— Ладно, — вздохнула она, — чего мы все про меня да про меня. Как у тебя-то прошло? Ну, с дядей.
М-да, действительно. Про дядю-то я чуть и не забыл.
Я коротко рассказал Маше про свои приключения в Броусте.
— Ясненько, — хмыкнула она, явно впечатленная моим рассказом. — Пока я в пентхаусе ананасы в шампанском кушала, Медведя травили никотином в трущобах местного Зажопинска. Какие, однако, у нас в обществе контрасты. А еще говорят, в Дании развитой социализм.
— Давай ты лекцию по обществознанию мне потом прочитаешь, — поморщился я. — Что теперь-то делать? Вот ты говоришь, валить из города. Хорошо бы знать хотя бы, в какую сторону.
— А мы это выясним. — Маша широко и сладко зевнула. — Завтра. Нанесем Дядюшке Ау неожиданный визит.
— Что, вместе? — встрепенулся я. — А почему Ау?
— Поливать супом нельзя поливать водой, — загадочно поведала Маша и снова зевнула. — Слышь, Медведь, а спальник у тебя где?
— Там, — я машинально махнул назад и тут насторожился. — А ты почему спрашиваешь?
— Ну надо же мне где-то спать. — Мария потянулась и полезла в багажник между передними сиденьями.
— Эй! — забеспокоился я. — Это вообще-то мой…
В поле зрения попала круглая Машина попа, обтянутая синим шелком, и струящиеся из-под него бесконечные ноги в прозрачных то ли колготках, то ли чулках. Я забыл, что хотел сказать. А когда вспомнил, Маша уже уютно сопела, застегнув спальник под самое горло.
8
— Может, все-таки позвоним? — спросил я, высматривая впереди нужный выезд с кольца.
— Медведь, ты чё, не понимаешь смысл слова «неожиданный»? — буркнула Маша, возясь со смартфоном, с которого исчез анимешный чехол. Да и цвет телефон, кажется, тоже поменял.
— А что, если Вигго нет дома?
Мобильник в Машиных руках сыграл короткую мелодию, на черном экране высветилось: «Самсунг Галакси A01». Я мог бы поклясться, что еще недавно у нее был «Хуавей».
— Тогда мы его подождем. А пока осмотримся на месте.
— Что значит «осмотримся на месте»? — насторожился я. — И откуда у тебя этот телефон?
Я сильно подозревал, что мобильник моей партнерши разделил судьбу ее сумочки и предприимчивая Мария, недолго думая, разжилась новым в спортзале, куда мы наведались с утра пораньше. В отличие от фитнес-центра, в районный спорткомплекс попасть можно было безо всяких магнитных карт или пропусков. Рядом с раздевалкой местных футболистов находилась очень приличная душевая, которой я с удовольствием воспользовался, вымыв наконец из волос вонь дядиного жилища. Маша исчезла в одной из женских раздевалок с той же целью, а когда мы снова встретились на парковке, она уже сменила платье Дейенерис на обычные джинсы с толстовкой. На плече у нее висела спортивная сумка, а за спиной — уже знакомый мне рюкзачок.
— Оттуда, где его уже нету! — Маша заправила за ухо непослушные дреды.
Так я и знал!
На экране высветилась надпись: «Запуск Андроид».
— Снова стырила, да? — Мой вопрос, конечно, был риторическим. — Зачем? Ты же не знаешь пароля. Или просто тянешь все, что плохо лежит?
Мария хмыкнула и сунула мне под нос смартфон, вспыхнувший белым. На экране как раз возникло многообещающее слово «Начало».
— Пины и пароли, если ты не в курсе, стираются в режиме рекавери, — пояснила она тоном хакера, обращающегося к нубу. — Теперь только симку купить надо. Давай остановимся у какого-нибудь супермаркета.
— А что, если хозяин отследит мобильник? Или полиция? — Я поежился от одной мысли о такой перспективе. Меня же наверняка в сообщники запишут. И еще надбавят за вождение без прав. А если вскроются Машины наркопохождения…
— Без симки и привязки к гугл-аккаунту? — хмыкнула Мария. — Щас. Это тебе не айфон.
Она принялась создавать новые настройки в «Самсунге», а я все не мог успокоиться.
— А сумка? Чья она? Ты ее с телефоном прихватила? Он в ней лежал?
— Да что ж ты так паришься-то, ёшкин-картошкин! — Мария закатила глаза к потолку, а потом посмотрела на меня снисходительно. — Смотри, еще температурка поднимется. Если скажу, что сумка моя, тебе легче станет? Я ее спрятала за потолочной панелью в сортире вместе с рюкзаком. А без смартфона нам никуда: инет нужен. Уймешься теперь?
Я сомкнул челюсти так, что в скулах щелкнуло, и сосредоточился на дороге.
Чем ближе мы подъезжали к Броусту, тем меньше мне нравилась идея знакомства Маши с Вигго. В душе я вообще надеялся, что его не окажется дома. Что он уехал куда-нибудь — далеко и надолго. Встречаться с ним снова не хотелось от слова совсем. Неизвестно, как я на дядю среагирую. Вдруг меня опять накроет? Маша тогда точно решит, что я чокнутый.
Кроме того, я чувствовал, что при ней Вигго откровенничать не станет. Даже если скажу, что она мой друг. А мне так хотелось узнать побольше об истории своей семьи. О похищении, о поисках, о том, что стало с отцом. Ради этого я готов был вытерпеть срач дядиной берлоги, разъедающий глаза и легкие дым и самого дядю — с его паучьими пальцами и тяжелым изучающим взглядом, в котором мелькало что-то, не поддающееся пока определению.
