Коллаж соединил в себе все, что для Светланы являлось воплощением красивой и, главное, успешной жизни. Пророки и гуру из «Ютьюба» заверяли, что вселенная непременно прочтет такое послание, воспримет его как заказ и одарит адептов всем тем, чего им так не хватает для счастья. Почему вдруг? Да потому что человек создан для счастья, как птица — для полета. Вселенной и ее Создателю хотелось видеть, как мы радуемся, причем постоянно радуемся, будто дети. Просто наверху не имеют представления о наших потребностях. Владельцам же чудо-коллажей отказа ни в чем не будет. Нужно лишь слегка помогать вселенскому разуму. Как? Элементарно. Следовало создавать как можно больше ситуаций, способствующих раскрытию рога изобилия.
В этом Светлана преуспела. До генерала Левченко у нее был стареющий театральный актер, который отписал ей однокомнатную квартирку покойной мамаши. Сразу после этого Светлана сказала актеру, что собирается родить от него ребеночка, возможно, даже двойню, и он как-то резко охладел к ней и перестал отвечать на звонки. А квартира, провонявшая кошачьей мочой, осталась (двух проживавших там кошек Светлана снесла в клетке в парк и там бросила).
Не тратя времени даром, она стала искать место секретарши при каком-нибудь состоятельном дядечке, который бы финансировал ее личный поход за счастьем. Наивная дурочка пристроилась бы в бизнес-структуру и ждала бы, пока владелец соизволит трахнуть ее в числе прочих, — а прочих там пруд пруди. Не такова была Светлана Болосова. Она выбрала должность секретаря начальника УБОП, справедливо рассудив, что денег у него никак не меньше, а возможностей и власти — несравненно больше. Она оказалась права. Левченко был не просто богат, а очень богат. Еще совсем не старый, женатый, но бездетный — какая завидная пара! И решила Светлана не просто обогатиться, а выскочить замуж.
Почему нет? На листе ватмана появился портрет генерала Левченко, переснятый с доски почета в вестибюле управления. После этого заполучить его было вопросом времени и делом техники.
Когда генерал распорядился, чтобы на работу Светлана являлась в уродливых массивных очках, она сразу смекнула, в каком направлении действовать. Крутой генерал боялся своей ревнивой жены. Должно быть, нрав у мадам Левченко был еще круче. Этим обстоятельством и решила воспользоваться Светлана. Она задумала столкнуть супругов и добиться их развода. Только устранив препятствие в виде уже существующего брака, можно было надеяться на заключение нового.
Была Светлана Болосова, станет Светлана Левченко. Звучит? Не очень, по правде говоря. Зато все остальное более чем замечательно.
Явившись утром на работу пораньше, чтобы не было свидетелей, Светлана открыла пустующий кабинет заместителя Левченко и позвонила с городского телефона его супруге. Изменив голос, она скороговоркой выпалила:
— Не могу больше молчать, дорогая моя. Ваш муж изменяет вам со своей секретуткой. Очки и длинные юбки для видимости. Ее зовут Светой, эту стерву. Они совсем стыд потеряли. Приходите и сами убедитесь.
Не ввязываясь в диалог, Светлана заперла кабинет, вернула ключ на место и полезла в компьютер, чтобы выставить в инстаграме пару новых селфи — в белых наушниках и желтом топике. Отметила про себя, что волосы пора осветлить, а помада выбрана слишком бледная для столь яркой внешности.
Светлана принимала свою молодость за красоту и считала себя совершенно неотразимой. Она видела и чувствовала, что мужчины хотят ее. Это представлялось ей не следствием обыкновенной похоти, а чем-то большим и постоянным. Делая минет, раздвигая ноги или отдаваясь своему генералу каким-либо иным способом, Светлана мысленно называла это любовью и жаждала ответной любви, которая проявлялась бы в дорогих подарках и прочих материальных благах. Она искренне не считала себя проституткой, ведь те продают себя многим мужчинам и задешево. Светлана (в данный конкретный момент своей биографии) отдавалась одному и пока что вообще практически даром. Конечно же, это была любовь, а не проституция.
Когда на работу явился Левченко и потребовал кофе, Светлана не забыла надеть очки и напустить на себя постный деловой вид. В приемной же она разлохматила волосы, выпятила грудь и оставила очки на столе, как бы по рассеянности. Именно в таком образе застала ее Оксана Левченко. Светлана моментально сообразила, кого видит перед собой.
Они были примерно одного роста и сложения, но в разных весовых категориях. А еще волосы. Светлане было трудно представить себе, что кого-то может привлекать распатланная мочалка, которая заменяла Оксане прическу. Несложно было догадаться, какую жесткость имеют эти и другие волосы, которые растут на ней. Лобок, покрытый подобной растительностью, наверное, напоминает на ощупь ершик для мытья посуды.
Мысль заставила Светлану усмехнуться. Никаких других слов и действий не понадобилось. Оксана прочитала правду с одного взгляда.
— Что ты улыбаешься, сучка? — спросила она ласково. — Чему ты так радуешься?
Светлана захлопала ресницами и напялила на лицо очки, послужившие ей чем-то вроде забрала.
— Я не понимаю… — начала она.
