– Он не ответил.
Сяо До так искренне возмутился, что Чживэй невольно издала смешок.
– Да и слушать он готов только тебя. Когда я с ним заговариваю, он смотрит на меня секунд пять, затем его взгляд стекленеет… Вот как у тебя! Слушай меня! А потом он разворачивается и уходит.
Чживэй и правда отвлеклась на свои мысли. Что делать с Молчуном, когда они приступят к воплощению плана?
– У тебя есть подруга для разговоров, – напомнила Чживэй.
– Лин Цзинь – лучший человек в мире, но ты слышала от нее хоть одно слово, которое ее не просили говорить?
Сяо До трагично сгорбился, а Чживэй усмехнулась.
– Что насчет Шэня? С ним есть о чем поговорить.
– Да, но…
Он внезапно смешался.
– Беленький – враг. Обаятельный, но враг. Я боюсь подпасть под его обаяние.
– А под мое не боишься?
Чживэй наклонилась к нему, изображая одну из чарующих улыбок Шэня. Сяо До развеселился в ответ.
– Прости, тебя я просто боюсь.
– Страх из тебя так и сочится, – покачала головой Чживэй, возвращаясь на место. – Почему ты меня боишься?
– Однажды я видел императора. И я подумал, он способен на великие вещи. Великие и ужасные вещи.
– Я никогда не выберу жестокость, если мне оставить выбор, – более резко, чем следовало, сказала Чживэй. Ей захотелось немедленно подловить его, уравнять их возможность на жестокость. – Что насчет тебя? Если Лин Цзинь будет в опасности.
– Я сделаю все ради ее спасения, – твердо сказал Сяо До.
– …убьешь ради нее.
– …пожертвую собой ради нее.
Они сказали эти фразы одновременно, фраза Чживэй прозвучала утвердительно, а Сяо До решительно.
– Видишь, я прав, – усмехнулся Сяо До.
– То есть, не убьешь ради нее?
– Убью, но я не буду этим наслаждаться.
– Надеюсь, теперь тебе не скучно? – прервала неприятный разговор Чживэй. – Я хочу вернуться к медитации.
Может быть, Сяо До прав, и она способна на бессмысленную жестокость, но Чживэй устала от пустых разглагольствований. Можно бесконечно рассуждать о философии добра, но правда была такой, что жизнь Чживэй не стоила и монеты. По мнению империи Чжао, ее душа и тело не принадлежали ей, а распоряжаться ею мог законно абсолютно любой человек империи.
И хотя трое мужчин почти не оставляли Чживэй в покое, один следовал молчаливой тенью, второй провожал насмешливым взглядом, а третий настырным нытьем, удивительнее всего было внимание Лин Цзинь.
Ее компания нравилась Чживэй хотя бы потому, что боевыми искусствами с ней было заниматься интереснее всего, Лин Цзинь пылала к к ним искренней любовью. Ей нравилась сила, но не так, как Чживэй. Если Чживэй жаждала силы, была голодной до нее и впитывала в себя по крупицам, мечтая посмотреть своему врагу глаза в глаза на равных, то Лин Цзинь относилась к собственной силе иначе. Она воспринимала ее сокровищем и драгоценностью, которые помогали ей защищать себя и других. И к боевым искусствам она подходила очень скрупулезно, заставляя Чживэй без конца повторять одни и те же фигуры, пока те не отпечатывались в мышечной памяти до полного автоматизма.
После очередной тренировки Лин Цзинь как обычно отправилась осматривать периметр в поиске животных.
– Мы не использовали силу, вряд ли кто-то погиб, – Чживэй шла следом.
– Пора собирать кроликов в дорогу, – сказала Лин Цзинь и сразу пояснила, не дожидаясь встречного вопроса. – Придется из кого-то брать силу для перевоплощений.
Узнать больше о Лин Цзинь было не легче, чем об остальных. Все в их пятерке было невероятно изворотливы в ответах, которые касались прошлого.
– У тебя есть семья?
Пальцы Лин Цзинь замерли над ловушкой, которую она устанавливала.
– Я не хочу говорить о себе, – сказала она как отрезала.
Больше всего Чживэй хотела подружиться именно с Лин Цзинь. Ей не доставало верной подруги, с которой можно делиться мыслями, а при всей холодности характера, Лин Цзинь была благородной и верной. Она могла бы быть настоящей императрицей, это ощущалась в ее размеренных жестах, строгих взглядах и выверенной речи. Ей было и не чуждо сострадание: холодная и бесстрастная Лин Цзинь никогда не игнорировала просьбы помощи.
– Вести за собой людей – это ответственность.
Чживэй удивленно посмотрела на Лин Цзинь.
– Мм?
– Мы собираемся убить принца империи Чжао и полагаемся на твой план, – пояснила Лин Цзинь. – Вести за собой людей – это ответственность.
– Я знаю.
– Ты не знаешь. Твое решение убить Чжао Юхэ ляжет ответственностью на всех темных. Не только мы впятером рискуем жизнями, все темные рискуют будущим.
Лин Цзинь хотела покинуть команду?
– Вы согласились следовать моему плану, – жестко сказала Чживэй.
– Да. И я сдержу слово. Просто…
Плечи Лин Цзинь опустились. Впервые она проявила человеческую эмоцию – и этой эмоцией была усталость.
– Какой у тебя план после убийства Чжао Юхэ?
– Я не подставлю темных, если ты спрашиваешь об этом.
