Я качаю головой:
– Его еще не починили, и на нем пятна крови Андерсона. Кроме того, я тогда была другой. Я носила костюмы, закрывающие меня с ног до головы, чтобы защитить людей от моей кожи. Но сейчас-то я научилась управлять своей силой и умею ее отключать. Я умею быть… нормальной, – я пытаюсь улыбнуться, – и хочу одеться как обычный человек.
– Но ты не обычная!
– Знаю, – щеки заливает горячий румянец. – Но хочу выглядеть как все. Я никогда не жила как нормальный подросток, и почувствовать себя…
– Понял, – перебивает Кенджи и оглядывает меня с ног до головы. – Если на то пошло, как раз сейчас ты выглядишь обычным человеком. Нечего и менять, – он обводит в воздухе какие-то общие очертания моего тела.
На мне джинсы и розовый свитер, волосы собраны на макушке в хвост. Мне удобно и хорошо, но я чувствую себя неотесанной семнадцатилетней самозванкой.
– Но мне же полагается выглядеть лидером Северной Америки, – жалуюсь я. – Ты считаешь, ничего, если я так пойду? Вот Уорнер умеет с достоинством носить и костюмы, и неформальную одежду. Его вид сразу вызывает уважение…
– Где он, кстати? – встревает Кенджи. – Тебе, конечно, неприятно это слышать, но я согласен с Каслом: Уорнер должен присутствовать на встрече.
Я глубоко вздыхаю, стараясь успокоиться.
– Я в курсе, что Уорнер все знает, умеет и превосходит меня практически во всем. Его готовили для такой жизни. Андерсон прочил его в правители мира. В иной реальности он бы им и стал. Честное слово, я это прекрасно понимаю.
– Но?
– Но это не дело Уорнера, понятно? – сердито объясняю. – Это моя задача. Я не могу во всем полагаться на него. Я хочу попробовать сделать что-то сама, взять инициативу в свои руки.
Кенджи мои слова не убедили.
– Ну, не знаю, Джей. Может, как раз сейчас стоит на него опереться. Уорнер знает эту кухню получше нас с тобой, плюс подскажет, что надеть, – Кенджи пожимает плечами. – Я ведь в моде не знаток…
Я поднимаю с пола короткое блестящее платьице и осматриваю его.
Чуть больше двух недель назад я в одиночку справилась с сотней солдат, кулаком размозжила человеку горло. Я всадила две пули в голову Андерсона без малейших колебаний и сожалений. Но сейчас, стоя перед шкафом, полным одежды, я робею.
– Может, и вправду позвать Уорнера, – нерешительно протягиваю я.
– Да, – поддерживает Кенджи. – Хорошая идея.
Но я тут же передумываю.
– А хотя не надо, и так сойдет. Все в порядке, сама справлюсь. Подумаешь, важность! Наш ровесник, всего-то сын Верховного командующего Азии, не главнокомандующий же собственной персоной!
– Джей, в этих делах не бывает мелочей! Дети лидеров – как Уорнер. Они ведь в сущности наемники. Каждого готовят занять отцовское место…
– Нет, я должна сама, – поворачиваясь к зеркалу, я потуже затягиваю хвост. – Правильно?
Кенджи качает головой.
– Правильно! – энергично киваю я.
– Я считаю, ты это зря.
– Я и сама что-то могу, Кенджи, – огрызаюсь я. – Я не совсем уж пустое место.
Он вздыхает:
– Как скажешь, принцесса.
Уорнер
– Мистер Уорнер, пожалуйста! Мистер Уорнер! Не спешите…
Я останавливаюсь и разворачиваюсь всем корпусом. Касл бежит за мной по коридору, панически размахивая рукой. Смотрю на него в упор. В его взгляде непонятная мягкость.
– Чем могу служить?
– Где вы были? – с трудом выговаривает он, запыхавшись. – Я вас повсюду ищу!
Приподнимаю бровь, борясь с желанием сказать Каслу, что мое местонахождение его не касается.
– Сделал пару кругов на вертолете.
Касл хмурится:
– Разве вы обычно не позже летаете?
Я с трудом сдерживаю улыбку:
– Вы за мной следите?
– Давайте не будем играть в игры. Вы тоже за мной следите!
Я уже улыбаюсь:
– Да?
– Вы чересчур низкого мнения о моей разведке.
– Я не знаю, какого мнения о вас держаться, Касл.
Он хохочет:
– Господи, да вы превосходный лжец!
Отвожу взгляд.
– Что вы хотели?
– Он здесь! Он уже приехал, и она пошла к нему! Я пытался ее остановить, но она ничего не желает слушать…
В тревоге я поворачиваюсь к нему:
– Кто приехал?
Впервые в глазах Касла мелькнул настоящий гнев.
– Сейчас совершенно не время играть в простака, сынок. Хайдер Ибрагим в приемной! Джульетта пошла на встречу с ним одна, совершенно неподготовленная.
От шока я на мгновение теряю дар речи.
– Вы слышали, что я сказал? – почти орет Касл. – Она с ним беседует!
– Как? – только и выговариваю я, придя в себя. – Каким образом он оказался здесь? Он прибыл один?
– Мистер Уорнер, пожалуйста, послушайте! Вы должны с ней поговорить. Вы должны объясниться, и немедленно! – Он хватает меня за плечи. – Они же прилетят за…
Касла с силой отбрасывает назад.
