Он торопливо черкнул несколько слов на клочке бумаги и протянул записку юноше.
— Иди, Ник, Марла Кинни живет через три дома от моего, если идти в сторону храма. По этой же стороне улицы. Не пропустишь, там вывеска висит, «Кров и стол». Это не гостиница, Марла весьма придирчиво подходит к выбору постояльцев, но мне она не откажет. Жду тебя завтра… ну, скажем, через два часа после рассвета.
Николаус дер Торрин, коротко поклонившись, вышел.
Руфус тяжело опустился в кресло, в который уж раз положил ладони на хрустальный шар и сосредоточился. По пальцам пробежала лёгкая дрожь, шар стал ощутимо холоднее. Несколько минут ничего не происходило, и экзорцист собирался было прекратить сеанс, полагая, что магистра Клумма нет в кабинете, но вот шар заволокло голубым сиянием и сквозь него проступило знакомое лицо. Старый приятель был не в лучшем настроении.
— Руфус? Что-то случилось? — не тратя времени на приветствия, спросил магистр.
— Ну, в какой-то мере, — сварливо ответил экзорцист. — Сегодня прибыл обещанный тобой ассистент. Вот, хочу выразить признательность.
— Если я верно понял твой тон, ты недоволен? — сухо поинтересовался магистр.
— Скажем, я ожидал иного.
— Иного? — криво усмехнулся Клумм. — Прости, но я сказал истинную правду. Нам не хватает людей. И здесь, в Сириборге[29], и там, у болот. Ты должен понять, друг мой, что к вам, на относительно спокойную территорию, я не направлю хорошо подготовленного бойца. И плохо подготовленного тоже. Только — никакого.
— И что я должен с ним делать?
Магистр пожал плечами.
— Учить. Затыкать им все дыры. Вытирать об него ноги. Скажу больше — если он погибнет, это не слишком огорчит его родителей. Нет, не так… если он погибнет в стычке с порождением Зла, это, не исключаю, будет принято с удовлетворением. Не то чтобы мальчишка кому-то откровенно мешал, но его поведение порочит Семью. Лучше лишиться блудного сына, чем потерять лицо.
— Я бы так не смог.
— Для Семьи, а в особенности для таких, как Торрины, честь рода важнее одного юного балбеса. Особенно если учитывать, что женщины Торринов достаточно… гм… плодовиты.
Руфус обречённо вздохнул. Много лет ему удавалось оставаться в стороне от столичных интриг. Но теперь чаша сия его не миновала.
— И всё-таки, я должен его беречь? Или поспособствовать… устранению гнойного прыща на благородном лике Торринов?
На этот раз магистр молчал долго. Затем заговорил медленно, словно взвешивая каждое слово:
— Руфус, не восприми мои слова как приказ, это лишь совет. Дружеский совет. Совет, который я не дал бы кому-то иному. Но тебя я знаю давно и верю, что ты не побежишь сочинять на меня донос. Семьи прогнили. Одна из причин, почему Великий Магистр утвердил охоту на Привратника, состоит в том, что Семьи уже не являются надёжной опорой трона и Ордена. Они куда больше интересуются борьбой за власть и за доходы, чем старыми принципами чести и служения. Поэтому нам нужна свежая кровь. Если Привратник придёт в наш мир, никто из Торринов, Рио, Вельдов и многих других фамилий не получит доступа к его генам. Ордену нужны новые соратники, сильные — это так, но, в первую очередь, верные. Этот юноша… да, признаю, с позиции Торринов он скорее угроза, чем кровный родич. Это не ново, как ты понимаешь, нередко именно родственник становится злейшим врагом. Так или иначе, но я дал тебе в руки кусок глины, из которой можно что-то вылепить. Или ещё одного Торрина, заносчивого, высокомерного и самовлюблённого, или нечто новое и, возможно, полезное для Ордена. Рано или поздно, знамёна Семей падут. Быть может, молодой Николаус сумеет поднять упавший стяг… если будет к тому времени жив, и если ты сумеешь сделать из него человека. Попробуй.
— Большая ответственность, — экзорцист постарался отбросить мысли о том, что сказанное старым другом лишь на волосок не дотягивает до государственной измены. А может и вполне дотягивает. Другое дело, что вряд ли Клумм говорит столь крамольные вещи, не опираясь на мнение, пусть и завуалировано высказанное, Великого Магистра.
— Не особенно, — ухмыльнулся магистр. — Не больше, чем обычная ответственность учителя за своего ученика. Но хватит об этом молодом балбесе. Тебе удалось связаться со твоими конфидентами?
Руфус покачал головой.
— Ната пробовала установить связь уже раз двадцать. У меня на Земле всего двое, хрустальные шары есть у обоих. Не отвечают…
Магистр кивнул.
— У всех та же проблема. Эксперты считают, что кому-то удалось изобрести способ блокировать дальнюю связь. В пределах нашего мира шары действуют исправно. Отправляйся на Землю сам. И Николауса возьми, ему полезно.
Немного помолчав, экзорцист осторожно поинтересовался:
— А тебе, друг мой, известно, где расположен ближайший к моему селу монолит Портала?
— Хм… не помню, признаться.
— Прямо в сердце болота. Понимаю, это не ваши Мглистые, но и тут порождений Зла хватает. Придётся пробиваться с боем.
