С.А. Топорков
А.А. Столыпин
К.С. Попов
Б.А. Штейфон
Ю.А. Слезкин
К.Н. Подушкин
Группа офицеров 1-го гусарского Сумского и 1-го уланского Петроградского полков
Офицеры 5-го гусарского Александрийского полка с Императором и его семьей
Офицеры 6-го гусарского Клястицкого полка
Генерал-майор П.В. Чеснаков
Полковник Д.И. Туган-Мирза-Барановский
Полковник Г.К. Пильберг
Полковник А.Я. Новов
Полковник В.И. Гранитов
Полковник В.З. Силаев и его сын подпоручик Б.В. Силаев
Офицеры 16-го уланского Ново-архангельского полка (полковник С.Д. Кирсанов, ротмистры Д.П. Ковалевский и А.А. Гренов)
Командир 6-го гусарского полка полковник Н.Н. Шишкин и Донской атаман А.П. Богаевский (в форме 4-го гусарского Мариупольского полка), 1919 г.
Штабс-ротмистр 18-го гусарского Нежинского полка В.Н. Подушкин, убитый 9 января 1919 г. под Гуляй-Полем
Группа чинов Крымского конного полка на встрече нового 1923 года в Югославии
Чины 4-го Мариупольского полка на службе в пограничной страже в Югославии, 1925 г.
Чины 5-го Александрийского полка на похоронах генерала П.Н. Врангеля, 1928 г.
Капитан Г.В. Яхонтов
Поручик Е.А. Долгополов
Полковник А.Г. Гогоберидзе
Полковник А.Г. Кузнецов
4 августа 2-й и 3-й эскадроны прибыли в село Рубановка к штабу бригады и стали в бригадном резерве. 7 августа, вследствие нового перехода красных в наступление и движения их в сторону Рубановки, 2-й эскадрон выслан в направлении на Каховку до соприкосновения с противником с целью прикрытия штаба бригады и своевременного оповещения штаба о действиях врага. При штабе бригады находились 3-й эскадрон, сотня 1-го Туземного конного полка и полуэскадрон изюмских гусар, оторвавшихся от своего полка (3-го кавалерийского). 8 августа с вечера штаб бригады со всеми бывшими при нем войсковыми частями расположился на небольшой высоте в полутора или двух верстах к юго-западу от Рубановки. 3-й эскадрон и Чеченская сотня считались общим бригадным резервом под командой артиллерийского полковника Гавганидзе. 3-й эскадрон стал впереди штаба в полной готовности к оказанию отпора в случае нападения красных. Считалось, что впереди находится лава 2-го эскадрона и на хуторе в 18 верстах от Рубановки в сторону Каховки застава 3-го эскадрона в составе одного офицера, 17 нижних чинов и одного легкого пулемета. Эту заставу выслали из Рубановки с наступлением сумерек 8 августа по приказанию и. д. начальника штаба бригады полковника П. Командир эскадрона ротмистр Эммануель, указав на нелепость высылки такой заставы, решительно воспротивился этому приказанию и просил его отменить, но полковник П. в довольно резком тоне заявил, что все приказания должны быть исполнены точно без всяких возражений. Пешая застава на подводах выехала; не имея никаких средств связи, чтобы своевременно предупредить штаб о наступлении противника, она была совершенно бессмысленна, а так как по своей силе и почти полной неподвижности она не могла оказать сопротивления массам красной конницы, наступление которой ожидалось, то вывод был ясный: только чудесный счастливый случай мог спасти эту заставу от совершенно напрасной гибели. Ночь прошла спокойно, на рассвете же вдруг появилась лава красной конницы, из-за бывшего в то время легкого тумана замеченная лишь на довольно близком расстоянии от высоты, на которой находился штаб бригады. Лава долевым галопом шла по направлению штаба бригады и находившихся возле штаба частей бригадного резерва. Однако рассвет 9 августа застал 3-й эскадрон уже в полной боевой готовности, и только появилась красная конница, как по команде командира эскадрона застучали оба эскадронных пулемета, а за ними весь эскадрон присоединился своим ружейным огнем. По-видимому, огонь эскадрона был весьма действенным, так как лава красных сразу остановилась и через десяток секунд повернула и поскакала назад. Момент подходящий для кавалерийского преследования с нашей стороны, но произошло совсем иное. Как только появилась неприятельская лава и раздались звуки открытого 3-м эскадроном огня, штаб бригады, вскочив на коней, полным ходом помчался в тыл, сопровождаемый полуэскадроном изюмских гусар, не нашедших еще своего полка, за ними проскакал на прекрасной чистокровной лошади мимо 3-го эскадрона начальник общего бригадного резерва, ни одним словом не отдавший какого-либо приказания, и за всеми последовала на полевом галопе и Чеченская сотня. 3-й эскадрон, один, в спешенном строю остался среди поля, не имея никакой поддержки ни справа, ни слева. Как ни обидно было видеть такое поспешное отступление, но пришлось решиться на немедленное отступление, и командир эскадрона отдал приказание садиться на тачанки и подводы и не спеша двигаться за исчезнувшим уже штабом бригады с его свитой.
