— Спокойно, спокойно, — я быстро подошел к Вильде, стараясь сохранять невозмутимый вид, — Никталия, убери этот светильник, немедленно!
— Так это же не я его создала! — возразила Никталия, но все же бросилась к светящейся сфере.
— Это я, — всхлипнула Вильда, — Я не хотела спать в темноте! И попросила Никталию помочь… Она усилила мой природный светлячок, и он стал таким… теплым…
— Упс, — Никталия виновато пожала плечами, выключая светильник, — Кажется, я немного переборщила…
Однако, отключение источника тепла не остановило процесс — Вильда продолжала медленно таять.
— Я НОГ НЕ ЧУВСТВУЮ!.. — в панике закричала она, глядя на место, где должны были быть ее ноги. Вторая нога отделилась от туловища и начала стремительно таять…
— А У ТЕБЯ ИХ И НЕ-Е-ЕТ!.. — в не меньшей панике отозвалась Никталия, заламывая руки, — О БОГИ, ОНА РАСТЕКАЕТСЯ!
— Прекратите обе! — рявкнул я, пытаясь сложить исцеляющую печать, но пальцы не слушались, а главное — я понятия не имел, как восстановить тело, созданное из магического льда, — Вильда, тебе больно?
— Нет, — всхлипнула она, — просто… страшно! Я проснулась, а меня НАПОЛОВИНУ МЕНЬШЕ!
Мне удалось сложить простенькую ледяную печать и понизить температуру в помещении. Процесс таяния замедлился, но не до конца…
В этот момент в дверях появилась Айсштиль в теле Никталии. Она окинула картину разрушения удивительно спокойным взглядом.
— И из-за этого весь шум? — она вздохнула, подходя ближе.
— Из-за ЭТОГО⁈ — возмутилась Никталия, указывая на полурастаявшую Вильду, — Посмотри на неё! Твоё тело превращается в лужу! Ты что, не видишь⁈
— Вижу, — невозмутимо ответила Айсштиль, — Я просто не понимаю причин для паники. Моё тело на восемьдесят процентов материально и на двадцать процентов — нет. Оно может менять форму, таять или обрастать новым льдом. Бывали случаи и похуже. Однажды от меня осталась только голова, и ничего, всё восстановилось.
— ТОЛЬКО ГОЛОВА⁈ — Никталия в ужасе отшатнулась, а её глаза (вернее, мои глаза) стали размером с блюдца.
— Почему ты тогда не предупредила меня, что такое может случиться? — простонала Вильда, глядя на свое тело.
— Потому что этого не должно было случиться, — Айсштиль нахмурилась, — Обычно я держу форму и не таю от таких пустяков, как маленький светильник.
— Подозреваю, что ты не умеешь контролировать структуру тела. Ты привыкла «просить» свою природную магию, а с телом Айси так не работает, — хмуро произнес я, продолжая складывать морозящие печати.
— Верно, — Айси щелкнула пальцами, — Лёд нужно заставлять подчиняться. Такова уж его природа.
Она присела рядом с Вильдой и коснулась её плеча:
— Нужно восстановить контроль. Представь себе ледяную форму. Не проси лёд, прикажи ему.
Вильда закрыла глаза, сосредотачиваясь. Ничего не происходило.
— Не могу, — прошептала она, — Он не слушается!
— Потому что ты слишком мягкая, — сказала Айсштиль, — Ты должна быть холодной, твёрдой и решительной. Никаких сомнений. Никаких эмоций.
— Но я так не могу! — воскликнула Вильда, и остатки её ноги растаяли ещё на пару сантиметров.
Я осмотрелся в поисках решения и заметил странное — часть воды, стекавшей с кровати, образовала удивительные ледяные формы на полу. Маленькие прозрачные фигурки, напоминающие растения и деревья.
— Смотрите, — я указал на эти формы, — Вильда, кажется, твоё подсознание всё-таки влияет на лёд. Ты создаёшь эти фигурки, не осознавая этого.
Она с изумлением уставилась на ледяные скульптуры, слегка напоминающие миниатюрные копии Великого Древа.
— Это… я сделала?
— Думаю, да, — кивнул я, — И это значит, что ты можешь контролировать это тело. Просто нужен другой подход.
Я еще немного понизил температуру в комнате, используя в это раз другой подход. А именно — простейшую магию природы Вильды. Тело, в котором я находился, очень хорошо реагировало на мысленный запрос охладить воздух.
— Эстро, ты что делаешь? Тут и так холодно! — Никталия обхватила мое тело руками, изображая озноб.
— Помогаю Вильде, — ответил я, — Чем ниже температура, тем легче ей будет собрать себя.
Айсштиль кивнула:
— Верно. И ещё один совет, Вильда. Злость. Попробуй разозлиться. Только не впадай в ярость.
— Что? — растерянно переспросила та.
— Злость — это холодная эмоция, в отличие от ярости, — объяснила Айсштиль, — По крайней мере, моя злость такова. Холодная, расчётливая, концентрированная. Попробуй.
Вильда нахмурилась, явно пытаясь вызвать гнев. Но на её лице отражалось лишь лёгкое раздражение.
— Не получается, — вздохнула она, — Я не умею злиться.
— О, давай я помогу! — оживилась Никталия, — Вильда, когда мы были в Великом Древе, я случайно пролила сок на те синенькие кристаллы. Они после этого почему-то погасли…
— Что⁈ — мгновенно вскинулась Вильда, — ТАК ЭТО БЫЛА ТЫ⁈ А ты сказала, что это Лилия опрокинула!
