Королевская библиотека в Виндзорском замке, Лондон, Англия. (Royal Library, Windsor).
Для нас он гений эпохи Ренессанса. Кто если не Леонардо – живописец и скульптор, архитектор и философ, изобретатель, математик, ученый – мог претендовать на гениальность более половины тысячелетия назад? Его работы удивляют, притягивают, удерживают внимание, направляют к интересным размышлениям и в наши дни. Но можно ли сейчас, преодолев временную пропасть в пять с лишним веков, пережить волнение от встречи с подлинным Леонардо? Можно ли? Как оказалось, можно всё, даже это.
Я видела его творения. В Петербурге, в меньшей доле – оригиналы, в большей – репродукции. В Италии, с намерением заполнить в сознании пустоты «мозаики» по имени Леонардо, желая признать совершенство его работ, я использовала всякую возможность, чтобы посещать места, где хранится след да Винчи.
Пристально всматриваясь в подлинники, я таки не ощутила в них дыхание автора, не приметила за красками его грустно-пытливый взгляд. Даже «Туринский автопортрет» не стал исключением. Да Винчи и в Италии оставался от меня отдалённым на пропасть в пять с лишним веков.
В очередной раз жизнь привела меня в Тоскану и дала возможность без спешки посмотреть на место рождения Леонардо да Винчи. Жизнь подарила мне шанс без каких-либо обнадеживающих обещаний.
Итальянский февраль для меня словно русский апрель. Но тот февраль выдался особенно дождливым. Каждое утро я молилась небу и просила у него солнца. Солнце выглядывало на землю из мягкой облачной колыбели и, не желая обсушить и обогреть отсыревшее пространство, вновь скрывалось с глаз. Тоскана в тот год переживала февраль холодной воды.
В один из дней, когда солнце осчастливило нас своим появлением и ни народные приметы, ни прогноз погоды не предвещали ни дождя, ни снега, Джузеппе и я решились на поездку в родные для Леонардо да Винчи места. Небольшое тосканское селение Винчи и местечко Анкиано находятся недалеко от фамильного дома Джузеппе. Поездка выглядела лёгкой, почти прогулочной.
Леонардо появился на свет в трех километрах от Винчи, как раз в Анкиано. Незаконнорожденный сын богатого нотариуса Пьеро и юной крестьянки Катерины сразу же был признан своим отцом, но первые годы жизни провел рядом с матерью в доме своего появления на свет. Туда мы и направились в первую очередь.
Как свидетельствуют историки, с течением времени местность Монтальбано почти не изменилась, словно шесть веков обошли её стороной. Дорога поднималась и поднималась, свиваясь в спираль. На склонах холмов росли молодые и старые оливы. Хотелось верить, что некоторые из них не только видели мастера, но и знали его. Действительно, Леонардо обожал гулять, выразимо любя окрестные пейзажи, ведь именно они послужили фоном для большинства его полотен.
Дом с каменным фасадом, построенный в пятнадцатом веке, выглядит сегодня как новый. В тот день дом-музей Леонардо был закрыт и мы, лишь притормозив рядом, направились в Винчи.
Винчи (итал. Vinci) – город в северной части Тосканы, расположенный в окрестностях Флоренции на склонах Монтальбано, холмистого массива, богатого виноградниками, оливковыми рощами и террасами.
Припарковали машину, намереваясь посетить музей мастера. Но не прошли и десятка метров, как солнце оставило нас, и нависли сумерки. Первый порыв ураганного ветра был настолько силён, что мы едва устояли на ногах. Следом, объединившись в натиске, азартно подвывая, навалились на городок второй и третий порывы. Нежданно-негаданно мы попали в эпицентр снежной бури.
Превозмогая удар непогоды, устремились к музейному входу, но, как и дом в Анкиано, музей никого из посетителей не ждал. Одинокий странник, как мы, попытался найти в нём спасение от непогоды и не нашел. Мы видели, как убегал он подстегиваемый ветром, как парусом вздувалось на его спине черное пальто. Оценив обстановку в несколько секунд, поняли, что музейная стена нас не защитит. Убежище требовалось незамедлительно. Местом приюта для нас могла стать лишь расположенная поблизости церковь.
Крепко взявшись за руки, оторвались от музейной стены и на очередном порыве ветра, ничего не понимая в происходящем, полетели в направлении кьезы[44]. Я не могла дышать, но видела, как впереди по крутому склону холма, а значит и по ущелью, стремительно мчит снежная вуаль неописуемой красоты.
Дверь пред нами распахнулась и с грохотом захлопнулась, едва мы оказались внутри. В церкви было темно. Переведя дух, я попыталась приоткрыть входную дверь, но ветер удерживал её словно на замке. В замочную скважину удалось разглядеть, как по ущелью вдоль крутого лесистого склона холма движется снежная завеса. Ветер нёс её с огромной скоростью параллельно выбеленной земле. Казалось, пролетает над местом этим полупрозрачная необозримая фата. Вакханалия ветра и мистерия снега в одном месте, в одно время – возможно ли такое? Зрелище дня завораживало и устрашало.
