После того как я выбросила остатки рожка от мороженого, я зашла в магазин «У Картера», чтобы просто посмотреть, что там продают. Честно говоря, это был всего второй случай в моей жизни, когда я зашла в магазин с детской одеждой. В первый раз я ходила за подарком для моей кузины Харпер, которая в восемнадцать лет забеременела от тридцатидевятилетнего женатого профессора в ее колледже. Мы, светские дамы из семьи Спаркс, всегда отличались свободой нравов.
— Привет, красавчик, — ответила я по телефону.
— Судя по твоему голосу, тебе стало лучше после нашего разговора сегодня днем.
Я вздохнула.
— Я чувствую себя лучше.
— Для этого есть какая-то особая причина? Не то чтобы я жаловался. Но я хотел бы знать, что потребовалось для того, чтобы твое настроение изменилось. Запомнить это на случай, когда мне, возможно, это понадобится.
— На самом деле это был ты.
— Продолжай. Пока мне эта история нравится.
Я рассмеялась.
— Ну… сегодня я много размышляла. И, скажем так, в некотором смысле ты был рядом со мной все это время.
Я положила в чемодан маленький костюмчик, который купила днем. Магазин не только носил имя Картера, но внутри я обнаружила этот маленький темно-синий костюм с кантом по бокам брюк, который выглядел в точности так же, как форма Картера. Я не смогла удержаться. И оказалась у кассы раньше, чем успела сообразить, что покупаю одежду для ребенка, которого только что решила родить.
Я вышла из магазина с пластиковым пакетом в руках, и мне показалось, что солнце стало сиять ярче. И мне легче дышалось. Мой мозг и мое сердце, которые спорили между собой все последние недели, наконец пришли к согласию. Мой бог! Я собиралась родить ребенка. Ребенка. От мужчины, в которого была безумно влюблена.
Почувствовав себя свободной, я поступила так, как поступила бы на моем месте всякая хорошо воспитанная светская леди. Я пошла по магазинам. В молле была дюжина других магазинов, и я обошла их все до одного. Мои сумки уже было почти невозможно поднять, когда я зашла в последний магазин — военных товаров. И там я нашла набор старых значков в виде крыльев, которые носили служащие ВВС.
Глядя на сложенный костюмчик с прикрепленным к нему значком, я уже представляла себе одетого в него маленького мальчика с ямочками на щеках. Его папа гордо держал его на руках. Его папа. Погруженная в свои мечты, я почти забыла о Картере, который ждал на линии.
— Дерзкая, ты еще слышишь меня?
— Да. Прости. Просто я думала о том, что больше не стану тебе рассказывать о своем дне. Я предпочитаю показать тебе, что именно напоминало мне о тебе.
— Значит ли это, что я скоро увижу тебя?
Я услышала в его голосе надежду, и от волнения у меня вспотели ладони.
— На самом деле да. Я надеялась, что мы сможем встретиться.
Я застегнула молнию на чемодане и плюхнулась на кровать.
— Скажи лишь слово. Где и когда? Если нужно, я поверну самолет, который завтра вылетает в Дубай. Пригоню в Техас «Боинг 757», заполненный арабами, если у тебя есть для меня хорошие новости.
Я знала, что он шутит, но от этого сумасшедшего мужчины можно было ждать чего угодно.
— Где ты будешь в следующий понедельник?
— Подожди. Я проверю мое расписание.
Через тридцать секунд он снова взял трубку.
— В понедельник я буду в Майами.
Это был еще один знак.
— В том аэропорту, где мы познакомились?
— Верно. Я проведу там ночь, а потом полечу снова в Бразилию. Это как знак судьбы, красавица. Что ты на это скажешь? Как насчет свидания? Прилетай в Майами. Встретимся в том же баре, где все началось. Я забронирую тебе билет на тот рейс, который приземлится в Майами примерно в то же время, что и я.
Я сделала глубокий вдох и с выдохом избавилась от остатков всех моих страхов.
— Да. Мне нужно увидеться с тобой. Я хочу кое-что с тобой обсудить. И я к тому же страшно по тебе скучаю.
— Отлично. К утру у тебя будет билет.
После этого мы проговорили еще час. Я не стала рассказывать ему о своих покупках и о том решении, которое почти приняла. Все это нужно было сделать только при личной встрече. Но в конце нашего разговора я сказала:
— Я купила сегодня кое-что, напоминающее мне о тебе.
— Да? И что именно?
— Это сюрприз.
— Знаешь, мне, возможно, не стоило говорить тебе об этом, но у меня тоже есть кое-что, напоминающее мне о тебе. Но я это не покупал. Я в некотором роде стащил это у тебя.
Я лежала на кровати и смотрела в потолок. Но при этих словах я перекатилась на живот.
— Что ты мог…
И тут я вспомнила о том, что обнаружила, когда стирала дома грязные вещи. Я всегда носила комплекты белья, и от красного комплекта у меня остался только бюстгальтер, а трусики исчезли.
— Бог мой. Ты не мог этого сделать.
Картер сделал глубокий вдох, и я знала, что он что-то понюхал. Я прижала руку к губам. Бог мой!
— Они сейчас у тебя на лице, да?
