Пальцы Иоланты дрожали совсем чуть-чуть, когда она вытянула из его брюк ремень. А когда она расстегнула пуговицу и молнию, ощутив его напрягшуюся плоть, все ее тело затрепетало от страсти.
Алекос стянул брюки и отбросил их в сторону.
– Надеюсь, не я один буду раздеваться?
– Нет… – Иоланта потянулась к молнии на спине, но от волнения не могла с ней справиться. Алекос, не говоря ни слова, повернул ее спиной к себе и одним быстрым движением расстегнул платье.
Иоланта слегка повела плечами, и оно скользнуло вниз до пояса. Она почувствовала, как пальцы Алекоса спокойно и уверенно расстегнули бюстгальтер.
– Мне казалось, здесь командую я.
– Я просто помогаю, – пробормотал он, прижавшись в поцелуе к основанию ее шеи. – Мне надо что-то делать, иначе я лопну.
Иоланта прислонилась к нему и вздохнула от удовольствия. Алекос, взяв в ладони ее груди, освободил их из кружевного плена бюстгальтера.
– Я так долго мечтал об этом, – прошептал он, лаская большими пальцами ее напрягшиеся соски, его бедра прижались к ее ягодицам. – Мечтал, мечтал…
– Я тоже, – шепнула Иоланта. С каждым его движением восторг все сильнее переполнял ее, но вдруг настал момент, когда она поняла, что больше не в силах продолжать эту эротическую игру. Желание сделалось нестерпимым.
Иоланта повернулась кругом в его объятиях и, обхватив Алекоса за шею, прижалась к нему.
– Поцелуй меня, Алекос. – Она потянулась к его губам.
И Алекос поцеловал ее, его язык скользнул внутрь. Этот поцелуй пронзил Иоланту до кончиков ногтей.
Но и этого оказалось мало. Не переставая целовать Иоланту, Алекос потянулся к постели и, смягчив руками ее падение на матрас, лег сверху.
Она чувствовала его ноги, скользившие по ее ногам, а животом – его напряженный член, чувствовала, как он с силой вдавливает ее в матрас. Это было восхитительно, но все равно мало.
Согнув ноги в коленях, Иоланта выгнулась, желая большего.
Когда рука Алекоса скользнула между ее ног, она вскрикнула:
– Алекос…
Он убрал руку, и Иоланта разочарованно всхлипнула, но Алекос снова лег сверху, и она наконец почувствовала его внутри.
– Все хорошо? – спросил Алекос, и она судорожно кивнула:
– Да!
То, что она чувствовала, было восхитительно. Казалось, все ее тело открылось навстречу ему, и, когда Алекос начал двигаться, Иоланта целиком отдалась сокрушительным волнам ощущений, пока с криком не содрогнулась в его объятиях. Обхватив его руками и ногами, она прижимала Алекоса к себе, а перед глазами у нее плясала россыпь цветных огней, и тело пульсировало от наслаждения, в котором она так долго себе отказывала.
Иоланта почувствовала, как тело Алекоса обмякло, и он удовлетворенно вздохнул. Потом он приподнялся на локте и, убрав со щеки Иоланты прядь волос, поцеловал ее с какой-то особенной нежностью.
Прежде чем войти в спальню Алекоса, Иоланта строго сказала себе, что не ждет любви и не произнесет слов «Я люблю тебя». Она с радостью удовлетворится тем, что предлагал ей Алекос. Тем, что у них уже есть. Но, похоже, ее сердце не подчинилось приказу.
К счастью, когда он перевернулся на спину и лег рядом с ней, ей удалось загнать эти ненужные слова внутрь. Она сделала свой выбор и должна ему следовать. В любом случае ее будущая жизнь обещала стать лучше прежней. Иоланта сказала себе, что этого достаточно.
Несколько минут Алекос лежал, положив руку на лицо, и это напомнило ей, чем закончилась их встреча десять лет назад. Всего лишь второй сексуальный опыт за всю ее жизнь, и он начинал пугающе походить на первый. Иоланта почувствовала себя такой же неуверенной и незащищенной, как тогда, и это ей совсем не нравилось.
Но Алекос опустил руку и улыбнулся ей.
– Это было замечательно.
Иоланта почувствовала облегчение и вместе с тем испытала разочарование. «Я тебя люблю» понравилось бы ей больше. Но ничего, ей хватит и того, что есть.
– Да, замечательно, – согласилась она с манящей улыбкой. Не стоит усложнять. Иоланта умела делать счастливое лицо, когда надо. К тому же ей действительно было хорошо, даже замечательно.
Алекос встал с кровати и, повернувшись к ней спиной, потянулся за своими боксерами. Судя по всему, он считал, что все закончилось. Иоланта поняла, что она должна одеться и уйти.
Схватив свое платье, валявшееся на полу, она уже собиралась надеть его, когда Алекос повернулся и недовольно наморщил лоб.
– Подожди.
– Что? – Иоланта прижала платье к груди, отчаянно стараясь не краснеть.
– Я не собирался… – Он провел рукой по волосам. – Не надо одеваться. Я не хочу, чтобы ты ушла.
– Ты… не хочешь?
– Я хочу, чтобы ты осталась здесь, в моей постели, – ответил Алекос. Он снова лег в постель рядом с ней и, накрыв их обоих одеялом, обнял Иоланту. – Я хочу, чтобы ты осталась здесь на всю ночь.
Слова Алекоса привели ее в восторг, и все же она колебалась.