— Может, поищешь другой путь? — в голосе магистра прорезалось явно ощутимое сомнение. — В конце концов, порталов на Землю не так уж и мало, только возле Сириборга есть четыре или пять.
— До Сириборга далеко ехать, — вздохнул экзорцист. — А потом, знаю я ваши порталы. Они ведут не в самые подходящие для меня места. Чтобы потом добраться до моих конфидентов, придётся полмира исколесить. Без местных документов это может оказаться не самым простым делом.
На самом деле, он почти не лукавил. Действительно, порталы, расположенные неподалёку от столицы, открывались в разные точки Земли, хотя монолиты стояли всего лишь в часе неспешной ходьбы друг от друга. Это и не удивительно, законы построения системы порталов так никто и не сумел постичь. Спасибо, что кое-как пользоваться научились… Это, кстати, дополнительный повод искать контакта с представителем расы привратников, те, говорят, могли не только легко определить мир, в который собираются войти, но и выбрать место, куда откроется путь. Да и вообще, они, легендарные Привратники, Хозяева Дорог, Создатели Путей — как их только не называли — не нуждались в столь грубых инструментах, как суоннские монолиты, элланские деревья или земные каменные кольца. Земле по этой части вообще не слишком повезло — чтобы использовать каменные сооружения для открытия порталов, необходимо было или полностью отказаться от каких-либо моральных принципов, или находиться в совершенно безвыходном положении. С монолитами хоть проще…
Кстати, вот ведь тема для размышления — откуда эти монолиты взялись? Использовать их начали лет через двадцать-тридцать после появления Сирилл. Поначалу это было уделом одиночек, искателей приключений — а Орден, в то время только народившийся, был больше озабочен проблемами выживания, чем научными изысканиями. В последующие годы и порождения Зла стали появляться всё чаще и чаще, так что не до исследований было. Каталогизировать и изучать камни Орден стал полутора десятками лет позже, когда вопросы удержания власти чуть отошли на второй план, уступив место задачам укрепления собственной мощи, немыслимым без расширения границ познания. Тогда же появилась теория, что богиня и создала монолиты, раскидав по территории Суонна без всякого видимого порядка. Её спросили. И она не ответила — как не отвечала и на многие другие вопросы. Богиня вообще не была склонна к просветительству, хотя кое-какие крупицы знания людям перепали. Методы активации монолитов, к примеру, она объяснила довольно подробно — только вот никто не мог сказать, какие при этом Сирилл преследовала цели. Она поощряла дальние странствия, с интересом выслушивая рассказы вернувшихся путешественников, не обходя наградами тех, чьи истории показались ей наиболее занятными. Кто-то нашёл свидетелей, из числа стариков, утверждавших, что эти белые камни стояли на своих местах задолго до того, как богиня явилась миру. Но слова — всего лишь слова.
Так или иначе, но монолитов и в самом деле было немало. Одни позволяли добраться лишь до одного из соседних Слоёв, другие являлись настоящими перекрёстками дорог, третьи — несмотря на очевидные признаки, позволявшие относить камни к монолитам Портала — так и не удалось активировать, хотя эксперименты продолжаются до сих пор. По количеству доступных точек перехода с Суонном могла бы поспорить разве что Эллана — эльфам достаточно было вырастить священное дерево (это проделывалось очень быстро, чуть ли не за десяток дней) и дать ему, так сказать, созреть (что занимало лет сто), после чего в их распоряжении оказывался вполне работоспособный портал. Другое дело, что монолиты работали без особых ухищрений, в то время как с деревьями приходилось договариваться.
— О чём задумался? — прервал размышления экзорциста голос Клумма.
— О том, откуда взялись монолиты, — честно признался Руфус.
— Найдешь ответ, расскажи, — едко заметил Зантор. — Мы тебе памятник в Сольфелле поставим. Бронзовый. В общем, прости, друг мой, но я сейчас очень занят. Половина моих людей сейчас на Земле, все пытаются уловить проявление магических сигнатур чужака или стражей. Половина другой половины брошены на помощь орденским отрядам у северных болот, там идёт самая настоящая война. Завтра утром я тоже отправляюсь туда, и ещё надо сделать массу дел.
— Понимаю.
— И ты постарайся не терять время зря. Да, самое главное… Если сумеешь засечь чужака — не пытайся его захватить или убить. Ни в коем случае не пытайся, друг мой. Я достаточно высокого мнения о твоих способностях, но, боюсь, эта рыба тебе не по зубам. Да и вообще не знаю, найдётся ли среди нас достойный противник для этого существа? Мне бы не хотелось оплакивать твою смерть.
— Я буду осторожен, — усмехнулся Руфус. — Поверь, с годами собственная шкура становится заметно дороже.
— Что ж, желаю удачи, думаю, она тебе понадобится.
Шар погас. Некоторое время экзорцист разглядывал ставший прозрачным хрусталь, затем снова прижал к нему ладони, пытаясь вызвать на контакт Кетари. Тщетно. Попробовал снова, на этот раз сосредоточившись на образе Теодора. На какое-то мгновение ему показалось, что гладкая поверхность под пальцами стала чуть холоднее… но ощущение быстро прошло.