– Это случилось после похорон Джона. – Я прикусила губу. – Прости, что не рассказала тебе.
Мика покачала головой.
– Раз ты мне не рассказала, значит, все это куда серьезнее, чем ты притворяешься.
– Вовсе нет, – быстро сказала я. Слишком уж быстро.
– О чем ты думала? – спросила Мика. Лифт доехал до верхнего этажа, и двери разъехались. Я сглотнула и вышла в коридор.
– Я не думала.
– Софи, он уедет через четыре месяца. Ты же об этом помнишь, правда? – спросила она, следуя за мной по пятам.
– Я знаю! Я же сказала, ничего особенного. Мы оба это признали.
– Отлично, – сказала она, но потом вздохнула, как будто еще не была готова сменить тему. – Я думала, он тебе совсем не нравится.
Несколько белых вращающихся дверей слева от нас явно вели на кухню: оттуда доносился звон посуды. Я остановилась и сделала глубокий вдох.
– Он мне не нравится. Он раздражающий, надменный, самоуверенный и упрямый.
– Но?
– Ничего. Моя речь закончена. У него нет ни одной положительной черты.
Плечи Мики опустились.
– Черт. Ты врешь. Если не мне, то себе – точно. Если ты не можешь вспомнить об Эндрю ничего хорошего, значит, просто очень стараешься не вспомнить.
Я твердо помотала головой.
– Это неважно. Вот что я пытаюсь сказать. Как ты и говоришь, он уедет через четыре месяца, и вот так я о нем думаю. Плюс, я знаю, что это взаимно.
Мика приподняла брови.
– А это ты откуда знаешь?
– Интуиция.
– Твоя интуиция…
– Никогда не ошибается. Помнишь Кайла? Помнишь, как я чувствовала, что что-то не так, но заставляла себя не обращать на это внимание? Что ж, я была права. Он очень ясно дал мне это понять.
– Каким образом? – спросила Мика.
– Я застала их с Джоди, когда они целовались.
– Софи! Когда? Почему ты мне и этого не рассказала? Я что, больше не твоя лучшая подруга? – Глаза ее были полны горькой обиды, и я поняла, что совершила ошибку, когда решила не говорить с ней, не рассказывать ей о случившемся.
– Прости, я просто хотела об этом забыть. Все еще хочу. Обещаю, я немного позже тебе обо всем подробно расскажу, ладно? – Я попыталась встретиться с ней взглядом, но она отвела глаза. – Если я буду думать обо всем этом сейчас, то только больше разнервничаюсь. И потом, вот эта штука тяжелая. – Я указала на свое ведро.
– Хорошо… Да, давай поговорим об этом позже. – Она протолкнулась сквозь кухонные двери. – Или вообще не будем говорить, если тебе так угодно.
Я закрыла глаза. Мика злилась, и у нее было на это полное право. Но сейчас мне нужно было думать о работе.
Глава 27
Я ступила на крышу высотки. Здесь было потрясающе красиво: огромная площадка с видом на весь город зеленела роскошной растительностью – как будто сад на вершине мира. Тут была и лужайка, и деревья, и цветы. Я никогда не видела ничего подобного.
В центре стояли стулья и накрытые столы, а по периметру располагалось несколько баров. Гостей тут еще не было, зато вовсю сновал обслуживающий персонал.
Мика показывала мне столики, которые мне предстояло обслуживать, но мой взгляд остановился на букетах, украшавших их. Огромные розовые пионы размером с мою ладонь стояли в золотых вазах с белыми гортензиями и бледно-зелеными суккулентами. Такого сочетания я раньше никогда не видела, но выглядело это потрясающе. Перед моими глазами сразу возник образ: девушки в пышных бледно-розовых юбках и белых блузках, ниспадающих красивыми складками, гуляют босиком по зеленеющему саду.
– Алло? – позвала меня Мика. – Тебя, может, оставить наедине с цветами?
– Они такие красивые. Можешь себе представить, чтобы у нас в городе кто-то заказал такие?
– Сфоткай их. Потом, может быть, получится предложить их Кэролайн для следующего мероприятия.
– Я оставила телефон в сумке, в шкафчике.
– Попроси Эндрю сделать фото.
Я оглянулась через плечо, решив, что он где-то рядом. Но его тут не было.
– Да я просто нарисую потом. Я оставила альбом дома. – Я уже жалела об этом, потому что мне ужасно хотелось рисовать.
Я все еще не могла определить, чем же мои дизайны уникальны и необычны. Но, к счастью, за последние несколько недель мне удалось выжать из себя несколько не совсем отвратительных набросков. Я даже начала надеяться, что успею что-то сделать к своему декабрьскому дедлайну.
– Ты скорее зарисуешь цветы, чем попросишь Эндрю о помощи? – спросила Мика, прищелкнув языком. – Вау. Все еще хуже, чем я думала.
– Вовсе нет. – Я ткнула пальцем в несколько столиков вокруг меня. – Так что, это мои столы?
– Ага. Только пять. Легкотня.
– А у тебя сколько?
– Это неважно. Я не первый день работаю.
– Окей, я просто не хочу, чтобы ты брала на себя больше, потому что думаешь, что я не справлюсь.
– Все нормально, Соф. Мы разберемся. – Что-то за моей спиной вдруг привлекло ее внимание. – О, смотри, там Эндрю. Сейчас он сделает для тебя фотку. Эндрю!
