компании.
Она даже пыталась поиграть в Нэнси Дрю[1] сама, но вечно опаздывала.
С другой стороны, Хекс уже знала ответы на все вопросы людей: символ смерти на Древнем Языке, отпечатанный на тех пакетиках, был ключом. И только представьте… чем больше парней заедали свои собственные пули, тем больше штампов появлялось. Сейчас они начали встречаться не только на героине и экстази, но также и на кокаине.
Искомый вампир, кем бы он или она ни был, постепенно предъявлял свои права. И после усиленной летней работы, убеждая людишек изъять себя из земного генофонда, он умудрился стереть целую популяцию в наркоторговле: остались лишь мелкие уличные посредники… и Бенлуи, крупная рыба в плане поставок.
Хекс материализовалась за припаркованным минивэном, и стало ясно, что она появилась на месте вскоре после главного действа: два парня грязными лужами развалились на асфальте, лицом вверх с невидящими глазами. В их руках лежало по пистолету, во лбу обоих зияли дыры, а машина, на которой приехали покойники, все еще работала на холостом ходу, двери были открыты, из трубы сочился выхлоп.
Но ничто из этого не волновало ее. Что ее заботило, так это мужчина-вампир, садившийся в глянцевый Ягуар, его темные волосы сверкнули синим в свете лампы в дверном проеме.
Кажется, ее коэффициент «не успел/опоздал» пополз вверх.
Быстрым движением, она появилась у его автомобиля, и благодаря выключенным фарам, смогла хорошо разглядеть лицо в свете приборной панели.
Ну и ну, подумала Хекс, когда голова повернулась к ней.
Ленивый смех, который издал мужчина, напоминал о летней ночи: глубокий, теплый… и опасный, как грядущие молнии.
– Славная Хексания.
– Эссейл. Добро пожаловать в Новый Свет.
– До меня дошли слухи, что ты здесь.
– Аналогично. – Она кивнула на тела. – Как я вижу, ты трудишься на благо общества.
На лице вампира появилось зловещее выражение, которое следовало бы уважать.
– Ты хвалишь меня в том, в чем не следует.
– Ага. Точно.
– Не хочешь же ты сказать, что тебя волнуют те крысы без хвостов?
– Меня волнует, что твой товар гуляет по моему клубу.
– Клубу? – Изящные брови взлетели над холодными глазами. – Ты якшаешься с людьми?
– Скорее держу их в узде.
– И ты не одобряешь наркотики.
– Чем больше люди под кайфом, тем сильнее они раздражают.
Повисла длинная пауза.
– Хорошо выглядишь, Хекс. Как и всегда.
Она подумала о Джоне и том, как он разобрался с тем подражателем вампиров пару месяцев назад. С Эссейлом все пройдет иначе… Джону будет веселее с достойным противником, а Эссейл способен на что угодно…
С уколом боли Хекс задумалась, станет ли сейчас ее супруг сражаться за нее.
Многое изменилось между ними, и не в лучшую сторону. Принятое летом решение оставаться как можно ближе сошло на «нет» под прессом их ночной работы, те краткие мгновения встреч, казалось, лишь отдаляли их, а не шли на пользу.
До настоящего момента, в прохладе осени их встречи становились все сложнее, происходили все реже. Были менее сексуальными.
– В чем дело, Хекс? – тихо спросил Эссейл. – Я чувствую твою боль.
– Ты переоцениваешь способности своего обоняния… и свои возможности, если думаешь, что сможешь завладеть Колдвеллом так быстро. Ты пытаешься занять место одной крайне важной шишки.
– То есть, твоего босса, Ривенджа?
– Вот именно.
– Значит ли это, что ты будешь работать на меня, когда я очищу дом?
– Не на твоем веку.
– А как насчет твоего? – Он сопроводил комментарий улыбкой. – Ты всегда нравилась мне, Хекс. Если захочется настоящей работы, найди меня… я не имею ничего против полукровок.
И от этого комментария захотелось треснуть ему в челюсть.
– Прости, приятель, мне хорошо на своем месте.
– Нет, судя по твоему аромату. – Он завел автомобиль, и тихое рычанье подсказало, сколько лошадей крылось под капотом. – Еще увидимся.
Буднично махнув рукой, он закрылся в авто, ударил по газам и отчалил, не удосужившись включить фары.
Уставившись на оставленные трупы, Хекс подумала, что, по крайней мере, сейчас она знает имя виновника, но на этом хорошие новости заканчивались. Эссейл был из тех парней, к кому ни на секунду не станешь поворачиваться спиной. Хамелеон без капли совести, он мог для сотен людей надевать сотни масок… и никто не узнает его настоящего лика.
Например, она ни на йоту не поверила тому, что нравится Эссейлу. Его слова должны были выбить ее из колеи. И это сработало, просто по иной причине, чем он рассчитывал.
Боже, Джон…
Беспорядок в отношениях убивал их обоих, но они оказались в тупике. Не в силах разрешить проблемы, не в силах бросить все к чертям.
Какой бардак.