К моему удивлению, вода вокруг неожиданно начала кристаллизоваться, превращаясь в ледяные острые пики.
— Ура, работает! — захлопала в ладоши Никталия, а потом наклонилась к Вильде и шепнула, — И ещё я вчера примерила твоё платье без спроса, пока ты ты плескалась в ванной, и вернула в шкаф мятым…
— ЧТО⁈ — глаза Вильды полыхнули, и ледяные пики выросли ещё больше, окружая кровать подобием странного кристаллического кокона.
— И ещё это я десять тысяч лет назад рассказала Громовержцу, что Лилия случайно сожгла главный экземпляр Розы Бесконечности… — добавила Никталия с невинным видом.
— ЧТО-О-О⁈.. Так это была ты??? — воскликнула Вильда с таким негодованием, что даже Айси отшатнулась.
К нашему всеобщему изумлению, там, где только что была лужа, начала формироваться новая нога из сверкающего льда. Я тут же схватил ее и приложил к бедру Вильды, ледяные части моментально схватились. Вильда даже не замечала этого, продолжая испепелять Никталию взглядом:
— Это была единственная Роза Бесконечности в нашем мире! Лилия выращивала её двадцать лет! Да кто поверит в то, что это она ее сожгла, собственное творение?
— Ну, на самом деле, я ничего такого Громовержцу не говорила, — пожала плечами Никталия, — Я приврала. Но сработало же?
— Приврала? — прищурилась Вильда, — А что насчет моего платья и кристаллов?
Никталия с самыми честными глазами посмотрела на Вильду и сложила руки на груди в молитвенном жесте:
— Тоже приврала, разумеется, — сказала она, — Посмотри в мои глаза, разве такие глаза могут врать?
— Ты про свои бесстыжие очи? — хмыкнула Айси.
— Кстати, твои ножки стали четче… — Никталия поспешила перевести тему.
Вильда моргнула, наконец заметив, что её тело начало восстанавливаться. Изящная нога из чистейшего льда сформировалась полностью, а рука сама по себе уже наполовину восстановилась.
— Я… я сделала это! — выдохнула она, с изумлением глядя на своё новое ледяное тело.
— Видишь? — спокойно сказала Айсштиль, — Контроль через эмоции. В моём случае — через холодные эмоции. Видимо, управляемый гнев — самая холодная эмоция из всех.
— Погодите… — я задумчиво склонил голову, — Вильда, попробуй другую эмоцию. Что-нибудь позитивное, но без перебора. Типа такая спокойная радость.
— Например?
— Например… Представь, что ты снова в Великом Древе, среди своих любимых растений. Представь, как ты бежишь по лесу, чувствуя запах цветов и свежей листвы…
Глаза Вильды закрылись, на её лице появилась мечтательная улыбка. И к моему удивлению, лёд на её руке не растаял, как можно было ожидать, а видоизменился — стал более мягким, полупрозрачным, словно матовое стекло.
— Это… странно, — пробормотала Айсштиль, наблюдая за трансформацией, — Обычно тёплые эмоции делают лёд менее стабильным. Но, видимо, в её случае просто любая сильная эмоция работает как якорь для контроля.
— Или дело в старых телах, — предположил я, — Наши души всё ещё связаны с настоящими телами, даже на расстоянии, и влияют на них.
— Возможно, — кивнула Айсштиль, — В любом случае, главное, что это работает.
Вильда постепенно восстановила всё своё тело. Правда, выглядело оно теперь… необычно. Там, где действовала злость — лёд был твёрдым и кристально-прозрачным, с острыми гранями. А там, где работала радость — полупрозрачным, мягким, с плавными формами. В результате получился странный, но завораживающий контраст.
— Отлично, — я выдохнул с облегчением, — Кризис миновал. Вильда, теперь ты знаешь, как контролировать тело Айси. Просто используй сильные эмоции как якорь.
— И желательно злость, — добавила Айсштиль, — Она даёт самую стабильную форму. Знаешь, мне тысячи лет понадобились, чтобы научиться полному контролю чувств.
— Хоть убей, но я не верю, что злость — это холодная эмоция, — заметила Никталия, прищурившись.
— Верить или нет, дело твое, — пожала плечами Айсштиль, — Главное — это контроль.
Никталия закатила глаза:
— Да-да, конечно. Ты же всегда такая холодная и бесчувственная. А вчера, когда я рассказывала о той вечеринке в Измерении Ночи, ты точно не улыбалась, нет-нет.
К моему удивлению, на лице Айсштиль (точнее, на лице Никталии, занятом Айсштиль) появился лёгкий румянец.
— Это было простое мышечное сокращение, — заявила она, — В твоем безумном теле трудно контролировать мимику.
— Ага, особенно когда хочется улыбнуться, — подмигнула Никталия, — Признай, ледяная королева, даже тебе иногда бывает весело!
Я откашлялся, прерывая начинающуюся пикировку:
— Кстати, а где Лилия? Почему она не прибежала на крики?
— Она спит, — ответила Айсштиль, — Я заглянула к ней по пути сюда. Спит так крепко, что даже не шелохнулась. Видимо, вчерашний день её сильно вымотал.
— Странно, — нахмурился я. Мои волчьи уши непроизвольно дернулись, — Слух-то у волкодевочек ого-го. И чувствительность что надо.
— Может быть, её тело тоже как-то изменилось? — предположила Вильда, осторожно касаясь своей новой ледяной ноги, — Просто не так заметно как у нас.