– Так значит, вы и в самом деле… – сэр Арчибальд не договорил до конца свою фразу, побледнел и испуганно посмотрел на Шумилина.
– Да, мистер Джонсон, и в самом деле, я – «не от мира сего». Но ведь не для этого вы искали моего общества. Наверное, у вас ко мне есть и другие вопросы?
– Вы – страшный человек, мистер Шумилин, – после минутного молчания произнес сэр Арчибальд. – Нет, я не хочу вас оскорбить, поймите меня правильно. Просто вокруг вас и ваших друзей происходят какие-то странные события. Корабли, которые движутся с огромной скоростью и в одиночку могут справиться с целой эскадрой могучих фрегатов, летающие монстры, оружие, обладающее чудовищной мощностью и скорострельностью.
Одному из моих друзей вы пояснили, что являетесь потомками атлантов – расы, жившей десятки тысяч лет на нашей грешной земле, а потом опустившихся на дно морское.
– Да, мир наш находится далеко отсюда. И могущество наше во многом превосходит всю мощь вашего королевства. Есть у нас и боевые машины, которые могут уничтожать целые эскадры и армии. Скажу больше – есть и оружие, способное уничтожить весь мир. Только оно нам вряд ли понадобиться. Мы заключили союз с Российской империей и взяли на себя обязательство защищать ее от всех врагов. Передайте тем, кто вас сюда послал, то, что я вам здесь и сейчас сказал. И никогда не забывайте об этом.
Сэр Арчибальд побледнел и надолго замолчал. Похоже, он переваривал все, что сказал ему Шумилин. А тот с улыбкой наблюдал, как Сникерс нарезает круги по саду, валяется в опавшей листве и тявкает на ворон, которые расселись на ветвях старого вяза.
– Ну что, мистер Джонсон, – спросил Александр Павлович, – я удовлетворил ваше любопытство? Если да, то позвольте и мне задать вам несколько вопросов.
– Задавайте, – неожиданно осипшим голосом произнес британец. – Я готов на них ответить.
– Скажите мне, почему вы так не любите Россию? Понимает ли ваше руководство, что открытый вооруженный конфликт с Российской империей закончится для вашего королевства катастрофой? Неужели ненависть застилает вам взор, и вы не желаете понять – Россия не ищет повода для войны, но она готова ответить ударом на удар.
– Мистер Шумилин, Британия и Россия – страны-соперницы. И с этим ничего нельзя поделать. Такими их создал Господь. Их интересы часто не совпадают, и потому мирное соперничество порой перерастает в вооруженное противостояние. Это плохо, но жизнь есть жизнь, и от этого никуда не деться.
Скажите, а почему бы вам, мистер Шумилин, не оказаться на стороне нашего королевства? Если вам нужно золото, то вам его дадут в неограниченном количестве. Если вы желаете получить высшие дворянские титулы – вы их получите от Ее Величества. Если вам нужна власть – мы готовы поделиться ею с вами. Почему в выборе союзников ваши симпатии оказались на стороне России?
– Разве можно выбирать мать? Россия – наша мать, и мы, не раздумывая, вступили в альянс с императором Николаем. И защищать ее мы будем, как сыновья защищают мать. Поэтому, мистер Джонсон, я еще раз предостерегаю тех, кто вас послал, от роковой ошибки – не пытайтесь что-либо требовать от России силой. Ответ будет быстрый и беспощадный. Мы уже показали вам свои возможности. Так что делайте надлежащие выводы.
Полагаю, что мы с вами приятно пообщались. Ступайте, и постарайтесь убедить тех, кто вместе с вами приехал в Петербург, побыстрее покинуть Россию. Все равно они вряд ли узнают больше, чем я сегодня вам рассказал. Желаю вам счастливого пути.
Шумилин кивнул британцу, подозвал Сникерса и пристегнул поводок его ошейнику. Шаркая ногами по желтым листьям, Александр побрел в сторону Михайловского замка. А мистер Джонсон присел на садовую скамейку и о чем-то задумался…
Неожиданно для себя Шумилин получил записку от Бенкендорфа, в которой тот предлагал встретиться с ним по очень важному делу. Александр знал, что после трагической смерти сестры у графа снова начались проблемы со здоровьем, и он, передав большинство своих обязанностей майору Соколову, серьезными вопросами практически уже не занимался. Поэтому Шумилина несколько удивило приглашение к главе III отделения для какой-то важной беседы.
Но как оказалось, Александр Христофорович желал поговорить о чисто личных делах, которые, правда, напрямую касались довольно сложного положения, сложившегося в последнее время на Аляске. Дело в том, что из-за успешных операций патрульных судов против иностранных браконьеров среди обитавших в тамошних краях индейцев-тлинкитов началось брожение.
Собственно, и до сего времени отношения между колонистами и местными индейцами можно было назвать вялотекущей войной. Тлинкиты, или, как их чаще называли, колоши, нападали на приказчиков Российско-Американской компании, осмелившихся в малом числе отправиться в глубь материка.
