— Бог мой, иногда это очень трудно выносить, — сказал он.
Он резко повернулся и выскочил из ванной, оставив меня безумно возбужденной, хотя я только что кончила.
Когда я вышла из ванной, полностью одетая, эрекции у Картера как не бывало. И я подумала, что он, возможно, ходил в свою комнату и мастурбировал. И эта мысль завела меня еще больше.
После того как он тоже принял душ, Картер вышел из ванной, при этом он выглядел ослепительно. Его мокрые волосы были зачесаны назад, и на нем были шорты с накладными карманами и обтягивающая футболка.
— Готова к осмотру окрестностей?
— Конечно, — улыбнулась я.
Флоридское солнце ярко сияло, когда мы с Картером прошли некоторое расстояние от его дома и остановились у стоянки электросамокатов. Их было около пятидесяти, и они были пристегнуты к забору. Картер наклонился и отомкнул два из них.
— Зачем это?
— Эти самокаты принадлежат всем живущим здесь. И нам дают ключи, чтобы мы могли пользоваться ими. В основном все здесь перемещаются на них.
Как странно!
Картер был таким большим, что он выглядел почти комично, когда встал на самокат и поехал по дороге, чтобы показать мне, как он работает. Очень скоро он вернулся и помог мне устроиться на моем самокате, показав мне, как управлять им.
Мы тронулись в путь. Я не могла сдержать улыбку, когда Картер показывал мне местные достопримечательности, такие как озеро, тянувшееся вдоль дороги, маленький общинный центр и бассейн под открытым небом. Поселок был огромным, и до меня начало доходить, почему люди перемещаются по нему на электросамокатах.
По мере того как мы ехали все дальше, мне стало понятно кое-что еще. Мы не встретили никого моложе семидесяти пяти лет. И все, кто проезжал мимо нас на самокате, были либо с седыми волосами, либо вовсе без них.
— В вашей местности очень много пожилых людей.
Не успела я договорить, как Картер чуть не свалился с самоката. Он остановился и стал истерически смеяться. Это не было нормальным смехом. Это был просто какой-то приступ.
Прижав руку к животу, он с трудом выговорил:
— Я ждал, когда до тебя это дойдет, Дерзкая.
— Дойдет что?
— Ты такая лапочка.
Он спрыгнул с самоката и поцеловал меня в нос.
— Почему ты смеешься надо мной?
— Потому что до тебя это долго не доходило.
— Что ты имеешь в виду?
— Здесь не просто много пожилых людей, Кендалл. Здесь одни только пожилые люди. Это поселок для активных пенсионеров старше шестидесяти пяти лет. Большинство жителей на самом деле старше семидесяти и даже восьмидесяти лет.
Подожди.
Что?
— А что ты, черт возьми, здесь делаешь?
— Это вопрос года, верно? — Он легонько хлопнул меня по заду. — Поехали. Залезай на свой самокат. Я расскажу тебе маленькую историю.
Мы поехали дальше, и Картер начал объяснять:
— Итак, несколько лет назад умерла моя бабушка.
— Мне очень жаль.
— Спасибо. Так вот, мой кондоминиум принадлежал ей. Она и ее кошка Матильда жили здесь много лет. Когда она умерла, я был очень удивлен, узнав, что она завещала этот кондоминиум мне.
— Почему тебе, а не твоим сестрам?
— Я думаю, что она не хотела выбирать какую-то одну из них. Они все время соперничают друг с другом. Она оставила им немного денег, а кондоминиум отдала мне. Я был полон решимости продать его. Но когда я прилетел сюда, чтобы привести дом в порядок, я обнаружил, что никогда в жизни я не чувствовал такого покоя. Здесь не имело значения, как я выгляжу или чем занимаюсь. И никаких женщин моего возраста, чтобы трахаться с ними. Это было настоящим убежищем.
— Итак, ты остался.
— Да.
— И ты единственный молодой человек здесь?
— Насколько я знаю, да. Но дело в том, что… если бы я теперь захотел уехать отсюда, то чувствовал бы себя виноватым.
— Почему?
— Это прозвучит странно…
— Странно? — с сарказмом спросила я. — В этой ситуации нет ничего странного!
— Многие люди стали зависеть от меня. По большей части, когда я летаю, я веду довольно эгоистичный образ жизни. Но когда я здесь, я оставляю свое эго в небесах. Знаешь, когда я помогаю этим людям, подвожу их куда-нибудь или переношу что-то тяжелое… я чувствую себя очень хорошо.
И тут до меня дошло.
— О, мой бог! Вот почему у тебя такая большая машина?
— Да, — рассмеялся он.
— Она похожа на микроавтобус, на котором пожилых людей возят в супермаркеты.
— Обычно это я и делаю несколько раз в месяц.
— Вау. Полагаю, я многого еще о тебе не знаю, Картер.
— Я еще многое надеюсь продемонстрировать тебе, детка. Поверь мне.
— Даже не пытайся заигрывать со мной на этой чертовой штуковине, — сказала я, когда мы покатили дальше.
— Мне еще не доводилось соблазнять кого-либо на самокате.
— И куда мы, во всяком случае, направляемся?
— Мы уже почти приехали.
— Куда?
— К дому моего отца.
— Твоего отца? Я думала, что твои родители живут в Мичигане?
— Верно.
— Теперь я ничего не понимаю.