Снова метнувшись к своему байку, Хекс оседлала его, надела солнечные очки, чтобы защитить глаза, и двинулась в путь. Направляясь прочь из центра города, она пролетела мимо наряда полицейских тачек с включенными мигалками и сиренами, двигаясь быстрее, чем они на это способны.
Удачно повеселиться, ребятки, подумала Хекс.
Интересно, разработан ли уже протокол на случай серийных самоубийств.
Сама она направилась на север, к горам. Дематериализация намного эффективней, но ей нужно было прочистить голову, и нет способа лучше проветриться, чем пронестись по пригородной дороге, гоня под восемьдесят миль. Холодный ветер прижимал «авиаторы»[2] к ее носу, косуха сидела на груди, словно вторая кожа, и Хекс выжимала газ до упора, вытянувшись на байке, сливаясь с механизмом воедино.
Приближаясь к особняку Братства, она не знала точно, почему подписалась на это. Может, просто удивилась просьбе. Может, банально хотела случайно столкнуться с Джоном. А может она… искала что-то, что угодно, что вытащит ее из тягучей печали, в которой она жила.
Но с другой стороны, может, предстоящая встреча с матерью сделает все только хуже.
Минут пятнадцать спустя, она свернула с дороги и прорвалась сквозь мис, который по обыкновению был на положенном месте. Замедляясь, чтобы не влететь в оленя или дерево, она медленно поднялась по склону горы и остановилась перед группой ворот, очень похожих на те, что вели в тренировочный центр Братства.
Хекс не сильно задержалась у каждой из камер – ее ждали.
Миновав последнее препятствие, она двинулась по размашистому повороту, что вел во внутренний дворик, а сердце ее упало в пятки. Черт возьми, огромный каменный особняк выглядел все также. Но, да ладно, будто он когда-нибудь изменится? Северное побережье можно забросать атомными бомбами, но эта махина останется на месте.
Крепость, тараканы и Твинки[3]. Вот, что уцелеет.
Она припарковала «Дукатти» прямо у каменных ступеней, ведущих к парадной двери, но не стала слезать с него. Оглядывая арочные проемы, огромные резные двери, мерцающих горгулий с видеокамерами в пасти… она не увидела приветственного коврика.
Входи на свой страх и риск – вот, в чем смысл.
Быстрый взгляд на часы сообщил то, что она и так знала: Джон уже сражается на улицах той части города, которую она только что покинула…
Хекс повернула голову влево.
Эмоциональная сетка ее матери мелькала в саду за домом.
Это хорошо. Она не хотела заходить внутрь. Не хотела пересекать фойе. Вспоминать, что она носила, о чем думала и мечтала, когда была счастлива в браке.
Гребаная фантазия о том, какая жизнь ее ждет.
Материализовавшись по противоположную сторону изгороди, у нее не возникло проблем с ориентацией на местности. Они с Джоном бродили здесь по весне, под покрывающимися почками ветвями фруктовых деревьев, дышали свежей землей, прижимались друг к другу в прохладу, которая ненадолго задерживалась в воздухе.
Тогда было столько возможностей. И, учитывая, куда зашли их отношения сейчас, казалось логичным, что летнее тепло исчезло, то пышное живительное цветенье совсем умерло: сейчас листва застилала землю, ветки снова оголели, все увядало.
Ну, этой ночью ее одолело сопливое настроение.
Нацелившись на эмоциональную сетку своей матери, она прошла вдоль дома, минуя французские двери в бильярдную комнату и библиотеку.
Ноу-Уан стояла у края бассейна недвижимой фигурой, освещенной голубым сиянием воды, которую еще предстоит спустить.
Вау… подумала Хекс. Что-то в этой женщине изменилось очень сильно, и в чем бы ни была перемена, она повлияла на ее эмоциональный мир. Чувства смешались в кучу, но не в плохом смысле; они, скорее, напоминали дом, который подвергся глобальному косметическому ремонту. Это было хорошее начало, положительное преображение, вероятно, за очень долгое время.
– Ну, Тор, ну и молодчина, – пробормотала Хекс на выдохе.
Будто услышав ее слова, Ноу-Уан оглянулась через плечо… и только в это мгновение Хекс осознала, что вечно поднятый капюшон сейчас был опущен, гладкая копна указывала, что белокурые волосы были собраны в косу, длина которой была спрятана под мантией.
Хекс ждала, когда страх всколыхнет эмоции женщины. Ждала. Все ждала…
Срань Господня, что-то действительно изменилось в этой женщине.
– Спасибо, что пришла, – произнесла Ноу-Уан, когда Хекс подошла ближе.
Ее голос стал другим. Немного глубже. Уверенней.
Она изменилась во многих смыслах.
– Спасибо, что пригласила меня, – ответила Хекс.
– Ты хорошо выглядишь.
– Ты тоже.
Остановившись перед матерью, она окинула взглядом мерцающий свет от бассейна, что бликами играл на идеально красивом лице женщины. И в последовавшей тишине Хекс нахмурилась, информация потекла по ее органам чувств, дополняя картину.
– Ты зашла в тупик, – сказала Хекс, поражаясь ироничности ситуации.
Брови ее матери взлетели вверх.
– На самом деле… это так.
– Забавно. – Хекс подняла глаза на небо. – Я тоже.