— Рассказывай!
Ника не знала, почему вдруг так произошло, но в один миг ей надоело молчать и захотелось хоть с кем-нибудь поделиться своими проблемами. Она устала носить это в себе и потому рассказала обо всем Джолетте. Озвучивая все, что ее беспокоило, Ника словно раскладывала проблемы по полочкам, и это помогало ей разобраться в собственных запутанных чувствах.
Неожиданно для нее рассказ занял на удивление мало времени, и, когда она закончила, Джолетта задумчиво произнесла:
— Я только одного понять не могу. С чего ты взяла, что лорд Грэм собирается жениться на Бриане Феоне?
— Я ведь объяснила. Я слышала их разговор.
— И что? — Джолетту слова подруги ничуть не убедили. — Вынуждена тебя поправить — ты слышала только часть разговора. Какая разница, кто что сказал? Пока о помолвке не заявлено официально, считай, что ее нет!
— Мне-то от этого не легче, — возразила Ника, которой этот разговор давался в разы сложнее, чем изматывающая тренировка. — Официально или нет, но я своими ушами слышала, как он говорил, что будет рад на ней жениться. Ты не представляешь, какой идиоткой я себя ощущаю… и я совсем его не понимаю. Он по-прежнему пытается обо мне заботиться, причем я знаю, что делает это искренне. Вопрос — почему?
— Ника, вот ты вроде никогда не отличалась глупостью! — вскипела Джолетта, выразительно на нее посмотрев. — Ты же сама всегда считала, что нужно судить о человеке не по словам, а по поступкам. Мало ли что лорд Грэм говорит? Важно, что он делает! Ты встречала хотя бы одного мужчину, готового о тебе заботиться, скупать горы нарядов и ничего не требовать взамен? Молчишь? А я скажу — не встречала. И хотя я не знаю всех обстоятельств его прошлой жизни, могу тебя заверить — лорду Грэму пришлось через многое пройти, и долгое время он не доверял людям. Он может быть грубым, резким, взрывным, но никогда — подлым. И если бы после всего, что вы вместе пережили, он собрался жениться — ты бы узнала об этом первой!
Ника выглядела потерянной и ошарашенной. Джолетта озвучила то, что она всегда знала сама, но в чем в последнее время почему-то стала сомневаться.
— Ты пра… — Ника не договорила, внезапно заметив невдалеке Миру, стоящую с отрешенным выражением лица и ничего не выражающими глазами.
Прорицательница едва слышно шевелила губами, ее волосы развевал морозный ветер, и в этот момент она походила на зимний призрак — белый, бесчувственный и холодный. Мира видела троих. Красноволосый мужчина сидел в пещере и слушал стоящих рядом магов. От первого исходила такая мощь, что она осязалась даже через видение. Его кожа слегка сияла, словно под ней вместо крови по венам лилось раскаленное золото. Это был дракон, и прорицательница сразу его узнала. Сочащаяся из него энергия была точно такой, как у существа, вылетающего из-за гор в ее кошмарах. Дракон с магами говорили, и она отчетливо слышала каждое сказанное слово.
— Мира, — поравнявшись с ней, негромко позвала Ника.
Прорицательница не отозвалась.
— Мира! — заметив, что та стала еще бледнее, Ника повысила голос.
Однокурсница очнулась внезапно, и в тот же миг осела на снег.
— Мира! — на этот раз одновременно выкрикнули Джолетта с Каином, подбегая к ней.
— Они… дракон… ритуал… — бессвязно бормотала прорицательница, глаза которой были по-прежнему затуманены из-за случившегося видения.
Неожиданно рядом с адептами оказался подоспевший профессор Като и, отогнав всех в сторону, положил ладонь Мире на лоб. Ника заметила, что Каин в этот момент напрягся, и его взгляд превратился из обеспокоенного в уничтожающий. Ника чувствовала исходящие от него неприязнь, досаду и волнение. Не требовалось гадать, чтобы понять, чем они были вызваны, и в этот момент она искренне ему сочувствовала.
Как все-таки сложно быть эмпатом! Пропускать через себя эмоции и переживания других и в то же время не разбираться в своих собственных…
Вскоре Мира окончательно пришла в себя и, увидев склонившегося над ней профессора Като, привычно выдохнула:
— Спасибо…
— Для нее тренировка на сегодня окончена, — безапелляционно заявил преподаватель, переведя взгляд на замершего в двух шагах от них лорда Снэрона, а после снова обратился к Мире: — Что ты видела?
— То же, что и всегда, — дракона. — Неожиданно для самой себя, Мира осознала, что не хочет при всех обсуждать подробности.
Остаток времени, проведенного в горах, она наблюдала за тренировкой со стороны, и сколько бы у нее не пытались выспрашивать детали видения, Мира молчала. Она не могла понять, откуда вдруг в ней взялось это желание — ни с кем не делиться увиденным, но упорно ему потакала. Мира решила, что будет лучше, если она обо всем расскажет Нике после возвращения в замок. Почему-то ей казалось, что так будет правильнее.
ГЛАВА 25
После тренировки был вновь открыт портал, через который адепты перенеслись к подножию гор. Выстраивать проход до замка было бы лишней потерей энергии, поэтому обратно добирались так же, как и сюда, — на экипажах.
