— Ага, — не стала спорить Лена. — Но твой виртуальный Серега, перейдя в нашу реальность, тем еще оказался пройдохой. Главное — таким врунишкой.
— Ну и что? — небрежно сказала Катя. — Твой невиртуальный писатель — тоже.
— Он не врал, — как всегда, заступилась за Мишу упрямая Лена. — Он просто не говорил.
— Просто, — насмешливо пропела Катя и добавила уже серьезно: — Умолчание — та же брехня. Однако вернемся к нашим баранам.
— Каким баранам?
— К выходу в Интернет и вообще — к выходу. Из того дурацкого положения, в котором ты оказалась. Ваши грязные конспиративные квартиры, твой зануда Миша — да-да, не хмурься — со своими жалобами, лентяем сыном, больной женой, а теперь еще и с котятами, которых ты почему-то куда-то должна пристроить, твое, слава богу, прозрение — «Он, кажется, не очень умный»…
— Катька, это невеликодушно!
— Но это же твои слова? Когда влюбленная женщина говорит «он не очень умный», дело плохо: значит, совсем дурак.
— Ох, Катька…
— Все, молчу. — Катя на минуту умолкла, но только лишь на минуту. — Не обижайся, — смиренно попросила она. — Больше о Михаиле — ни слова. Поговорим о тебе. Ваша связь тебя губит: отбирает время и силы. И не хмурься, пожалуйста, никакая тут не любовь, а вот именно связь — так это называют люди. Ты, конечно, его разлюбишь, уже разлюбливаешь — интересно, есть такое слово в нашем большом словаре? — но идет же время, оно проходит! — Катя снова завертелась на кресле, резко остановилась. — А теперь скажи, — потребовала она. — Какое от любви существует лекарство?
— Никакого, — прошептала Лена.
— Неправда! — стукнула кулаком по столу Катя. — Есть, и все его знают. Другая любовь!
— Так ведь пока ее встретишь…
— Встретишь… Мы живем в двадцать первом веке!
— Ну и что?
— А то, что современные люди ищут ее в Интернете. Закидывают густую сеть и ловят.
Лена испуганно заморгала.
— Что такое ты говоришь?
Катя вскочила с кресла, заходила, энергично взмахивая рукой, по комнате.
— А что? Новое — хорошо забытое старое. Всегда были свахи — исключая советскую власть: все, до чего дотянулась, она уничтожила, — сейчас — Интернет. Есть сайты знакомств: ladylove, znakomstva, kiss.ru…
— Ох, Катька, ох, с тобой не соскучишься!
Взрыв смеха одолел Лену. Она смеялась до слез, а может быть, плакала?
— Девочки, — снова заглянула в комнату Вера Николаевна. — Что вы все веселитесь?
Она смотрела на дочь очень сердито.
— Уйди, мама, уйди, — замахала на нее руками Катя. — Мы обсуждаем проблему — как говорил твой Ленин? — ах да, архиважную.
— Мой… Скажешь тоже, — оскорбилась Вера Николаевна, удаляясь. — Как тебе эти так называемые студентки? — спросила, полуобернувшись, Ваську, кота, который, пользуясь случаем, проник в комнату вслед за хозяйкой, легким прыжком взлетел над диваном, приземлился на теплое, нагретое Катей место и теперь лежал рыжим, пушистым половичком, щурил зеленые глаза на солнце и блаженно мурлыкал.
Он посмотрел на Веру Николаевну, перевел взгляд на легкомысленную молодежь, к которой давно относился весьма снисходительно, свернулся клубочком и задремал, продолжая урчать музыкально и громко.
6
— Да, ты прав. Надо переходить на заочный, — сказала Лена. — Сдам сессию и напишу заявление.
— Я тебе еще зимой говорил, — упрекнул ее Дима. — Ваш знаменитый «процесс аккредитации»…
— Наш… — невесело усмехнулась Лена.
— А то чей? — живо возразил Дима. — Уж точно не мой.
Они бродили по сухому и чистому центру — на окраинах еще было грязно, — синело высокое бездонное небо, светило теплое апрельское солнце, весенняя истома овладевала Леной, и не хотелось думать ни о чем серьезном, тем более — о неприятном. Она покосилась на Димку. Высокий, широкоплечий, в коричневой, мягкой кожи, куртке, он шагал, помахивая своим неизменным кейсом, твердо, уверенно и спокойно, поглядывая на Лену горячими татарскими глазами, счастливый до неприличия.
— Ленча ты Ленча, — снова заговорил он, и глаза его сияли, как два черных агата, — ты хоть понимаешь, до чего мне фантастически повезло? Это же «Новый мир», наш лучший журнал, несмотря на все передряги, и — взяли. Костя давно уговаривал — «рискни!» — а я колебался: ведь я не филолог, даже не журналист. И тема спорная. А они сказали: «Хороший очерк. Спорно, но интересно. Над чем вы работаете сейчас?» Нет, ты представляешь? Сами спросили! Я расхрабрился и оставил им свой рассказ — о Северном море, помнишь, показывал? Как чувствовал — сунул в последнюю минуту в кейс. Тебе ведь понравилось, да?
— Очень.
«Только он не о море, — подумала Лена. — Он о тебе, Дим-Димыч», — но говорить ничего не стала.
— Откуда ты берешь темы? — помолчав, спросила она.
