Снова пауза.
Но на этот раз Монтальбано слышал ее дыхание.
– Хочешь, поужинаем вместе? – спросила она.
– Да.
– Только не у тебя дома.
– Ладно. Где скажешь.
– Поедем в ресторан в Монтереале, о котором ты говорил.
– Хорошо. Давай так, ты приедешь в участок, возьмем мою машину и…
– Нет. Расскажи, как добраться до ресторана. Увидимся там. Через час, мне надо заехать домой.
Что случилось с Лаурой? Почему так изменилось ее настроение? Он терялся в догадках.
Минут через десять зазвонил телефон.
– Матерь Божья, комиссар! Это вы?
Плохой знак. Когда Катарелла начинал вот так, как теперь, причитать, это означало, что на другом конце провода «господа начальники».
– Начальник полиции?
– Да, да, комиссар! Дело очень-очень срочное!
– Скажи ему, что меня нет.
Не исключено, что придется ехать в Монтелузу, и тогда прощай ужин с Лаурой.
– Матерь Божья, комиссар! – причитал Катарелла.
– Что еще?
– Каждый раз, когда приходится врать господам начальникам, я чувствую, что совершаю смертный грех!
– Ничего, покаешься на исповеди!
Прошло три четверти часа, и Монтальбано уже собирался уходить, когда на пороге возник Фацио.
– Комиссар, у меня есть приятель, карабинер, и я решил…
– Что ты сделал?
– Я спросил, что они собираются делать с Шайкри.
– А как ты объяснил свой интерес?
– Назвался его другом, сказал, что парень спьяну всегда теряет голову, и извинился за него.
– Что дальше?
– Сегодня в пять его отпустили. Парня обвинили в сопротивлении представителям власти. Что будем делать? Мне посмотреть, нет ли его в таверне у Джакомино?
– Иди и оставь пока Рикку в покое.
Снова зазвонил телефон. Отвечать или нет? Вот в чем вопрос. Благоразумие подсказывало, что лучше не отвечать, но, поскольку он и Лауре дал этот номер, он поднял трубку.
– Алло!
– Какое счастье, комиссар Монтальбано, что я вас застал! Вы только что вернулись?
– Только что.
Чертов Латтес, начальник канцелярии, за глаза именуемый «латексом». Кстати, почему-то он убежден, что Монтальбано женат и у него есть дети.
– Дорогой комиссар, начальник полиции поручил мне срочно вас найти.
– И вы это сделали.
– Необходимо подготовить опись дел, уничтоженных потопом, если так можно выразиться.
– Понимаю.
– Не найдется ли у вас часик-полтора?
– Когда?
– Прямо сейчас. Можно по телефону. Вы продиктуете мне список, мы составим описание, это нужно для…
Он понял, что проиграл. Отменить ужин с Лаурой?
Нет, ни в коем случае нельзя идти на поводу у чинуш.
Как быть? Как достойно выйти из ситуации?
Разве что разыграть небольшой спектакль.
– Нет! Нет! Не могу! Боже! У меня совсем нет времени! – начал он голосом великого трагика.
Латтес включился сразу:
– У вас что-то случилось?
– Только что звонила моя супруга. Из больницы!
– Ах, боже мой!
– Мой младшенький, Джанфранческо, ему очень плохо, я должен немедленно…
– Монтальбано, ради всего святого! Бегите, бегите! Буду молиться за вашего… как, вы сказали, его зовут?
Монтальбано не мог вспомнить, пришлось выпалить наугад:
– Джанантонио.
– Но, кажется, вы сказали Джанфранческо?
– Вот видите – совсем ничего не соображаю! Джанантонио – это старший, с ним, слава богу, все в порядке!
– Бегите, бегите! Не теряйте времени! И завтра утром, прошу вас, дайте мне знать, как дела.
Монтальбано помчался в Монтереале.
Не проехав и двух километров, машина остановилась. В баке не осталось ни капли бензина. Он знал, что поблизости есть заправка.
Взять канистру, бегом на заправку, налить, заплатить, вернуться назад, доехать до заправки, полный бак, и вперед. Сопровождая каждое действие потоком ругательств.
Когда, тяжело дыша, вбежал в ресторан, он тут же увидел за одним из столиков Лауру.
– Еще пять минут, и я бы ушла, – сказала она, обдав его ледяным холодом.
Он тоже нервничал из-за передряг с бензином, из-за своего опоздания, из-за работы, и был, можно сказать, на грани.
– Тогда я пошел.
Это вырвалось непроизвольно, неожиданно для него самого.
Он развернулся, сел в машину и поехал домой.
Ничего не оставалось, как принять душ, чтобы успокоиться.
Прошло какое-то время, и на свежую голову Монтальбано еще больше сожалел о своем идиотском поступке.
Помощь Лауры ему необходима: Мими Ауджелло мог подобраться к синьоре Джованнини только с ее помощью.
Вот что получается, когда к работе примешивается личный интерес.
Он решил, что завтра первым делом позвонит Лауре и попросит прощения.
Есть совершенно не хотелось, не исключено, что аппетит придет, если подышать свежим воздухом. Вечер, не в пример вчерашнему, был теплым – можно сидеть в одних трусах. Монтальбано включил на веранде свет, взял сигареты, зажигалку и открыл стеклянную дверь.
