Отношу девушку за ряд сосен. Кладу Дарико на густой ковер из толстого слоя хвои под высокой елью. Вытянув шею, выглядываю, как там детвора. Под руководством Симоны остальные отыскивают припасы. Ватага достает из найденных мешков переносные газовые горелки, собирает хворост, разводит пару костров.
— Вот Сеня жук, — бурчит Истислав, вскрывая овощную консерву. — Всё подготовил. Запасливый, как хомяк.
— Ты даже похваливая Огненного, умудряешься ругать его, — замечает Истома, сверкнув улыбкой.
— А это для бодрости, — отвечает альфа. — Ему и так все у нас лижут пятки. Дождемся, что зазнается и нихрена делать не сможет.
В общем нормально: себя горелкой не подожгут, консервным ножом руку не отсобачат. Сейчас отдохнут за полчасика и поплывем дальше от заброски.
Заброска — стартовое место сплава, куда нас высадили фургоны моей СБ — в двух километрах отсюда. На случай, если придется останавливаться, дружинники устроили вдоль реки пять оборудованных мест для лагеря — покидали сумки с едой и прочими принадлежностями. Я не планировал остановки и отдых у костров, просто подстраховался. За день мы должны закончить сплав. Небольшой марш вёслами в пятнадцать километров. Препятствий на маршруе почти нет, от силы безопасные барашки-перекаты. Это не горные пороги.
Так что успеем вернуться. Выехали мы спозаранку, в шесть утра, и тоже сегодня в шесть, но уже вечера меня ждет встреча с возможной землячкой.
Форс-мажоры никто не отменял. Как, например, сейчас. Но их спокойно можно учесть в графике. Разве что, группа Воронов в аквалангах сейчас вылезет из воды. Тогда пришлось бы опоздать в «Горелесмаш». Ненадолго.
Дарико усаживается и обнимает себя за плечи, качаясь, как маятник. Я устраиваюсь рядом на горке хвои. Поглаживаю грузинку по спине. Магнетические волны расплескиваются вокруг и проникают глубоко в сознание девушки, успокаивая даже самые тяжелые мысли. Словно звуки бамбуковой флейты, моя сила помогает найти якорь и на время забыть о своих страхах. Она не в шоке, просто на взводе. Поэтому легкий релакс поможет. Слова не нужны. Слова сейчас лишние.
Вдруг девушка подается ко мне и опускает голову на мое плечо. Романтики здесь меньше кванта. Просто хочет быть ближе к источнику успокоения.
Губы Дарико легонько касаются моей шеи. Густые ресницы падают вниз, пряча взгляд. Кхм, ошибочка. Романтика всё же присутствует. Даже изрядно.
Поддавшись ее напористости, обнимаю грузинку за плечи. Не просто обнимаю, а максимально искренне, пытаясь помочь, наполнить ее разум бодростью и духом. Телесный контакт помогает размораживать людей, вылечивать от депрессии.
Сидя, будто под крылышком, Дарико прижимается ко мне левой грудью. Чувствую, как колотится ее сердце. Тук-тук-тук-тук… Биение успокаивается. Отстраняюсь, заглядывая девушке в глаза.
— Всё хорошо?
Она смущенно отводит лицо.
— Нет, всё хреново, Сеня. Очень хреново, — спокойно говорит она, прижавшись плотнее. — Амиран разозлился и подкупил распределителей отборочных этапов. Ну или нашел лазейку в правилах. Неважно даже что он сделал. Главное, теперь он с нами в одной группе. Понимаешь, что это значит?
— Понимаю. Мы одолеем «волков», — уверенно отвечаю. Ибо командир должен в первую очередь быть всегда уверен в своих солдатах. А их выучка и мастерство приложатся в процессе.
— Да, одолеем, — без сомнения подтверждает Дарико. — Ты точно одолеешь, — и резко замолкает. Странно: если она в этом уверена, то чего испугалась?
Грузинка разлепляет пухлые губы и тихо-тихо произносит:
— А потом Амиран убьет меня.
— Эм, не понял, — вскидываю брови. — Неужели он настолько сумасшедший? Ты его двоюродная сестра, пускай это для него мало что значит, но … убьет? Сознательно убьет? Не на импульсе? Пошлет людей за твоей головой? Ты уверена?
— Да, — просто пожимает она плечами. Ее внушенное магнетическими волнами спокойствие выглядит чужеродным для таких слов.
— Рассказывай, — говорю. — Всё рассказывай. Как ты сбежала из рода. Как пошла в простолюдинскую школу. Почему отказала Астерии.
Она кивает и послушно начинает:
— В средней школе мы с Амираном играли в одной ватаге. Еще маленькой меня туда отвел дядя Заур, глава рода Беридзе. Амиран уже был там атаманом, он ведь на два года меня старше и превосходный игрок в Грон, да еще гений живы. А я вскоре стала штурмовиком. Всё было, в общем-то, терпимо тогда. Часто Амиран издевался надо мной, часто бил, но, в целом, рамок не переходил. Всё оставалось за кулисами ото всех. Разве что, дядя Заур догадывался, уж слишком часто я «ломала кости на тренировках».
— Но ничего не предпринимал? — спрашиваю. — Даже ни разу не надрал уши своему сыну?
Она мотает головой.
