Он открыл дверь Фаэтона, Салис с Шальшоком стояли молча. Саша сел в машину,
захлопнул дверь и пустил двигатель.
— Пока, законники, — сказал он, вытянув вверх левую руку.
Фаэтон медленно тронулся с места и выехал со двора на оживленную улицу.
Не спеша Саша доехал до дома. Нет. Он вовсе не собирался сегодня вечером
посмотреть «Спокойной ночи» и лечь спать. Его планы совсем другими.
В «Золотом аллигаторе» собиралась вечерняя публика. Гости, чаще всего
приезжавшие на своих машинах, заходили в ресторан, а машины отъезжали
на стоянку ресторана, где в ожидании хозяев шофера коротали время кто
в полудреме, кто за чтением имперских газет. Машины подъезжали с интервалом
в пять — десять минут.
В половине одиннадцатого к ресторану подъехал черный «Нисан-Эксклюзив».
Из передней пассажирской двери вышел охранник с поразительно знакомым
лицом. Он осмотрелся вокруг и, решив что опасности нет, открыл заднюю
правую дверь. В салоне автомобиля автоматически зажегся свет и Мокшин
узнал в степенном господине, сидящем на заднем сидении, Бойстрюка. Игорь
Константинович еще пару минут продолжал что-то делать за лаптопом. Закончив,
он выключил компьютер и отсоединил его от мобильного телефона.
— Ты смотри. Весь в делах, — сказал Степа.
— А ты думал, как деньги делаются? — сказал Мокшин.
Саша со Степой сидели в машине неподалеку от входа в ресторан «Золотой
аллигатор» и наблюдали за приезжающими посетителями. После долгих уговоров
Степа согласился, за десять тысяч альверов, ночью съездить с Сашей к ресторану
и попытаться опознать кого-нибудь из его посетителей. Пока что знакомых
Степа не видел. Да он, собственно, сразу предупредил, что контингент у
этого ресторана солидный и вряд ли он сможет помочь. Не тот круг общения.
— Как поиски библиотеки, продвигаются? — спросил Степа.
— А как же, — не отрываясь от наблюдения ответил Саша.
— Я Скворцу так и сказал. Если уговорим, то ты найдешь ее обязательно.
— И Степа получит свою долю…
— Степа всегда имеет свою долю.
Мокшин проводил Бойстрюка взглядом, и когда тот скрылся за дверьми ресторана,
повернулся к Степе.
— Только в этом деле главное не зарываться.
— А нам чужого не надо, — выразительно сказал Степа. — Мы свое место знаем.
Вон, смотри.
Мокшин повернулся в ту сторону, куда показывал Степа. К ресторану подъехал
длиннющий «Линкольн-Император» и, высадив пассажиров, отъехал на стоянку
ресторана. Пожилая фербийская пара чинно прошла до дверей ресторана.
— Видишь, — сказал Степа. — Он поехал на стоянку ресторана. Можно было
припарковать машину и на клубной стоянке, тем более, что там свободнее
чем на ресторанной. Машина длинная, ей для маневра простор нужен. Но он
встал на свое место. Почему?
— Потому что каждый должен знать свое место.
— Точно. В жизни есть правила и если ты по ним играешь, то чаще всего
долго живешь и кое-что имеешь.
— Нет Степа, — с интонацией учителя сказал Саша. — С такой профессией
как у тебя долго не живут.
— Ну, ты накаркай еще! — обиделся Степа.
— Не обижайся, — примирительно сказал Мокшин. — Так ты говоришь, что эта
стоянка только для членов клуба?
— Это не я говорю. Это надпись говорит, — Стёпа показал на табличку на стене.
Вот это весело! Получается, что Бойстрюк член клуба «Анаконда». В голове
у Саши забегали мысли. Он постоянно сбивался и никак не мог выстроить
их в логическую линию. А линия была. Саша чувствовал ее, каждой клеткой
своего естества ощущал, что ответ на многие вопросы где-то рядом, но он
его просто не замечает. Бойстрюк член клуба. Это главное, что узнал Саша
этой ночью.
Пока Саша наблюдал за посетителями ресторана, Салис и Шальшок уже не первый
час сидели в коконе полу грузового Фаэтона, оборудованного под наблюдательный
пункт. После встречи с Резником имперские сыщики поехали в управление.
Монлис сделал срочную заявку на машину наблюдения, а Лоун пошел в информационный
центр. Выйдя их центра он вызвал к себе трех младших инспекторов. Самых
умных и главное тех, кому он мог доверить любое щекотливое дело.
Монлис и младший инспектор Чанис следили за мониторами, а Лоун сидел с
закрытыми глазами на небольшом кожаном диванчике и размышлял над последними
новостями.
— Внимание, — сказал Монлис. — У нас посетитель.
Салис открыл глаза, поднялся с диванчика и встав за спиной Шальшока прилип
к экрану. Серебристое «BMW-Х-28», купе, плавно подъехало к подъезду дома
и остановилась. Из машины вышел высокий Фербиец, сорока — сорока пяти
лет. Черная, расшитая золотом тофрага, голубой балахон, очки в золотой
оправе. Он поставил машину на сигнализацию и вошел в подъезд. Через пару
минут на шестом этаже загорелся свет. Салис вернулся на диванчик и снова
закрыл глаза. Вернуться к размышлениям ему не дал бортовой компьютер,
писком сообщивший о полученном сообщении. Инспектор ждал этого сообщения.
