десь только ради Миры, ослабла.
Он заметил, как изменилось выражение ее лица, и сказал:
— Ты нервничаешь.
Эни наморщила нос:
— Немного.
— Из-за Миры?
— Нет, — поспешила она его успокоить. — Там, правда, возник один вопрос с одним молодым актером, но я с этим справилась.
Он нахмурился:
— Что случилось с молодым актером?
— Безобидная влюбленность.
— Да ей всего тринадцать! Что он сделал?
— Он? Он ничего не сделал. Именно она ищет причины, чтобы поговорить с ним. Если ты еще не знал этого о ней, то скажу тебе, что она ужасно упорная.
Саймон все еще выглядел так, будто хотел найти того молодого актера и наставить его на путь истинный.
— Мира в порядке, — повторила Эни. — Мы все вместе пошли за мороженым. Я села за другой столик, а они немного поболтали. У нее здесь пока нет друзей ее возраста, Саймон. Это хорошо для нее.
— Ты не родитель. Ты этого не знаешь.
Эни вздрогнула. То, что она провела с Мирой почти три недели, не означало, что Эни знала все о воспитании детей. Но, как бы она ни старалась, его слова ранили ее.
Он провел рукой по волосам и нежно взял ее за запястье:
— Это прозвучало не так, как я имел это в виду. Я хотел сказать только…
— Я знаю, — тихо ответила Эни. Почему она чувствовала, что могла доверять этому человеку? Почему он, когда тот явно не хотел иметь с ней ничего общего? — Я заметила, что ты серьезно относишься к мисс Сэмпсон, — выпалила она, напоминая себе, зачем она здесь.
— А кто рассказал тебе об этом?
Его сухой тон заставил Эни покраснеть, но в саду было темно, и она решительно отмела всякое смущение.
— Похоже, вы планируете вместе купить виллу… И она приобретает эксклюзивное дизайнерское свадебное платье, созданное специально для нее.
Выражение лица Саймона стал непроницаемым, и Эни никак не могла понять, какое впечатление произвели на него ее откровения.
Он уже сделал мисс Сэмпсон предложение? Они уже назначили дату свадьбы?
Горькая ревность накрыла ее, когда она подумала, что скоро даже думать о Саймоне, когда будет ложиться спать одна, будет запрещено, поскольку он будет принадлежать другой женщине.
— И где ты это увидела?
— В социальных сетях мисс Сэмпсон.
Его густые брови приподнялись в удивлении.
— Ты шпионила за ней?
— Я обратилась прямо к первоисточнику вместо того, чтобы читать домыслы в СМИ, вот и все.
Уголок его рта дрогнул, и у Эни возникло ощущение, что он наслаждается ее конфузом. Но, по крайней мере, он не рассердился, и это было уже хорошо.
— А теперь ты пристала ко мне здесь, на вечеринке. Зачем? Поздравить меня?
— Я подумала, что кто-то должен сказать тебе, что Мире она совсем не нравится. То есть в роли мачехи.
Когда его молчание начало подрывать ее решимость, Эни просто продолжила говорить:
— И что более важно, она думает, что мисс Сэмпсон не любит ее, а просто делает вид.
— А ты теперь эксперт по мисс Сэмпсон?
От Эни не укрылось, что он не опроверг ее доводы.
— Я просто предпочитаю доверять мнению Миры. Как ты прекрасно знаешь, она отчаянно хочет, чтобы ты был счастлив. Она даже упомянула, что если женитьба на мисс Сэмпсон — это то, что нужно для твоего счастья, она это выдержит. Но я не думаю, что это справедливо. Ей всего тринадцать, она потеряла мать полтора года назад и пытается сделать карьеру в другой стране. Она не должна мириться с женщиной, которая, помимо всего прочего, только притворяется, что проявляет к ней интерес.
Его пальцы сомкнулись на ее плече.
— Подожди, давай вернемся на пару предложений назад. Чего хочет Мира для меня?
Эни вздохнула. Было ясно, что он понятия не имел о том, что Мира за него переживает.
— Мира беспокоится о тебе. Она говорит о тебе, о твоем одиночестве и о том, каким потерянным ты был последние полтора года. Она обожает тебя, Саймон, и думает, что смерть Рани… сломила тебя.
Его челюсти сжались, он отпустил ее плечо и отвел взгляд в сторону.
— Я потерял жену в автокатастрофе. Это должно было сломить меня.
Эни почувствовала, что он переживает что-то большее, чем просто горе.
— Я не спрашиваю, почему она так думает, и не собиралась взваливать на тебя какую-то вину.
Я только…
— Если мы были один раз близки, это не дает тебе права вмешиваться в мою жизнь.
Его слова, произнесенные холодным, ровным тоном, поразили ее. Видимо, этого он и добивался.
— Но, будучи человеком, который безоговорочно любит Миру, человеком, который отчаянно желает получить шанс навсегда стать частью ее жизни, я имею право спросить. Я имею право сказать, что ты, возможно, принимаешь неверное решение, — храбро возразила Эни.
— Ни Мира, ни ты не знаете, каково это было для меня. — Он смотрел на нее с вызовом, как будто призывая ее возразить. — Что касается Лейлы, это тебя вообще не…
— Если кто и должен быть матерью Миры, так это я. И мы оба знаем, что, по крайней мере, секс между нами был бы фантастическим!