— Как откуда? Да отовсюду. — Дима огляделся по сторонам, будто темы валялись на тротуаре, стоило лишь нагнуться и подобрать. — Откуда… Хватило бы жизни…
Лена невольно вздохнула, вспомнив хмурого Мишу с его неизменным «не пишется» и «нет тем». Его эйфория от встречи с Леной прошла на удивление быстро.
— А когда ты пишешь? — продолжала она допытываться.
Дима сразу понял, о чем она говорит.
— Думаешь, мешает фирма? — засмеялся он. — Наоборот — помогает! Какие люди, коллизии, один сленг чего стоит! Фирма не только кормит меня. Там кипит жизнь!
«Может, поэтому ему и не пишется, что выключен он из жизни», — подумала Лена про Мишу и снова вздохнула: с ним все труднее и муторнее, они почти не видятся. Зато появился Стив — правда, пока в виртуальном, призрачном мире всемогущего Интернета.
— Зайдем к японцам? — неожиданно остановился Дима.
— К каким японцам? — подняла брови Лена.
— А в ресторанчик. — Дима кивнул в сторону небольшого свежеокрашенного дома. — Читай — «Японское суши». Отметим мою удачу и твое мужественное решение перейти наконец на заочный.
— Но я еще не решила, — испугалась Лена.
— Так решай! — сжал ее руку Дима. Черные глаза смотрели сердито. — Сдавай, так и быть, сессию, пиши заявление и — бегом к нам, на фирму.
— Летом у меня кое-какие дела, — неопределенно пробормотала Лена. — Если бы осенью…
— Можно и осенью, — великодушно разрешил Дима. — Фирма мощная, расширяется, будут места. Тем более по моей рекомендации.
Лена фыркнула. Дима засмеялся тоже.
— Нет, правда, меня там, представь себе, ценят. Раз я прошу, значит, девушка с головой. А что у тебя за дела, да еще летом? — словно бы мимоходом, скрывая вспыхнувшую вдруг тревогу, поинтересовался он.
— Так… Не важно… — уклонилась от ответа Лена.
Потому что летом она летела в Лондон, к Стиву, с которым переписывалась и перезванивалась с зимы, через месяц после того, как Катя чуть не насильно усадила ее за компьютер и они вместе зашли на сайт znakomstva.ru. Лена придумала себе логин, заполнила анкету — возраст, рост, вес, чем занимается, — переслала на сайт фото.
— Пиши: «Для серьезных отношений», — потребовала Катя, и Лена, посмеиваясь, так свое стремление — ну, не стремление, конечно, а, может быть, пожелание — и определила.
— А что, у людей получается, — убеждала Катя.
— И где ты их видела, этих людей? — скептически возражала Лена. Но она уже запуталась в сети Интернета.
Возник Стив не сразу. Были какие-то проходные фигуры из наших, но после короткой, шутливой, так себе переписки их решительно отбраковывала Катя.
— Нет, не то, — говорила она. — Поехали дальше.
Некий Веня упорно настаивал на встрече.
— Ну сходи, — разрешила Катя.
Встретились на Арбатской площади, у «Художественного». Было холодно, зябко, Лена прикрывала варежкой нос. Веню узнала сразу, хотя фотография ему явно льстила, и по тому, как вытянулось его лицо, поняла сразу, что нос все равно покраснел, волосы развились — не стоило, как видно, сбрасывать капюшон, — макияж, конечно, помог, но не очень, разве что прибавил красок неизменно бледному, без намека на здоровый румянец лицу. Старый комплекс — она некрасивая! — преодоленный совместными усилиями Димы и Михаила, вынырнул из небытия. Лена сжалась и потускнела, не знала, куда девать руки-ноги, растеряла заранее приготовленные небрежные, остроумные фразы и молча поплелась с этим самым Веней в кино.
Возможно, фильм был совсем неплохим, но динамики, кольцом окружившие зал, голосили так, что голова разболелась сразу, и Лена мечтала лишь об одном: чтобы эта пытка поскорее кончилась.
— Это что, для глухих? — спросила на выходе билетершу.
— Ничего не поделаешь: новая технология, — печально ответила билетерша. — Вам-то хорошо: отсидели сеанс и домой, а мы торчим здесь с утра до вечера, скоро и в самом деле оглохнем.
— Так вы же не в зале, — удивилась Лена.
— Ну и что? Разве от этой проклятой стереофонии спасешься?
Лена развеселилась: ну все не впрок, даже новые технологии! Мысленно она поставила крест на своем виртуальном знакомом — и вообще Катькина выдумка — полная чушь! — а потому расслабилась, принялась болтать о том о сем, дурачиться и смеяться — такой, наверное, была реакция на сокрушительную неудачу, — разбирать по косточкам фильм — несмотря на грохот совершенно распоясавшейся стереофонии, она в него все-таки вникла.
Веня посматривал на Лену с радостным удивлением. Отчего это он решил, что она некрасива? Очень даже ничего, а главное — с ней интересно.
Через минуту они уже спорили о только что просмотренном фильме, выйдя на улицу, перебрасывались шутками, и Вене решительно расхотелось «быстренько проводить до метро и смотаться», как он решил для себя, когда увидел Лену.
— Зайдем в кафе? — предложил он после минутного колебания: прихватил с собой, конечно, деньжат, но не так, чтобы много.
Лена, как чуткий локатор, его колебания уловила.
— Нет, спасибо, — вежливо отказалась она. — Поздно уже.
— Но мы ни о чем не договорились, — всполошился Веня.
Не хотелось отпускать эту девушку.
— А на что Интернет? — засмеялась Лена.