Император хочет привязать меня к престолу, пожаловав титул Служилый. А может это не единственный поводок? Болотопс жеваный! Да сколько ж можно!
Еще одна невеста? Вы издеваетесь, сватья доморощенные?! Магнус, живо собирай ракету-носитель! Мы покидаем эту ненормальную планету! Все здесь интригуют через одно место! В прямом смысле!
Фу-ух. Ладно, Фалгор, успокойся. Ты избороздил всю Галактику. Ты сражался с чудовищными порождениями космоса. Ты выжил в Хаосе. Уж как-нибудь переживешь и сватанье. Потом обдумаешь этот момент.
— Моя горячая дочь жаждет второго боя машин, — улыбается Владимир китайцу. — Простите ее за поспешность. Царевну, конечно же, как и меня, безумно интересуют технические возможности «Хозяина Ос»… — один из сановников наклоняется к императору и что-то шепчет на ухо. — «Хозяина Шмелей», да. Прошу, уважаемый шиит Чэнь Дусю, продолжайте. Больше вас не прервут.
Поморщившись, Дусю поднимает сощуренные глаза к экрану.
— Да, конечно. Сейчас вы увидите убийственную мощь китайских пулеметов и автопушек! — Опять он наши «Утесы» с ДШК к себе присвоил, неугомонный. Но то, что среди крупнокалиберных пулеметов затесалась пара автопушек, для меня новость. Ракурс обзора «Хозяина» очень уж неудобный. Куча стволов образовала лес и сложно различить толстые стволы двух тридцатимиллиметровых орудий.
Подобравшийся близко к «Стрелку», «Хозяин Шмелей» открывает огонь. ПуД реагирует сразу и уходит. Уходит по воздуху. Из множества отверстий в броне выстреливают газовые струи, и «Стрелок» уносится к облакам со скоростью близкой к скорости звука. Реактивная тяга возносит русский ПуД над китайским аппаратом.
— Вау!!!! — опять слышится крик Берегини. — Папа! Папа! Так вот почему он такой маленький! Чтобы летать!
Браво, милая царевна. Не зря же наш стрелок «воздушный», хех.
Теперь весь зал по-другому смотрит на небольшой ПуД. Даже ПуДик, хо-хо.
«Хозяин» впустую расходует патроны и снаряды, разбивая черную рыхлую землю полигона. Железный китаец, оказывается, не способен стрелять по высоким целям. Просто-напросто ограниченные в подвижности стволы не крутятся вверх. Эх, китайцы, а как же ваши поделки будут бороться с летучими гарпиусами? Что же вы шарниры пожалели? Но сейчас время не гадать, а презентовать. Тем более, что старик Дусю, похоже, язык проглотил.
— Вы видите модель Пушкохода Дрить под названием «Воздушный стрелок». Его главное отличие — реактивная тяга. Благодаря турбореактивному двигателю «Стрелок» летает, — акцентирую я внимание на достоинстве ПуДа. Хотя все и так рты раскрыли, особенно прелестен распахнутый розовый ротик Берегини. — Хочу, чтобы уважаемое командование оценило трудности, с которыми пришлось столкнуться нашим разработчика. Полет с реактивными двигателями в разы сложнее, чем с пропеллерами — у машины нет возможности зависнуть и оценить ситуацию, реагировать нужно очень быстро, при этом крайне важна точность движений. Эта задача в разы сложнее, чем создать реактивный ранец для человека — робот не знает, как балансировать свои габариты в полете. Но при этом должен функционировать не только в соседстве с очень горячей струей газа, но и двигаться на скоростях до двух тысяч километров в час, а потом еще и работать на местности.
Дусю косит на меня злым взглядом. Еще немного и его крепкие пальцы раздавят микрофон в труху. Вот тебе и старик. Живой точно не обделен.
— Как не раз заметил господин Дусю, наш ПуД двуногий, — киваю китайцу с любезной улыбкой. — Мы обошлись без лишних конечностей благодаря реактивной тяге. Когда «Стрелок» на местности споткнется и начнет крениться, струи газа поправят его положение в первоначальное.
Спикировав, ПуД приземляется вдали от «Хозяина Шмелей». Специально «Стрелок» оступается, и выпущенная из реактивного сопла струя газа не позволяет аппарату упасть. Так называемый «робот» принимает вертикальное положение. Хотя никакой он не робот, так как не обладает ИскИном, только системой «свой-чужой» и прочими координирующими программами. Какое-то время Отец-император вообще запрещал любой ИИ. Ибо человек — венец природы, и только он, а всякие бестиморфы с роботами годятся лишь в утиль. Но спустя сотни лет наш владыка подобрел и отменил самые строгие директивы. Без нейросетей всё же сложно завоевывать Галактику.
— Итак, только что «Стрелок» продемонстрировал шагающую и летательную платформы, — резюмирую я и кровожадно усмехаюсь китайцу. — Осталось последнее — огневая система.
Приглядевшись к «Стрелку», генералы удивленно вскидывают глаза. Вооружен маленький ПуД неслабо и необычно. Главный ствол внешне напоминает огромный пистолет.
— Главная автопушка называется — тяжелый болтер «Черепаха», — поясняю. — Это смертоносное орудие, калибр двадцать пять миллиметров. У обычного, у того же «Кровавого царя», напомню, девятнадцать.
Назван «черепахой» болтер вовсе не из-за низкой скорострельности. Просто пехотинцы во время переходов становятся очень медленными с этой штукой на горбу. Речь само собой не про Евгениусов. Но на самом деле тяжёлая пушка: «станок», порядка тридцати пяти килограмм. Комфортно перемещать такие болтеры в пехотных передвижениях, с достаточным боезапасом можно только втроем. Реально, с учетом ранга Воин, и вдвоём, и даже одному, если потом к Целителю обратиться для лечения грыжи. Но даже ценой здоровья много «черепах» унести не получится.