Он повернулся к ней, а Эни зажала рот рукой, ее пульс ускорился. Она не осознавала, что хотела сказать, пока слова сами не вырвались наружу.
— Это предложение, Энжел?
Смущение заставило ее снова вспыхнуть.
— Я хотела сказать другое, но это лучше, чем жениться на женщине, которая едва терпит Миру, не так ли? — возразила Эни, ощетинившись. — Ни одна другая женщина в твоей жизни не будет любить Миру так искренне, как я. А если еще и жениться ради регулярного секса… Как ты знаешь, у меня не так много опыта с мужчинами, но та химия, которая возникла между нами. Я думаю, она должна сработать даже для нерегулярного секса.
— Что такое нерегулярный секс?
Ее щеки горели, и теперь он смеялся над ней. Но все же ее решимость и отчаяние взяли верх над смущением.
— Нет, я имею в виду не обычный традиционный секс. А секс ради веселья, для удовольствия. Не такой, какой был у нас в отеле…
— А, ну теперь мне стало все понятно! На мгновение я испугался, что пропустил что-то в жизни!
Эни шлепнула его рукой.
— Ты смеешься надо мной!
Его глаза искрились от смеха. Когда Саймон смеялся, он выглядел так потрясающе, что она даже не сожалела, что только что выставила себя полной дурой.
— На твое предложение нельзя ответить «нет».
Вздохнув от возмущения, Эни повернулась и в отчаянии вскинула руки, почти потеряв равновесие. Саймон поймал ее и дернул к себе. Она споткнулась и почти упала в его объятия. Его проклятие громко раздалось в тихом саду, когда ее нос ударился о его челюсть. И все же он не отпускал ее.
— Тебе больно?
Он держал ее в своих руках, и у нее перехватило дыхание.
— Только моему эго, — тихо сказала она, прижимая руку к его подбородку, отчаянно желая его погладить. Хоть раз, всего один раз она хотела, чтобы ее руки были на нем повсюду, на каждом напряженном мускуле. Ей хотелось провести ногтями по его широкой груди.
Сила ее собственнических инстинктов вызвала в ней тревогу. И все же она не могла оторваться от него.
— А тебе? — спросила она, двигаясь большим пальцем к острому выступу его выдающихся скул и ложбинке под ними.
— Конечно, со мной все в порядке. — Его пальцы схватили ее за запястье, чтобы остановить движение, но замерли. — За исключением того, что ты сводишь меня с ума.
Эни закусила губу, ее пальцы наслаждались ощущением щетины на его лице.
— Я не хотела этого…
— Перестань меня трогать, — пробормотал он. Как ни странно, за секунду до того, как его рот накрыл ее.
Обхватив руками его мускулистую спину, Эни прижалась к нему, молча сдаваясь. Его поцелуй был нежным и страстным.
Он пробовал ее на вкус, соблазнял, дразнил. Его пальцы зарылись в ее волосы, тело выгнулось так, что она могла чувствовать его растущую эрекцию. Саймон разжег страсть и в то же время успокоил ее поцелуем.
Они целовались, как ей казалось, вечность. Саймон отстранился как раз тогда, когда Эни потребовалось вздохнуть, и прижал ее к каменной скамье. А затем снова вернулся к ее губам, прежде чем она смогла прийти в себя. Он никуда не спешил и наслаждался поцелуем.
Прижавшись к нему, как лиана к стене, Эни поддалась сладкому искушению. И это было именно то, чего она так хотела с того момента, как узнала, что он приемный отец Миры. С того момента, как он стал для нее запретным плодом. С того момента, как она поняла, что теперь они связаны судьбой.
Тогда у Эни возникло непреодолимое желание убедиться, что Саймон все еще хочет ее.
После всего, что произошло между ними. И он действительно желал ее. Этот поцелуй сказал ей об этом.
Не стоило обманывать себя — она пришла сюда именно за этим. Нелепое предложение руки и сердца, сорвавшееся с ее губ, было продиктовано подсознанием, говорящим ей, что она хочет гораздо большего от Саймона. Что он был интересен ей прежде всего как мужчина, и только лишь потом как отец Миры.
Еще месяц назад она довольствовалась тем, что пряталась в своей раковине. А теперь… теперь казалось, что все, чего она хотела, — это прыгнуть прямо со скалы.
Эни была самой нежной, самой милой женщиной, которую он когда-либо целовал. Луч лунного света скользнул по ее лицу, подчеркнув припухшие губы. Даже этого было недостаточно, чтобы остановить Саймона. Одной рукой обхватив ее затылок, он целовал ее и не мог оторваться.
Наконец она схватилась за лацканы его рубашки и отстранилась ровно настолько, чтобы можно было заговорить.
— Как ты можешь так целовать меня и думать о женитьбе на другой женщине?
Ревность читалась в мягком прищуре ее глаз.
Тяжело вздохнув, Саймон оторвался от нее. Подтянув колени к груди, Эни осталась сидеть на каменной скамье с совершенно невинным видом.
Его тело дрожало, он был невероятно возбужден, его дыхание было неглубоким.
— Прости, — прошептал он. — За то, что так целовал тебя. За то, что вел себя как отъявленный лицемер.
В ответ она отвернулась от него.