Этого было недостаточно ни для одного, ни для другого клуба, что объясняет смену руководства. Жозе Моуринью был близок к тому, чтобы стать чемпионом Европы с «Порту», когда его предложили Парри в ночь перед тем, как Моуринью привез свою команду на Олд Траффорд, где он отпраздновал победный гол, пробежав по боковой линии. Парри беспокоило, что может случиться, если тренер «Ливерпуля» сделает то же самое. Хотя он также глубоко уважал Улье, пришел к выводу, что было бы более разумно позволить ему закончить сезон, а не потенциально дестабилизировать стремление «Ливерпуля» к квалификации Лиги чемпионов, ища ему весной замену.
К началу следующего сезона Моуринью занял место в «Челси», в то время как Парри нанял Рафаэля Бенитеса, чьи внутренние достижения в Испании безусловно были больше, чем у португальца, который опережал «Реал» и «Барселону», дважды выигрывая Ла Лигу, а также Кубок УЕФА. «Несмотря на то что летом 2003 года «Челси» сделал ставку на Даффа и подписал много игроков, только в 2004 году мы по-настоящему почувствовали их способность угробить всех остальных, – вспоминал Парри. – Но если бы мы чувствовали, что не сможем быть лучше их, мы бы никогда не смогли убедить Рафу присоединиться к нам».
Наняв Моуринью, «Челси» потратил £91,5 млн на семь игроков, продав четырнадцать всего за £2,2 млн, в то время как «Ливерпуль» подписал четыре контракта на сумму £33,2 млн, но эти расходы были возможны только потому, что они продали одного из величайших бомбардиров всех времен Майкла Оуэна в мадридский «Реал» в рамках сделки по частичному обмену, которая принесла Энфилду £8,5 млн.
«В беседах с Рафой все понимали, что нет смысла выходить один на один с «Челси» в финансовом плане, – вспоминал Парри. – Мы просто должны были быть умнее, работать усерднее и таким образом переиграть их. Мы никогда не чувствовали, что они непобедимы, и это было доказано результатами, которые мы имели против них в кубках. Хотя в течение сезона Премьер-лиги это было сложнее, потому что у нас не было такой же глубины состава нашей команды – пусть никто никогда и не предполагал, что мы не сможем выиграть чемпионат, хотя мы знали, что это было сложнее».
«Хотя мы и смогли выбить их из Лиги чемпионов по сумме двух матчей, я помню игру чемпионата на Энфилде в начале сезона [2005/06], когда они обыграли нас со счетом 4:1. У них был невероятный состав. Мало того, что у них не было никаких слабостей, у них было по два игрока на каждую позицию. Это было устрашающе, но это было устрашающе для каждого клуба».
Парри видел в «Юнайтед», «Арсенале» и «Челси» конкурентов «Ливерпуля» за места в Лиге чемпионов. «В худшем случае мы финишируем четвертыми», – думал он, признавая, что уровень конкуренции на вершине тогда был слабее, чем сейчас, после подъема «Манчестер Сити» и постепенного превращения «Тоттенхэм Хотспур» в серьезную силу. В сезоне 2004/05 года, в то время как «Сити» занял восьмое место, а «Шпоры» – на одно место ниже, «Ливерпуль», в свою очередь, пришел пятым.
Через полгода после того как Абрамович пришел в «Челси», владелец «Ливерпуля» Дэвид Мурс начал думать иначе. Его богатство передавалось по наследству, и в это была вовлечена его семья. Его дядя, сэр Джон Мурс, владел «Эвертоном» в ту эпоху, когда они были известны как «миллионеры Мерсисайда». Джон создал футбольную букмекерскую компанию и, по совместительству, сеть розничных магазинов Литтлвудс, которая была продана в 2002 году за £750 млн. Против Абрамовича Дэвид Мурс мог сделать только то же самое. Он был скорее чувствительным владельцем, чем динамичным, тем, кто расстраивался, если кто-то жаловался на его управление на странице с письмами читателей газеты Ливерпуль Эхо. Учитывая, что «Ливерпуль» не выигрывал в чемпионате уже тринадцать лет – а завоевать титул становилось все труднее, – в январе 2004 года он принял решение о продаже клуба.
«Это был настоящий гром среди ясного неба, – вспоминал Парри. – Решение было бесповоротным. Оно было передано через финансового консультанта Дэвида Кита Клейтона, который был членом правления в «Ливерпуле». Он много лет занимался семейными делами Дэвида, и Дэвид доверял ему безоговорочно – и до сих пор доверяет. У Кита была одна из его периодических встреч с Дэвидом, и он позвонил мне, сказав, что Дэвид решил найти нового покупателя. Когда я приехал в Ливерпуль, я думал, что буду работать с Дэвидом до конца своей трудовой жизни. У меня никогда не было ни малейшего намека на то, что где-то на горизонте замаячит продажа клуба. Честно говоря, я не думаю, что эта мысль когда-либо приходила в голову Дэвида, но Абрамович все изменил. Он знал, что ему будет почти невозможно конкурировать с «Челси». Очевидно, что Абрамович оказал фундаментальное и непосредственное влияние на структуру и форму владения «Ливерпуля».