— Все ты понимаешь, — перебила Оксана. — Начинай собирать вещи. Ты здесь больше не работаешь.
— Вы не имеете права! — пискнула Светлана.
Она не могла принять ту обескураживающую правду, что ее столь тщательно продуманный коварный план не то что не сработал, но и обернулся против нее самой. А как же вселенная? Почему бы ей не вмешаться? Разве на карте желаний Светланы что-то не так?
— Ты до сих пор еще не собралась? — холодно спросила Оксана. — Смотри, шлюшка, выставлю как есть, с пустыми руками.
— Лев Николаевич…
— Ты думаешь, если Лев Николаевич тебя имел, то это спасет тебя? Ха-ха!
Оксана скрылась за дверью, ведущей в генеральский кабинет. Шли минуты, она не появлялась.
«Господи боже, — произнесла Светлана мысленно и так проникновенно, что у нее зачесалось в носу. — Сделай так, чтобы он выбрал меня. Я хорошая. Ему со мной будет хорошо. Она плохая, злая. Почему ей все, а мне ничего?»
Дверь распахнулась. В приемную вышел Левченко.
— Я тебе говорил, чтобы очки не снимала? — зло прошипел он. — Пиши заявление по собственному желанию. — Он положил перед ней лист бумаги. — Давай, не испытывай мое терпение. Уйдешь сама — получишь и деньги, и место другое. Заартачишься — пеняй на себя.
Так закончилась недолгая карьера Светланы Болосовой в качестве секретарши начальника УБОП, но сказать, что Оксана Левченко утолила ревнивую жажду мести, значит сильно преувеличить. Да, столь скорая расправа над соперницей потешила ее самолюбие и на некоторое время легла бальзамом на душу, но длилось это не так уж долго. Подъезжая к дому, Оксана поняла, что ей необходимо как следует выпить, иначе она лопнет от злости. Для нее это был самый эффективный и привычный способ разрядки, а разрядка ей была просто необходима.
Свою первую большую любовь Оксана пережила в девятнадцатилетнем возрасте. Тогда ее фамилия была Пашко, она жила с родителями и училась в университете. От поклонников у статной, эффектной девушки отбоя не было, но никто из них не мог по-настоящему разжечь пламя в ее душе.
Это сделал тридцатисемилетний преподаватель Андрей Сергеевич Гайдук, читавший лекции по маркетингу. Настоящим его призванием были поэзия и музыка, как узнала Оксана, когда они начали тайком встречаться. Гайдук изредка читал ей стихи и напевал песни, аккомпанируя себе на электрических клавишных. У себя дома он оборудовал небольшую музыкальную студию, стены которой были покрыты звукоизоляционными плитами. Когда выяснилось, что Оксана в детстве брала уроки игры на пианино, Гайдук уступил ей оргáн, а сам легонько выстукивал ритмы на ударных. У них неплохо получалось. Куда лучше, чем занятия сексом. В ту пору Оксана не отличалась пылким темпераментом, а ее любовник больше любил поболтать под винцо или водочку. Про таких говорят: «Рожденный пить любить не может» (слово «любить» использовано здесь вместо куда более грубого и точного глагола).
Закончилось все это достаточно печально. Во-первых, восприимчивая Оксана Пашко и сама пристрастилась к алкоголю, да так, что увлечение это осталось с ней на всю дальнейшую жизнь. Во-вторых, родители ее, почувствовав неладное, проследили за дочерью и накатали жалобу в деканат, на кафедру и непосредственно ректору университета. Изгнанный с позором Гайдук не перенес утраты работы и любимой. В одну ненастную ночку вышел он на балкон, опустошил там большую бутылку «Абсолюта» да и сиганул через ограждение вниз. Упал он не на асфальт, а на раскисший от дождя газон, что вышло ему боком. Вместо того чтобы гордо уйти из жизни, Гайдук остался влачить ее жалким калекой, прикованным к постели. Ухаживала за ним мама. Как-то она отыскала в университете Оксану и попросила навестить своего сыночка, мол, а вдруг он воспрянет духом и исцелится? Оксана послала ее подальше. К этому времени она остыла к музыке и поэзии и увлекалась исключительно алкоголем.
Левченко знал за женой эту слабость. Но он слишком привязался к Оксане, чтобы расстаться с ней из-за этого или любого другого недостатка. Даже ревность ее, порой принимавшая совершенно безобразные формы, не отвращала от нее, и она, прекрасно зная слабости мужа, пользовалась этим. Она принадлежала к тому типу женщин, на облике которых алкоголь не оставляет нездорового отпечатка. Она даже хорошела, расцветая от паров спирта, как некий экзотический цветок. Правда, характер ее от этого становился просто невыносимым. С другой стороны, она могла испортить жизнь любому, даже будучи абсолютно трезвой. В чем в очередной раз убедился Левченко.
Оксана не стала выяснять с ним отношения, не стала устраивать допросов, как могла бы поступить другая обманутая супруга. Нет, Оксана поступила иначе. Категоричным и жестким тоном она предупредила мужа, что если он немедленно — немедленно, сию же секунду! — не избавится от лупоглазой козы в приемной, то ей придется закатить ему такой скандал, что все управление на уши станет.