Дожидаясь, пока ему подадут пирог с мясом, Вэнс подключился к камерам, установленным в перестроенном из амбара доме.
Теперь, при дневном освещении, он мог рассмотреть обстановку более подробно. Сектор обзора первой камеры, который ночью был погружен во тьму, представлял собой помещение внутри амбара — что-то вроде отдельной гостевой квартирки со своей крошечной кухонькой и компактной ванной комнатой. Одна из дверей открывалась на улицу, вторая, вероятно, вела в главное жилое помещение. Во всяком случае, изучая вид с камеры номер два, Вэнс обнаружил в большой гостиной не замеченную им раньше дверь, которая, по идее, соответствовала второму выходу из отдельной квартиры.
Впрочем, вовсе не это оказалось самым интересным во втором секторе наблюдения. За длинным столом сидел мужчина. Он расположился так близко к камере, что Вэнс видел только его седеющую взъерошенную макушку и одно плечо. Объектив камеры был не совсем удачно направлен, но все же позволял рассмотреть верхнюю кромку монитора и уголок клавиатуры. Дальше на столе виднелись еще два больших монитора и одна клавиатура. Рассмотреть текст на экранах не представлялось возможным, однако Вэнс решил, что это, скорее всего, нечто вроде программного кода. Мужчина под камерой почти не двигался; судя по всему, он что-то не торопясь набирал на одной из клавиатур.
Казалось, в амбаре больше никого нет. На кровать было небрежно наброшено покрывало, из переполненной корзины для белья выглядывала несвежая футболка. Значит, понял Вэнс, женщины нет. Не беда. Времени у него достаточно.
Принесли пирог, и Вэнс, свернув окно и сдвинув планшетник в сторону, жадно набросился на еду. После тюремной кухни любое блюдо казалось ему верхом совершенства, но пирог с мясом действительно был очень вкусным. После пирога он заказал яблочный пудинг с заварным кремом и чай.
К тому времени, когда Вэнс собрался уходить, паб заполнился клиентами, но на него по-прежнему никто не обращал внимания. Никто не посмотрел ему вслед, даже когда он пробрался к двери и вышел на парковку. Половина мужчин в зале выглядели так, словно одевались у того же портного, что и Вэнс; на их фоне он превращался практически в невидимку Тем не менее Вэнс вздохнул свободно, только оказавшись в машине. Приходилось признать, что во время своего первого появления в общественном месте он был напряжен несколько больше обычного, но все прошло хорошо, а это главное.
Двадцать минут спустя Вэнс проехал мимо перестроенного амбара, который он изучал, сидя в пабе. Через полмили он, однако, остановился и припарковался на травянистой обочине, истерзанной следами покрышек. Достав планшетник, он дождался, пока веб-страница перезагрузится и обновится. За непродолжительное время, прошедшее с тех пор, как Вэнс покинул паб, обстановка в амбаре изменилась. Мужчина стоял у плиты в кухонной нише и что-то размешивал в кастрюльке. Жесты его казались странно ритмичными, словно он двигался под музыку, и Вэнс в очередной раз пожалел, что камеры передают только изображение. Был бы у него аудиоканал!.. Увы, к тому моменту, когда это пришло ему в голову, менять что-либо было уже поздно.
Потом Вэнс увидел, как дверь ванной комнаты отворилась, и в поле зрения появилась женщина. Она была одета в черный костюм и белую блузку — совсем как адвокат, только что вернувшийся с утреннего судебного заседания. Грациозным движением женщина извлекла из прически что-то вроде заколки, отчего ее густые волосы рассыпались по плечам. Сняв пиджак, она повесила его на перила лестницы, потом сбросила с ног лодочки на низком каблуке и скользящей походкой направилась к мужчине. В ее движениях чувствовался тот же музыкальный ритм. Обняв мужчину сзади, женщина прижалась к нему всем телом, а он поднял руку и взъерошил ей волосы.
Потом женщина отступила в сторону, достала из хлебницы батон, вынула из короба нож, сняла с крючка деревянную доску, а из ящика извлекла соломенную тарелку. Несколько движений ножа, и вот уже тарелка наполнилась нарезанным хлебом. Мужчина тем временем достал из буфета глубокие тарелки-пиалы и разлил по ним густой суп. Через минуту оба сели за стол и стали есть.
Вэнс слегка откинул назад спинку автомобильного кресла. Ему нужно было дождаться удобного момента, но на это могло уйти какое-то время. Он, однако, не имел ничего против. В конце концов, он ждал двенадцать лет, что ему еще несколько минут или даже часов? Что-что, а ждать Вэнс умел.
Кэрол читала крикливую заметку в «Ивнинг сентинел» внимательно, не торопясь. Зачастую служебная информация, попавшая к журналистам окольными путями, появлялась на газетных страницах пополам со слухами, домыслами и туманными намеками, но в этот раз все было иначе. Передовица — Кэрол не могла этого не признать — была написана мастерски и со знанием дела. У Пенни Бёрджесс были на руках все факты, и она не совершила ни единой ошибки, ни единого промаха. Не считать же недостатком статьи желание автора использовать страшную смерть трех женщин в качестве средства, способного существенно поднять продажи тиражей! С другой стороны, какое это имело значение, если жизнь каждой из жертв являла собой наглядный пример того, как легко и бездумно можно растранжирить самое дорогое, что есть у человека?
При мысли об этом Кэрол охватило уже знакомое ей раздражение. Она попыталась не поддаться ему, но не преуспела.
— Кто-то слил информацию, — сказала она. — И довольно подробную. С деталями.
