Скорее уж совершенное биологическое оружие.
— Судя по тому, что Империя ещё существует, что-то пошло не так? — предположил я.
— Верно, — царственно кивнула богиня. — Точно неизвестно, как об его планах узнала противоположная сторона: то ли сработала разведка, то ли маги Империи не даром ели свой хлеб.
— А может свои сдали? — вкинул вариант я.
— Возможно, — снова кивнула девушка. — Не стоит меня перебивать, — с холодком добавила она. — Важно лишь то, что Аларис наградила его своим собственным проклятием. Жизненные силы буквально сжигали Неергофа изнутри, причиняя дикую боль. Он ответил на эту безысходную ситуацию отчаянными мерами. Почтенный профессор принёс в жертву десяток студентов и превратился в лича. Бежал из Элдертайда. Затаился. А через полгода по всей территории Империи в один момент сработало его проклятие. Погибло по разным прикидкам около трёхсот тысяч Разумных. Заразу удалось отследить до её источника — литургии в главном храме Аларис в Итраксии — столице Уброса, вотчины светлых эльфов. Представляешь, какой это был скандал? — улыбнулась Эстрикс. — Какая пощёчина Светлой?
— Я правильно понимаю, что этот товарищ не добился успеха в масштабировании проклятия? — осторожно поинтересовался я. — Иначе число жертв было бы выше. Или Имперцам удалось создать защиту?
— Верно, Гвинден, не добился. Говорят, что после смерти и превращения в нежить, разум Неергофа помутился. Прежний гений исказился, а на его месте осталась лишь ненависть ко всем живым. Этого хватило, чтобы перебить целую кучу прихожан Аларис. Да и не только Аларис, откровенно говоря. Погибло и много жителей Тёмного Союза. Война к тому времени уже давно завершилась, эмбарго на торговлю сняли.
— Чем закончилась эта история? Его удалось убить?
— И да, и нет. Неергоф создал поистине уникальное убежище — Пепельный склеп, защищённое невозможным замком. Сплавом магии и технологии. В нём он спрятал свою филактерию. По одной легенде, это логово содержало небывалый артефакт, по другой — залегало поверх особо крупной Силовой линии Виашерона. В любом случае, оно было спрятано даже от взора богов. Однако, агентам Властителя Шардакса удалось застигнуть лича вне его убежища и уничтожить. Глупая случайность, — пожала плечами девушка, — обычный пастух заметил немёртвого мага и рассказал страже. Те передали по цепочке. Долгая засада возле обиталища Неергофа принесла свои плоды.
Она задумчиво прикусила губу и смолкла. Через несколько мгновений продолжила.
— После поражения оболочки лича Склеп исчез, будто его и не бывало. Куда он делся неизвестно. Поскольку филактерия осталась целой, можно уверенно предположить, что жив и сам Неергоф.
— А в чём мораль этой истории, Прекраснейшая?
— Всё просто, мой болтливый слуга. Где есть воля, там есть дорога. Воля крошит камни и уничтожает империи. Ей не страшна смерть и поражение. Ты услышал меня? — с прищуром спросила Эстрикс.
— Я услышал тебя, Всемогущая. И запомнил. Скажи, а много ли среди твоих слуг тех, кто носит такую же маску, как у меня? — я резко поменял тему.
— Хм, семь дроу заслужили такую честь на данный момент, Гвинден, но это не тот вопрос, что ты хочешь задать на самом деле, — она лукаво улыбнулась.
— Ты видишь меня насквозь, Мудрейшая. — Кто из этих семерых пытался меня убить не далее, как вчера?
— Безмятежный Тарантул, и нет, он не пытался тебя убить. Поверь, если бы один из лучших наёмных убийц Подземья хотел этого, ты бы уже был мёртв. Что ж, тебя ожидают насыщенные денёчки, — криво ухмыльнулась красавица.
Она снова повернулась ко мне спиной, и вдруг щёлкнула пальцами.
— Ах да, чтобы злопыхатели не обвиняли меня в том, что я бросаю и отрекаюсь от своих слуг, я немного облегчу твои страдания. Скажем так, уравняю условия.
Волна энергии цвета мокрого асфальта прокатилась от неё, обдав меня теплом. Впервые за два дня я вдохнул в себя воздух и не почувствовал дурноты. Сжал пальцы в кулаки, не ощущая слабости и озноба.
Проклятие Аларис, ослабленное, День второй
Вы отмечены богиней в качестве её врага. Светлая энергия пульсирует в ваших венах, частично ослабляя и искажая вашу суть. Все способности и заклинания понижены на три ранга. Все параметры снижены втрое. Вы не можете экипировать вещи эпического ранга. Не стоило гневить владыку Светлого Пантеона.
Скорость прогрессии проклятия замедлена вдвое.
Когда я отвлёкся от изучения дебаффа, богиня уже исчезла.
Итак, вывод неутешительный. Просто так от чёрной метки не избавиться. Во всяком случае теперь я могу передвигаться, не испытывая желания вывернуться наизнанку. Время поджимает, нужно что-то решать. Даже замедленное проклятие очень скоро сделает меня бессильным, а это снизит до нуля шансы избавиться от проклятия. Эстрикс намекнула, что моё спасение лежит в цепочке от Безмолвного Братства. Надеюсь, это так.