Мира оказалась в одном экипаже с Никой и, когда они подъезжали к замку, тихо спросила:
— Вы с Джолеттой сейчас собираетесь идти к лорду Грэму? — Дождавшись согласия, она добавила: — Я пойду с вами. Нужно кое о чем рассказать.
Ника поняла, что речь идет о видении, и напряглась — еще ни разу пророчества Миры не сулили ничего хорошего.
У ворот академии уже собралась другая группа из тридцати адептов, готовящаяся ехать в горы. Дни были распланированы по минутам, и за строгим соблюдением расписания следил не один десяток ответственных за это магов.
Наконец разобравшись в себе и придя к выводу, что личные взаимоотношения сейчас не столь важны, Ника окликнула лорда, когда их группа шла по двору замка.
Тот обернулся, и на его вопросительный взгляд она пояснила:
— Надо поговорить.
— Снова? — Декан выразительно приподнял бровь. — Вчерашнего вечера было недостаточно?
— Есть новая деталь, о которой вы должны знать.
Грэм покачал головой, даже не зная, как выразить все, что думает.
— Просто феноменально. Как вы обе, — он кивнул на стоящую рядом Джолетту, — узнаете о таких вещах, которые не могут заметить специально обученные люди? Вы в службы податься не думали, нет?
Не обратив внимания на иронию, Джолетта ответила вполне серьезно:
— Я думала. Но для этого сначала надо остановить возрождение дракона. Поэтому и требуется поговорить.
Увидев, что адептки действительно хотят сообщить что-то важное, Грэм резко посерьезнел и предложил пройти в апартаменты Лосгара, которые уже стали своеобразной переговорной комнатой.
— Полагаете, воздушники их не прослушивают? — спросила Джолетта, когда они поднялись на нужный этаж и подошли к комнате.
Тронув дверную ручку, Грэм криво усмехнулся.
— Прослушивают. И не только местные, но и мои. Думаете, почему вас троих поселили в одной комнате?
— Потому что мы из одной группы? — предположила Ника.
— Потому что ты связана со мной, Мира сделала пророчество, а Джолетта — невеста Ароса, — возразил Грэм. — И даже то, о чем мы сейчас говорим, слышат соответствующие маги.
Он пропустил студенток вперед и, когда за ними закрылась дверь, снова усмехнулся:
— А вот теперь не слышат. Вернее, слышат то, чего нет.
Адептки недоуменно на него посмотрели, но ситуацию прояснил вышедший из смежной комнаты ректор:
— Я еще и воздушник, если вы забыли. И, как бы нескромно это ни звучало, местным воздушным магам со мной не тягаться.
— Да уж, никогда не забуду, как разработанная тобой прослушка помогала всем списывать, — хмыкнул Грэм, припомнив годы бесшабашной студенческой жизни в Академии пяти стихий.
— Хорошее было время, — улыбнулся нынешний ректор и бывший студент. Затем он перевел взгляд на адепток и мгновенно стал сосредоточенным. — Снова что-то случилось?
Они присели на мягкий уголок, после чего Джолетта ответила:
— Есть подозрения, что к возрождению дракона причастен лорд Снэрон.
— Ты это слышал? — обратился к Лосгару Грэм. — А я уже предлагал им идти работать в службу безопасности. И с чего леди сделали такие выводы?
На этот раз говорить начала Ника. Она рассказала о портрете, морионе и интуиции Миры, подсказывающей, что эта мелочь может оказаться очень важной.
— Кажется, я знаю, о какой картине идет речь, — задумчиво проговорил магистр Лосгар. — И, если мне не изменяет память, на ней действительно изображен предок лорда Снэрона. Честно говоря, я и раньше предполагал, что возрождением руководит кто-то из приближенных императора, но это были лишь мои домыслы.
— Интуиция тоже не является доказательством, — произнес Грэм, но тут же возразил сам себе: — Впрочем, как и пророчество. Но все мы им пользуемся и только благодаря ему в силах что-то изменить. Что до Снэрона, то это тысячу раз проверенный маг, и ничего подозрительного за ним замечено не было.
— Тебе ли не знать, что те, в ком уверен на сто процентов, зачастую и оказываются виновными? — резонно заметил Лосгар.
— На сто процентов вообще нельзя быть ни в ком уверенным. Но если отбросить то обстоятельство, что сейчас мы основываемся на интуиции студентки, то такое предположение вполне имеет место. Насколько мне известно, если император умирает, не оставляя наследников, трон переходит к роду Ливерделл. То есть к Снэрону.
— Вы хотите сказать, что мотивом возрождения дракона может быть желание получить власть? — проследила за ходом его мыслей Джолетта. — Если он является его главным приспешником, то после ритуала дракон даст Снэрону силу и позволит править Триальской империей?
Грэм сложил руки на груди и уточнил:
— Если после возрождения от этой самой империи что-нибудь останется.
Все задумались, и повисла напряженная пауза. Первой ее нарушила Мира, о присутствии которой все уже успели забыть.
— Кроме лорда Снэрона среди нас есть еще кто-то, напрямую связанный с драконом. — Она сложила руки на коленях и под выжидательными взглядами тихо продолжила: — Сегодня в горах у меня было видение. Я видела дракона, разговаривающего с двумя магами. Лица были размыты, словно в тумане, но голоса звучали отчетливо. Они говорили… о последней капле силы, которая должна стать завершающей в резерве дракона. Особая магия… одной из адепток нашей академии.