А еще сверху на башню ПуДа прикреплен бывший станковый гранатомет АГС-17. Магнус переделал «станок» под запасную автоматическую пушку. Я, честно, немного помешкал, прежде чем одобрить эту затею. Мы, чай, не китайцы, чтоб тырить чужие патенты и выдавать за свое. Но мало ли что случится с основным стволом. А разрабатывать новый болтер, чисто для подстраховки, очень уж трудозатрнатно, да и глупо. Вот и примостили местный сегмент тяжелого пехотного оружия. А насчет патента решилось всё просто — выкупили разрешение у правообладателя.
А «Хозяин Шмелей» все еще разворачивается навстречу «Стрелку». ПуД сел за спиной танкохода, и громоздкая китайская машина, как каракатица ползает по кругу, чтобы развернуться лицом к противнику.
— Он может стрелять в воздухе? — резко спрашивает генерал мотострелковых частей, возбужденно почесывая густую бородищу.
— ПуДу необходима точка опоры, а в небе ее негде взять, — говорю я. — Поэтому нет, — генерал грустно вздыхает. — Пока нет, — спешу подбодрить, подмигнув, и седой офицер тут же радостно улыбается в бороду, как ребенок. Только что в пудовые мозолистые ладоши не хлопает.
«Хозяин» наконец развернулся, но «Стрелок» опять взлетает в небо. Чтобы опять сесть за спиной танкохода. Крашенная шмелем железяка по новой принимается медленно разворачиваться к врагу. В зале поднимаются смешки. Дусю злобно топает ногой на месте. Я замечаю, что сил-то у старого китайца немерено. Бетонное покрытие покрывается трещинами. Хотя старик без доспеха сейчас точно. Демоник что ли? Ладно, неважно.
— Итак, снаряд «Ктулху», — ПуД сейчас выстрелит, и нужно успеть вставить словцо о боеприпасе. — Как и «Осколки Крови», последняя разработка «Компании Беркутова». По сравнению с «Осколками» основной заряд увеличен, чтобы обеспечить больший взрыв. Внутри литая болванка. А именно, сердечник из чистой пластистали для оптимизации пробития усиленной брони.
— Опять загадочная пластисталь?! — радостно улыбается генерал, который вел себя как ребенок. — Только не броня, а боеприпас? Уже хотим посмотреть! Хотим-хотим-хотим…
Я обещаю.
— Посмотрите, но сначала… — оборачиваюсь к старику Дусю. — Я вынужден предупредить, чтобы избежать напрасные жертвы. Если «Стрелок» выстрелит — хоть раз, а больше ему и не надо, — то ваш пилот погибнет. Даю вам девяносто девять процентов вероятности. В этот раз лучше вам…
— Стреляйте! — перебивает меня Чэнь. Без микрофона, аппаратура китайца ведь выключена. Он просто орет как потерпевший. — Стреляйте, а не тяните время! У вас ведь всего один выстрел, так? Нечего тогда блефовать.
Пожимаю плечами. Хотел ведь как лучше — предложить, чтобы пилот временно, на время одного выстрела, покинул танокоход. Но мне не дали и рта раскрыть. Что ж, смерть этого испытателя не на моей совести. Пускай его дух винит своего припадочного шиита.
Я командую открыть огонь.
Гигантский «пистолет»-болотер бахает выстрелом. Отдачей легкий ПуД потряхивает, сзади из сопла даже выпускается газовая струя, чтобы «Стрелка» не шатнуло сильно и не сбилась траектория выстрела.
Желто-черный танкоход вздрагивает, будто сам Сварог долбанул кувалдой по лобовой броне. Кабину выворачивает наизнанку, порванная стальная обшивка выгибается наружу прямо, как края апельсиновой кожуры. И всё, тишина. Только слабый дымок поднимается вверх.
Пилот, конечно, мертв. Правда, о нем никто не горюет. Даже не вспоминает. Старый китаец давится желчью от злобы, командование одобрительно кивает мне, Берегиня светится от счастья, Аяно как всегда непроницаема, а София загадочна. Император вообще уткнулся в смартфон и… играет в какие-то «Кексики». Со вздохом я продолжаю речь:
— «Ктулху» попал в цель. Теперь о процессе. При ударе внешняя оболочка отслаивается, и высокоскоростная пластистальная игла ускоряется в жертву, где более крупный детонатор продвигает осколки сверхтвердого металла дальше в пробоину. Эти снаряды особенно эффективны против тяжелобронированной пехоты.
— Это восхитительно! — громыхает бородатый генерал, уже и правда оглушительно хлопая в ладоши. — А раз ПуДы — мотострелки, то теперь наши Мотострелковые войска — лучшие в мире. Мы с взводом этих «воздушников» и «царей» станем первой армией. Куда до нас всяким британцам и китайцам!
Старик Дусю недовольно пыхтит.
— Повежливей, Константин Семенович, — император отрывает взгляд от телефона. — У нас здесь представитель союзных вооруженных сил. И бои еще не закончены. Может быть, последний раунд все изменит, — без сильной уверенности произносит Владимир.
— Итак, уважаемое командование! — драгун-ведущий снова вскакивает на сцену. — Последний раунд! Полигон пылает, искореженная сталь усеивает его россыпью горящих обломков, наши сердца горят от представленного зрелища. Но главное пламя ждет нас впереди! Итак, на левом экране вы видите очередное новаторство китайской военной промышленности! — на этих словах уже весь офицерский состав откровенно смеется. Да и сам драгун позволяет легкую усмешку под накрученными усами. — Мощное мя соответствует его силе и крепости! Встречайте — «Мастодонт»!