е понравилось.
— Мне о подобном домогательстве ничего не известно. Будучи заведующим кафедрой итальянского языка и литературы, я всегда поддерживал все правила и регламенты, принятые в университете. — Джереми посмотрел на Меган. — И я хочу, чтобы моя административная лояльность была отражена в протоколе слушаний.
Декан махнул референту, согласившись удовлетворить требование завкафедрой.
Профессор Мартин повернулся к членам комитета:
— Подавала ли мисс Митчелл жалобу о домогательстве? — (Члены комитета дружно покачали головами.) — Могу я взглянуть на текст электронного письма?
Декан кивнул, и Меган быстро подала Джереми распечатку.
Он сделал вид, что углубился в чтение. Это позволяло Джереми выиграть немного времени для своих перекрученных мозгов и по жестам Габриеля попытаться понять, что у того на уме. Однако Габриель продолжал сидеть с каменным лицом и стиснутыми кулаками. На своего непосредственного начальника он ни разу не взглянул.
— Поскольку мисс Митчелл не подавала жалоб о домогательстве, могу лишь предположить, что она передумала. Возможно, свое электронное письмо она написала в спешке и затем раскаялась. Похоже, она просто была рассержена поведением Габриеля. — Джереми вернул лист Меган.
— А что вам известно о гранте? — спросила профессор Чакравартти.
— Я отправил декану Арасу электронное письмо и сообщил, что некая филантропическая организация в Соединенных Штатах… названия ее я не помню… желала бы выделить грант. Эти неизвестные мне благотворители предлагали финансово поддержать лучшего аспиранта магистратуры нашей кафедры. Это все, что я знаю.
— Есть ли связь между профессором Эмерсоном и грантом? — спросил декан.
— Никакой, — пожимая плечами, ответил Джереми.
— Мне трудно в это поверить, — признался профессор Мванги, сцепляя пальцы. — Сразу бросается в глаза совпадение фамилии профессора Эмерсона и учредителя фонда. Далее, грант почему-то предлагается вашей кафедре и конкретной аспирантке. Сдается мне, мисс Митчелл связывала этот грант с профессором Эмерсоном. Иначе зачем бы она стала угрожать, что вернет грант?
Джереми криво улыбнулся:
— А вы помните, какой была ваша аспирантская жизнь? Основная еда — кофе и лапша быстрого приготовления. Добавьте к этому вечное недосыпание из-за учебных нагрузок. Не все выдерживают такой прессинг. Кто-то допускает ошибки в поведении. Мы сталкивались и с более удручающими историями. Уверяю вас, — Джереми кивнул в сторону Габриеля, — профессор Эмерсон не имел никакого отношения к гранту. Решение об этом принимал я, и в тот момент мисс Митчелл действительно являлась лучшей аспиранткой магистратуры. Можете поговорить с Трейси из отдела стипендий и грантов и выяснить, откуда взялся этот фонд.
Габриель изо всех сил старался не показать своего удивления. Надо же, начальник взялся его защищать. Он ерзал на стуле, теребил волосы и ждал ответа декана.
— В этом нет необходимости, — ответил декан. Он снял очки и принялся задумчиво покусывать дужку. — Как вы слышали, профессор Эмерсон признался и взял на себя полную ответственность за свои отношения с мисс Митчелл. По его же признанию, он сыграл на эмоциональной уязвимости мисс Митчелл, пообещав ей «облегчить ее положение». Это же подтверждает его выбор профессора Пиктон научным руководителем для мисс Митчелл, а также нервозное поведение самой мисс Митчелл во время слушаний. Поскольку профессор Эмерсон обладал властью над мисс Митчелл и поскольку ряд свидетелей подтвердили, что поначалу он очень грубо вел себя с нею, мы не верим в обоюдное согласие их отношений. — Здесь глаза декана встретились с глазами профессора Чакравартти, и та торжествующе кивнула. — Таким образом, мы склонны простить мисс Митчелл ее лжесвидетельство, ибо нам ясно, что это происходило под давлением. Мы также отметаем все обвинения в ее адрес, если только профессор Мартин не приведет нам какие-либо контрдоводы.
Взгляд Габриеля был настолько резким, что Джереми, посмотревший в его сторону, невольно вздрогнул.
— Я не вижу причин для наказания мисс Митчелл, — сказал Джереми, беспокойно теребя воротник рубашки.
— Мы постараемся убедить мисс Митчелл в целесообразности подачи жалобы на домогательство. Но из моих слов не следует, что разбирательство затянется надолго. Таких намерений у меня нет, тем более что профессор Эмерсон был весьма искренен в своих признаниях. Однако я пока не решил, буду ли обращаться к ректору с просьбой обратить более пристальное внимание на вашу кафедру. Жалоба, послужившая основой нынешнего разбирательства, подана тоже вашей аспиранткой, мисс Петерсон. В свою очередь, мисс Митчелл подала на нее встречную жалобу, обвинив в клевете. Получается, профессор Мартин, за один семестр — несколько неприятных событий. Что же происходит на вашей кафедре? — спросил декан, сурово поглядев на Джереми.
Тот выпрямился:
— Я, как и вы, удивлен и огорчен случившимся. Но вряд ли вы станете меня обвинять в отсутствии нездорового интереса к личной жизни тех, кто преподает и учится на моей кафедре.
