Они стояли на крыльце ее дома. Вскоре у них за спиной послышались шаги.
— Доброе утро. А я вот завтрак несу, — объявил Пол.
В руках у него был поднос с тремя пластиковыми стаканами кофе и пончиками из кондитерской «Тим Хортон». Пол не знал, понравится ли Джулии и ее отцу столь раннее вторжение, однако Том встретил его крепким рукопожатием, а Джулия обняла.
Все трое поднялись в квартиру и расположились за столиком. Затем мужчины принялись обсуждать наилучшие способы упаковки и погрузки имущества Джулии. Сара — женщина, сдавшая ей квартиру, — разрешила туда вселиться уже пятнадцатого июня.
— Кэтрин Пиктон приглашала меня сегодня на ланч, — сказала Джулия и быстро добавила: — Но я могу и не ходить.
Ей не хотелось заставлять отца и Пола возиться с упаковкой ее вещей, пока она отдает визит вежливости.
— Джули, у тебя не так уж много вещей. — Том оглядел комнату. — Одежду ты соберешь сама, а мы займемся упаковкой книг. Думаю, к тому времени, когда тебе нужно будет идти к твоей профессорше, мы уже закончим.
Он улыбнулся, взъерошил ей волосы и пошел в ванную, оставив Джулию и Пола наедине.
— Ты мог бы и не тратить свое время на меня. Мы с отцом и сами управились бы.
Пол нахмурился:
— Когда наконец ты признаешь очевидный факт, что я занимаюсь этим не по обязательству, а потому, что мне этого хочется? Никуда я не уйду, особенно когда у меня есть все основания остаться.
Джулии стало неловко. Она замерла, разглядывая свой недопитый кофе.
— Думаю, профессор Пиктон позвала тебя не только ради деликатесов. Она хочет с тобой поговорить. Не пойти будет просто невежливо. — Пол слегка стиснул ей руку. — Иди и не волнуйся. Мы с твоим стариком и вдвоем управимся.
Джулия медленно выдохнула и улыбнулась.
Джулии не хотелось, чтобы некоторые ее вещи весьма личного свойства попались на глаза отцу или Полу, и она сложила их в свой верный рюкзак. Возможно, кого-то удивит, что молодая женщина решила скрыть от отца свой дневник, бриллиантовые сережки и материалы по ее сеансам с доктором Николь.
Работая с Джулией, психотерапевт отмечала ее прогресс. На их последней встрече доктор Николь сообщила ей контактные телефоны коллеги, работавшей неподалеку от Гарварда. Психотерапевт помогла Джулии на начальной стадии и теперь передавала ее в не менее умелые руки, которые помогут ей сделать дальнейшие шаги по обретению уверенности в себе.
Как и на выпускную церемонию, Джулия оделась просто, но элегантно, зная, что Кэтрин не понравится, если она явится в футболке и джинсах. Рюкзак она взяла с собой, повесив на плечо. В руках у нее была жестяная коробка с одним из лучших сортов чая «Дарджилинг», купленная в подарок хозяйке.
Профессор Пиктон встретила Джулию и подарок со своей всегдашней сдержанностью и повела ее в столовую, где уже был накрыт стол. Ланч состоял из креветочного салата и холодного огуречного супа. Все это запивалось превосходным белым вином «Совиньон».
— Как подвигается ваше чтение по моему списку? — спросила Кэтрин, поднимая голову от тарелки.
— Медленно, но верно. Если честно, то я только начала читать.
— Профессор Маринелли захотела с вами познакомиться. Когда она приедет в Кембридж, будет недурно, если вы навестите ее и представитесь.
— Обязательно это сделаю. Спасибо вам за заботу.
— Вам будет полезно познакомиться и с другими специалистами по Данте. Особенно в Бостонском университете, — сказала Кэтрин, сопровождая свои слова мудрой улыбкой. — Хотя уверена: обстоятельства сложатся так, что рано или поздно они сами познакомятся с вами. Если же этого не произойдет, обещайте мне, что еще до начала сентября вы побываете в Бостонском университете на факультете романских языков и литературы.
— Непременно там побываю. Даже не знаю, что бы я делала… — Джулия умолкла, пытаясь справиться с нахлынувшими чувствами.
К ее удивлению, Кэтрин перегнулась через стол и потрепала ее по руке. Ученая дама делала это весьма неуклюже и совсем не по-женски. Наверное, точно так же какой-нибудь завзятый холостяк-профессор погладил бы по голове плачущего ребенка. Однако порыв Кэтрин был искренним.
— Вы окончили магистратуру с отличием. Ваша диссертация написана толково и профессионально. Надеюсь, она послужит вам основой, на которой вы построите прекрасную докторскую диссертацию. Жду не дождусь, когда смогу следить за вашей научной карьерой. Думаю, в Кембридже вы будете очень счастливы.
— Благодарю вас.
Когда настало время уходить, Джулия ждала, что профессор Пиктон, как обычно, протянет ей руку, но, к ее удивлению, Кэтрин обняла ее. Объятие было сдержанным, однако теплым и искренним.
— У меня вы были хорошей ученицей. Теперь отправляйтесь в Гарвард и сделайте так, чтобы я гордилась вами. И не забывайте держать меня в курсе ваших успехов. Мой электронный адрес вы знаете. — Кэтрин отступила на шаг и окинула Джулию пристальным взглядом. — Весьма вероятно, что осенью я буду в Бостоне с лекцией. Надеюсь, мы там встретимся.