Страдали от них и промысловики, у которых индейцы отбирали пушнину и оружие. Русские старались не доводить дело до открытого столкновения, как и вожди индейских племен. Ведь торговля мехами приносила колошам хорошие барыши, и на вырученные деньги они покупали в Новоархангельске нужные и ценные вещи.
Колоши торговали и с иностранными торговцами, которые тайком приставали к берегам Русской Америки и за меха получали от британцев и американцев то, что русские категорически запрещали продавать – ружья, порох, пули и алкоголь. Теперь, когда патрульные корабли шуганули от Аляски иностранных торговцев оружием и виски, колоши забеспокоились. Участились нападения на русских, военные отряды индейцев появились у Новоархангельска, причем вели себя колоши довольно воинственно. Но до прямого нападения на главный город Русской Америки они пока воздерживались.
Адольф Карлович Этолин, правитель Русской Америки, был весьма обеспокоен происходящим и, связавшись по радиостанции с крепостью Росс, рассказал Виктору Сергееву о тревожной обстановке, сложившейся вокруг русских владений на Аляске. Сергеев-старший при первом же сеансе связи передал информацию, полученную от Этолина, в Петербург.
А какое отношение граф Бенкендорф имел к происходящему в Русской Америке? Вроде бы никакого. Но в своем докладе Этолин просил у императора о скорейшей присылке подкрепления – боевого корабля с мощной артиллерией и сотни-другой пехотинцев. Все в Новоархангельске помнили о том, что произошло в начале века – тогда колоши сожгли Михайловскую крепость на острове Ситка, истребив ее гарнизон и жителей, а потом захватили и уничтожили форт на Якутате. Повторения тех событий никто не желал.
Этолин предложил императору создать в Новоархангельске постоянную и мобильную воинскую команду, которая могла бы вести разведку в приграничных с индейцами территориях, и которая в случае необходимости могла бы наносить по немирным колошам превентивные «точечные» удары.
Требовалось найти начальника этой воинской команды. И Александр Христофорович Бенкендорф решил предложить в качестве такого начальника кандидатуру своего племянника – Константина Константиновича Бенкендорфа. Несмотря на свою молодость – ему было всего двадцать три года, – Константин Бенкендорф уже успел повоевать на Кавказе, проявив отменную храбрость и умение ориентироваться в сложной боевой обстановке. О его порядочности и честности говорил и тот факт, что Константин Бенкендорф, будучи любимцем дяди (тот выхлопотал у государя для него графский титул и аксельбанты флигель-адъютанта), не стал отсиживаться в Петербурге и упросил Александра Христофоровича, чтобы ему позволили снова вернуться на Кавказ, под пули горцев.
В настоящее время, когда боевые действия на Кавказе практически прекратились, Константин Бенкендорф, что называется, остался без работы, и попросил дядю, чтобы ему нашли новое место службы, где бы он снова мог бы сразиться с врагом во славу России.
Предлагая его кандидатуру, Александр Христофорович напирал на то, что человек, который будет назначен на должность главного воинского начальника в Русской Америке, должен быть храбрым, честным, умным и, самое главное, заслуживающим полного доверия. Ведь ему придется часто соприкасаться с людьми из будущего. Поэтому он должен уметь хранить тайну и следить за своим языком.
Помимо этого, он должен быть человеком достаточно известным и уважаемым, чтобы чиновники на местах не кочевряжились и не отмахивались от него, как от надоедливой мухи. Константин Константинович был графом, флигель-адъютантом и носил фамилию, которая вызывала страх и уважение у тех, с кем ему предстояло иметь дело. Словом, он был именно тем человеком, который достоин предложенной ему должности.
– Это все хорошо, Александр Христофорович, – сказал Шумилин, – но для нас было бы необходимо другое, не менее важное качество – уметь беспрекословно слушаться наших офицеров, которые, собственно, и будут командовать силами той военной группировки, которую мы планируем создать на Аляске. Нам бы очень не хотелось, чтобы ваш племянник – человек, несомненно, умный и храбрый – в самый ответственный момент вдруг заартачился и отказался выполнять указания наших людей. Согласитесь, что Константин Константинович недостаточно хорошо знает возможности нашей техники и оружия. Да и тактика ведения боевых действий у нас несколько отличается от той, которая используется сейчас.
– Александр Павлович, – воскликнул Бенкендорф, – я обещаю вам, что мой племянник будет тщательно проинструктирован и никогда не позволит себе перечить вашим командирам! Как говорится, Богу – богово, а кесарю – кесарево.
– Ну, если так… – Шумилин пожал плечами. – В таком случае я не стану возражать и поддержу кандидатуру вашего племянника, если государь пожелает услышать мое мнение на сей счет. Надеюсь, что Константин Константинович будет рад попасть в круг, как мы говорим, посвященных.
– Ну, вот и отлично, Александр Павлович! – обрадованно воскликнул Бенкендорф. – Поверьте, Константин мне очень дорог. Сына моего любимого брата, умершего во время войны с турками в 1828 году, я люблю так же, как своих дочерей. Но Господь не дал мне сына, и потому я считаю Константина своим наследником. Я буду рад, если он отличится, защищая русские владения в Америке.