— Простите, мама, — тут же краснеет стыдливо Белла, ее красивое личико красиво смотрится на фоне синих волос.
— Дев пока не видел, — я веду себя как ни в чем не бывало. — Знаете, у русских больше принято чтить своих богов собственным трудом. Например, Перуну любы бесстрашные удальцы, что бросаются сражаться в сечу. Сварогу по душе талантливые мастера. Ладе же по нраву любовь в семье, хочешь почтить богиню — люби свою жену и детей.
— А вас как почитают? — хмурится Белла.
— Я бог людей, — без скромности говорю, даже пожимаю плечами. — Преумножение представителей человечества, рост его мощи, прогресс цивилизации — вот чему я покровительствую. Если хочешь почтить меня — стань совершенен.
— Ммм, — удивленно мычит синевласка, не найдя слов. Она в полном замешательстве.
— Белла, у нас со Сваром дипломатический разговор, — сурово произносит Элизабет.
— Да, простите за вторжение, — девушка тут же подрывается и делает реверанс. — С моей стороны было бестактно вмешиваться. Позвольте откланяться.
Едва Белла уходит, Элизабет делает виноватое лицо.
— Прошу прощения за дочь. Так вы говорили насчет Галактики…
— Я союзник вашего мужа, Элизабет, — перебиваю ее. — Насчет моей истории вам лучше поговорить с Софией. У меня стоит задача сейчас — не вести переговоры, а очистить Британию от Хаоса. Меня еще ждет множество стран, множество государств. Категорически не хотите быть моим вассалом, хорошо, я пойду на уступку и дам вам статус доминиона. Откажитесь от моей милости — я возьму вас силой.
— Меня?! — выпучивает глаза английская королева.
— Вашу страну, — поправляюсь, чтобы избежать еще одного недопонимания.
— Да как вы смеете! — рычит Элизабет. — Вы угрожаете моему королевству…
Я сдерживаю вздох, готовясь выслушать начинающуюся бурю негодования. Несложно спрогнозировать результаты разговора. Мы еще минимум два часа будем так трепаться. Королева не успокоится, из нее польются обвинения меня в колониальной политике. Мне же предстоит парировать эти претензии доводами, что так надо, что если не я, то тогда Хаос вас к ногтю прижмет, что мне нужны ваши ресурсы, нужны цветные металлы и миллионы рабочих рук Индии, дабы построить планетарный Постимпериус на минималках. В конце концов Элизабет сдастся, но это еще будет нескоро…
— Нет!!!
Моих ушей достигает высокий женский вскрик. Его еле слышные отголоски с трудом просачиваются сквозь толщи десятка каменных стен. А затем я различаю эхо далекого взрыва.
Я вскакиваю с кресла и срываюсь в коридор.
— Свар, куда вы? — бьет мне в спину возмущенный окрик Элизабет.
Королева не слышит шум битвы, как не слышат его и королевские йомены. Неудивительно, тем более, что это сражение затмило другое, еще более зрелищное.
Под моими ногами возникают алые ковры Зала виночерпиев. Защитники королевской семьи десятками окружили центр помещения. Там под сверкающими люстрами Ричард громит Когтями трех хаоситов в красных кафтанах. Пылают синие изгибы молний, грохочет эфирный гром. Повсюду запах озона, повсюду блеск и шипение зарядов.
Стоя в отдалении, йомены не смеют приблизиться к эпицентру бурления молний. Слишком там опасно. Ричард разошелся не на шутку. Сгустки зарядов сжигают трех воющих хаоситов, а те извиваются в предсмертных муках, как беспозвоночные змеи.
— Ах вы, твари! — гремит принц, потрясая пылающими Когтями. — Даже в мою охрану просочились! Ну суки! Сейчас вы сгорите, чертовы выродки!
Я нещадно расталкиваю столпившихся стражников, пара йоменов падают и разбивают лбами каменный пол. Не обращаю внимания на гомон и крики стражников. Даже темп не сбавляю. Приблизившись к сиянию молний, покрываюсь стихийным доспехом и бросаюсь в самое пекло. Концы двух разрядов ошпаривают меня, и я шиплю из-за просочившейся сквозь доспех боли.
В голове мелькает мысль, что надо бы освоить фантазмы Велеса. Он бог не только зверей, но и покровитель камней. И молниям Ричарда придется попотеть, чтобы пробить толстую шерсть скотьего бога. Но это как-нибудь потом.
Ситуация же яснее ясного. Три йомена оказались хаоситами. Когда я обличил Смита и Шимора, они поняли, что запахло жареным, и попытались убрать британского принца. Почему именно Ричарда? Ну у Тюдоров много недостатков, но их род всё же самый сильный в Британии. Не станет Тюдоров, начнется грызня за власть между Великими Домами Шотландии, Уэльса и Англии. И мне будет намного сложнее покорить разрозненные графства, чем принять в вассалы единое королевство.
Конечно, для мощных междоусобиц недостаточно одной смерти Тюдоров. Но это основополагающий момент, и думаю, хаоситы по другим пунктикам тоже подготовили почву.
Вспышки молний разлетаются по залу. Я пробегаю мимо Ричарда. Его Высочество очень занят. Поджаривая насаженного на свои эфирные резаки хаосита, принц уклоняется от желтоватых когтей другой полусожженной твари.
— Сеня! — замечает Ричард меня. — Бери дальнего, а то уползет скотина!
— Мне в другую сторону, — отмахиваюсь, оставляя его позади. — Извиняй.
— Чего?! — округляет глаза принц, крича мне в спину. — Сеня! Ты достал! Это ж твои гребаные хаоситы! Из твоего Постимпериуса! Мне София всё рассказала!