Я понимала: Мика пыталась заставить меня признать, что между нами с Эндрю происходит нечто большее – но я этого делать не собиралась. Я нацепила на себя маску безразличия. Потому что только это я и чувствовала. Полное безразличие.
Эндрю подошел к нам, держа телефон в руке.
– Какие шикарные букеты, – сказал он.
– Софи как раз об этом говорила. Можешь сфотографировать один и отправить ей фотку? – радостно спросила Мика.
Эндрю поднял телефон и сделал несколько кадров.
– Ты хочешь их скопировать? – спросил он в своей обычной снисходительной манере.
– Что? Нет. Я ничего не копирую.
– В этом нет ничего постыдного. Разве не говорят, что подражание – высшая форма похвалы?
– Существует огромная разница между тем, чтобы подражать чему-то или просто вдохновляться.
– Разница в чем? – спросил он. – В масштабах чувства вины?
Чудесно. Он в который раз доказал, что наш поцелуй был просто недоразумением.
– Хватит ехидничать.
– Но у меня так хорошо получается.
Я многозначительно посмотрела на Мику, мол, видишь, ничего тут не выйдет. Она просто покачала головой и закатила глаза.
– Кстати, Софи, отличные штанцы, – добавил Эндрю, засовывая телефон обратно во внутренний карман пиджака. – Неплохой выбор, учитывая, что это твои первые в жизни брюки.
– Твой костюм тоже ничего, – парировала я. – Как оно, приятно тратить кучу денег на десять одинаковых нарядов?
Эндрю притворно ахнул.
– У меня не меньше двух десятков.
– Не сомневаюсь, – ухмыльнулась я.
Не знаю, нужно ли было нам с Микой что-то еще делать на крыше, но я развернулась и пошла к двери, как будто внезапно стала тут главной. С благодарностью я заметила, что Мика последовала за мной.
– Знаешь, – сказала она, когда догнала меня, – тебе вовсе не нужно так себя вести ради меня.
– Я ничего не делала. Просто мы вот так себя ведем.
– Вечно флиртуете?
У меня отвисла челюсть.
– В каком месте это был флирт?
– Вы оба просто невозможные. Давай сменим тему.
– С удовольствием.
Мы пробрались на кухню. Мы уже побывали здесь раньше, чтобы поставить вещи и поздороваться с Микиным папой прежде, чем отправиться на крышу. Теперь у одной из плит стоял Джетт Харт; он добавлял овощи на огромную сковородку. Все мое тело напряглось. Он поднял голову и, к моему полнейшему изумлению, улыбнулся. Я попыталась вспомнить, впервые ли вижу улыбку на его лице. Теперь он даже стал больше похож на Эндрю.
– Мика, – протянул он. – Моя рабочая пчелка.
Ага. Так вот кому предназначалась улыбка. Я вскинула брови и посмотрела на Мику.
– Мы теперь ладим, – еле слышно произнесла она, а потом сделала несколько шагов вперед, чтобы поговорить с Джетом. – Мы можем чем-нибудь помочь?
– Твой отец носит коробки. Может, ему не помешает пара лишних рук?
– Хорошо. – Мика махнула рукой в мою сторону. – Вы помните Софи?
Джетт кивнул. Лицо его снова вернулось к своему обычному хмурому выражению.
– Здрасьте, – нерешительно сказала я. – Какая… – В голове пронеслись сразу несколько прилагательных, которые я могла бы использовать, чтобы описать нашу встречу – приятная, чудесная, хорошая, замечательная – но ни одно из них не было бы правдивым, поэтому в итоге я выдавила: – Отличная погода для вечеринки. Ну там, дождя нет, все такое.
– Да, – припечатал Джетт.
Мика потянула меня за руку, и я вышла из кухни следом за ней.
– Когда это вы с ним начали ладить? – прошипела я.
– Когда он понял, что я отлично выполняю свою работу.
– Это все так, но… он тебе теперь нравится?
– Он не так уж плох. Он начинает беситься, если на него давят или если нервничает, но разве это не с каждым так бывает?
– Серьезно? – Теперь она повторяла классическую отговорку Эндрю.
– Я знаю, он иногда ведет себя, как говнюк. Но, Софи, мне с ним работать. Я пытаюсь хотя бы немного ему симпатизировать.
Я подняла руки, капитулируя.
– Я понимаю. Но мне ему симпатизировать вовсе необязательно.
– Хотя бы сегодня, – попросила Мика.
Я застонала.
Обслуживать людей было очень непросто. Мои руки, кажется, уже превратились в желе от того, сколько подносов с грязными тарелками из-под салатов мне пришлось оттащить с крыши на кухню.
Мистер Уильямс улыбнулся мне, когда я поставила тарелки на стойку рядом с несколькими другими стопками.
– Вы отлично справляетесь, мисс Софи, – похвалил он. – Может быть, я возьму вас на работу и на следующее наше мероприятие.
– Только если к тому моменту я немного подкачаю руки.
Я подошла к другой стойке, на которой уже были выставлены тарелки с первым.
– Вы слишком медленно все делаете, – бросил мне Джетт. – Забирайте их уже.
Он весь вечер наезжал на меня, обращаясь со мной, как мне казалось, еще грубее, чем с остальными официантами. Наверное, все еще злился после последнего нашего разговора. Я просто стиснула зубы.