Летом 2004 года – в период прихода Бенитеса – Стив Морган, который управлял строительной компанией Редроу Хоумс, почти купил «Ливерпуль». Когда Морган заговорил с Бенитесом о своих планах, новый тренер не находился под впечатлением от услышанного. Мурс, однако, был измотан, и с него было довольно. Морган прошел стадию должной осмотрительности, но затем вышел из сделки. Это был беспрецедентный период в истории «Ливерпуля», когда Мурс пытался продавать, стараясь не отставать от своих конкурентов и одновременно находя способы построить новый стадион. Со всем этим происходящим за кулисами Бенитес выиграл трофей Лиги чемпионов в своем первом сезоне, а затем Кубок Англии в следующем.
«Клуб жил в состоянии постоянной нестабильности, – признался Парри. – Мы были очень откровенны с Рафой с первой встречи, сказав: «Вот это председатель, но он пытается продать клуб». Я думаю, что Рафе нравился Дэвид, ему нравилась идея «Ливерпуля» и он хотел проверить себя на сцене Премьер-лиги. Мы сказали: «Вот кто мы теперь. Если мы получим больше денег и новые инвестиции, то все будет намного лучше».
В период с 2005 по 2007 год Бенитес проделал прекрасную работу по поддержанию актуальности «Ливерпуля». Хотя они и не боролись за титул Премьер-лиги, они представляли угрозу для каждого соперника в Лиге чемпионов, выиграв соревнование один раз и снова выйдя в финал два года спустя. Действительно, летом 2005 и 2006 годов Бенитес оперировал половиной трансферного бюджета «Челси», потратив £23,2 млн по сравнению с £54,3 млн Моуринью. Это пришло после того года, закончившегося в июне 2005 года, когда «Челси» опубликовал рекордный убыток в размере £140 млн, а клуб сообщил, что не ожидает прибыли с трансферов еще в течение пяти лет.
Мурс и Парри объехали весь мир, выслушивая предложения предполагаемых покупателей. Сначала они отправились в Таиланд, где встретились с Таксином Чинаватом, премьер-министром страны, который организовал правительственный обед, чтобы произвести на них впечатление. Они познакомились с Робертом Крафтом, владельцем «Нью-Инглэнд Пэтриотс», который во сне понял, что ничего не знает о соккере — британском футболе – и ему лучше придерживаться американской его «версии». Парри больше всего волновал «Дубай Интернешнл Кэпитал», суверенный фонд благосостояния правящей семьи Эмирата, но ключевая поездка на Ближний Восток с Муром закончилась разочарованием, когда их не представили никому, имеющему реальное значение в организации. Когда идея с ДИК полностью провалилась, Джордж Джиллетт вернулся на сцену. Парри уже говорил Джиллетту, что богатство нации или организации всегда будет больше, чем у просто одного человека, и Джиллетт выслушал его, но на этот раз привел с собой Тома Хикса. Под давлением платы за сталь, которая будет использована в постройке нового стадиона, Мурс согласился продать клуб этой парочке, и с этого момента современная история «Ливерпуля» развалилась: гражданская война на уровне совета директоров распространилась через клуб в его руководство и дальше на фанатскую базу. Эта история будет рассказана чуть позже в этой книге.
Парри и «Ливерпуль» искали новых владельцев второй раз менее чем за два года, когда в августе 2008 года было объявлено, что «Манчестер Сити» в одночасье стал «самым богатым клубом на планете», как назвал их пресс-атташе Пол Тиррелл, позвонив сотрудникам в выходной день и попросив их выйти на работу. Тиррелл вскоре займет ту же должность на Энфилде, где такие фигуры, как Парри, были озадачены тем, почему шейх Мансур из Абу-Даби выбрал «Сити», а не «Ливерпуль», учитывая, что сделка была заключена при посредничестве Аманды Стейвли, посредника, которая встречалась с ключевыми брокерами, такими как Парри, в «Ливерпуле», а также с болельщиками и утверждала, что является поклонником клуба, равно как и города.
Состояние Мансура оценивалось примерно на £30 млрд больше, чем у Абрамовича, и считается, что его советники определили «Сити» как зеркальное отражение Абу-Даби с точки зрения его отношений с ближайшим географическим соперником. В то время как «Сити» был карликом по сравнению с «Манчестер Юнайтед», Дубай был гораздо более популярен, чем Абу-Даби, место, которое искало город в Европе, где был трансконтинентальный аэропорт, который мог бы служить центром для Этихад, авиакомпании, которая вскоре дала свое спонсорское имя стадиону «Сити». «Сити» сработал на Мансура так, как не работал «Ливерпуль»: у «Сити» уже был новый стадион, построенный для Игр Содружества в 2002 году, и вокруг него было огромное пространство, где можно было улучшить и развить инфраструктуру. Помогло и то, что у «Сити» были фигуры в правлении клуба, которые также занимали должности в Совете Манчестера. В спортивном плане Мансур хотел купить небольшой клуб с меньшей историей, на который он мог бы влиять без вмешательства местных. В то время как «Ливерпуль» выиграл Лигу чемпионов три года назад, последний крупный трофей «Сити» завоевал в 1973 году.
Путь был свободен, чтобы делать все, что ему заблагорассудится, но, как напомнил Парри, потребовалось больше времени, чем в «Челси», чтобы должным образом собраться – первые медали победителей правления Мансура были вручены в 2011 году. К тому времени власть «Сити» стала проблемой для «Фенуэй Спортс Груп», но «Челси» лидировал с точки зрения иностранного владения, заставляя «Ливерпуль» по-другому думать о своем собственном существовании.