— Баловство, конечно, — покачал головой король, успевая одну ложку размазывать по яйцу, а вторую есть прямо так, — но не за счёт казны можно.
Поражённая происходящим я нерешительно устроилась за столом. Медленно распределила масло по кусочку свежего белого батона, дополнила икрой… и всё это время не сводила взгляд с принца.
— Нравится? — поинтересовался, заметив мой взгляд.
— Да, — призналась я и только после этого откусила свой бутербродик.
Говорила я совсем не про еду. Я понимала, что Зерос смотался в соседнюю страну и потратил свои честно заработанные деньги вовсе не из-за намёка сестры, а исключительно ради меня. Интересно, что ещё попросит Химе, раскусив брата?
38
Сразу после завтрака я, как и планировала, ушла в свою комнату читать роман. Заперла дверь, чтобы мне никто не мешал. Открыла окно, с толикой зависти отметив, какая чудесная стоит погода. А затем достала свою любимую книгу и, устроив себе на кровати уютное гнездышко, взялась за чтение.
Время пролетало быстро, приятный ветерок колыхал занавески. Я забыла практически обо всём: и о строителях, и о королевской семье. Как вдруг у меня прямо над ухом раздалось возмущённое-шипящее:
— В смысле «мы не можем быть вместе»?!
Вздрогнув, я шарахнулась и во все глаза уставилась на сидящую на моей подушке кошку. Минуту в комнате царила тишина.
— Почему эта глупая женщина отвергает ухаживания и говорит, что они не могут быть вместе? — наконец, спросила Шираюки, указывая лапкой на книгу.
— Давно ты здесь? — задала я встречный вопрос.
— Страницы с двадцатой, — невозмутимо ответила кошка.
Я уставилась на книгу, оценила количество прочитанных страниц и осознала, что незваная гостья сидит тут уже не меньше часа.
— И как ты сюда попала? — осторожно поинтересовалась я, специально заперев дверь от таких вот визитёров.
— Через окно, конечно, — честно призналась Шираюки, а я про себя выругалась.
Не знаю, что в этот момент меня возмущало больше: то что некоторые крылатые кошки беспардонно пользуются своими способностями и без спроса залетают в комнаты, или что я этот вариант не предусмотрела.
— Так ты ответишь мне или нет, почему после поцелуя она его отшила и сказала, что они не могут быть вместе? — не выдержала собеседница томительного ожидания.
— Потому что она служанка, а он аристократ, — пояснила я, хотя точно помнила, как буквально недавно читала подробные описания моральных терзаний героини.
— И что? — не поняла Шираюки проблемы. — Почему это мешает приятно провести время?
— Потому что он на ней не женится! — возмутилась я.
— Ты тоже считаешь, что мой потомок на тебе не женится, но заниматься любовью вам это не мешает! — выдвинула она аргумент, а я аж дар речи потеряла.
Похлопав ртом несколько минут, я решительно заявила:
— Это другое!
— Почему?
— Потому что это книга о позапрошлом веке. Там были более строгие традиции, и женщина, лишившись девственности, теряла возможность выйти замуж! — наконец, объяснила я то, что для меня казалось очевидным, но явно было чем-то весьма странным для кошки.
— Хочешь сказать, что до конца книги они не переспят? Разойдутся и будут страдать? — скептично уточнила Шираюки.
— Почему? Они поймут, что жить друг без друга не могут, преодолеют кучу препятствий и останутся вместе! Это всё-таки немного сказка, — пожала я плечами, словно оправдываясь.
— И переспят в первую брачную ночь?
— Ну…. Нет, — смущённо призналась я. Всё-таки я читала это не ради душевных терзаний. — Раньше. Она сдалась, поняв, что ей не нужен никто другой, а потом он нашёл возможность, как им официально быть вместе.
Кошка глянула на книгу у меня в руках уже немного иначе. Не то чтобы появилось уважение — скорее, что-то вроде «она не совсем безнадёжна».
— Ладно, давай дальше читать, — скомандовала Шираюки, постучав лапой по подушке.
Очевидно, так кошка меня приглашала вновь сесть и расслабиться. И перестать кривиться в три погибели, разговаривая с ней. Я, конечно, предпочла бы продолжить в одиночестве, но что-то подсказывало мне, что выпроводить Шираюки куда-то не получится. Пришлось делать вид, что всё в порядке.
В принципе, у меня долгое время даже получалось. Я с наслаждением читала, подбираясь к своей любимой части, где главная героиня поддаётся своим чувствам и уединяется с герцогом в библиотеке. Но когда я с наслаждением смаковала, как герой оголил её плечо и принялся покрывать кожу поцелуям, Шираюки вдруг дурным голосом завопила:
— В смысле он ушёл по делам?!
39
В первый момент я вздрогнула. Потом опешила. И, наконец, глянув в самый низ второй страницы, до которого я ещё не добралась, вспомнила, что в этот момент их прервали, героиня спряталась за шкафами, а герою пришлось срочно уйти улаживать дела, чтобы никто ничего не заподозрил.
— Ты чего так кричишь? — укоризненно спросила я. — У героя появились неотложные дела — так получилось.
