и путы лопнут от титанического усилия, а суккуб вырвется на свободу. Смотрелось это все действительно жутковато. Но, к облегчению Женьки, кнут и веревка держали крепко, видимо, они, как и все остальное у Тети Паши, были не простыми, а зачарованными. Тело суккуба дернулось ещё несколько раз и начало истаивать, не оставив через пару минут и следа после себя.
- Жуткое зрелище, – передернула плечами Валентина, – но другого варианта сейчас не было. Если бы мы ее не развоплотили, то думаю, что достучаться до сознания этого мачо по имени Федя было бы совсем невозможно. А так у нас есть шанс.
Как оказалось, Ровнин решил с кем-то вопрос, чтобы Смирнова в нарушение всех инструкций отвезли сразу в институт имени Сербского, где им должны были заняться одни из лучших в стране специалистов по психиатрии. Когда скорая помощь с телом так и не пришедшего в сознание героя-любовника скрылась за поворотом, Тетя Паша внезапно попросила:
- Коля, не сочти за хамство, отвези меня домой, пожалуйста. Что-то у меня голова закружилась, – и она тяжело оперлась о столб лампы уличного света.
Валентина бросилась к женщине, но та решительно отстранила ее:
- Ладно тебе, со мной все в порядке, уже и покапризничать нельзя! Николай, прокати бабушку, я тебе варенья баночку дам.
Когда уехал и отдельский микроавтобус, Женька решила все-таки спросить у Валентины:
- Слушай, а как так получается, что в гостинице демона целой толпой ведьм гоняли, а Тетя Паша его с одного удара оглушила? Причем какой-то палкой трухлявой, я вообще думала она развалится с первого удара.
- Трухлявой! – расхохоталась демонолог. – Вот насмешила! Я врать не буду, знаю только, что она эту колотушку откуда-то из-под Архангельска привезла. Но только Тит Титыч рассказывал, что во время войны Тетя Паша этой трухлявой палочкой танк с дороги сбросила. Как и зачем, подробностей не знаю, но думаю, что молот Тора примерно с такой же колотушки придумывали. Самое интересное, что эта колотушка слушается только Тетю Пашу, она даже в сумке как будто исчезает, если кто-то другой ее взять пытается. Так что эта палочка могла и не просто оглушить, как я думаю, главное, чтобы Тетю Пашу откат теперь сильный не накрыл. Нельзя ей так активничать, давно уже нельзя, но она, все-равно, нет-нет да сорвется.
Валентина постояла, щурясь от измороси и думая о чем-то своем, а потом произнесла:
- Вообще какая-то очень масштабная и скверная история закручивается. Четыре демона в четырех высотках, ведьмы, теперь вот и Тетя Паша в поле вышла.
- Часы Брюса еще забыла, – добавила Женька. – Кстати, вы с Викой ритуал подготовили? Мы когда пойдем с отцом-основателем беседовать?
- Ну беседовать с ним, наверное, будут Ровнин и Тетя Паша, не наш уровень все-таки, – щелкнула Валентина Женьку по носу. – А ритуал призыва завтра уже проводить будем, если проблем новых не появится. Ладно, поехали по домам, спать пора уже давно.
Утром оказалось, что Валентина то ли накаркала, то ли напророчила - проблем все-таки прибавилось. Первой новостью, которую услышала Женька, придя на работу, стало сообщение Нифонтова:
- На станции переливания крови, с которой воровали кровь, два трупа. И оба, судя по всему, именно те, кого мы искали.
Николай сидел на ее месте в дежурке и перебирал какие-то бумаги.
- Там наши были? Кто-то пострадал? – Сердце Женьки сжалось, что кто-то из отдела мог вступить в драку с неведомой тварью, и два мертвых тела - это следствие самозащиты.
- Да нет, – Коля досадливо махнул сигаретой, зажатой в руке. – Ровнин вчера коллегам с Петровки передал пакеты, которые ты с гостиницы привезла. Цепочка-то дальше элементарная - вычислить подстанцию, проверить наличие крови, потрясти персонал… Ну так вот, они номер подстанции выяснили, а тут по сводкам новость - в холодильнике именно этого учреждения тела двух человек, медсестры и врача. Они вместе в ночную смену были. Оказывается, у них там дежурства организованы на случай, если куда-то донорская кровь экстренно понадобится, вот и додежурились.
- Вчера погибает Зинаида, а ночью обрывается еще одна ниточка, – задумчиво проговорила Женька. – Олег Георгиевич, судя по всему, ситуацию верно просчитал. Это не маньяк-одиночка. Это целая организация, у которой большое количество глаз в разных местах и достаточно длинные руки, чтобы обрубить все концы, ведущие к ней.
- То-то и оно, – согласился с ней Николай. – По сути своей, это чудо, что мы вообще на ее след напали. Но пока постоянно опаздываем, и это Ровнина очень сильно раздражает. Он злой с утра из-за трупов на подстанции, ни с кем не разговаривает. Только Валентину отчитал, что она не стала вчерашнего суккуба допрашивать.
- Ну так и Тетя Паша согласилась, что так лучше будет, – пожала плечами Женька. – Она Ровнину ничего не сказала?
- А ее нет пока, – огорошил ее Нифонтов. – Она еще вчера попросила меня набрать ему и сказала, что будет после обеда. Я так понял, что Ваши приключения у нее очень много сил отняли. Ладно, я курить пошел, а то боюсь, сейчас Олег Георгиевич нам всем задач нарежет, не до перекуров будет.
