Бротон говорил о «поляризованном» «Ливерпуле», пораженном паранойей, которая сидела в каждом человеке, занимавшем важный пост. Он утверждал, что хочет, чтобы Бенитес остался, но Каррагер видел динамику ситуации иначе. «Я думаю, у Рафы кончилась свобода действий», – сказал он. Пока распутывалась эта неразбериха, ни Каррагер, ни Стивен Джеррард публично не выступали по поводу войны в «Ливерпуле». Это удивило Пепе Рейну, который в своей автобиографии задался вопросом, почему это произошло, утверждая, что реакция ведущих игроков в Испании была бы иной.
«В «Ливерпуле» клуб не ставил тебя под сомнение, подобные ценности никогда не были проблемой, – объяснил Каррагер. – Вы никогда не увидите, чтобы игроки «Юнайтед» выходили на публичное поле и критиковали Глейзеров, владельцев клуба. Где проводится эта черта, когда речь заходит об авторитете? Будет ли чем-то в порядке вещей, если я публично скажу: «Не могу поверить, что Рафа Бенитес продал Хаби Алонсо и заменил его Альберто Аквилани». Все назвали бы это позором. Я думаю, что бо́льшая часть внимания на этих вещах была потеряна из-за того, что происходило за пределами поля. Конечно, владельцы не были такими уж хорошими, и мы все это знали. Но как игрок ты не можешь позволить себе оправдываться, даже если все так и есть. Ты должен добиваться результатов на поле. Я не оглядываюсь назад на тот сезон и не думаю: «Мы были дерьмом из-за владельцев». Я думаю, что мы дерьмово играли из-за самих себя».
В 2016 году, через пять лет после того как Джордж Джиллетт потерял контроль над «Ливерпулем», он все еще ежемесячно выплачивал по £125 тыс. в качестве погашения долгов. У него не было достаточно денег, чтобы купить клуб, и именно поэтому он привел с собой Тома Хикса, бизнесмена из Техаса, с которым он работал раньше в серии корпоративных слияний, из которых сформировалась вторая по величине компания по переработке свинины и мяса в мире. Через год их отношения испортились. Смесь неудачных игр на бирже, неудачных решений и возмутительных социальных и пиар-ошибок привели к тому, что болельщики «Ливерпуля» оказались в состоянии войны, опасаясь за существование клуба. Аккурат по центру всего этого сюжета был Рафаэль Бенитес. Некоторые критики считают, что Бенитес усугубил проблемы в «Ливерпуле». Для многих прочих он был их решением.
К октябрю 2010 года, когда «Ливерпуль» вышел на поле на Гудисон Парк, располагаясь чуть выше зоны вылета, Бенитеса в команде уже не было. Равно как и Джиллета и Хикса. То же касается и Хаби Алонсо и Хавьера Маскерано. Фернандо Торрес собирался уходить. Хотя «Ливерпуль» был выкуплен, клуб быстро и драматично несся под уклон. Как же все до этого дошло?
Джиллет уже однажды обанкротился. Он купил компанию «Сторер Комьюникейшн» в 1987 году, но к 1992 году, когда «Ливерпуль» закончил свой сезон в чемпионате ниже, чем в любой из предыдущих двадцати семи лет, инвестиции в шесть телевизионных станций «Сторер» оказались жестокой ошибкой, накапливая долги в один миллиард фунтов. Его покупка компании была возможна в первую очередь только в случае займа с высоким риском. В интервью журналу Тайм пять лет спустя он признался, что часто двигался слишком быстро и покупал слишком много, не задумываясь о том, что будет дальше. «Я жил своими мечтами, – сказал он. – Но потом я их разрушал».
Джиллетт родился на том уровне богатства, который может привести к подобному самосознанию, говорящему, что огромные риски хороши, когда людей не особо серьезно беспокоит состояние, которое в любом случае всегда будет с ними. Его отец был висконсинским торговцем автомобилями и хирургом, но семья его матери была намного богаче, построив свое состояние в Милуоки в различных местных отраслях промышленности. Получив частное образование, Джиллетт начал вкладывать в спорт, когда ему было чуть за двадцать, сначала в «Майами Долфинс» в 1960-х годах, а затем в «Гарлем Глобтроттерс», где он максимизировал свою прибыль, превратив команду в мультипликационный сериал, впервые вышедший в эфир на канале Си-би-эс в 1970 году. Джиллетт покупал радиостанции по всей стране, а затем инвестировал в мясную промышленность, где он сосредоточился на более постных сортах мяса, как раз когда американцы начали больше заботиться о своем здоровье. Его владение одной телекомпанией в Нэшвилле позволило ему купить горнолыжный курорт в Колорадо, который был почти единственной вещью, которую он купил на свои собственные деньги.
Его ви́дение, непринужденное обаяние и целеустремленность часто подкупали других бизнесменов, но именно его успех с мусорными облигациями привел его в новую стратосферу финансов в 1980-х годах, в то время когда рейгановское дерегулирование означало, что возникало все больше возможностей и даже больше призов для тех, кто связан с деньгами и кто лучше всех понимал систему.
