– О сырных шариках, – ответила я.
– У моего папы они самые лучшие, – сказала Мика.
– Мне уже об этом сообщили, – ответил Эндрю.
Я огляделась, окидывая взором просторы, расстилающиеся вокруг.
– Потом надо обязательно сходить вместе в лабиринт.
Мика посмотрела в сторону входа в лабиринт, видневшегося вдалеке.
– Надеюсь, я найду время. Сегодня у меня больше работы, чем у тебя.
– Это факт, – сказала я.
Она потрепала Эндрю по щеке.
– А Эндрю предстоит сделать много фотографий. – Она оглянулась через плечо. – Пойду-ка я. Папе нужна помощь.
– Увидимся позже, – сказала я.
Она вернулась в палатку к папе и Джетту и начала распаковывать огромные мешки сухарей.
– У вас как, все нормально? – спросил Эндрю, застав меня врасплох.
– Да… разве нет? – Я повернулась к нему. – Она что, сказала тебе что-то?
– Нет, не сказала. Просто на том вечере у вас…
– Ах да. – Я все время забывала, что он стал свидетелем нашей размолвки. – Мы уже помирились.
– Здорово.
– Юху-у-у! – раздался вдруг возглас за моей спиной. – Софи!
Я сделала глубокий вдох и обернулась. Мама шла нам навстречу и махала мне издалека. Ганнар ускорил шаг и побежал к нам, остановившись, только когда сделал пару кругов почета вокруг нас с Эндрю.
– Привет всем, – сказал он. – Мамуля сказала, что сегодня мне можно сделать только четыре вещи, поэтому я собираюсь половить яблоки, поучаствовать в конкурсе на съедение пирога, в перетягивании каната и, конечно, сходить в лабиринт. Мамуля сказала, что раз мне уже одиннадцать, в этом году я могу пойти туда один.
Лабиринт был просто огромным – акров пять земли, не меньше.
– Ты так сказала? – спросила я, когда мама подошла ближе.
– Что я сказала? – спросила она, по очереди приподнимая ноги, чтобы стряхнуть грязь с каблуков. Я не понимала, зачем она решила надеть каблуки на осенний фестиваль. Раньше она так никогда не делала.
– Ты сказала, что Ганнар может пройти лабиринт один.
– Ему одиннадцать, – ответила мама. – Конечно, он уже справится один.
– Рекомендуемый возраст для одиночного прохождения – четырнадцать лет.
– Рекомендуемый возраст? – Мама высунула язык. – С каких это пор? Сейчас все так боятся нести ответственность, что пишут везде какую-то ерунду. Он разберется.
Я поняла, что маме – во всем ее каблучном блеске – в этом году просто не хотелось гулять по пятиакровому лабиринту вместе с Ганнаром.
– Я пойду с ним, – сказала я.
– Да, ты можешь пойти со мной, – подтвердил Ганнар. Значит, мама поставила ему ультиматум: если ему хотелось пойти в лабиринт в этом году, он должен был идти один.
– Нельзя все время нянчиться с ним, – заявила мама.
– Я и сама собиралась туда пойти, – ответила я.
– А ты тоже с нами пойдешь? – спросил Ганнар Эндрю.
– Разумеется, – ответил тот.
– Ура! – От восторга Ганнар несколько раз подпрыгнул на месте.
– Ты не обязан, – сказала я Эндрю. Я вспомнила слова Мики о том, что ему нужно делать фотографии.
– Я хочу.
– Софи, – перебила нас мама. – У меня новости.
Я снова повернулась к ней.
– Окей… какие?
Она расправила плечи и вытащила из заднего кармана джинсов конверт с порванным краем.
– Ты получила стипендию!
Я моргнула, ничего не понимая.
– Что? Какую стипендию?
– Мистера Вашингтона. – Она всучила мне конверт.
Я все еще ничего не понимала.
– Но я не подавала заявку
– Это я подала! – сообщила мама, улыбаясь во весь рот. – Поздравляю!
– Но… но я не хочу учиться в Алабаме. – Я таращилась на конверт во все глаза. – Эта стипендия действует только в вузах Алабамы.
Мама раздраженно вздохнула.
– Теперь у тебя есть варианты. – Она ткнула пальцем в сторону палатки мистера Уильямса. – О, там Мика! Пойду поздороваюсь.
Я проводила ее взглядом, потом снова посмотрела на конверт, адресованный мне, но уже открытый. В груди у меня стало тесно. Нет. Я никому не позволю навязать мне будущее, которое мне противно. Я сложила конверт пополам и засунула в задний карман джинсов. Потом я подняла взгляд и поняла, что Эндрю все еще стоит рядом со мной – и стал свидетелем очередного неловкого разговора.
– Мне нужно принести еще пять букетов, – быстро сказала я. – Увидимся позже.
Он кивнул, вытащил телефон и присоединился к быстро прибывающей толпе.
Когда я вернулась к цветочному фургону, пытаясь проглотить разочарование, меня уже ждала Кэролайн.
– Ты отлично справилась, – сказала она, указывая на букеты, с которыми возилась. – Я рада, что мы реализовали твою идею.
Я улыбнулась, на мгновение забыв про маму и стипендию. На этом мероприятии я впервые подала голос. Впервые предложила свою идею перед мероприятием. Полевые цветы.
Эта идея пришла мне в голову после субботы, которую мы с братом провели, гуляя по холмам. Полевые цветы навевали мысли о нимфах, о лесах, покрытых мхом, о лесных созданиях. Я хотела связать с этими образами несколько своих дизайнов. Меня очень обрадовало то, что Кэролайн согласилась взять мою идею на заметку.