И он оказался прав. Олег Георгиевич собрал всех у себя в кабинете буквально через десять минут и без всяких вступлений начал четко раздавать указания, кто и что должен сделать в самое ближайшее время.
- Так, Пал Палыч, созвонись с отделом, на чьей территории институт. Их должны были предупредить, что они нам оцепление обеспечивают сегодня от посторонних. И позвони в вуз, проректору по безопасности, уточни, успеют ли они к восемнадцати часам очистить здание от людей. И туда и туда с Министерства должны были сообщить, что у нас следственный эксперимент с участием особо опасных преступников.
- Не вопрос, – кивнул Пал Палыч. Женька обратила внимание, что он тоже был какой-то смурной с утра. Когда она поздоровалась с ним перед совещанием, он что-то буркнул неразборчивое в ответ и сидел, не поднимая головы от блокнота. Нифонтов шепнул ей, что оперативник вчера сильно поссорился с Мариной и теперь ужасно переживает из-за этого.
- Валя и Вика, – продолжал тем временем Ровнин. – Проверьте еще раз все составляющие ритуала, второй раз, боюсь, мы нескоро договоримся о доступе в здание на таких условиях. И так пришлось слишком многим доказывать, что нам туда нужно именно сейчас и обязательно без свидетелей.
- У меня вопрос, – подняла руку Виктория. – Тетя Паша будет вечером?
- Обязательно будет, – подтвердил Олег Георгиевич. – Она приедет непосредственно на Спартаковскую к шести вечера, и мы с ней уже там встретимся.
- Шесть вечера? – вырвалось у Женьки. – Так рано?
- Что-то не так, Мезенцева? – строго посмотрел на нее начальник. – У Вас на вечер были какие-то планы?
- Нет-нет, – стушевалась девушка, Ровнин действительно был не в настроении. Просто выбранное время показалось девушке не совсем обычным, все-таки призыв духа проводить надо ночью или хотя бы поздно вечером, а тут практически посреди дня.
- Вот и хорошо, – подытожил Олег Георгиевич. – Тогда Вы с Нифонтовым сейчас пишите подробные рапорта о событиях в гостинице «Украина» и в высотке на Котельнической, потом будете сочинять аналитический отчет обо всех этих безобразиях.
День пролетел как одно мгновение. Казалось, что вроде бы все давно готово, но Ровнин требовал вновь и вновь все проверить, уточнить, перезвонить. Женька аж выдохнула, когда Ровнин отправил их пораньше на Спартаковскую «осмотреться и убедиться, что оцепление не оставило пустых зон».
- Что-то совсем Олег Георгиевич лютует сегодня, – пожаловалась она Николаю, стоило им выйти из особняка.
- Да его опять из Министерства накрутили, – ответил Нифонтов. – Кто-то умный вспомнил про дело мадам Агнессы, связал ее с трупами на подстанции и теперь бьется в истерике, что Москву по одному вырезает банда сатанистов.
- Бред какой-то, – фыркнула Женька.
- Это в ваших устах, товарищ лейтенант, подобное предположение слышится бредом, – с важным видом поднял вверх указательный палец Николай. – А то же самое произнесенное генералом превращается в обоснованную версию расследования.
И они оба расхохотались.
В здании университета было пустынно, шаги сотрудников отдела гулким эхом разлетались по коридорам и исчезали где-то за поворотами. Они подошли к одной из стен, и Валентина уверенным тоном заявила, сверившись со схемой.
- Здесь!
Не говоря ни слова, Вика опустила на пол чемоданчик, прихваченный из отдела, и достала из него какой-то неровно обломанный кусочек мела. Издалека он напоминал кусок овечьего сыра и, судя по всему, был не обычным мелом из канцелярского магазина. Она начала сноровисто рисовать на полу перед стеной какую-то сложную схему, Валентина помогала ей подсказками, постоянно что-то замеряя и отчерчивая кусочком угля.
- Никогда не думала, что призыв сущностей с той стороны можно проводить днем, – поделилась Женька своими мыслями с Нифонтовым, наблюдая за приготовлениями к ритуалу.
- Если честно, я тоже удивился, – поддержал ее Николай. – Но Валентине с Викторией лучше знать.
- А какая разница, когда это делать? – Рядом с ними неслышно остановилась Тетя Паша. Когда Женька с Николаем приехали на Спартаковскую, она уже была там и задумчиво разглядывала часы Брюса. Казалось, что ей больше всех не терпится провести ритуал призыва. – Мы не на кладбище, здесь время, что днем, что ночью течет одинаково. А на той стороне его вообще уже нет, поэтому и разницы нет, когда мы решили туда обратиться.
- Ну, просто как-то привычнее, что духов вызывают ночью, – возразил ей Нифонтов.
- Предрассудки это все, – отмахнулась Тетя Паша. – В таких делах расписания не бывает, мертвым все-равно, до обеда или после их позовут, они давно живут вне всякого графика.
Тем временем магичка и демонолог закончили рисовать пентаграмму, и Вика взмахнула рукой, привлекая внимание.
- Все готовы? – Спросил Ровнин.
- Да вроде как, – за всех ответил Пал Палыч и пожаловался коллегам. – Боязно как-то. Понимаю, что чушь, но такое чувство внутри, как будто в школе на экзамене. Кажется, что Брюс сейчас выйдет из тумана и начнет с нас ответ требовать, как мы тут дело его продолжаем и почему работаем так плохо.