «Ангрифф». Итоги командировки посчитали настолько важными, что в честь Мильденштайна выбили специальную медаль. На одной стороне медали изображалась свастика, на другой — шестиконечная звезда Давида.
Судьба Польши, государства, расположенного в самом центре Европы, полна исторических потрясений. Худо ей пришлось и в годы гитлеризма. Фюрер немецкого народа по-еврейски ненавидел спесивых шляхтичей и определил им горькую долю рабов. Не помог и фашист Пилсудский. Недаром на территории Польши немцы разместили огромные предприятия, связанные с вредным производством. В цехах этих химических заводов полякам предстояло сгинуть как народу, как нации.