Вместо ответа я услышала нечто среднее между ворчанием и стоном.
— Бог мой, Картер! — хихикнула я. — Ты сумасшедший. Я просто не могу поверить, что ты стащил мои трусики!
— Правда? Я думал, что ты уже могла бы ждать от меня чего-нибудь подобного.
— Надо полагать, ты прав. — Я закусила губу. — Ты…
— Что ты хочешь спросить?
— Ты сам знаешь.
— Черт, конечно же, знаю. Но я все равно хочу, чтобы ты спросила.
Картер был, безусловно, больше искушен в непристойных разговорах, чем я. Мне, вероятно, следовало поработать над этим, если я собиралась завязать долговременные отношения с пилотом, с которым пришлось бы часто расставаться. Так что я вышла за пределы своей комфортной зоны. Я понизила голос, и он прозвучал довольно сексуально.
— Ты… трогаешь свой член, когда вдыхаешь мой запах?
Он буквально зарычал.
— Боже, слово «член» из твоего ротика чуть не заставило меня кончить.
— Правда? — Я заерзала в кровати. — Я думала, что заставлю тебя кончить, когда твой член будет в моем ротике.
— Кендалл… — предупредил меня он.
— Что? Ты первый начал.
— Да… и ты не должна так играть со мной.
— Я очень хотела бы сейчас поиграть с тобой.
Он засмеялся.
— Мне придется брать с собой в дорогу крем для наших ночных разговоров.
— По-моему, это хорошая идея. Почему бы тебе не купить его утром в магазине аэропорта, а поскольку я завтра заеду домой, я смогу захватить с собой Джека для нашего ночного разговора.
— Джека?
— Я так зову свой маленький резиновый вибратор.
— Мы что, только что назначили свидание, чтобы вместе дрочить завтра ночью?
Я тихо рассмеялась.
— Похоже на то.
— Я позвоню тебе, как только поселюсь в отеле.
— Отлично.
Голос Картера сделался серьезным.
— Я люблю тебя, Кендалл.
— Я тоже люблю тебя, капитан. Еще четыре дня, и мы снова будем вместе.
Еще четыре дня.
Глава 20Кендалл
Я никогда в жизни еще не была так взволнована.
Я приехала в аэропорт за три часа до отлета, хотя это был внутренний рейс, и Картер взял мне билет в первый класс, для которого предусматривался ускоренный проход через службу безопасности. Я не могла сдерживать улыбку. Передо мной была маленькая девочка в черной шапочке с ушками, и она не могла спокойно оставаться на месте, пока ее мама регистрировала их на рейс в Орландо. Но ее нетерпение меркло по сравнению с моим.
Если все пойдет по графику, я буду в объятиях Картера менее чем через шесть часов. Его самолет должен был приземлиться за час до моего, и он заверил меня, что нетерпеливый капитан вовремя посадит свою машину.
Одно лишь то, что я была в аэропорту, видела все эти униформы, похожие на те, в которых ходил Картер, заставляло меня чувствовать себя лучше, чем я чувствовала себя в течение многих дней. И мне было странно, что в аэропорту Далласа я чувствовала себя комфортнее, чем дома.
После того как я приняла решение, я не стала говорить об этом своей матери. Из этого не вышло бы ничего хорошего. Она лишь испортила бы мне настроение. Я всегда знала, что финансы у мамы стоят на первом плане. Просто мне хотелось верить, что мое счастье перевешивает ее желание поддерживать определенный стиль жизни. Прошлая неделя заставила меня впервые трезво посмотреть на нее. А может быть, я всегда видела ее такой, какой она была на самом деле. Просто я предпочитала не замечать очевидного.
Но хотя я не говорила матери о том, что приняла решение, думаю, она догадалась об этом. Когда я проснулась утром, я обнаружила на столе в столовой адресованный мне большой коричневый конверт. В нем лежало длинное соглашение о совместном воспитании детей, в котором подробно оговаривалось, что Картер не имеет права на мое наследство или на наследство нашего будущего ребенка. Мне оставалось лишь вписать имя Картера и подписать документ. Когда мама проснется в полдень со своим обычным тяжелым похмельем, она найдет конверт в точности на том месте, где так деликатно оставила его. Только соглашение будет лежать поверх конверта, разорванное пополам. Полагаю, я поступила не так деликатно, как она.
Я остановилась у газетного киоска, купила несколько журналов и пару шоколадных батончиков, а потом пошла по направлению к своим воротам. Напротив меня сидела компания стюардесс. Мне было неприятно, что у меня тут же возник вопрос — не спал ли Картер с кем-нибудь из них. Не то чтобы я не доверяла ему, потому что, как ни странно, я полностью ему доверяла. Но я обнаружила, что во всем, что касалось Картера, я была ярой собственницей. Мысль о том, что он мог спать с кем-то еще, вызывала у меня боль в груди. Хотя я и знала, что это нелепо — мы с ним оба прежде спали с другими людьми. Но я не могла не переживать из-за этого.
Посадку объявили более чем за час до вылета, что всегда было хорошим знаком. Поскольку я летела первым классом, я имела право зайти в самолет в числе первых, но я все равно дождалась, пока зал ожидания опустеет, и лишь потом пошла по телетрапу.