— Я занимаюсь данной проблемой, — отвечаю напоследок, уже ныряя в коридор.
— Сеня! — вспыхивают Когти принца синими свечами.
— А-А-А-А-РРР! — следом орет насаженный хаосит, буквально истлевая в воздухе.
Зал скрывается за поворотом, и мои глаза теперь могут отдохнуть от яростного сияния Генеральского фрактала.
Нет, я, конечно, мог бы подзадержаться, но тогда другая битва закончилась бы плачевно.
Коридоры мелькают с бешеной скоростью, я оказываюсь подле запертых дверей. Ну, наверное, запертых. Проверять некогда. С ноги выношу их так, что створки, загрохотав камнепадом, срываются с петлей и улетают внутрь помещения.
Один широкий шаг — и я уже внутри. Сразу бросается в глаза прибитая дверью к стене когтисто-клыкастая, или наоборот, тварь в платье фрейлины. Вслед за дверью она грохается на пол и, мотая оглушенной головой, пытается встать.
Но в первую очередь я вижу не тварь, а девушку в луже крови на полу. Она лежит неподвижно, лишь ножка, высунувшаяся из-под задравшегося платься, подрагивает. Синие глаза приоткрыты, в них полыхает боль, распахнутые пухлые уста едва дышат и с трудом исторгают болезненные выдохи. Длинные синие волосы рассыпались по луже. На боку, под вздымающейся крупной грудью, зияет рваная рана.
Увидев эту ужасную сцену, я сжимаю кулаки. Огневики вспыхивают на обеих руках. Ярость переполняет меня и вырывается наружу львиным рыком:
— КАК ТЫ ПОСМЕЛА, ДРЯНЬ, ПОПИРАТЬ КРАСОТУ!
Магнетизм бьет по хаоситу психическим прибоем. Она пошатывается, и оскаливается еще шире, демонстрируя россыпь кривых острых клыков. Когда-то это была красивая шатенка, но теперь от былой девичьей красоты не осталось и следа. Только исковерканная оболочка.
— Фалгор?! — рычит мерзость и бросает сожалеющий взгляд на принцессу. — Как жаль, как жаль, что ты не успел!
— Я УСПЕЛ! УСПЕЛ К ТВОЕМУ КОНЦУ!
Молниеносным движением бросаю свое тело навстречу вставшей твари, и раскаленный взмах Огненных когтей проводит черту над мерзкой жизнью ничтожества, бывшего когда-то славным легионером.
— Р-У-У-У! — тварь разрубленными кусками плоти валится под ноги, но она живучая до отвратительности, да еще и успевает провыть:
— Твой конец близок! Слышишь? Близок, Фалгор! Ведь ОН тоже здесь! ОН тоже пришел со своими верными легионерами! Недавно ОН открылся нам. Это всё было предрешено! Твой путь давно предсказан Богами! Твое возвышение есть лишь подъем к обрыву, с которого тебе суждено упасть в пропасть. ОН ждет тебя! После встречи с ним ты станешь служить Богам…
— СГОРИ, МЯТЕЖНИК!
С Когтей льется золотое пламя, и хаосит в кружевном платье истлевает вмиг. Тело фрейлины исчезает в ярко-золотых всполохах. Очищающий погребальный костер.
Конечно, хаосит сообщил очень любопытную новость, хорошо бы было допросить его, но чревато оставлять монстра живым, когда рядом раненая девушка. Тем более я должен, в первую очередь, заняться ее спасением, а твари обладают завидной регенерацией, и неизвестно, что у нее под подолом за фракталы могут быть припасены.
— Маму… — шепчет умирающая принцесса, шевеля обмакнутыми в собственную кровь пальцами. Эти бледные пальчики я совсем недавно целовал, а теперь они полностью красные. — Маму…больше не увижу…
Бедная красавица! Ей осталась жить секунды. Никакой Целитель не успеет, и она это понимает. Но, к счастью, есть решение.
В моей руке уже возник белоснежный Посох Трояна. Навершие вспыхивает мягким белым сиянием. Подняв орудие покровителя лекарей, я произношу:
— Увидишь, дитя. Еще увидишь.
И стукаю Посохом о камень пола. Свет наполняет комнату…
Глава 11— Русская сила
За полчаса до нападения на принцессу.
После того, как Белла выходит из переговорной комнаты, принцесса испытывает странный коктейль чувств. Злость и волнение переполняют ее. Пальцы мелко дрожат. Место на кисти, где невесомо касались губы Свара, нестерпимо горит, будто обожженное кипятком. На языке так и вертятся ругательные слова. И это совсем не в характере принцессы. Будучи кроткого нрава, она никогда не повышала голос ни на дворян, ни на слуг. С возрастом же стала еще умней и сдержанней. Ведь Белла всё же мать…и вдова. Редрик давно покинул ее, а когда воспитываешь в одиночку детей нужно быть вдвойне осторожнее и сдержанней.
Но здесь не сдержалась.
Словно сверкающие татуировки Свара имеют некое давящее психическое влияние. Словно новоявленный Владыка России говорит какие-то непотребства. Возможно, дело в том, что он залил кровью Парламент, высший законодательный орган Британии! Даже удивительно, что речь мясника выверена до мелочей, и он говорит с уверенностью о богах, прекрасно зная, что его фантастические слова будут восприняты всерьез. Вместе с тем, голос русского не лишен живости и эмоций, он выражает будто бы искренние чувства, искреннюю веру в сказанное, что придает его образу привлекательность и обаяние, противоречащие мнению Беллы о молодом блондине.