— Нет, конечно. Но мы ожидаем что вы будете поддерживать атмосферу безопасности для тех, кто у вас учится. В особенности для студенток и аспиранток, — твердым, осуждающим тоном сказала профессор Чакравартти.
Декан кивнул:
— Вместе с тем я знаю о безупречном послужном списке профессора Мартина и о его репутации заведующего кафедрой. Поэтому я хотел бы просить вас, Джереми, внести вклад в разработку мер по преодолению последствий всех нарушений наших правил и регламентов. Я приглашаю вас присоединиться к нам, когда мы будем это обсуждать. — Жест декана означал, что Джереми может отправляться восвояси.
— Благодарю вас, — откашлявшись, сказал Джереми. — Но вначале я хотел бы переговорить с профессором Эмерсоном.
— Его показания внесены в протокол. Меган снабдит вас копией.
— Поскольку я являюсь непосредственным начальником профессора Эмерсона, мне необходимо задать ему ряд своих вопросов. Вряд ли вы станете возражать против моего права.
— Хорошо, — нахмурился декан. — Даю вам пять минут.
Кивнув, Джемери направился к выходу, ожидая, когда Габриель к нему присоединится.
Габриель пресек попытки Джона пойти вместе с ним и медленно двинулся вслед за своим старым другом. Плечи профессора Эмерсона были понуро опущены.
— Что за дерьмовую комедию вы тут устроили? — шипящим шепотом спросил Джереми, поворачиваясь спиной к комитету.
Габриель тоже повернулся спиной.
— Они собирались приостановить слушания и пойти по новому кругу опроса свидетелей. Это могло растянуться на недели. Джулианна потеряла бы свое место в Гарварде, не говоря уже об опасности наказания за «мошенничество в академической сфере» и лжесвидетельство.
— И чего вы добились своим великодушием? Декан вправе выгнать вас!
— Прежде чем я стал отвечать на их вопросы, мой адвокат узнавал насчет смягчения мер наказания. Декан согласился на это при условии, что я не замешан ни в какой преступной деятельности.
Джереми обеими руками поскреб лицо.
— Итак, вы ринулись вперед и признали все? Вы что, спятили? Вы должны были бы молчать, не раскрывая рта.
— И разрушить жизнь Джулианны? Никогда!
Джереми окинул коллегу долгим холодным взглядом:
— Университетская администрация может аннулировать ваш контракт. Если вас выгонят, ни один университет не возьмет вас к себе. На вашей карьере будет поставлен крест.
— Мне наплевать, — ответил Габриель, и его лицо стало еще жестче.
— Зато мне не наплевать! — взбеленился Джереми. — Я не собираюсь из-за какой-то аспирантки терять своего лучшего профессора. Вы же знаете: нам сокращают фонды. Я не смогу вас заменить. Очень скверно, что у нас только один специалист по Данте. Как я без вас смогу поддерживать кафедру на должном уровне?
— Это не моя проблема.
— Да, черт вас дери, не ваша! — буркнул Джереми, сердито блеснув глазами. — Вы с Джулианной и эта Криста одним махом уничтожаете мою кафедру. Даже если я получу разрешение заменить вас, кто согласится работать у меня, когда история с жалобой Кристы просочится за пределы кафедры? Я уж не говорю о вашей интрижке с Джулианной!
— Это не было интрижкой, — упрямо возразил Габриель. — Декан обещал полную конфиденциальность. Потому я и согласился давать официальные показания.
Джереми недоверчиво покачал головой:
— Неужели вы до сих пор не поняли? Я ваш друг. А по вашей милости я в глазах декана оказался полным дебилом. Весьма вероятно, что теперь они возьмутся и за меня и начнут выяснять, что я узнал и когда. Одному богу известно, сколько таких комитетов я еще должен буду пройти! Возможно, дойдет и до суда!
— Мне неприятно это слышать, — сдавленно произнес Габриель.
— Вам неприятно слышать, а мне это — расхлебывать. Я и так выгляжу идиотом, позволившим профессору-хищнику испортить жизнь двоим аспиранткам. Вам еще повезло, что Тара заседает в этом комитете. Будь она председателем комитета по делам женщин, она подвесила бы вас за яйца посреди кампуса.
Габриель расправил плечи:
— Я скажу им, что вы ничего не знали, и приму все последствия на себя.
Джемери подошел почти вплотную и, глядя в глаза своему молодому коллеге, сказал:
— Только мне еще не хватало ваших дурацких игр в мученика. Защищая ваши отношения с мисс Митчелл, вы уже причинили вред достаточному числу людей. Теперь под угрозой оказалась и моя задница. Как вы думаете, что будет с вашей Джулианной, если вас вышвырнут из университета?
— Если только меня попытаются выгнать, я подам в суд.
Джереми уперся руками в бока:
— Это будет крайне запоздалым выстрелом. Едва только вас вышибут и в Гарварде об этом узнают, на магистратуру Джулианны ляжет большое грязное пятно. Вы порушите и ее, и мою репутацию, а также репутацию всех остальных профессоров, студентов и аспирантов моей кафедры. Ваша кисть замарает каждого из нас. — Джереми покачал головой. — И как только вы могли так с нами поступить.