— Почему столько сомнений в голосе? — попытался меня раззадорить Зерос, но не тут-то было.
— Ну, знаешь, делать добро людям, которые тебя сначала похитили ради выкупа, а потом безжалостно продали за рудники как-то… — объяснила я.
Однако принц, вместо того чтобы проникнуться, наморщил лоб.
— Что-то меня в твоей логике смущает, но я не стану сейчас пытаться понять, что именно. Только напомню: до сделки ещё не дошло. Даже близко. Может, твои встанут рогом, и мы вообще решим оставить тебя как трофей.
— И вас это устроит? — вздёрнула я бровь.
— На угле свет клином не сошёлся, — уклончиво заявил Зерос, и я не упустила возможность поддеть:
— Не думала, что услышу это в вашей стране.
— Не язви, — попросил принц беззлобно. — Я прекрасно понимаю, что так дело не решить, но отец упёрся, а тут ещё и пророчество сестры. Однако я восхищён, как ты ему высказала всё это в лицо. Меня он не слушал.
— Как будто меня он послушал, — закатила я глаза.
— Во всяком случае услышал явно, а мои слова пропускал мимо ушей.
Не зная, что сказать, я только пожала плечами. И сменила тему.
21
Король не разговаривал во время приёмов пищи неделю. Не просто со мной не разговаривал — а в принципе молчал как рыба. Только косился постоянно в мою сторону, будто спрашивал: «Ну? Не хочешь ничего больше сказать?»
Я ничего больше говорить не хотела — я хотела вкусно кушать и спать в тепле, а не нарываться почём зря. К тому же погода радовала: внезапно потеплело, резко вылезла первая травка. Я даже открывала на ночь окна!
Как же я удивилась, когда вдруг за завтраком отец Зероса не просто заговорил, а обратился прямо ко мне.
— Какие же безжалостные у тебя родители! — пожаловался он, укоризненно качая головой. — Я написал им, что мы держим тебя в подвале, который до колена залит водой. Кормим червями и пить даём раз в день. А мне ответили, что волю детей графа Карбо так просто не сломить, и ты всё вытерпишь, пока они тебя не освободят!
И я точно поняла, что на письма отвечает матушка! Это она была уверена, что я преодолею ради семьи любые трудности. Забывала только всегда уточнять, хочу ли я это делать.
— Фу, папа, — поморщилась Химе. — Что они теперь о нас думают?
— Мне без разницы, что о нас думают ужасные бесчеловечные люди, которым наплевать на страдания своего ребёнка, — проворчал король. — Если б мне сказали, что с вами творят нечто подобное, я бы уже от престола отрёкся! Ну или хоть начал торговаться. И ещё… я тут подумал над твоими словами…
Обращался отец Зероса неожиданно ко мне. У меня аж глаза распахнулись во всю ширь от такого резкого поворота!
— В общем, ну что я, правда, со здоровыми мужиками как с калеками какими? Им же и самим неприятно, что они подачки получают. Говорят, многие из-за этого переезжают даже или на заработки туда-сюда мотаются. А я и не знал! Давай посчитаем, сколько денег потребуется, чтобы замок привести в приличный вид, и работников для этого обучить. А там, глядишь, и правда целительский центр где-нибудь на границе построим…
Если б я не боялась, что король передумает, я бы потеряла дар речи. Но тут времени на всё это не было — я потребовала принести писчие принадлежности прямо в столовую и начала набрасывать смету не отходя от стола.
Местами его экономное величество пытался сопротивляться, что такая роскошь ему не нужна. Но я пускала в ход всё своё красноречие и убеждала, что это вовсе не роскошь, а крайне полезная вещь. И вообще, лучше пусть её научатся делать местные умельцы, чем будут потом заказывать у кого-то на стороне.
От итоговой суммы король схватился за сердце. Я не стала говорить, что по классике ремонта её следует умножить на два, а заверила, что это же не сразу — это же можно разбить на несколько месяцев. А может и лет. Правда, про это тоже не стоило заикаться — ремонт на годы не вызвал должного энтузиазма во взглядах, так что пришлось срочно оправдываться:
— Мы же сначала сделаем наши комнаты, потом главные помещения общего пользования, комнаты для слуг. А сколько здесь нежилого-то? Можно же не торопиться.
Кажется, мне поверили. К концу завтрака, который плавно перетёк за составлением коварных расчётов в обед, осталась только одна проблема.
— Где толковых мастеров-то взять, чтобы они наших обучили? — поставил нас всех в тупик король.
Проблема оказалась нетривиальной — в графстве мы нужных людей уже знали. Много мастеровых было в Артефактуме, но никто за них не мог поручиться. Разве что…
— Кажется, у дедушки моего контакты были, у графа Гасума, — вспомнила я.
Он очень активно торговал с другими странами и знал как раз тех, кто связан со строительством.
— Боюсь, он нам не ответит, — протянул Зерос с лёгкой тоской — словно уже пытался.
— Ну, мне бы ответил, но я у меня нет способа с ним связаться.
— Способ-то есть, — внезапно огорошил меня принц. — Вот только тогда он поймёт, что ты содержишься вовсе не в тех условиях, которые мы расписываем в письмах…
На минуту я задумалась. Прикинула. Вспомнила дедушку. Вспомнила отношения мамы и дедушки.