Хотя его опыт со «Сторером» был неудачным, он нашел способ восстановить свою империю, разместив свой горнолыжный курорт на фондовом рынке США. К 2000 году он спас больше половины миллиардного состояния, которое потерял, и именно тогда купил хоккейную команду «Монреаль Канадиенс». Население Северной Америки становилось все более латиноамериканским, и это привело к его интересу к Премьер-лиге. Как и почти все другие его предприятия, Джиллетт начал, по его собственным словам, «искать клубы, имевшие очень сильную фанатскую базу, которая, возможно, была не так развита, как могла бы». Сначала он отправился в «Астон Виллу», владелец и председатель правления которой «Беспощадный» Даг Эллис был готов продать команду Джиллетту, пока через Ротшильдов не узнал, что тот занимает деньги, чтобы скрепить сделку. «Вилла» стоила недорого – более чем на £330 млн дешевле, чем «Ливерпуль», который тоже был на рынке. Джиллетту нужна была помощь, и это привело к разговору с Хиксом на хоккейном съезде.
В то время как миниатюрный Джиллетт говорил с простонародным протяжным акцентом, могучий на вид немигающий техасец Хикс приехал из другой части страны. Они не казались естественными партнерами, но оба были движимы стремлением к заключению сделок, получению огромных прибылей, а затем исчезанию на закате.
К концу их сотрудничества с «Ливерпулем» Хикс стал доминирующим персонажем, но вначале именно убеждение Джиллетта привлекло его внимание. Поняв потенциал «Ливерпуля» с помощью поисковой системы Google, который показал суммы денег, на которые все клубы Премьер-лиги имели право благодаря последней астрономической телевизионной сделке, Хикс быстро убедился, что «это была возможность купить красу и гордость спорта по скромной цене».
Хикс, как и Джиллетт, был капиталистом-катастрофистом: он постоянно стриптизировал активы, чья цель, куда бы он ни пришел, состояла в том, чтобы делать огромные прибыли, используя цену увядающей организации и используя для этого чужие деньги. Его происхождение отличалось от происхождения Джиллетта тем, что он не был рожден в богатой семье. В подростковом возрасте он больше интересовался американским футболом и диджеингом, прежде чем поступить в Техасский университет, где он получил диплом финансиста. У него были периоды, когда он работал в венчурной фирме в Чикаго, а также на Уолл-стрит, прежде чем он вернулся в свою естественную среду обитания в Техасе, где он начал специализироваться на выкупах с привлечением заемных средств, которые включали низкие инвестиции заемных денег, а затем продавались по высокой цене с огромной прибылью. Он стал миллиардером в 1980-х годах, купив Dr Pepper и 7Up со своим партнером Бобби Хаасом за $646 млн, после чего продал обе компании за $2,5 млрд. Как и Джиллетт, Хикс инвестировал в хоккей, и хотя «Даллас Старз» сначала процветали под его руководством, выиграв легендарный Кубок Стэнли, к 2010 году – с уменьшением состояния Хикса – команда заняла последнее место в Тихоокеанском дивизионе.
Богатство принесло поместье, а поместье привело Хикса в контакт с Джорджем Бушем-младшим, чей особняк соседствовал с его землей. Хикс и раньше поддерживал демократов, но вскоре стал четвертым по величине финансирующим лицом Буша, и эта парочка в 1988 году стояла за покупкой бейсбольной команды «Техас Рейнджерс». Когда Хикс купил «Ливерпуль», он отрицал существование этих отношений. Даже он, казалось, понимал, что современный Ливерпуль не был городом правонастроенных граждан.
Хикс попытался преобразить «Рейнджерс», подписав звезду Главной лиги Алекса Родригеса, за которого он сильно переплатил в заявлении о намерениях, что оставило его без денег на перестройку остальной команды. «Рейнджерс» финишировал почти в самом низу Лиги в каждом из сезонов, когда Родригес был в команде, прежде чем его продали с убытком в сотни миллионов долларов.
Хикс имел опыт работы в футболе до покупки «Ливерпуля», будучи вовлеченным в группу, которая обязалась инвестировать более £40 млн в бразильский «Коринтианс». Его план в 1998 году состоял в том, чтобы сделать их успешными и транслировать их игры на своей собственной телевизионной станции. Как и в «Ливерпуле», Хикс и его партнеры много говорили, обещая новый стадион и новых игроков, но когда доходы от этих обещаний не оправдали ожиданий, Хикс ушел, оставив клуб в финансовом беспорядке, распутать который займет почти десятилетие.
«Ливерпулю» следовало бы признать, что партнерские отношения на тренерском уровне редко срабатывают. В 1998 году совместное правление Роя Эванса и Жерара Улье продолжалось всего шесть месяцев, хотя оба за шесть недель поняли, что два человека не могут выполнять одну работу. Рик Парри не принимал участия в принятии этого решения. Хотя он отклонил предположение о том, что ни он, ни Дэвид Мурс не завершили должную проверку покупателей «Ливерпуля» – они тоже, по-видимому, консультировались с Ротшильдом. – Парри чувствовал, что «Ливерпуль» был загнан в угол из-за задержек, вызванных интересом к «Ливерпулю» со стороны «Дубай Интернешнл Кэпитал», чьи обещания привели к покупке стали для строительства нового Энфилда, за который все еще нужно было платить. Тем временем Бенитесу нужны были средства, чтобы собрать команду, способную бросить вызов «Манчестер Юнайтед», «Челси» и «Арсеналу».