— Может, я все-таки сам туда пойду? — предложил я осторожно. — Один? Дело это деликатное, семейное. Вряд ли дядя захочет в него впутывать кого-то чужого. И как я ему вообще объясню, кто ты и почему со мной?
— Не вижу проблемы. — Маша даже от телефона не оторвалась. — Скажешь ему просто, что я твоя девушка. Типа мы уже без пяти минут женаты. Так что твоя семья — теперь и моя семья.
Несколько минут я переваривал это заявление, чувствуя, что краснею, но как-то пятнами. Особенно горячо было щекам, в груди и в трусах.
— Но это же, — промямлил я, — неправда будет. Обман.
— Хосспади, Медведь! — Мария отлепилась от мобильника и уставилась на меня, как на восьмое чудо света. — Ну ты прям чучело с раздачи. Ты еще предложи мне перепихнуться по-быстрому, чтоб потом совесть не мучила. — Она покачала дредами. — Все-таки я с тебя иногда охреневаю. Ты чё, реально веришь во все, что дядька этот твой тебе сказал? Его послушать, так мать твоя — прям злодей из комикса, вроде Зеленого Гоблина. Всем жизнь поломала, ребенка похитила и наверняка готовила теракт в копенгагенском метро, да рак ее раньше доконал. — Она раздраженно фыркнула и вдруг наставила на меня смартфон.
Не успел я и глазом моргнуть, как щелкнула фотокамера.
— Вот, Медведь, — захихикала моя как бы девушка. — Эту морду я когда-нибудь распечатаю и в рамку вставлю. С надписью: «Редкий зверь. Гибрид медведя и леопарда». Местами белый, местами красный.
Я скрипнул зубами.
— Удали.
— Ага, щас! — Мария отвела руку с телефоном подальше и стала демонстративно любоваться изображением на экране, держа его так, что я не мог ничего рассмотреть. — Должна же у меня быть хоть одна фоточка моего любимки, а то кто ж поверит, что мы вместе.
— Удали ее! — рявкнул я, чувствуя, что зверею.
Этого качества у Марии не отнять: она профессионально выводила меня из себя.
— Дай-ка я тебя еще разок щелкну для верности, — не унималась она, целясь в меня смартфоном.
— Хватит! — Я потянулся, чтобы отобрать у нее мобильник. — Это не смешно.
— А по-моему, очень даже. — Заливаясь смехом, Маша увернулась и снова принялась меня щелкать, держа телефон в далеко вытянутой руке.
Я перегнулся через сиденье, пытаясь одновременно следить за дорогой. Началась возня. Внезапно машину затрясло. Я понял, что нас вынесло на обочину, но исправить что-то было уже поздно. «Фольксваген» подпрыгнул. Я ударил по тормозам, но он уже нырнул вправо. Испуганный крик, грохот, лязг. Рывок вперед, назад и вбок. Удар и темнота.
— Маша! Маша, слышишь меня?
Я осторожно потряс ее за плечо. Она лежала без движения, распластавшись по боковой двери. «Фольксваген» съехал в кювет, зарывшись носом в землю. Крышка капота открылась, из-под нее шел легкий дымок. Других повреждений из салона не было видно. Все-таки я вовремя снизил скорость — тормоза в маминой машине работали как надо. Но Маша все равно могла серьезно пострадать: ведь основной удар пришелся с ее стороны.
— Маша! — позвал я громче, и голос сорвался.
В ушах шумело, сердце колотилось, кажется, где-то в левой пятке, а рука на Машиной куртке жила своей жизнью, выбивая SOS всеми пятью пальцами одновременно.
Мария без сознания. Может, у нее ЧМТ? Может, она вообще…
Я навис над ней, цепляясь за ремень безопасности, по-прежнему удерживавший меня на месте, и попробовал нащупать пульс на нежном горле.
— Кх-х-акого хрена! — Маша внезапно очнулась и забарахталась, чуть не заехав мне по носу. — Руки убери, козел!
— Живая! — обрадовался я. — С тобой все в порядке?
— Да, блин, даже сдохнуть спокойно не дадут, — заворчала Маша, ощупывая голову и правое плечо. — Что за фигня тут случилась?
— Мы в кювет съехали, — виновато объяснил я. — У тебя что-то болит? Может, в больницу? Позвонить в сто двенадцать?
— Да заткнись уже! — огрызнулась она. — И так в ухе звенит. И башка трещит — об стекло треснулась. Давай лучше выбираться отсюда, а то еще панцирям [38]кто-нибудь стукнет — проблем не оберешься.
Только теперь я сообразил, что мы по уши в дерьме. Даже если «фольксваген» можно было починить, эвакуаторщиков я вызвать не мог. Машина все еще на маме, у меня нет прав, и, по словам Дюлле, драндулет в розыске. Да и где взять деньги на ремонт? В любой момент нас могли заметить проезжающие мимо и вызвать копов, скорую, спасателей и не знаю кого еще. Ни с кем из них объясняться я не собирался.
— Сейчас! — Я уперся коленом в коробку передач и попробовал открыть дверь со стороны водителя. К счастью, ее не заклинило. Отстегнул ремень, держась за Машино сиденье, чтобы не рухнуть на нее. Развернулся, встал на колени и пополз наружу ногами вперед. — Держись за меня. — Я протянул к Маше руки.
Она отстегнула свой ремень, нагнулась, шаря где-то между полом машины, сиденьем и дверью.