— Если я попрошу — не выдаст, — поняла я. — Он хотел, чтобы я сама мужа выбрала, а мама сказала, что он слишком старый и ничего не понимает, а я слишком молодая и ничего не понимаю.
22
— Пойдём-ка, — подскочил Зерос и, взяв меня за руку, потащил куда-то.
Куда, я не знала, но из-за излишнего, оценивающего внимания принцессы поняла, что, кажется, так открыто он это делает зря.
Пришли мы в ту часть покоев принца, где я ещё не была. Зато в ней были окна, протекала крыша — судя по следам на потолке, — а на стенах разрастался грибок. Зерос усадил меня за стол и, порывшись в недрах шкафа, достал магический артефакт связи, который выставил прямо передо мной.
— Ого! — изумилась я. — Дорогая вещица.
— У меня, в отличие от некоторых, деньги есть, — хитро хмыкнул принц, настраивая нужный ему канал.
— Откуда это? — заинтересовалась я, ожидая традиционного ответа.
— На заработки в приграничье летаю, — внезапно честно ответил он, и я даже рот слегка приоткрыла от изумления:
— И это даже не секрет?!
— От тебя — нет, — улыбнулся Зерос и, наклонившись, нежно чмокнул меня в нос. — Но буду признателен, если ты никому про это не расскажешь. Не солидно принцу так делать.
А затем он пододвинул табурет и сел позади меня, ожидая, когда же артефакт прояснится. Хоть я примерно представляла принцип работы, но удивилась, когда раньше изображения возник сердитый голос дедушки:
— Молодой человек, я же уже говорил вам… — и в этот самый момент, наконец, появилась картинка, дедушка увидел меня и потерял весь пыл. — Эвелина, внученька моя! Как ты? Ты в порядке?
— Ну да, — смущённо ответила я, понимая, что мать наверняка уже растрезвонила, что надо мной издеваются. Ещё и преувеличила написанные королём страсти раза в два. — На самом деле здесь со мной обращаются не так плохо, как ты слышал. Но это большой секрет.
Дедушка придирчиво меня осмотрел, повертев головой и так и эдак, а потом резюмировал:
— Да уж, на немытую пленницу из сырого подвала ты не похожа.
Я смущённо потупилась. Мылась я буквально вчера, так ещё и не одна, а снова с принцессой. Зерос намекал, что это не честно и в следующий раз надо идти с ним.
— Ещё и щёки, я смотрю, отъела, — подытожил дедушка.
С перепугу я сразу же схватилась за свои любимые щёчки.
— Как отъела?! — замирая от ужаса, спросила я. — Может, артефакт что-то искажает?
Вроде бы, я больше обычного не кушала. Конечно, рядом с моей тарелкой не стояла мать и не читала нотации о правильном питании…
— Да пошутил я, — рассмеялся дедушка, заметно расслабившись. — Судя по всему, тебя там не обижают. А мать твоя какие-то ужасы рассказывает. Выдумывает, что ли?
— Не знаю, — пожала я плечами. — Если там просто про сырой подвал, то это местный король пытается её убедить начать торговаться. Если я при этом ещё и без ноги, то мама развлекается.
— Пока мне передавали просто про лихорадку, — объяснил дедушка. — Очевидно, твоя матушка, как обычно, приукрасила, но в пределах разумного. А теперь объясни мне, пожалуйста, что здесь происходит. Я таких довольных пленниц раньше не встречал.
Как всё это безобразие объяснить, я не знала, поэтому, поразмыслив несколько секунд, решила начать с деловых вопросов:
— Дедушка, ты представляешь, тут в замке теплопотери ужасные. Окна старые и со щелями, стены тонкие, крыша протекает. Поэтому мы решили сделать ремонт, и нам очень нужны контакты хороших строителей…
— Эвелина! — строго прервал меня дедушка, у которого уже глаза на лоб полезли. — Объясни мне, пожалуйста, тебя похитили или ты сама сбежала из-под венца?
— Ну-у, — протянула я, не понимая, как точнее описать ситуацию, — мне предложили похититься, и я любезно приняла предложение.
— Понятно, — с тоской выдохнул дедушка, кажется, действительно поняв всё и даже больше. — Эвелина, золотко моё, ну если ты настолько не хотела выходить замуж за Игниса, могла бы мне шепнуть? Я бы переговорил с Сабриной…
— Зачем? — вздохнула я горестно. — Чтобы мама нашла кого-то другого, с кем ты не сможешь переговорить? Блейз хотя бы по всем критериям хорошая партия.
— Чем же тогда он тебе не угодил? — не понял дедушка.
— Мы друг другу не интересны, — пожала я плечами, вновь используя этот аргумент.
Хотя на самом деле, не моя тайная влюблённость в Зероса, у меня бы не было повода противиться этой свадьбе.
23
— Но это же не повод, сбегать во вражескую страну в плен, — попытался воззвать к голосу разума дедушка. — Ты всегда казалась мне такой рассудительной! Как ты вообще рискнула пойти куда-то с незнакомцем?
Это был очень тяжёлый вопрос. Что бы я ни придумала, я точно знала: дедушка на такое не купится. И вообще, по-хорошему, надо было сперва меня предупредить, а потом уже канал связи включать!