– Что ж, если ты хотела меня огорчить, у тебя получилось.
– Это не самая плохая новость. – Черис указала на свое лицо. – Ты же знаешь историю о том, как Командование Кел засунуло разум Джедао в мое тело? Джедао не мог контролировать, куда его посылают. Куджен всегда вставлял его туда, куда было нужно.
– Мне нравится небрежность, с которой ты об этом говоришь.
Она не обратила на это внимания.
– Сам Куджен не скован подобными ограничениями. Он может прыгать куда угодно, лишь бы все происходило в пространстве высокого календаря.
– Ты же не имеешь в виду…
– Имею.
Брезан сложил кусочки вместе.
– Значит…
– Да. Куджен очень стар и очень терпелив. Он решил подождать, пока Конвенция или ваш союз с Протекторатом исчезнут и превратятся в какую-нибудь неясную засекреченную сноску в исторической хронике. Он и раньше переживал расколы и гражданские войны.
– Расколы? – Брезан ни о чем таком не слышал.
– Спроси как-нибудь об этом Рагата. Большинство из них были…
– …засекречены. Точно.
Черис продолжала говорить:
– Согласившись принять твой календарь, Инессер превратилась в угрозу. Потому что после того, как он закрепится повсюду, Куджен больше не сможет прыгать из одного тела в другое. Но это также дает нам возможность создать ловушку для Куджена, придумав цель, которая будет слишком хороша, чтобы он прошел мимо. Надо будет переключить календарь везде, кроме цели. Оставить ее под действием высокого календаря.
Ему все меньше и меньше нравилось, как это звучит.
– А что это за цель?
– Теребег-4.
– Нет, – немедленно ответил Брезан. – Ты же не собираешься подставлять столицу Протектората Куджену и его непобедимому рою.
Она была неумолима.
– Приближается годовщина Адского Веретена. Это прекрасно. Куджен не сможет устоять перед такой возможностью, особенно зная, что его прикрытие раскрыто и скоро ему придется удирать. У него есть Джедао. У него целый рой. У него совершенно новое оружие.
– Это здорово, – сказал Брезан, – за исключением того момента, что нам нечего противопоставить гравитационной пушке.
– У другого Джедао только один рой, – сказала Черис, – и он не показал никаких признаков особого тактического хитроумия, хотя не исключено, что он хорош не только в стрельбе из большой пушки. Инессер хорошо справляется со своей работой. Она была лучшим из живых генералов гекзархата не без причины.
– Ты забываешь о другом, – едко заметил Брезан, – именно поэтому мы и избавились от высокого календаря. Потому что с ним нельзя блефовать. Все должно быть по-настоящему, с настоящими поминальными церемониями и настоящими жертвами. Если Куджен решит пропустить всю эту затею, то погибнут сотни людей – не просто погибнут, а будут замучены до смерти, – и без всякой цели.
– Он уничтожил Истейю, Брезан. Он не остановится на этом, пока высокий календарь не будет восстановлен повсюду.
Брезан яростно размышлял.
– Если Куджен клюнет на приманку, то у него будут Кел, и у Инессер будут Кел. Я надеюсь, у него нет других проклятых гравитационных пушек или других роев. Как ты собираешься его убить?
– Есть формации, которые могут оторвать его от якоря и убить навсегда.
Сеть сообщила, что она только что послала ему пакет данных. Брезан открыл несколько файлов и просмотрел содержимое. Он мог читать базовую формационную нотацию, но это была не его сфера. Инессер и ее сотрудники во всем разберутся.
– Хочешь, чтобы я убедил Инессер согласиться с твоим планом?
– Да.
– Ты понимаешь, что командует Инессер, а не наоборот? Черт, Черис, эта женщина старше моих бабушки и дедушки. И еще страшнее любого из них.
– Многое поставлено на карту, Брезан. Ты будешь стоять в стороне?
Он сердито посмотрел на нее.
– Конечно, нет. Но пойми, у меня не так уж много власти.
– Тогда используй все, что у тебя есть.
– Знаешь, Куджен упустил свой шанс, если то, что ты говоришь, правда, – сказал Брезан. – Он мог бы влезть, я не знаю, в тело Инессер и завладеть всеми Кел. – Точно так же, как сама Черис захватила рой Кируев девять лет назад.
– Думаешь, он об этом не подумал? Есть причина, по которой он не странствует по гекзархату, делая именно это. Он быстро сводит с ума большинство своих якорей. Я не говорю, что он неспособен нанести огромный ущерб, но он осторожен по своей природе и обычно предпочитал выживать, держа свое существование в секрете от всех, кроме высших кругов правительства. До тех пор, пока вы с Инессер не взорвали и это к звездам.
– Почему нынешний якорь не вытеснил его?
Взгляд Черис стал отстраненным.
– Его нынешний якорь служит ему десятилетиями. Куджен бывает необычайно убедительным. Он не зря занимался психохирургией в течение многих веков.
– Итак, у нас осталось два месяца и двенадцать дней, – сказал Брезан, сверившись с аугментом.