Джулия кивнула.
Возвращаясь в свою «хоббитову нору» на Мэдисонстрит, Джулия думала о подарке, который ей вручила профессор Пиктон. Это был довольно потрепанный экземпляр раннего издания дантовской «Новой жизни». Книга некогда принадлежала Дороти Л. Сэйерс, являвшейся приятельницей научного руководителя Кэтрин, у которого она писала диссертацию в Оксфорде. Но более всего Джулию восхищал не почтенный возраст книги, а пометки на полях, сделанные рукой Сэйерс.
И как бы Габриель ни поступил с нею, одно то, что он убедил Кэтрин Пиктон стать ее научным руководителем, делало Джулию его вечной должницей.
«Любовь — это когда ты делаешь добро другим, не ожидая ничего взамен», — думала Джулия.
На следующий день, с утра пораньше, Том и Пол погрузили имущество Джулии в арендованный трейлер компании «Ю-Хол» и через восемь часов приехали на ферму Норрисов, находившуюся близ вермонтского городка Бёрлингтон. Родители Пола тепло встретили Джулию и Тома и предложили погостить у них несколько дней. Тед Норрис, отец Пола, пригласил Тома на рыбалку.
Едва ли какое-нибудь другое искушение могло заставить отца Джулии временно забыть о намеченном им четком плане переезда. Так она думала, пока они оба не попробовали кулинарные шедевры Луизы Норрис. Мать Пола потрясающе готовила и могла из чего угодно приготовить что угодно, в том числе и пончики с начинкой. Желудок Тома мгновенно влюбился в ее кухню.
Пятнадцатого июня, накануне отъезда в Кембридж, Полу было не заснуть. Лег он достаточно рано, но посреди ночи отец поднял его и позвал на подмогу в коровник, где назревал коровий бунт. Конфликт удалось потушить, но всякое желание спать у Пола пропало. Он был слишком возбужден, чтобы вернуться в кровать.
Его мысли крутились вокруг двух женщин. Пару дней назад, когда они приехали на ферму, в гости явилась его бывшая подруга Эллисон. У них сохранились дружеские отношения, и в этом визите не было ничего предосудительного, однако Пол знал истинную причину, заставившую Эллисон приехать. Ей хотелось взглянуть на Джулию и сравнить ту с собой. В Рождество Пол рассказал Эллисон о Джулии, так что она знала, какое место «девушка из Селинсгроува» занимает в его сердце. Сам Пол понимал: какие бы чувства он ни испытывал к Джулии, они оставались невостребованными. По крайней мере, до сих пор.
Эллисон держала себя с Джулией вполне дружелюбно, а Джулия, как всегда, проявляла свое застенчивое очарование. Они говорили о каких-то пустяках, и Полу было неловко от мысли, что он сейчас смотрит на свое прошлое и свое потенциальное будущее.
Уехав от Норрисов, Эллисон в тот же вечер позвонила Полу на мобильник и назвала Джулию очаровательной. Пол не знал, что ему сказать в ответ. Да, у него оставались чувства к Эллисон. Прежде чем начался романтический период их отношений, они долго просто дружили. Он до сих пор ее любил. Но Эллисон сама прервала их близкие отношения. Пол уехал в Торонто и встретил Джулию. Так какие у него основания чувствовать себя виноватым?
Пока Пол размышлял о своей запутанной и одновременно несуществующей любовной жизни, Джулия сражалась с бессонницей. Когда ей надоело вертеться с боку на бок, она вышла из отведенной в мансарде комнатки и спустилась на кухню выпить стакан молока.
Там она увидела Пола, который в одиночестве сидел за большим обеденным столом и поглощал весьма солидную порцию мороженого.
— Привет, — обрадовался он.
Джулия предстала перед ним в футболке времен ее учебы в последнем классе селинсгроувской школы и спортивных штанах с эмблемой Университета Святого Иосифа, дерзко вышитой на заднице.
Пол смотрел на нее как на Елену Троянскую, сменившую царские одежды на домашний халат.
— Тебе тоже не спится? — спросила Джулия, вытаскивая стул и садясь рядом.
— Отец разбудил. У него корова взбунтовалась. Пока их всех успокоили… Как насчет «Хит бар кранч»?
Пол взял чистую ложку, зачерпнул с верхом мороженого фирмы «Бен энд Джерриз» и подал Джулии.
Это был ее любимый сорт. Джулия осторожно взяла предложенное лакомство.
— Ммм, — закрыв глаза, замычала она от удовольствия.
Возвращая ложку, Джулия едва удержалась, чтобы не облизать ее дочиста.
Пол положил ложку в опустевшую тарелку и встал. Джулия инстинктивно вжалась в спинку стула.
— Джулия, — прошептал он, поднимая ее на ноги.
Потом он откинул ей волосы за плечи, заметив, что его прикосновения не заставили ее вздрогнуть. Они стояли, прижавшись друг к другу. Пол пристально и возбужденно смотрел ей в глаза.
— Я не хочу прощаться с тобой.
На ее лице появилась улыбка.
— Я тоже не хочу прощаться с тобой. Мы будем писать друг другу электронные письма и перезваниваться. Если ты окажешься в Бостоне, мы увидимся.
— Кажется, ты не поняла.
Джулия высвободилась из его пальцев и отошла.
— Это из-за Эллисон, да? Я не хочу осложнять тебе жизнь. Мы с отцом можем и сами добраться до Бостона.