Он вскрикивает, пытаясь удержать равновесие. Руки и ноги широко раскинуты, будто от порыва ветра. Он висит в этой невероятной позе в нескольких дюймах от пола и смотрит на меня, тяжело дыша. Немного отдышавшись, он опускается на пол.
– Мою же силу против меня использовать? – хрипит он. – Я ваш союзник!
– Никогда, – жестко отвечаю я, – не прикасайтесь ко мне, Касл. Следующего раза вы можете и не пережить.
Касл моргает. И тут я ощущаю – так явственно, словно прикасаюсь пальцами – его жалость. Она повсюду, омерзительная, удушающая…
– И не смейте меня жалеть, – добавляю я.
– Извините, – тихо говорит он. – Я не хотел вторгаться в ваше личное пространство. Но поймите же срочность дела: сперва странный ответ на приглашение, а теперь приезд Хайдера! Это только начало, – Касл продолжает шепотом: – Они мобилизуют силы…
– Вы все слишком усложняете, – отрывисто отвечаю я. – Хайдер приехал из-за меня. Рой верховных лидеров скоро слетится в Сорок пятый сектор из-за моего предательства, разве не ясно? – Покачав головой, я иду прочь. – Осиное гнездо разворошили, осам неуютно…
– Постойте, – настаивает Касл, – послушайте меня!
– Не морочьте себе голову, Касл, я с этим разберусь!
– Почему ты меня не слушаешь? – Касл буквально гонится за мной. – Они приехали забрать ее, сынок! Мы не можем этого допустить.
Я замираю и оборачиваюсь не сразу. Мои движения становятся медленными и точными.
– В смысле – забрать? Куда?
Касл не отвечает. Его лицо как-то сразу осунулось, и он уставился на меня со странным замешательством.
– У меня тысяча дел, – теряю я терпение, – поэтому буду крайне признателен, если вы перестанете тянуть время и объяснитесь без проволочек…
– Он тебе так и не сказал?
– Кто? Что?
– Отец твой. Он тебе так и не сказал… – Касл проводит рукой по лицу. Он кажется страшно старым, готовым рассыпаться в прах. – Господи, он тебе ничего не сказал…
– Да о чем, черт побери?!
– Правду, – роняет Касл, – о мисс Феррарс.
Мне вдруг становится трудно дышать от нахлынувшего страха.
Касл качает головой.
– Он так и не сказал тебе, откуда она на самом деле? Не рассказывал о ее родителях?
Джульетта
– Прекрати ерзать, Джей!
Мы в стеклянном лифте спускаемся в одну из главных приемных, и я никак не могу взять себя в руки. Закрыв глаза, твержу про себя: «Господи, я же вообще ничего не знаю! Куда я лезу? Мне ни за что не притвориться сведущей и искушенной…»
– Да кому какое дело до того, что на тебе надето? – продолжает Кенджи. – Главное – уверенность, осанка…
Я открываю глаза и смотрю на него снизу вверх, как никогда остро ощущая разницу в росте.
– Я такая коротышка…
– Наполеон тоже был невысокий!
– Наполеон был чудовищем, – напоминаю я.
– Зато добивался, чего хотел!
Я хмурюсь. Кенджи подталкивает меня локтем:
– А вот жвачку лучше выплюнуть.
– Кенджи, – говорю я, не слушая, – я ведь еще никогда не встречалась с официальными представителями других держав!
– Я тоже, – Кенджи взъерошивает мне волосы. – Все будет нормально, главное, успокойся. Ты мило выглядишь. Все будет хорошо.
Я шлепаю его по руке.
– Не знаю, какими бывают лидеры стран, но уверена – милыми им быть не требуется.
С тихим звоночком лифт открывается.
– А кто сказал, что нельзя быть милым и при этом крутым? – подмигивает мне Кенджи. – Я вот, например, так и живу!
– Ого! – вырывается у Кенджи при виде нашего гостя. Покосившись на меня, он добавляет: – Похоже, тебе пора обновить гардеробчик.
Я чуть не умираю от стыда. Кем бы ни был этот Хайдер Ибрагим и с какими бы намерениями ни приехал, я никогда еще не видела, чтобы люди одевались подобным образом. Да и вообще мне не попадалось никого похожего на Хайдера Ибрагима.
При нашем появлении он встает – очень рослый парень, – и я невольно засматриваюсь. На Хайдере темно-серый кожаный пиджак поверх подобия рубашки из плотно свитых цепей поперек груди, оставляющей смуглую кожу в основном обнаженной. Узкие черные брюки исчезают в высоких военных сапогах. Светло-карие глаза, контрастирующие с сильным загаром, обрамляют густые черные ресницы.
Я одергиваю розовый свитерок и нервно проглатываю жвачку.
– Привет, – говорю я и хочу помахать, но Кенджи вовремя придерживает мою руку. Я кашляю и продолжаю: – Я Джульетта.
Хайдер с некоторой опаской шагает вперед, странно глядя на меня. Я страшно смущаюсь своего абсолютно неуместного вида, и еще мне вдруг очень захотелось в туалет.
– Здравствуйте, – наконец говорит он почти вопросительно.
– Чем могу помочь? – продолжаю я.
– Тичин араби?
– О, – я смотрю на Кенджи, – а вы не говорите по-английски?
Хайдер приподнимает сросшиеся густые брови:
– А вы говорите только по-английски?
– Ну да, – отвечаю я, нервничая уже по-настоящему.
– Скверно, – вздыхает Хайдер и оглядывается. – Я приехал встретиться с новым Верховным главнокомандующим.
Голос у него густой и приятный, но с легким акцентом.