2-й эскадрон благополучно вышел из окружения и, обойдя Рубановку, присоединился к полку в Верхнем Рогачике. 10 августа 2-му Туземному конному полку из Верхнего Рогачика приказано было перейти в Нижние Серогозы, а затем в село Торгаевка, где находился штаб бригады, а также и прибывший туда 3-й эскадрон, который с прибытием в Торгаевку 2-го Туземного конного полка был откомандирован от штаба бригады и присоединился к полку. В Нижних Серогозах полку был произведен смотр командиром конного корпуса генералом Барбовичем, так как 2-я отдельная конная бригада в состав конного корпуса вошла еще 8 августа. На смотре участвовал 2-й эскадрон; 1-й и 3-й не участвовали, так как 1-й эскадрон был оставлен в Верхнем Рогачике для связи со 2-м Донским казачьим стрелковым полком, а 3-й эскадрон в это время был уже в Торгаевке и нес службу сторожевого охранения. 1-й эскадрон должен был в течение суток оставаться в Верхнем Рогачике, но по истечении суток уже не мог присоединиться к полку, так как красные перехватили путь на Нижние Серогозы. Эскадрону пришлось временно остаться при 2-м Донском стрелковом полку.
В 8 часов утра 11 августа бригаде приказано было перейти в наступление. Из пеших эскадронов и сотен бригады временно образован был стрелковый полк в составе четырех эскадронов/сотен. Полку этому дано задание наступать в направлении на местечко Каховка. Наступление шло успешно, был взят ряд хуторов; 3-й эскадрон занял большой хутор Лохматова. Противник оказывал сопротивление, но под энергичным натиском 3-го эскадрона штабс-ротмистра Эммануеля и 6-го штабс-ротмистра Терпиловского быстро сдавал свои позиции и отступал. К вечеру красные перешли в контрнаступление, но все атаки врага были отбиты. Особенно стойко держались те же 3-й и 6-й эскадроны, также особенно успешно перед этим наступавшие. На ночлег бригада была оставлена в Торгаевке. 2-й эскадрон выставил сторожевое охранение. На сборе старших офицеров бригады генерал-майор Шинкаренко[560] отметил особенные стойкость и мужество 3-го и 6-го эскадронов, проявленные в боевой обстановке этого дня, и выразил находившимся на сборе командирам 3-го и 6-го эскадронов свою служебную благодарность.
Перед рассветом 12 августа бригада выступила из Торгаевки с целью занять село Вознесенка и упорно держаться целый день, чтобы прикрыть правый фланг отходившей 1-й кавалерийской дивизии генерала Выграна. С первыми лучами восходящего солнца появился противник, густыми цепями наступавший по направлению выступившей из Торгаевки 2-й отдельной конной бригады. Бригадный стрелковый полк, развернувшись в боевой порядок, встретил противника пулеметным огнем. Разгорелся упорный бой. Наша артиллерия удачно громила цепи красных; все же огонь врага не ослабевал; особенно сильному огню подверглись пешие сотни чеченцев и осетин, что вынудило эти сотни к отступлению. Командиры 3-го и 6-го эскадронов решили не уступать противнику и обязательно выполнить поставленную задачу – упорно защищать занятый рубеж. Пешие кавалеристы, пулеметчики и конно-артиллеристы довели огонь до максимальной возможности. Несмотря на свое численное превосходство, красные отошли в исходное положение, но вскоре снова повторили свои атаки. Эти атаки тоже были отбиты; тогда красные пустили в ход броневики. Генерал Шинкаренко, предвидя возможность броневой атаки, приказал выставить одно орудие на дороге специально против броневых машин. Наткнувшись на такое орудие и получив попадание, поспешили вражеские броневики отступить под градом пуль, посылаемых из винтовок кавалерийских стрелков прямо по бойницам броневых машин. Везде поспевающий храбрый генерал Шинкаренко, заметив колонну противника, пытавшуюся охватить наш левый фланг, бросил на эту колонну 2-й эскадрон. С полным воодушевлением эскадрон атаковал в конном строю вражескую колонну, но дойти до удара холодным оружием не мог вследствие того, что противник успел укрыться за удобными для него укрытиями и встретил эскадрон жестоким огнем. Все же колонна противника была расстроена, и опасность для левого фланга бригадного стрелкового полка была устранена, полк удержал свою позицию и противник не мог продвинуться вперед ни на самое короткое расстояние. Данная бригаде задача была выполнена; фланг дивизии генерала Выграна был защищен.
Когда под вечер на фронте прекратился бой, бригаде было приказано оставить Торгаевку и отойти на ночлег на хутор Ново-Павловка. В этот вечер начальник бригады снова благодарил 3-й и 6-й эскадроны и указал на доблестное поведение эскадронов во время атаки броневиков. В бою 12 августа был ранен командир полка полковник Невзоров и в командование полком вступил полковник Скачков. Во 2-м эскадроне был тяжело ранен корнет Бутурлевич и вскоре скончался от ран. Легко ранен был ротмистр Дурилин, но из-за «царапины» не захотел эвакуироваться и остался в строю.
День 13 августа прошел также в упорных боях. С утра на бригаду была возложена та же задача: не дать врагу обойти наш правый фланг. 3-й эскадрон, как всю ночь бывший в сторожевом охранении, был оставлен в резерве. Как только пешие части бригады двинулись вперед, красные сами перешли в контратаку. Начальник бригады приказал во что бы то ни стало выбить противника из занятых им хуторов южнее Торгаевки, для чего приказал всем конным эскадронам 2-го Туземного конного полка, то есть 2-му (Крымскому), 4-му и 5-му (Харьковским) атаковать в конном строю наступающих красных. Командиры эскадронов ротмистр Дурилин (2-й эскадрон), ротмистр Жуковский