– Но Нико…
– Я знаю. – Он обнял ее крепче, и Иоланта уткнулась лицом в его плечо и почувствовала, как ее охватывает ощущение покоя. – Ты можешь вернуться к себе под утро. А пока побудь со мной. – Его просьба звучала странно, неуверенно, как будто ему трудно признаваться в своих желаниях. Сердце Иоланты заныло.
– Хорошо, – шепнула она, прильнув к нему. – Я останусь. – Да, она останется. Сколько он захочет.
Глава 14
– Я должен вернуться в Афины.
Иоланта попыталась не подать виду, хотя от этого простого заявления Алекоса у нее упало сердце. Конечно, ему нужно ехать в Афины. Безусловно, у него много дел. Как, впрочем, и у нее. Ей нужно разобраться с делами Лукаса, вернуть Нико к занятиям, а главное – пересмотреть всю свою жизнь в целом. Их двухнедельная островная идиллия закончилась, как бы ей ни хотелось иного.
– Когда? – спросила она, стараясь говорить легко, как будто она не ужасалась тому, что ждет в будущем ее, Нико и всех их как семью. Их с Алекосом как пару. Всю неделю, прошедшую с тех пор, как она впервые легла в постель Алекоса, Иоланта прожила словно во сне. Дни она проводила с ним и с Нико, купаясь, играя и иногда даже рисуя. У нее уже набрался целый альбом набросков острова, и ей не хотелось на этом останавливаться.
Все ночи она проводила с Алекосом. За эту неделю они изучили друг друга досконально и теперь могли доставлять друг другу больше наслаждений.
Но Иоланта знала, что это возможно только здесь, на острове, где нет других соблазнов, и ничто не мешает им заниматься только друг другом. Здесь они смогли расслабиться и чувствовать себя так, словно это и есть настоящая жизнь.
Что будет, когда они вернутся в Афины?
– Мы должны уехать завтра, – сказал Алекос. – Я и так забросил дела слишком надолго.
– Завтра…
Иоланта взглянула на поблескивающее море, на солнце, которое как раз начинало садиться. Они сидели на террасе, потягивая холодный чай, Нико совершал последний заплыв в бассейне. После ночных любовных утех и долгой морской прогулки Иоланта чувствовала во всем теле приятную и легкую усталость. От мысли, что завтра им предстоит подняться на яхту и плыть в Афины, все внутри у нее тревожно сжималось. Может, Алекос и не любил ее, но с каждым днем, проведенным на острове, он отдавался ей все больше и больше. Что, если, вернувшись в Афины, он снова отдалится от нее?
– Знаю, я должен был предупредить тебя заранее, чтобы ты подготовила Нико. Но мне просто не хотелось об этом думать.
– Я тебя понимаю. – Иоланта слабо улыбнулась. – Мне тоже.
– На следующей неделе я должен быть в Нью-Йорке, – отрывисто произнес он. – И мне бы хотелось, чтобы ты полетела со мной.
Нью-Йорк. Иоланта мечтала побывать там, пройтись по Гринвич-Виллидж, сделать несколько набросков в Сентрал-Парке. И все же она напомнила:
– Алекос, у Нико уроки. И потом, я не уверена, что такой долгий перелет…
– Я не говорю про Нико. Я говорю про тебя.
Она задохнулась от удивления.
– Что?..
– Иоланта, ты и так все время проводишь с Нико. Он учится дома, ты почти никуда не выходишь, вся твоя жизнь вертится вокруг него…
– Я хочу быть хорошей матерью, – перебила его Иоланта, задетая его заявлением. – Мне казалось, ты в состоянии это понять.
– Да, я понимаю, – ответил Алекос. – Но ты слишком ограничиваешь себя. Это нездорово. Тебе нужна своя жизнь, свои интересы. Ты должна уделять время себе и нам двоим.
– На этой неделе мы уделяли друг другу достаточно много времени, – выпалила она.
– Я не имею в виду постель, – возразил Алекос, и его глаза вспыхнули от упоминания об этом. – Нам нужно время, которое мы сможем проводить вдвоем, как супружеская пара.
У Иоланты вырвался приглушенный смех.
– Не могу поверить. Ты даешь мне советы по поводу семейных отношений?
Его губы изогнулись в печальной улыбке.
– Возможно, ты увидишь в этом подтверждение того, как сильно я хочу, чтобы у нас все получилось.
Слова Алекоса лишили ее дара речи. Она боялась надеяться, боялась мечтать. Она не говорила о чувствах, не задавала личных вопросов. Пока ей удавалось идти по этому канату, все шло хорошо. Но что будет, если она оступится? Если соскользнет с него?
– А что мне делать с Нико? – спросила она в основном для того, чтобы потянуть время.
– У тебя есть горничная. Разве она не может присмотреть за ним пару дней? Всего две ночи.
Две ночи она сможет провести с мужчиной, который хочет быть с ней. «Довольствуйся этим, Иоланта. Не жадничай, не желай большего».
– Хорошо, – шепнула она, и Алекос удовлетворенно улыбнулся.
Неделю спустя Иоланта сидела в первом классе, сжимая в руке бокал шампанского, а самолет набирал высоту в лазурном небе.
Возвращение в обычную жизнь оказалось несколько болезненным, но далеко не таким ужасным, как она боялась. Нико чувствовал себя разочарованным их внезапным отъездом с острова и теперь, когда он больше не мог прятаться в этом раю, держался с Алекосом более настороженно. Иоланта пыталась поговорить с ним об этом, но Нико, по своему обыкновению, неохотно делился тем, что чувствовал. В конце концов Иоланта решила дать ему время прийти в себя. Да и себе тоже.