Шальшок лишь на мгновенье скосил глаза на Салиса и тут же вернулся к мониторам
видео наблюдения.
Салис пробежался пальцами по клавиатуре, принтер выдал распечатку. Инспектор
скользнул глазами по ровным строчкам, внимательно рассмотрел полученную
фотографию и передал бумагу Монлису.
— Читай.
— Это ответ на запрос? — спросил Монлис.
— Да.
— Быстро управились, — Шальшок оценил работу канцелярии и начал читать
вслух. — Альмон Юнлонок, сорок два года. Родился Сверлоне. Разведен. От
брака имеет сына двадцати лет. Сын живет с матерью… Такого в моих списках
не было, — сказал Шальшок.
— А откуда ему там взяться? Ты искал уволенных, а Юнлонок работает в Первой
имперской клинике. Да еще дает консультации на кафедре медицинской академии.
— Еще как работает, — бубнил Шальшок изучая информацию. — Судя по бумагам,
он неплохо умеет вырезать аппендицит. Странно. Если у него такой скромный
годовой доход, он платит сумасшедшие алименты… откуда у него такая машина?
Она ведь тысяч на тридцать потянет.
— Никак не меньше, — согласился Салис.
Шальшок еще раз перечитал бумагу. Салис в ленивом ожидании смотрел на
Монлиса. Похоже ничего интересного здесь больше не произойдет. Можно ехать
домой. Группа Чаниса останется и проконтролирует ситуацию.
— Ну и как? — спросил Салис, когда Шальшок отложил бумагу.
— Невинен, как младенец.
— Это мы еще проверим. Чанис.
— Да, господин инспектор.
— Ты остаешься один. Дело очень серьезное. Никто из начальства не знает,
чем конкретно мы занимаемся. Тебя и еще двух младших инспекторов, тех,
что сидят в машинах на подходе, я отобрал лично. Это значит, что я вам
доверяю. Ты должен очень внимательно смотреть за всем, что будет происходить
здесь сегодня ночью. Ни при каких обстоятельствах, ни во что не вмешивайся.
Даже если кого-нибудь будут насиловать на этой скамейке. Вызывай патруль,
но сам ни в коем случае не выходи.
— Будет исполнено, господин инспектор.
— Если объект куда-то поедет, сообщишь мне и жди его возвращение. Ребята
его проследят.
— Будет исполнено.
— Ну все, мы потопали. Смотри, не проспи!
— Будем стараться, — улыбнулся младший инспектор.
Салис вышел первым, за ним Шальшок. Они неспешно пошли к оставленной на
проспекте машине. Салис шел молча, глядя себе под ноги. Ночь опустилась
на Альверон своей неизменной тишиной. Звезды рассыпались по небу.
— О чем задумался? — спросил Шальшок.
— Я его где-то видел.
— Юнлонока?
— Да. Причем недавно, на этой неделе…
С приближением к проспекту тишина исчезла. В море желтых огней летели
машины. Еще два- три часа и центральные проспекты тоже окунуться в тишину.
— Тебя подвести? — спросил Салис, открывая дверцу фаэтона.
— До подземки было бы не плохо.
— До подземки так до подземки, — сказал Салис и ввинтился в плотный поток
автомобилей.
Прошедшим днем Салис был доволен. Он так противно начался с визита Мокшина
и его рассказа о походе в клуб, и так удачно заканчивался. Если Юнлонок
и есть тот самый «потрошитель», то по этой ниточке можно выйти и на всю
организацию. Забавно, но ниточку опять дал Мокшин. Удивительная все-таки
способность у этого землянина попадать в десятку.
С утра пораньше Саша сделал небольшую пробежку по своему району. После
пробежки часовая разминка с подтягиваниями на стареньком турнике позади
дома. Вообще-то, за последнее время, он полюбил спать часов до девяти,
а потом еще с часок полежать в постели. Но вчера он силой заставлял себя
поставить будильник на шесть. События разворачивались с такой быстротой,
что быть вялым, в решающий момент Мокшин не мог себе позволить. За физическими
упражнениями последовали душ и плотный завтрак.
Как только в Альвероне открылись магазины, Саша поехал покупать новый
компьютер. К вечеру машина была протестирована и подготовлена к работе.
А днем Мокшин заехал к Салису и рассказал о вечерней поездке к «Анаконде».
— Там был Бойстрюк, — рассказывал Саша. — Я видел как он работал с сетью.
Сам подумай, если ты едешь на ужин в ресторан, то все дела уже должны
быть закончены.
— Необязательно. Может встреча у него там была назначена. Деловая, — предположил
Салис.
— Правильно. Он должен был приехать во время, но что-то осталось незаконченным.
Причем поручить это секретарю он не мог. То есть, или личное дело, или
дело, о котором он не хочет, чтоб знали посторонние.
— С такой должностью, — сказал Салис, — у него просто обязаны быть секреты.
— Можешь считать, что у меня крыша поехала, но я хочу знать, что он там