Три причины, которые она назвала — это, конечно, прекрасно, но задницей чую, там есть и четвёртая, и вот она-то самая главная. «Это ж-ж-ж неспроста!» — как говорил один персонаж. Что-то ей нужно, и это что-то прямо связано с данным заданием. Ну что, попытать счастья в разговоре с Матриархом и Совереттом или сразу отправиться в крепость Ордена?
Или податься к Малааку? Насолить своей паучьей конкурентке он всегда будет не против, но станет ли он впрягаться за меня и вступать в конфликт с Аларис? После того, как продинамил его церковь? Очень вряд ли. По крайней мере не без искупления моих «грехов» — это точно. Предложат длинную цепочку, в результате которой мне может быть помогут. А может и нет. Кто этих ушлых божков знает.
В любом случае, мне нужно совершить визит на аукцион. С голыми руками много не навоюешь. Мне бы сейчас ингредиенты собирать для скорпионьей цепи, а не вот это всё. Понедельники, не так ли? — криво усмехнулся и покинул это гостеприимное заведение.
Пока искал местную обитель низменной коммерции, обратил внимание на иконку письма в углу моего поля зрения. Интересно от кого? Оказалось, от Чезедры Эвер’харн. Забавное совпадение, только что её вспоминал.
«Сын мой,
Мне удалось получить то, что мы с обсуждали с тобой при прошлой встрече. Не забудь навестить меня, когда представится такая возможность. Надеюсь тебе сопутствует успех во всех твоих делах, ибо положение в нашей кузнице оставляет желать лучшего.
Чезедра Эвер’харн
Матриарх Старшего Дома Эвер’харн».
«Сын мой». Брр. Вот уж «маменька» досталась. Понятно, она выудила у кого-то награду для меня за квест с починкой магического щита вокруг Дома. А про какую кузницу идёт речь? Аа, шахта. Вот старый конспиратор. Видимо, там совсем плохи дела. Значит надо всё же заскочить к ней и всучить навершие. Теперь и повод спросить про проклятие появился. Ну и награды за два квест забрать, куда ж без этого.
Сломал печать Свитка возврата, благо сменил точку привязки в прошлый визит с Элдертайда на Аскеш, и перенёсся вместе с Куртом в родные пенаты. Жалко только потраченного Свитка телепортации на изначальное путешествие в Ластхельм. Нет, я не жадный, я домовитый!
В моей комнате всё было по старому. Даже пылью не покрылась — слуги бдят. Направляясь к кабинету Матриарха, нарвался на Соверетта. Он важно шествовал по коридору по каким-то своим принцовским делам
— О, Гвинден, старина! — распахнул руки в объятиях дроу и прежде, чем я успел запротестовать, стиснул меня в объятиях. — Погоди, — отстранился он, — что-то изменилось. Бездна! Как?! Чем ты так насолил этой светлой твари?! — его голос подскочил на три тона.
— Долгая история. Разборки богов — это как с курением — лучше не начинать. По мне настолько видно? — удивился я.
— А то! Её метку любой носитель достаточно сильного дара почует. А уж для светлых она будет, как записка, прилепленная на спину: «Пни меня!»
— Чудесно, просто чудесно. Что-то сделать с этим можешь?
— Переоцениваешь меня, Гвин, — сжал губы Соверетт и покачал головой. — Клин клином вышибают. Нужна божественная помощь или сверхсильный артефакт. Пробовал уже помолиться прекраснейшей Эстрикс?
— Да и был послан.
— Ох, — тёмный эльф искренне расстроился. — Вот что, не унывай! Я попробую раскопать что-нибудь по артефактам, которые могут тебе помочь. Пьянка отменяется! — он развернулся на 180 градусов и рванул в обратную сторону. — Главное, не унывай! — донёсся до меня его крик.
Не собираюсь, дружище, не собираюсь, но за заботу, спасибо.
Постучав, вошёл к Матриарху.
Чезедра сидела в кресле и судя по закрытым глазам дремала.
— Молодец, что вернулся так быстро, — произнесла она, медленно поднимаясь с изголовья. — Концентрация скверны в шахте увеличилась, там уже начали зарождаться тёмные создания.
— Тогда хорошо, что мне удалось достать это, — протянул ей золотое навершие посоха, поверх которого неизвестный мастер вырезал символы Малаака.
— Расскажи всё и не упускай детали.
Чуть меньше десяти минут я излагал события, которые привели к получению лекарства от Тирана Смерти. Узнав об убийстве дракона, собеседница откинулась на спинку кресла, ошарашенно тряся головой.
— Я недооценила сложность моего поручения, Гвинден. Теперь я понимаю это. Оттого моя признательность тебе ещё сильнее. Ты справился там, где другой спасовал бы.
Наконец, дрожащей рукой старушка приняла протянутый предмет и напряжённо вгляделась в него. Зрачки Чезедры расширились, а сама она зависла и молчала секунд тридцать. Внезапно тряхнула головой и перевела взгляд на меня.
— Большая сила сокрыта в этом артефакте. Большие знания. Это спасёт наш Дом! Мне придётся достать несколько редких ингредиентов для проведения ритуала, но я верю, что этого хватит, чтобы справиться со скверной. От всего сердца я благодарю тебя, Гвинден за помощь, — она прижала ладонь к груди. — Дом Эвер’харн будет жить! — с затаённой радостью произнесла Матриарх.