— К женщинам в роде Беридзе уникальное отношение. Женщины там рабыни. Амиран же воспринял меня своей личной рабыней, он даже это заявлял на семейных сходках, и никто ему не воспротивился, — она задумывается, погрузившись в себя. — Потом Амиран закончил среднюю школу и поступил в лицей «Вершина мудрости». Я пока что училась в средней и играла в Грон в старой ватаге. Последний год в средней школе у нас вышел успешным. Мы смогли выиграть Лигу среди средних школ. Представляешь? — загораются ее глаза. — Меня показывали по телевизору, брали интервью. И это взбесило Амирана. При нем ватага не достигала подобных результатов, а без него в первый же год выстрелила. — ее взгляд гаснет. — Теперь у Амирана журналисты сначала интересовались про «талантливую сестренку», а потом уже про его собственные успехи. А такое он не прощает. Амиран не привык быть в тени. Поэтому он чуть не убил меня, — просто заканчивает Дарико. — Избил до смерти. Я уже была в коме, когда Целители откачали. После этого дядя вызвал нас обоих на разговор. Любимому сыну он не сделал ни упрека, а мне велел собирать вещи и указал на дверь. Вот так вот. Позже мне прислали номер банковского счета с небольшими деньгами. Я обрадовалась, думала, что со мной распрощались.
— Так и было, — размышляю я. — Но ты снова показала себя перспективным игроком на поле, и Амиран взъярился. Он боится, что бывшая игрушка превзойдет его. Чокнутая свинья.
— Я пыталась не высвечиваться, — вздыхает Дарико. — Отказала Царице поля и ее «Красному замку». Совсем без Грона я не могла, поэтому поступила в дешевый лицей с самой бездарной ватагой. «Желтые змеи» — само название мне показалось жалким и безвкусным. Идеальное вместилище для меня. Кто же знал, что там объявится симпатичный блондин, который поднимет «змеев» в небо.
Я встаю и отряхиваю хвою с мембранных штанов для сплава.
— Хватит сидеть. Мы больше не «змеи». Мы — «фениксы». Врагов мы сжигаем. Амиран сунулся к нам — значит, проиграет. Не смирится с этим — сам же и сдохнет. От огня наших крыльев, — я протягиваю руку, и руна в рукаве гидрокостюма вспыхивает ярким Рарогом. — Это я тебе обещаю.
Пламенный воробей раскрывает клюв, и маленький язычок огня выстреливает из него россыпью искр. Дарико во все глаза смотрит на «птичку», пока она не гаснет в собственном сиянии. Рука все еще протянута к девушке. Теперь пустая.
И Дарико крепко сжимает мои пальцы. Оперевшись на меня, она поднимается резво, как жеребенок.
— От огня наших крыльев, — повторяет она с улыбкой.
Глава 9 — Подарок судьбы
— Ой, — раздается звонкое со стороны кустов.
Мы с Дарико замираем, ее рука вложена в мою, вдобавок, стоим совсем близко друг к другу. Не по-дружески близко. Для меня эта близость ничего не значит. Вообще, лично я воспринимаю себя в данной ситуации кем-то вроде психотерапевта. Помог девушке выговориться, поднял боевой дух и настрой. А то, что рядышком посидели, пообнимались, ничего страшного. Врачей не касаются все эти условности вроде интимности. Дарико, конечно, совсем другого мнения. Но девушки в ее возрасте постоянно влюбляются. У грузинки, наверняка, это не впервые. И не в последний раз точно.
Пальчики Дарико испуганно дергаются, но я не отпускаю руку грузинки. Иначе, правда, будем выглядеть как пойманные любовники.
Оглянувшись, улыбаюсь Алесе с белкой в руках. Животинка не вырывается, а усердно грызет палец барышни, но она явно вняла совету Симоны и надела доспех. Иначе бы не стояла красная, как спелый помидор, с разинутым ртом.
Только теперь отпускаю ладонь Дарико — горячую, как недавний Рарог. Алеся делает шаг назад к кустам, но поздно скрываться.
— Я не помешала? — лепечет она.
— Чему? — удивляюсь. — Наоборот, мы здесь засиделись. Лесь, можешь сообщить Симоне, что пора выдвигаться?
— Без проблем, — кивает барышня, а потом, для утвердительности, еще раз.
— Спасибо. Добавь, что остановок больше не будет. К вечеру мы должны закончить сплав.
Через пятнадцать минут выдвигаемся. В это раз я усаживаюсь в байдарку к Дарико. Грузинке не помешает еще покупаться в моем ореоле магнетизма. Да и альфа пускай валит к своей бете. Пусть они там тискаются, играют в царапушки, строят планы по безбашенным оргиям. Но только без меня. Некоторые пары лучше не разделять.
Перекаты остаются позади. Целая стая байдарок скользит от леса, навстречу далекой пристани, бороздя тихую гладь воды своими лёгкими носами и оставляя позади быстро тающий ровный след.
Я сижу на корме и, управляя байдаркой, любуюсь тонким станом Дарико. Грузинка очень грациозная, каждое движение веслом словно па танца. Будто почувствовав мой взгляд, она оборачивается. Одна прядь волос падает ей на глаза. Подаюсь вперед и убираю локон.
— Спасибо, — краснеет девушка.
Милота.
— Лесь, ну куда мы так гоним? — голос Харлама настигает нас справа. — Всё равно уже не догоним. В кино что ли так сильно хочешь?
— В кино, в кино, — звонкий нагоняй. — И что значит, не догоним? Греби сильней, Харламчик, и первое место наше.
Соперники приближаются. На корме Алеся, на носу Агаркин. Барышня подозрительно нас оглядывает. Представляю, как в ее голове ревность шалит. Глупая юность. Фалгора Феникса на всех хватит, хех. Правда, не в том смысле, в каком вы хотите, цыпушки-молодки. Хотя, кому-то и в этом плане повезет. Не будем загадывать.