Нам ничего не оставалось, как пережидать стихию под церковным кровом. Потрясенные и впечатленные происходящим, мы упали на скамью для прихожан. Когда, отдышавшись, немного успокоились, решились на осмотр нашего временного пристанища.
Мы находились в церкви Святого Креста, где, по свидетельству, крестили Леонардо. Церковь старая, построена в XIII веке. Едва мои пальцы коснулись основания для мраморной купели, я явно ощутила рядом чье-то присутствие. Это был не Джузеппе: в двух метрах от меня неслышными шагами проходил Некто. Он был в черном наглухо закрывающем грудь костюме с накидкой, его длинные волосы рассыпались по плечам, его губы и подбородок свидетельствовали о незаурядной воле. Обычно звук шагов в церкви за счет акустики сильный и четкий, но в этот раз он отсутствовал. Лишь голос ветра, стонущий от напряжения, проникал в неё со всех сторон и, сопровождаемый гулким эхом, нарастал то здесь, то там.
Затеплилась надежда: А вот и служитель… Нужно спросить… Выдохнула с облегчением, что наконец-то мы не одни, что есть с кем поделиться впечатлениями от происходящего снаружи. Я шагнула к незнакомцу с приветствием, однако ему было не до меня: очень уж он был сосредоточен. Сделав еще пару осторожных шагов, заметила, что незнакомец, пребывая на одном месте, не приблизился-таки ко мне на этот метр. Что за странность? Хотела, прежде всего, его поприветствовать и уж улыбнулась, но отчего-то перешла на шепот и произнесла другое:
– Signore! Signore… pregoooooo!..[45]
Показалось или он действительно расслышал и глянул пристально мне в глаза. В молчании мы провели какое-то время. За спиной раздался тихий голос Джузеппе.
– Это церковь Леонардо. Говорят, он бывает здесь время от времени…
– Но почему здесь и как часто? – Я ощутила волнение.
– Кто знает? Он не рассказывает никому…
– Но, может, служитель?..
– Возможно. Однако сейчас здесь нет никого. Нужно приехать еще раз.
Я глянула туда, где парой минут назад находился Некто. Никого, действительно никого. Наваждение? Тот час уединения мы провели вдвоем или втроем? Не ведаю до сих пор, но более ни один человек не потревожил нас, словно городок Винчи обезлюдел.
Стихия потеряла силы, но не улеглась, однако мы, несмотря на ветер, оставили церковь. В крошечном сувенирном магазинчике, он рядом, за разговором с пожилым продавцом скоротали финальный аккорд непогоды. Купив для питерских друзей две настенные фарфоровые тарелки с копиями рисунков мастера, направились домой. На одной из тарелок оказался «Туринский автопортрет Леонардо», на другой – «Витрувианский человек» – фигура мужчины в наложенных одна на другую позициях: с разведёнными в стороны руками и ногами, вписанная в окружность; с разведёнными руками и сведёнными вместе ногами, вписанная в квадрат.
Свидетельства снежной бури толстым слоем мокрого снега и наледи устилали асфальт. Спускаться на машине из Винчи было неимоверно сложно. Мы ехали с низкой скоростью и молчали. Внимание Джузеппе было отдано петляющей дороге, я же, цепляясь глазами за каждый метр пути, то и дело возвращалась мыслями к странному человеку из церкви.
Уже в Петербурге, рассматривая еще раз тарелки перед тем как с ними расстаться, обратила внимание, что в рисунке «Витрувианского человека» не две, а четыре комбинации рук и ног. Эти сочетания не столь явны, но они присутствуют. Еще одна загадка да Винчи? Не всё явное – явно.
В городке Джузеппе ничто не свидетельствовало о снежной буре, возможно, она накрыла фатой лишь Винчи. Солнце светило так же ярко, как и утром, щебетали птицы, зеленела трава, цвели маргаритки. Подмечая эту райскую идиллию, назойливо напрашивалась мысль, а не привиделась ли нам снежная вуаль, гонимая ветром?
Миновал год. В один из теплых солнечных дней марта мы вновь собрались в родные для Леонардо места. Быстро добрались до дома в Анкиано. Каза Леонардо (la casa di Leonardo[46]), являясь типичным образцом крестьянкой усадьбы в Тоскане, почти лишена вещей и предметов быта того времени, но в ней можно посмотреть фильм о жизни да Винчи, созданный при помощи современных компьютерных технологий. Из окон можно полюбоваться панорамными видами окрестностей, а потом, обойдя дом, постоять среди оливковых деревьев.
Вглядываясь в окрестный пейзаж, Леонардо ведь так любил его, я не могла насмотреться. Ощутив силу его притяжения, уже не стала более спрашивать да Винчи: Почему ты столь упорно изображал окрестности родного дома в своих работах? Что держало тебя здесь? Что?
Я увидела, наконец, мальчика, бегущего по склону холма, расслышала его смех, разглядела сияние его глаз. Оливы старые, дуплистые, с искривленными стволами, таким вы видели его много веков назад? Тогда и вы были юны, и ветви ваши, еще не ставшие узловатыми, могли ощутить и запомнить прикосновения его рук. Ваши длинные, узкие, серо-зеленые листья мне кажутся сегодня ласково-вечными. Что для