– Что ж, – сказала Кэролайн, подавая мне два букета, – повеселись сегодня.
Учитывая груз на сердце из-за конверта в моем кармане, это пожелание звучало почти по-издевательски. Я скрипнула зубами, вытащила конверт и бросила его на переднее сиденье фургона. Я не дам этому испортить мне вечер.
Из колонок донесся гитарный аккорд. Я оглянулась и увидела на сцене рядом с фудкортом Кайла и его группу. Что? Они будут играть сегодня? Для этого праздника обычно приглашали каких-нибудь местных музыкантов, играющих кантри. Я ждала, что сейчас меня накроет очередной волной раздражения, но, глядя на Кайла, я почти ничего не чувствовала.
– Повеселюсь, – сказала я Кэролайн. – Обязательно.
Глава 30
– Какие тут правила? – спросил Эндрю.
– Ты что, никогда не ловил яблоки? Совсем никогда?
– Ты так говоришь, как будто это что-то нормальное и повседневное.
– Эта игра настолько же американская, как бейсбол.
– Не думаю, что это правда, – протянул он. – Ты путаешь ловлю яблок с яблочными пирогами. Их тут где-нибудь подают?
– Может быть, это просто провинциальная традиция, – сказала я.
Мика, которая как раз подошла к бочкам, где мы стояли, фыркнула.
– Вовсе нет.
Она жестом позвала кого-то, и, обернувшись, я увидела, что к нам направляется Лэнс.
– Что вы тут делаете? – спросил он.
– Учим Эндрю ловить яблоки, – пояснила Мика.
– В этой игре нет победителей, – сказал Лэнс. Мика рассмеялась.
– Неправда.
– В конечном итоге вы все промокнете до нитки, – объяснил он.
– Не обращай внимания, – сказала я Эндрю. – Так вот, правила. – Я указала пальцем на Ганнара, который стоял рядом с бочкой на коленях. – Руками ничего хватать нельзя.
– Можно хватать только зубами, – поправила меня Мика.
– Точно, – сказала я. – И это игра на время. Они добавляют твое имя на вон ту супер-крутую белую доску. В конце праздника подведут итоги, и тот, кто достанет яблоко зубами быстрее всех, будет награжден титулом чемпиона по ловле яблок.
– Такая честь, – саркастично изрек Лэнс.
– Ты просто завидуешь, потому что я тебя каждый раз побеждаю, – сказала ему Мика.
– Что? – притворно оскорбился Лэнс. – Тебе, кажется, изменяет память.
Мика пихнула его плечом и засмеялась.
Эндрю посмотрел на меня немного ошарашенно, но потом кивнул в сторону бочки.
– Звучит несложно.
– Это обманчиво, – предупредила я.
– Ловцы, на изготовку! – прокричал мистер Питман.
– Ты попробуешь? – спросила я Эндрю, который уже закатывал рукава.
– В следующем раунде. Сначала посмотрю на технику.
– Неплохая идея, – сказала я.
– Марш! – крикнул мистер Питман, ударяя по кнопке старта на своем таймере.
Ганнар сунул голову в бочку; вода брызнула во все стороны. Я сделала шаг назад.
– Видишь, о чем я говорил? – проговорил Лэнс.
– Это совершенно приемлемый метод, – ответила Мика.
Все мы смотрели, как Ганнар возит головой под водой в поисках яблока. Эндрю смеялся. Наконец, Ганнар вынырнул, сжимая яблоко в зубах; запрокинув голову, он обрызгал всех, кто стоял поблизости.
Он откусил от яблока большой кусок и улыбнулся.
– Вот как это делается! – объявил он.
– Понял, – сказал Эндрю, делая небольшой шаг вперед.
– Главное, постарайся не думать о том, насколько вода слюнявая, – подбодрила его я. – Всем остальным, кажется, все равно.
– Это поэтому ты не участвуешь, Софи? – спросила Мика.
– Нет, я просто тщеславная и боюсь испортить макияж.
Мика улыбнулась, потом подняла руку.
– Я вызываю тебя, Эндрю.
Он ткнул в нее пальцем.
– Ты в деле.
– Осторожнее, она мухлюет, – предупредил Лэнс.
– Неправда!
Мистер Питман сказал соперникам приготовиться. Мика и Эндрю опустились на колени и сложили руки за спиной.
– И вперед! – проорал мистер Питман.
Смотреть на Эндрю было невероятно потешно. Он понятия не имел, что делает. Яблоки то погружались на дно, то всплывали, потому что он не понимал, что нужно найти точку опоры – дно или стенку бочки, хоть что-нибудь. Поэтому Мика, разумеется, вытащила яблоко первой. Потом она потянулась и засунула голову Эндрю под воду. Он вынырнул с бурным хохотом, обрызгав Мику мокрыми волосами.
– Было весело, – заметил Эндрю после окончания конкурса.
– Это потому, что мы тут, знаешь ли, умеем веселиться, – ответила с улыбкой Мика. – Но нам надо возвращаться к работе.
Я рассмеялась, когда она слегка толкнула меня в плечо на прощание, и проводила их с Лэнсом взглядом.
Эндрю прокрутился вокруг своей оси, оглядываясь.
– Что дальше?
– Ты думаешь, что я собираюсь развлекать тебя весь вечер?
– Это твой любимый праздник. Так что да, я собирался весь вечер провести с тобой.
Не знаю, почему, но после этого утверждение сердце у меня подпрыгнуло. Я попыталась проигнорировать свои эмоции, но все равно не знала, что ответить на это. Я начала теребить ручку ближайшей бочки и заметила на столе рулон бумажных полотенец. Я подала рулон Эндрю.