— Ты скоро поймешь. Помнишь, что ты сказала мне в Амстердаме? Чтобы я подыграл тебе?
— Да.
— Теперь я собираюсь попросить тебя о том же.
У Картера были ключи от одного из домов. Когда мы вошли, я увидела мужчину лет восьмидесяти, который сидел у старого телевизора.
— Пора тебе было давно появиться, Брюси. Мои чертовы ноги убивают меня!
Брюси?
Картер с улыбкой оглянулся на меня.
— Не конфузь меня перед моей подругой, старина.
— Что ты делаешь в обществе Мишель Пфайффер?
— Это не Мишель Пфайффер, Попс.
— Тогда кто это?
— Ее зовут Кендалл.
— Кен Долл?
Картер повысил голос:
— Кендалл… Кендалл.
— Как бы там ни было. Постриги мне ногти на ногах.
— Тебе их не стригли после того, как я в последний раз был у тебя?
— Кто еще мне их пострижет? — проворчал старик.
— Верно. Куда ты положил кусачки?
— Разрази меня гром, если я знаю.
— Ты хочешь, чтобы я отправился на поиски?
— Пока ты стоишь, налей мне сливового соку. У меня уже несколько дней запор, — сказал он и громко пустил газы.
Ох.
— Это прозвучало грозно, — пошутил Картер, потом кивком головы пригласил меня последовать за ним в коридор.
— Кто он, Картер?
Картер заговорил очень тихо.
— Его зовут Гордон Рейтман. Он был другом моей бабушки. В своем завещании она просила меня присматривать за ним. У него никого нет. Его жена умерла за несколько лет до смерти моей бабушки. Его несколько раз в неделю навещают социальные работники, но этого на самом деле недостаточно.
— А почему он зовет тебя Брюси?
— Брюсом звали его сына. Он был единственным ребенком. Парень погиб в автокатастрофе, когда был еще тинейджером. Когда Гордон начал терять рассудок, он стал думать, что Брюс еще жив и что я и есть повзрослевший Брюс. Однажды я попытался объяснить ему, что это не так, но он мне не поверил. Впал в ярость. Так что я больше не стал его разубеждать.
— Он и вправду верит, что ты — это он? Или он просто хочет верить в это?
— Я думаю, что в настоящий момент он и вправду в это верит.
Вау.
Картер стал рыться в ящичках в ванной Гордона и в конце концов нашел маленький пластиковый пакет с кусачками. Он также достал резиновые перчатки.
— Зачем тебе перчатки, если ты собираешься просто стричь ему ногти?
— Ты скоро сама увидишь.
Вернувшись в гостиную, Картер сел на оттоманку напротив Гордона и снял с него носки. Его ногти были желтыми и расслоенными. Мне стало сразу понятно, почему Картер надел перчатки.
Пока он стриг ногти Гордону, я подошла к камину, где на полке стояла фотография маленького мальчика в бейсбольной шапочке. Рядом были фотографии того же мальчика в подростковом возрасте. А чуть дальше — фотография Картера, стоявшего на коленях рядом с Гордоном.
— Ох, черт тебя раздери! — воскликнул Гордон, и я обернулась.
— Не дергай ногой и следи за своим языком в присутствии моей девушки, Попс, или я стану щекотать твои подошвы.
В качестве предупреждения Картер пощекотал пятку Гордона, и старик издал не характерный для него смешок.
— Я сделаю это еще раз, если ты не угомонишься, — сказал Картер.
— Тебе давно пора было привести девушку в дом, сынок.
Картер посмотрел на меня.
— Ну, это особенная девушка.
Неужели он никогда не приводил сюда женщин?
— Ты мне очень понравилась в фильме «Бриолин 2», — сказал Гордон.
Я недоуменно посмотрела на Картера.
— М-мм?
— Очевидно, он все еще думает, что ты Мишель Пфайффер. Просто не возражай ему. — Картер положил кусачки обратно в пакет. — Ну вот, готово.
К моему изумлению, Картер налил себе в ладонь лосьон и стал растирать ноги Гордона. Старик откинул голову назад и закрыл глаза. Он начал стонать от удовольствия. Спустя несколько минут стоны сменились храпом. Гордон вырубился.
Картер поднялся, и я пошла в ванную вслед за ним. Он внезапно обернулся и поднял свои испачканные лосьоном руки.
— Давай я обниму твое лицо.
— Еще чего! — рассмеялась я. — Сними эти перчатки!
— Да брось, ты же сама знаешь, что хочешь, чтобы я приласкал тебя.
— Картер, серьезно, я не шучу. Вымой руки, если хочешь когда-нибудь снова прикоснуться ко мне.
Он игриво придвинулся ко мне и пошевелил бровями.
— Нет никакого вреда от маленького грибка.
— Картер!
— Ладно, ладно.
Он снял перчатки и вымыл руки. Потом повернулся, прижал меня к стене и поцеловал в губы.
Запустив пальцы в его волосы, я посмотрела ему в глаза.
— Знаешь, я уже начала доверять тебе, разглядев тебя настоящего за маской плейбоя. Но то, что ты делаешь для этого человека… Ты не просто ухаживаешь за его ногами, а даешь ему почувствовать себя так, словно у него есть семья. И это на самом деле показывает мне, какой ты человек. Это напоминает мне о том, как я любила помогать Ванде много лет назад. И это вдохновляло меня и заставляло стараться стать лучше. Ты бескорыстный человек, Картер.