И сразу отступил назад.
Не из-за холода, нет. Прямо перед ним, опустив глаза, молча стояла Лаура.
Очевидно, она стучала, а он не слышал, и тогда, зная, что он наверняка дома, она зашла со стороны моря.
– Прости, – сказала Лаура.
И подняла глаза. И всю серьезность как рукой сняло – она тут же рассмеялась.
Монтальбано, словно увидев в ее глазах свое отражение, наконец вспомнил, что он в одних трусах.
– Ох!
И бегом в ванную, как актер немого кино.
Он был так смущен и взволнован, что запутался в брюках и упал, поскользнувшись на мокром полу.
Когда наконец он вышел на веранду, Лаура сидела на лавке и курила.
– Похоже, мы поссорились, – сказала она.
– Да. Ты тоже извини меня, знаешь…
– Давай без взаимных извинений. Я должна тебе кое-что объяснить.
– Не надо.
– Мне кажется, это необходимо. У тебя есть еще вино?
– Конечно.
Он принес бутылку и два стакана. Лаура залпом выпила целый стакан и продолжила:
– Я не собиралась тебе звонить, более того, пообещала себе, что если ты позвонишь сам, я скажу, что не могу с тобой встретиться.
– Почему?
– Дай договорить.
Но он не дал.
– Лаура, если я вчера вечером тебя чем-то обидел…
– Ты меня не обидел, наоборот.
Что означает это наоборот? Лучше промолчать и дать ей высказаться.
– Я не хотела тебя видеть, потому что боюсь показаться смешной. И потом, это нечестно.
Монтальбано растерялся.
Он понимал: что бы он ни сказал сейчас, все будет не то. И был сбит с толку.
– Я сказала себе, что нам нельзя встречаться, чтобы не наделать ошибок. Со мной такое впервые. Как же обидно, когда ситуация выходит из-под контроля, и ты чувствуешь, что абсолютно ничего не можешь с этим поделать, это тебе не подвластно. Да, и когда ты позвонил, я не знала… Пожалуйста, помоги мне.
Она замолчала, налила себе еще вина. И пока несла к губам стакан, Монтальбано увидел, как блестят ее глаза, из которых вот-вот польются слезы.
Семь
Помоги мне. В чем? И почему она плачет? Как помочь, если он совершенно не представляет, что у нее случилось?
Внезапно Монтальбано понял. Первая реакция – неужели это правда?
Неужели она чувствует то же, что и он?
Неужели между ними вспыхнуло пламя?
Он рассердился на себя за этот романтический штамп, но ничего более оригинального в голову не приходило.
Ноги вдруг стали ватными, сердце учащенно забилось, ему было радостно и в то же время страшно.
«Это ты мне помоги», – чуть не вырвалось у него.
Молча взывая о помощи, он боролся с желанием обнять Лауру и крепко прижать к себе. Это стоило ему невероятных усилий, на лбу выступили капельки пота.
И тогда он сделал единственное, что может сделать в этой ситуации тот, кто считает себя настоящим мужчиной, пусть и ценой физической боли, не обращая внимания на нож, вонзающийся в грудь.
– Раз уж мы встретились, – сказал он так, будто ничего не произошло, будто он ничего не понял из ее слов и не заметил заключенного в них страдания, – я хотел тебя попросить об одной услуге, если ты не возражаешь, конечно.
– Хорошо.
Ему показалось, что она огорчена и вместе с тем рада.
– Мими Ауджелло, мой заместитель, хороший парень, отличный полицейский, умеет находить с женщинами общий язык.
– И? – спросила Лаура, не понимая, куда он клонит.
– Я подумал, было бы неплохо познакомить его с владелицей яхты.
– Ясно. Ты думаешь, если они поладят, твой человек сможет что-то разузнать?
– Именно.
– Почему тебя так интересует эта яхта? Я знаю, что ее проверяла налоговая полиция и не обнаружила никаких нарушений.
– Это еще ничего не значит.
– Объясни.
– Пока я ничего не могу объяснить, поверь. Это всего лишь, так сказать, чутье, интуиция…
Черт! Строит из себя полицейскую ищейку, вместо того чтобы рассказать всю правду про историю с Ванессой!
– И чутье тебя никогда не подводило? – насмешливо спросила она.
– Ты считаешь, это просто богатая вдова, чье единственное занятие – морские прогулки, которые иногда заканчиваются в постели капитана?
– Почему бы нет? Что в этом такого?
– Ладно. Тогда нет смысла продолжать.
– Прости, но, если я думаю иначе, это совсем не означает, что я не хочу тебе помочь. Что я могу для тебя сделать?
– Придумать, как познакомить Ауджелло с Джованнини.
Она помолчала.
– Если ты не… – начал Монтальбано.
– Попробую что-то придумать. Но ты уверен, что на яхте не знают, кто он?
– Уверен на все сто.
– Как их познакомить?.. Это непросто. Я должна провести его на яхту, но для этого необходимо найти какой-то веский предлог.
– Ты могла бы представить его как одного из сотрудников чего-то там, которому надо кое-что уточнить.
Лаура рассмеялась:
– Прекрасная подсказка!
– Прости, но я не могу…
– Мне надо еще подумать, уверена, что-нибудь придумаю.