— Мы все знаем, кто это может быть, — с горечью заметила Пола. — Нашу спецгруппу поливают грязью все кому не лень, но стоит только призвать к ответу какую-нибудь кучку дерьма, как она тут же норовит опустить нас по полной. — Она ткнула пальцем в газету. — И не важно, что мы держим это дело в секрете вовсе не потому, что нам так хочется, а по соображениям оперативной необходимости. По-видимому, кто-то считает, что лишний раз пнуть чернокожих и лесбиянок гораздо важнее, чем поймать серийного убийцу.
Тони забрал у Кэрол газету и стал читать сам.
— Она ни слова не пишет о том, что это могут быть преступления на сексуальной почве, — заметил он. — Любопытно! Видимо, информация, которую Пенни Бёрджесс получила от своего источника, была настолько полной, что она даже не стала домысливать пикантные подробности, как это обычно делают охотники за сенсациями.
— Гребаная Пенни! — сказала Крис.
— Разве не чем-то похожим занимался Кевин? — проговорил Сэм, ни к кому в особенности не обращаясь.
— Заткнись! — бросила Пола.
— Да, Сэм, если не в состоянии помочь — лучше помолчи, — добавила Кэрол. — Эта заметка… Она означает, что нам нельзя полагаться на северян. Нет, работу на земле им доверить можно — пусть их патрульные занимаются обходами, опросами и прочей рутиной. Но все остальное придется держать в строгом секрете.
Стейси выглянула из-за мониторов. В руке у нее была распечатка какой-то фотографии.
— Что, и на доски тоже ничего вешать нельзя? — спросила она.
— Смотря что, — ответила Кэрол, внезапно почувствовав невероятную усталость. У нее даже в висках заломило. Вопросы, вопросы, необходимость принимать решения да плюс еще постоянное давление сверху. Не слишком ли много она на себя взвалила? С каждым днем будущая работа в Уэст-Мерсии казалась Кэрол все заманчивее. Она, во всяком случае, полагала, что в Вустере ей точно не захочется еще до обеда опрокинуть рюмашку-другую прозрачного. И это была, кстати, далеко не последняя причина, по которой ей хотелось поскорее оказаться на новом месте.
— Например, это… — Стейси повернула распечатку так, чтобы всем было видно. — Кадр с камеры, установленной на светофоре в двухстах метрах от «Танцев с лисицами», — пояснила она. — Направление из города.
На цветной распечатке была видна красная или малиновая «тойота» с хорошо различимым номерным знаком. Пассажир на переднем сиденье вполне мог оказаться женщиной — были хорошо видны его длинные волосы. Лицо водителя наполовину скрывал козырек бейсболки. К сожалению, того, что оставалось на виду, для составления словесного портрета маловато.
— Наш клиент?
— Не исключено. Время совпадает. Этот конкретный автомобиль не виден на камере наблюдения перед «Танцами», он появляется только здесь, следовательно, он едет из самого клуба, из соседнего с ним салона ковров или из расположенного чуть дальше солярия. Не думаю, что последние два в этот час еще работают, следовательно, остается только клуб. Примерно в это же время через свётофор проехали еще две легковые машины, но в них не было пассажиров. Одним словом, вероятность того, что это тот самый автомобиль, который увез из «Танцев» Леанну Консайдин, весьма велика.
Стейси всегда сообщала свои новости так, словно находилась в суде, на свидетельской трибуне. Кэрол любила ясность, хотя порой и предпочитала ей железную уверенность.
— Отличная работа, Стейси, — сказала она. — А что нам дают номера?
— Они фальшивые, — коротко ответила та. — Сняты с «ниссана», который отправился на свалку полгода назад.
— Нельзя ли поработать с лицом водителя?
— К сожалению, на снимке видна слишком малая часть. Вряд ли из этого получится что-то такое, что можно раздать патрульным и надеяться на результат.
Сэм с досадой хлопнул ладонью по столу.
— Так, значит, это очередной тупик! — воскликнул он. — Этот снимок не дает нам ровным счетом ничего!
— Кроме одного, — поправил Тони. — Мужчина в машине — почти наверняка убийца. Обычный клиент проститутки не стал бы использовать фальшивые номера — даже для очень стыдливого любителя платного секса это, пожалуй, перебор. К тому же то, что человек пошел на подобные меры, говорит о том, как тщательно он готовился.
Стейси повернулась к Сэму и наградила его одной из своих редких улыбок.
— Я не считаю, что это тупик, — сказала она. — Информации действительно мало, значит, к проблеме следует подойти с другого конца, только и всего. В Брэдфилде, как и во всех других городах Соединенного Королевства, действует автоматическая видеосистема распознавания номерных знаков. Благодаря ей дорожная полиция и службы безопасности могут контролировать движение автомобилей по всей стране. На шоссе категории «А» любой автомобиль можно отслеживать в реальном времени. Ну или почти в реальном. Что касается нашего убийцы, то… Записи с камер, установленных на крупнейших магистралях, хранятся в Национальном информационном центре в течение пяти лет. Это необходимо для анализа и дальнейшего улучшения дорожной ситуации или, как в нашем случае, для поиска улик. Все, что нам нужно, — это отправить туда запрос на поиск записей, где фигурирует машина с известным нам номерным знаком, — записей, сделанных за последние шесть месяцев, то есть уже после того, как «ниссан» попал на свалку. Я уверена, что такие записи найдутся, они-то и приведут нас прямо к порогу убийцы. В худшем случае мы получим достаточно качественное его фотоизображение, которое можно будет предъявить потенциальным свидетелям. — Ее улыбка стала шире. — Ну что, разве это не прекрасно?