— Ты что меня за дуру держишь? — не прониклась кошка. — Это же не биография — это выдумка. Я ведь прекрасно понимаю, что автор сделал это специально! Это издевательство, вот!
— Зато интрига, — спокойно пожала я плечами. — Каждый раз гадаешь, удастся ли им зайти дальше положенного или…
— Или сейчас автор всех обломает. Часто здесь так?
Я неуверенно пожала плечами. По какому критерию, простите, я должна определять?
— Ну… вот смотри, сколько мы уже прочитали, — зажала я между пальцами количество страниц от начала книги. — И первый раз. И вообще, это не самое главное. Будешь дальше читать или намерена мне мешать?
Помявшись, кошка соизволила дать добро, и мы продолжили. Однако, очевидно, зря я её обнадёжила. Я раньше не обращала на это внимания, но после этой сцены в библиотеке автор пошёл в отрыв.
Птичка спугнула героев, когда они укрылись в кустах. Шираюки тут же окрестила их трепетными ланями.
Потом под лестницу, где они спрятались, забежал пёс.
— Никогда не любила этих бестактных и блохастых, — тут же авторитетно заявила кошка, словно представители её семейства так ни за что бы не поступили.
После этого к герою в гости приехал отец, и они начали шарахаться от каждой тени. Следом нагрянула бывшая невеста, наговорила героине гадостей и глупостей, и та сама начала отвергать ухаживания. Когда этот конфликт разрешился в дело вступила мать героини, которая начала что-то подозревать и сновала по замку словно ищейка, а не горничная…
И я-то спокойно относилась ко всем поворотам давно знакомого сюжета — интересно же, а у кошки почему-то начало дергаться веко. То она издавала какие-то булькающие словно предсмертные хрипы. То страшно закатывала глаза.
— Ты там часом не помираешь? — наконец, оторвалась я от книги, когда Шираюки перешла на ультразвук после сцены, где герои не дошли до самого главного, потому что героиня обиделась.
— Я не уверена! — честно призналась мохнатая хранительница и начала топтаться по подушке. — Возможно у меня разрыв сердца! Ещё одного облома я могу не пережить!
Я примерно вспомнила, в каком моменте мы находимся, что там дальше и вновь попыталась кошку успокоить:
— Слушай, ну уже немного осталось. Скоро всё случится!
Но, кажется, я сделала это зря, потому что когда всё свершилось кошка ледяным голосом потребовала:
— А ну переверни страницу назад.
Я покорно послушалась.
— Теперь вперёд, — скомандовала она.
И снова я не стала спорить.
— Ты там, часом, не две страницы переворачиваешь? — подозрительно спросила Шираюки, глянув на меня прищуренными глазами.
Я ради неё даже бумагу помусолила, чтобы доказать, что я ничего не утаиваю. А потом вообще ткнула в номера:
— Вот смотри — предыдущая и следующая. Между ними ничего нет.
— Это ужасно! — от всей души заявила кошка. — Это вообще негуманно! «Он повалил её на кровать, страстно целуя», а на следующей странице «солнце уже пробиралось сквозь занавески, освещая их обнажённые тела». Что это вообще такое? Как так можно?! А где подробности?! Где описание, где?! Что за халтура?!
— Слушай, — попыталась я её урезонить, давясь смехом. — Но всем же и так понятно, что там произошло. К чему подробная механика? Всё равно слова не передадут все…
Я запнулась на полуслове, осознав, каким убийственным взглядом смотрит на меня Шираюки. И, пользуясь случаем, кошка припечатала:
— Я поняла, почему ты ещё не принцесса Курвосакии.
— Да?! — изумилась я, сама об этом даже не думая.
— Безответственный подход, — фыркнула мохнатая хранительница. — Читала бы правильные книжки, давно бы моего потомка захомутала и в храм затащила!
Возражать я не то что не рискнула — у меня просто слов не нашлось. Так в молчаливом оцепенении я дождалась, пока Шираюки возмущённо обхаяла книжку ещё раз, пообещала мне принести что-то нормальное и, переполненная негодованием, упорхала из моей комнаты куда-то.
С минуту, наверное, я сидела ошарашенная, а потом, бросив книгу, подскочила и закрыла окно на все защёлки. Чёрт с ним со свежим воздухом — уединение мне сейчас нужнее.
40
Вообще строителей я старалась держать в строгости и ничего лишнего им не разрешать. Однако в какой-то момент я дала слабину и после вопроса: «Ну красиво же смотрится?» — согласилась на ненужный декор. Опоили меня в тот момент чем-то, что ли?!
Впрочем, сейчас, когда я глядела на красивую горизонтальную рейку посередине стены, передом мной стоял более насущный вопрос. Отдирать её и переделывать или притвориться, что всё в порядке, если в месте финального стыка не стык, а расстояние между декором сантиметров в шесть?
По-хорошему, стоило бы поправить, но терзала мысль, что, если они в первый раз промазали, то и повторить ведь могут. При всём моём оптимизме не мешало вновь накосячить им совершенно ничего. И работнички это тоже понимали, поэтому сейчас стояли за моей спиной в гробовом молчании.