– Вести за собой людей – это ответственность, – еще раз повторила Лин Цзинь. Теперь ее голос звучал горько. Как будто этот разговор Лин Цзинь вела не с Чживэй, а самой с собой.
– Расскажи.
– Лидер должен вести к большей цели. А месть – мелкая, недостойная цель.
– К сожалению, Лин Цзинь, у меня нет другой цели для вас. Я была честна в этом.
Лин Цзинь покачала головой.
– Дракон.
Чживэй невольно вздрогнула.
– Дракон?
– Он нужен темным. Если ты хочешь помочь своим, то нужен Дракон.
Он идет за мной. Чживэй опять пришлось сжать сильно пальцы, чтобы не выдать дрожь.
– Дракон. Хм. Хорошо. Я вижу, ты здесь справляешься без моей помощи.
И Чживэй позорно сбежала от этого разговора. Они просто не были в голове Дракона, поэтому не понимали, с чем имеют дело.
Дни слились в недели, а жизнь состояла из учебы и общения с союзниками.
Они ходили за ней, задавали вопросы, интересовались ею.
Но когда Чживэй поворачивалась слишком внезапно, то неизменно ловила на себе задумчивые и оценивающие взгляды.
Все эти разговоры не были простым дружеским общением, а игрой в го. И ее союзники уже расставили свои камни на доске, и ход Чживэй был следующим.
Глава XIIКапли воды пробивают камень
Чжао Юхэ
– Байши, все готово? – Чжао Юхэ стоял посреди своих покоев, пока слуги помогали ему с одеждой.
Байши, верный слуга четвертого принца, неподвижно стоявший до обращения к нему, поклонился.
– Ваша охрана на Фестивале усилена. Плюс сто единиц солдат и плюс двадцать стражей Света.
Юхэ кивнул и задумчиво провел пальцами по шее; уродливая выпуклость шрама, оставленного темной, не проходила. Несколько сеансов медитации должны были полностью исцелить рану, не оставив следа, однако кровь темной смешалась с его собственной и помешала излечиться.
И теперь его тело хранило след жалкой темной.
Метка Лю Чживэй.
Теперь он запомнил ее имя. А значит, и месть ей принадлежит лично ему.
– Какие новости?
– Дракона и темную не нашли. В пещере не осталось никаких следов, словно их никогда там и не было.
– Поиск по энергиям?
– Ничего не дал. Поисковая группа уверена, что они живы, но вокруг них такая плотная защита, что не дает даже сосредоточиться на них.
Прикосновения нерасторопных слуг начало раздражать Юхэ, и он сделал нетерпеливый жест рукой.
– Уходите, – приказал Байши, после чего взял пояс, чтобы помочь своему господину одеться.
– Что с Шэнем?
– Одежда и кровь найдены неподалеку от пещеры. Думаете, мертв?
Юхэ, скривившись, произнес:
– Было бы великодушно с его стороны, наконец, подохнуть.
– Продолжить его искать?
– Только для видимости перед отцом. Если он выжил, то где-то пьет. Рано или поздно слухи о нем дойдут.
– Все следы указывают, что на него напала секта Рваного Когтя.
Юхэ тихо рассмеялся.
– Идиот Шэнь разозлил первого брата. Если они разобрались с ним, то это даже хорошо, – он опустил взгляд на Байши и задержал на нем, заметив нервозность слуги. – Что с браком наследного принца?
– Его хотят женить на дочери советника Ян.
– Красивая?
– Госпожа Ян славится красотой и дерзким характером. Но поговаривают, она влюблена в Шэня.
– У нее дурной вкус, – фыркнул Юхэ.
Байши, покончив с поясом, поднялся и улыбнулся.
– Тогда это не такая уж проблема?
– Это проблема. Если у нее дурной вкус, то она вполне может влюбиться и в нюню Сюя, – Юхэ дал знак подать ему чай.
– Вы переживаете из-за пророчества? – понимающе посмотрела на господина Байши. – Если ваш брат влюбится, вы потеряете трон и жизнь.
Юхэ полоснул взглядом слугу.
– Расстрой эту свадьбу. Верить пророчеству или нет, дополнительные наследники мне не нужны.
– Если сделать их любовь запретной, то это может только повредить. Их начнет сильнее тянуть друг к другу…
– Дурак! Я не говорил делать их любовь запретной. Устрой так, чтобы свадебные переговоры закончились, не начавшись.
– Будет исполнено.
– Ты собрал одежды?
– Да, на сам фестиваль придете в наряде с серебряными нитями от бывшего пленника. Ваше величие в нем не будет поддаваться сомнению. Они будут красиво оттенять ваши волосы…
Сяо До
«Что, во имя великих небес, мы делаем?»
Вся пятерка находилась в чайном доме, расположившись на почетном возвышении для особых гостей. Шэнь сидел чуть впереди за столиком, пока его взор услаждали танцовщицы, а темные стояли за спиной, притворяясь свитой слуг.
Как они оказались здесь?
Сяо До до сих пор не мог отойти от возмущения, потому что для него этого выглядело так.
Едва они прошли городскую стражу и оказались в городе, как беленький принц сказал:
– А теперь мы отправимся в чайный дом!
А Чживэй ответила:
– Да, дорогой, все, что захочешь, дорогой!
И Шэнь залебезил:
– Моей деточке нужно отдохнуть после дороги и попробовать самый вкусный чай в империи Чжао!