Черис машинально посмотрела на запястье. Брезан не сразу понял, что там надето: часы из розового золота, подаренные генералом Кируев. С ними уже никто не ходил, кроме актеров или случайных коллекционеров, но Кируев любила покупать в антикварных лавках ветхие штуковины и приводить их в порядок. Несколько лет назад Кируев даже подарила часы Брезану – богато украшенные, с лакированной сорокой на циферблате, – хотя он хранил их в ящике стола в своем кабинете на Таувите. Интересно, увидит ли он этот хронометр когда-нибудь снова?
– Мобилизация населения в таких масштабах – не самая трудная часть, – сказал Брезан. – Потому что население все вздрагивает по привычке каждый раз, когда слышит шаги Видона. Конечно, это означает, что если Куджен захватит Теребег, они с радостью перейдут на его сторону. О, не все… но достаточно многие. Это будет грязно. – Он пристально посмотрел на Черис. – Думаю, тебе лучше самой сообщить Инессер кое-какие новости.
– Нет, – категоричным тоном ответила Черис. – Чем меньше людей будет знать о моих передвижениях, тем лучше. Будь убедительным. Ты достаточно попрактиковался в этом.
– Ну да, – сказал Брезан, – а что ты собираешься делать? Мне нужно знать, чтобы не путаться у тебя под ногами.
– Я – запасной план. На случай, если формации Кел его не одолеют. Это рискованно, но что такое жизнь, как не монета, которую можно потратить?
– Пожалуйста, обойдемся без келских шуток.
– Извини, привычка. – Снова улыбка Джедао.
– А сервиторы вообще ценят келские шутки? – Он не мог представить, что что-то еще поместится в игломоте с ней.
– Зависит от сервитора. Если интересно, расспроси тех, которые рядом.
Дрожь пробежала по спине Брезана. Он никогда не чувствовал себя непринужденно с сервиторами, даже если они вели себя с ним с безупречной вежливостью.
– Я – пас, спасибо.
– Если я сумею заманить Куджена в ловушку в пространство, где не действует высокий календарь, – продолжала Черис, – его можно будет убить.
– Он не настолько глуп, чтобы войти во враждебную календарную местность ради твоего удобства, – сказал Брезан.
– Знаю. Вот почему я собираюсь убить другого Джедао на его собственном командном моте.
Язык Брезана на мгновение прилип к небу от того, как небрежно она это произнесла.
– Локализованный календарный всплеск.
– Да. Не думаю, что вы его заметите, но он должен дать мне возможность покончить с Кудженом.
– Черис… ты будешь осторожна? – Теперь, какую бы сильную неприязнь ни испытывал Брезан к этой женщине, он желал ей удачи. Забавно все сложилось. – Не могу себе представить, что он уступает тебе в том, что касается навыков убийцы.
– Если его создал Куджен, то, скорее всего, нет. – Ее взгляд стал напряженным. Брезан не завидовал другому Джедао, который мог и не узнать, что его настигло. – Я Кел, Брезан, – думаешь, я не привыкла жить с риском?
– Не думаю, что фраза «я Кел» хоть как-то связана с твоей необычайной склонностью к разрушительным поступкам, – сказал Брезан.
Ее улыбка вспыхнула, как пламя свечи.
– Если ты так считаешь, представь, каково это – постоянно ощущать его внутри своей головы. Кроме того, я еще не закончила. Мне нужно еще кое-что от тебя, или ничего из этой затеи не выйдет.
Девять лет игры в политика приучили Брезана принимать требования людей.
– Я слушаю, – сказал Брезан.
22
Следующие одиннадцать дней Джедао провел в своей каюте, обдумывая возможные варианты. Куджен уже доказал, что готов убрать Джедао за неповиновение. Что бы он ни предпринял ради прекращения поминальных церемоний, это придется учесть.
За это время Джедао почти ничего не ел. Дханнет принес бульон и настоял на том, чтобы покормить его. Однако металлический привкус усилился, и пытки, свидетелем которых он стал, оставили Джедао без аппетита. Он пытался есть только потому, что Дханнет волновался, когда он отказывался от еды.
Число охранников увеличилось с четырех до шести. Джедао подозревал, что поблизости на всякий случай притаилось подкрепление. Он бы отдал такой приказ.
На двенадцатый день к нему пришел Куджен. Дханнет вздрогнул, затем распростерся ниц. Джедао сделал то же самое. Он должен был вести свою игру очень осторожно.
Куджен устроился на стуле, хотя Джедао уловил едва заметный изгиб его губ. «Инхьенг», – подумал Джедао.
– Можешь встать, – сказал Куджен, как будто между ними ничего не произошло. – Ты найдешь это интересным, генерал. – Он вытащил маленький планшет и вызвал изображение звездной системы. Календарные градиенты были четко обозначены разными цветами.
– Это в масштабе, – добавил гекзарх, – поэтому, естественно, ты не сможешь разобрать детали, которые тебя интересуют.
– И что бы это могли быть за детали? – осторожно спросил Джедао.
Несколько меток вспыхнули, как огненные булавки. Изображение сместилось, сжалось. Мерцающие точки превратились в стандартные символы орбитальных оборонительных платформ, станций различной мощности и даже волчьей башни. Наибольший интерес представляла огромная крепость, построенная на самом большом спутнике четвертой планеты, Теребега-4.